Маяк. Москва 04.10.2012 - В конце сентября в московских школах прошло первое обследование уровня развития способностей учеников

Эксперты считают, что среди детей только 2-3 процента можно считать высокоодаренными, а просто одаренных около 25 процентов. И вот в конце сентября в московских школах прошло первое обследование уровня развития способностей учеников. Ученые выбрали 10 500 человек из 372 классов. Цель тестирования - выявить детей с особыми образовательными потребностями.

Но не все учителя и родители однозначно поддержали сей эксперимент. Поэтому сошлись на том, что все результаты закодируют и никакой информации в открытом доступе не будет. Впрочем, школа сможет запросить свои данные и узнать, сколько учеников нуждается в углубленном обучении. Но ведь самые замечательные способности ребенка не являются прямым и достаточным показателем его достижений в будущем. Так зачем проводить подобные исследования? На вопросы ведущей Ирины Козловской отвечает руководитель городского ресурсного центра одаренности Московского психолого-педагогического университета, кандидат психологических наук Людмила Владимировна Попова.

ВЕДУЩИЙ: Гость программы - руководитель ресурсного центра одаренности Московского психолого-педагогического университета, кандидат психологических наук Людмила Владимировна Попова. Сегодня мы поговорим о том, что в школах решили выявить одаренных детей с помощью тестирования. Как раз город готовится ко Дню учителя. Этот тест - горькая пилюля или все-таки необходимая конфета, которая должна подстегнуть и наше образование, и наших педагогов?

ПОПОВА: Дело в том, что это не тест, это комплексное исследование. Это исследование в первую очередь направлено на то, чтобы помочь городу представить, сколько учащихся нуждается в особых образовательных услугах, кому нужно предоставить такие услуги, которые помогут им развиваться более эффективно, в том темпе, который им нужен, на том уровне, который нужен. Поэтому в этом комплексном исследовании есть и опросники, и интервью, и учет успеваемости. Так что это не тест и не горькая пилюля, это, наоборот, конфетка.

ВЕДУЩИЙ: Хорошо. Продолжайте убеждать меня и наших радиослушателей, что это все-таки конфетка. Но школы брались выборочно, охвачены не все ученики московские, и получился усредненный результат. Вдруг не были охвачены самые талантливые или, наоборот, те, у которых скрытые возможности есть, но учителя просто закрывают на них глаза и не могут выявить?

ПОПОВА: Вы знаете, самые талантливые, они выявлены, они заявили о себе.

ВЕДУЩИЙ: Вы имеете в виду олимпиады?

ПОПОВА: Не обязательно. Это дети, которые сами хотят чего-то. Они ищут эти школы, они туда приходят. У нас есть и школа-интернат для ребят с особыми познавательными запросами, и специализированные классы. А здесь имеется в виду, что нам нужно посмотреть - ведь есть же тихие дети, которые сидят и, что называется, не вякают, а они могут быть одаренными, они могут нуждаться в совсем другого типа образовании. И по идее мы должны помочь им не просто ездить на другой конец города, где есть такая школа, а в этом же классе создать такие условия, чтобы этот ребенок с удовольствием учился, его познавательные потребности, его мотивация учиться удовлетворялись.

Вы сказали, что школы были отобраны. Они были отобраны по специальному научному методу. Этот метод как раз позволяет набрать разнообразные школы по способу случайных чисел, для того чтобы здесь не было предвзятости. То есть не лучшие школы, а именно по случайной выборке. Точно так же выбирались классы, для того чтобы мы имели самое точное представление о школах Москвы, о том, какие там есть возможности для того, чтобы поддержать детей с особыми способностями, какие там есть учителя, насколько они подготовлены, и как можно им оказать поддержку. Это главная цель.

ВЕДУЩИЙ: Хорошо. Давайте по порядку. Какие у нас есть возможности?

ПОПОВА: Вот только сейчас в новостях прозвучали слова с брифинга о том, что школы прекрасно оснащены. Это оснащение дает возможность разработки программ повышенной трудности в сфере интересов данного ребенка. И этого ребенка можно отсадить в том же классе, его или его и еще кого-то, чтобы они работали…

ВЕДУЩИЙ: Отсадить куда?

ПОПОВА: Отсадить за Интернет, за компьютер, в котором уже встроена специально разработанная программа. Потому что то, то делается в классе, этот ребенок уже давным-давно узнал, ему настолько скучно, что, если он активный ребенок, он может нарушать дисциплину. Или же он может, скажем, затихнуть и вообще выключиться из учебы. Приходит домой: «Ты учился сегодня в школе?» - «Нет, не учился».

ВЕДУЩИЙ: Как вы это себе представляете? Например, я - учительница. В моем классе пять замечательных, талантливых мальчиков и девочек. Я их сажаю за последние парты и предоставляю им особые условия, а с остальными я работаю, даю другие задания. Какой-то психологический дискомфорт не возникнет из-за этого?

ПОПОВА: Почему? Ведь у нас есть такие понятия, как дифференцированное обучение и индивидуализированное обучение.

ВЕДУЩИЙ: Понятия-то есть, но…

ПОПОВА: К сожалению, я согласна с вами, что учителей не совсем хорошо готовят к тому, чтобы эту дифференциацию осуществлять в классе. И соответственно, если возникают какие-то проблемы… Почему должен чувствовать себя обиженным тот ученик, который, подходя к этой программе, видит, что она сложна, что она не для него? Мало того, мы можем создать такие условия, чтобы эти дети, работая в маленькой группе над этой программой, потом сделали презентацию для всех остальных, что там было интересного, как они добились того результата, о котором они говорят, и так далее. То есть фактически мы с вами подталкиваем, стимулируем весь класс к тому, чтобы они сами выдвигали какие-то идеи, делали какие-то проекты на своем уровне трудности.

ВЕДУЩИЙ: Чем вас приятно порадовали и неприятно удивили результаты этого теста?

ПОПОВА: А результатов-то еще нет. Они только в октябре запускаются. Они идут с 8 октября.

ВЕДУЩИЙ: Просто было написано, что в конце сентября будут итоги. Тогда приведите примеры каких-то тестов, заданий, вопросов, которые предлагались ребятам, чтобы выявить скрытые способности?

ПОПОВА: Во-первых, там были вопросы, которые касались того, что им интересно, что они с удовольствием делают, как они любят это делать: в одиночку, с кем-то, в большой группе. Нравится ли им, предположим, участвовать в каких-то мероприятиях в школе. Потому что есть такое понятие, как социальная одаренность, лидерская одаренность, и фактически никто ею не занимается. А вот здесь эти вопросы позволяют хотя бы выявить этих ребят и вовлечь их в более активную деятельность именно в этой сфере.

ВЕДУЩИЙ: Вы знаете, скепсис все равно меня не покидает. Я вас слушаю и понимаю, что, конечно, в идеале это хорошо - найти, выявить. Но мне почему-то ассоциация приходит с романом «Азазель», где детей собирали, и потом героиня говорит: «Мои воспитанники занимают самые ключевые, видные посты…» Но мы помним, чем все это кончилось. Все равно я до конца не понимаю этот механизм. Хорошо, отобрали детей…

ПОПОВА: Мы их не будем отбирать. Сейчас цель мониторинга посмотреть, сколько у нас вообще таких детей, в чем нуждаются школы. Потому что, например, учителю, который работает в классе…

ВЕДУЩИЙ: В увлеченных педагогах они нуждаются.

ПОПОВА: Дело не только в увлеченных. Ведь нужно время для того, чтобы разработать разнообразные программы. Мало того, разные по уровню трудности, разные по своему содержанию, потому что ведь учитель сейчас обязан работать не только с теми, кто развит очень хорошо, но он обязан заниматься и теми, кто отстает.

ВЕДУЩИЙ: Естественно. Их-то мы не должны бросить на произвол судьбы.

ПОПОВА: Представляете, сколько нужно на каждый день, на каждый урок готовить заданий? Поэтому одна из идей такого мониторинга - после этого мониторинга обратиться к ученым, к методистам и задействовать их для того, чтобы они также принимали участие в разработке программ. Скажем, учитель никогда не увлекался биологией, это учитель начальных классов, и вот ему попалось существо, которое влюблено в это, - а вот программа, эта программа интерактивная. И этот ребенок может дальше свой интерес удовлетворять, развивать и не скучать на этом уроке, не говорить, что я терпеть не могу школу.

ВЕДУЩИЙ: Хорошо. Людмила Владимировна, представим, что мониторинг у нас прошел прекрасно, результаты всех впечатлили, разработана брошюра и пошел процесс внедрения в школы. Недавно мы разговаривали с представителем вашего университета по поводу толерантности в школах и по поводу предотвращения этнических конфликтов. Наша гостья говорит: «Вот мы с 2003 года занимаемся этой проблемой, разрабатываем методички, но в школах учителя на это не идут». 2003 год, прошло девять лет. Я просто не знаю, когда мы сможем увидеть плоды вашей работы?

ПОПОВА: Вы знаете, у нас здесь есть свет в конце тоннеля. Дело в том, что не только мы занимаемся этой проблемой. Эта проблема - одаренных детей, детей высокомотивированных…

ВЕДУЩИЙ: Изучается во всем мире.

ПОПОВА: Да, да. Я только сейчас приехала как раз с международной конференции из Германии, в городе Мюнстере, где практически представители всех стран Европы говорили о том же. Дело в том, что сейчас вызрела такая идея, что нужно объединяться, объединяться через сети, те же самые интернет-сети, для того чтобы каждый ребенок, каждый родитель, каждый учитель вошел туда и мог найти то, что ему нужно: специальную программу, специальное место, где именно этим занимаются и его там ждут. Чтобы учитель мог обменяться опытом. Он только начинает это, он мало еще знает об этой проблеме, но его это интересует. Он может тут же найти коллегу, который поделится, какие опасности его ждут на этом пути, что он может встретить, где он может споткнуться или, наоборот, какое удовольствие он получит от этой работы. Например, было выступление представителей Финляндии. Финляндия сейчас входит в топовый список PISA (Programme for International Student Assessment), потому что учащиеся этой страны показывают уже много лет очень высокие результаты. И вот эта женщина заявила, что у нас есть этический кодекс учителя, согласно которому учитель обязан обучать в своем классе детей в зависимости от уровня их развития и способностей. И они готовят этих учителей именно так. Учителя после университета выходят со степенью PhD, это примерно доктор наук.

ВЕДУЩИЙ: Этический кодекс - это хорошо. А, например, в Англии водитель такси дает присягу королеве, что он будет возить пассажиров кратчайшим путем. Если сравнивать наших таксистов и английских, этическую школу финских педагогов и наших, извините, счет 2:0 не в нашу пользу.

ПОПОВА: Правильно, но у тех же английских водителей есть пять лет подготовки. И как показали исследования, за эти пять лет у них даже происходят определенные изменения в некоторых зонах головного мозга! Это установили те же самые английские ученые.

ВЕДУЩИЙ: И я за позитивные изменения в головном мозгу и наших таксистов, и наших учителей. Конечно, это очень заманчиво, это прекрасное будущее, но инертность наших учителей, мне кажется, так еще велика, что об этом светлом будущем пока можно только мечтать. Я понимаю, что вы человек увлеченный, вы хотите этого добиться. Но смотрите, в принципе не всегда талантливый ребенок свои способности сохраняет до конца, он их может утратить, они могут оказаться не столь блестящими, как было обещано. Это первый момент. И второй момент. Вот, например, дети-аутисты, они же одаренные, но в силу своей болезни, например, у них прекрасная память, математические способности… Как быть с этим вопросом?

ПОПОВА: То, что вы говорите, это проблема, которая давно уже исследуется. Например, наш известнейший ученый, который провел большое исследование, сейчас он уже в преклонных годах, Натан Семенович Лейтес, он выделил такую особенность, как возрастное развитие. То есть дети-вундеркинды, которые в силу каких-то обстоятельств, которые еще до сих пор науке неизвестны, опережают очень сильно свое развитие. А потом вдруг это развитие замедляется. И все дети, которые были позади у него, за спиной, они его догоняют, и он становится абсолютно таким же. Это та проблема, о которой вы сказали. До сих пор еще непонятно, как это происходит.

И в то же самое время есть те дети, которые продолжают опережать других и остаются как бы такими вундеркиндами до конца своей жизни. Есть очень много разных видов одаренности, разных проявлений одаренности. Среди тех же аутистов есть и люди выдающиеся, есть и, наоборот, люди, которые отличаются отнюдь не самыми высокими способностями. То есть это усредненный опять же подход. Поэтому такая проблема стоит, и она обязательно исследуется, учитывается. Прежде чем подбирать какую-то программу, даже для того же вундеркинда, смотрят, насколько это зрелый ребенок, насколько он готов менять свою среду, или ему нужно подобрать домашнее обучение, или очно-заочное обучение и так далее. Здесь очень сложный вопрос. Поэтому и психологов, и педагогов надо обязательно готовить к этому.

ВЕДУЩИЙ: Людмила Владимировна, сейчас идет реформа образования. Есть предметы, которые у нас обязательны, и есть факультативы, за которые надо будет платить. Как же здесь быть? Если человек одаренный, но он одарен в тех науках, за которые надо платить, это разориться?

ПОПОВА: Насколько я знаю, у нас есть выбор. То есть ребенок вправе 6 часов факультатива набирать себе бесплатно. И, конечно, это будет зависеть от его интересов, от сферы проявления его способностей. Значит, он наберет именно эти факультативы и будет обучаться бесплатно. Если там выдающиеся способности, ребенок, скажем так, проявил себя блестяще во всех областях, я думаю, обязательно можно и нужно найти поддержку этому ребенку, чтобы он не платил за остальные курсы.

ВЕДУЩИЙ: Хорошо. А возможна здесь подтасовка результатов? Потому что мы все знаем скандалы при поступлении, когда прекрасные аттестаты, выпускники олимпиад приезжают, просто семи пядей во лбу, а на самом деле оказывается - это пшик.

ПОПОВА: Вы знаете, здесь очень интересная вещь. Дело в том, что, как вы знаете, у нас долгое время тесты вообще запрещались. Скажем так, отечественных тестов буквально наперечет. И отсюда есть профессиональный интерес использовать эти тесты, которые включены в мониторинг наряду с интервью, наблюдениями, беседами с учителем и так далее, использовать их как можно более добросовестно, чтобы получить именно тот результат, который нам покажет, что мы имеем здесь. И соответственно, так как эти результаты не используются для того, чтобы потом идти, скажем, в вуз, получать какие-то дивиденды от этого, то мы надеемся, что здесь не будет подтасовок. Мало того, результаты собираются не под фамилиями, а есть установка кодировать каждого участника, для того чтобы сохранить его сведения в анонимности, чтобы соблюдена была конфиденциальность.

ВЕДУЩИЙ: Скажите, реакция учителей и родителей, наверное, вам уже известна, как они отнеслись?

ПОПОВА: Она разная. Вы знаете, приходили директора школ, которые обижались: почему нас не включили? мы хотим быть включенными! Им приходилось объяснять, как подбирались эти школы, что здесь действовал научный принцип. Далее. Есть родители, которые сразу заявляют: моего ребенка не трогайте, я не дам согласия. И мы не будем его трогать. Но большинство родителей понимают, что от этого есть определенная польза для школы, потому что последуют рекомендации, последует определенная помощь от этого же ресурсного центра.

СЛУШАТЕЛЬНИЦА: Здравствуйте. Меня зовут Маша. Людмила Владимировна, у меня такой вопрос. Например, если вдруг наша школа не попадает под такое тестирование, то есть, естественно, это не все школы будут, какие-то избранные, но мне лично самой очень интересно узнать, насколько развит мой ребенок, есть ли подобные тесты, с такими же вопросами, с ответами, по которым я уже могу сама проверить и узнать, насколько мой ребенок одаренный?

ПОПОВА: Спасибо за вопрос. Но ваш вопрос связан еще с тем, что вы не представляете, каковы этические условия и правила тестирования, потому что это должен делать профессиональный психолог. И Москва в этом плане очень богата различными психологическими центрами, куда вы можете обратиться. Вы можете обратиться даже в свое управление образования по району, потому что в каждом районе есть такой психологический центр, вы можете туда прийти. Если вас не удовлетворит это, то вы можете обратиться в Московский городской психолого-педагогический университет, при котором и создан этот ресурсный центр, и там вы найдете поддержку и помощь.

ВЕДУЩИЙ: В принципе, еще неплохую помощь оказывает психологический центр при факультете психологии МГУ. Я знаю, туда родители приводят детей 8-9 класса, чтобы помочь в выборе будущей профессии. Там тоже психологическое тестирование, компьютерное и потом разговор с психологом. Но это выбор будущей профессии, когда уже ребенок понял, какие его способности раскрыты, это видят родители, если они более-менее внимательно за этим наблюдают. Но часто подростки в этом возрасте, они всем увлекаются, все им интересно, и они сами не могут понять, что же все-таки их действительно влечет, какую профессию им в будущем выбрать. Конечно, здесь большой плюс вот этих центров.

ПОПОВА: Добавлю, что такой психологический центр, например, существует и на базе Московского государственного педагогического университета. И практически второй педагогический университет, городской, он также имеет такой центр. Поэтому здесь есть богатые возможности.

ВЕДУЩИЙ: Хорошо, когда есть возможности выбирать, куда идти. Есть такая информация, что весной несколько престижных школ с высоким уровнем преподавания объединились в ассоциацию школ, работающих с одаренными детьми. Председателем ассоциации выбрали Сергея Менделевича, директора московской физико-математической школы № 57. Это был предвестник вашего мониторинга, или так совпало, или это уже один из этапов большого пути?

ПОПОВА: Во-первых, я сделаю коррекцию. 57-я школа, она не физико-математическая. Там есть специализированные классы, но сама школа работает со всеми ребятами. И у них только один или два спецкласса, которые появляются на старших этапах, это раз. Во-вторых, такая ассоциация назрела. Это не предшественник нашего мониторинга, это как бы потребность, необходимость, потому что, как я вам сказала, сейчас школы, учителя, исследователи всех стран стараются объединиться. И эта ассоциация создана именно для того, чтобы люди могли обмениваться информацией, могли помогать друг другу, могли консультироваться в сложных случаях, ведь сложных случаев масса. Например, в той же физико-математической школе, не в 57-й, в другой, случай был. Молодой человек, который блестяще себя проявлял на всех математических конкурсах, не мог написать ни одного диктанта по русскому языку даже на двойку.

ВЕДУЩИЙ: Есть врожденная грамотность, у него была врожденная неграмотность.

ПОПОВА: Неизвестно, что это было, врожденное или нет, или, может, он вообще не читал книжек. Потому что вы знаете, что грамотность появляется, когда ты много читаешь. Она сама появляется, без изучения каких-то правил, что-то у тебя шкрябает внутри, что ты написал не так. Или же компьютер тебе показывает, и ты обращаешь на это внимание. А он на это не обращал внимания. Как быть с таким случаем? Это сложный случай.

ВЕДУЩИЙ: И как же быть?

ПОПОВА: Вот, значит, нужна как раз такая ассоциация, которая помогает делиться опытом, показывает, как они решили такую проблему, какие у них есть наработки. Это, что называется, сбор лучших практик, которые используются людьми.

ВЕДУЩИЙ: Скажите, когда будут обработаны эти данные?

ПОПОВА: Данных очень много, потому что мы сейчас включили в этот мониторинг 60 школ…

ВЕДУЩИЙ: И в центре, и в спальных районах, то есть по всей Москве?

ПОПОВА: Абсолютно. Там есть и Бутово, и Косино, и центральный район, то есть из всех округов включены эти школы. И соответственно в каждой школе как минимум пять классов, это получается очень большой объем информации. Поэтому в лучшем случае мы все это обработаем где-то в январе. И, естественно, нам нужно это осмыслить, интерпретировать, для того чтобы не вводить в заблуждение общественность и сами школы.

ВЕДУЩИЙ: Я так понимаю, это социальный заказ был от Департамента образования.

ПОПОВА: Да, совершенно верно.

ВЕДУЩИЙ: А насколько они готовы к тому, чтобы произвести коррекцию учебного процесса? Или же все закончится просто красивой жирной галочкой?

ПОПОВА: Вы знаете, я не склонна думать, что это будет жирная галочка, потому что, например, к моей радости, впервые в прошлом году появилась в учебной программе педуниверситета такая дисциплина по выбору: «Основы психологии одаренности». В прошлом году открылась магистратура по психологии и педагогике обучения одаренных. Это тоже шаг вперед. То есть мы готовим кадры, мы готовим людей, которые придут в школы и будут знать, что делать, как делать. С такими людьми, безусловно, легче работать. И они сами распространяют эту информации, свои знания, свои наработки среди других учителей, помогают им. Поэтому я думаю, что это не только для галочки.

Мало того, сейчас к проблеме одаренности, например, обратились экономисты, экономисты всех стран, потому что экономика сейчас развивается так, что ей постоянно нужно что-то новое. Кто создает это новое? В первую очередь люди высокоспособные, творческие люди. И поэтому сейчас даже говорят, идет война за одаренных между разными странами. Та же самая Венгрия объявила: у нас нет ресурсов природных, наш единственный ресурс - это наши одаренные. И они запустили программу на 20 лет, которая называется «Венгерский гений».

ВЕДУЩИЙ: Прекрасно. Ну что ж, я надеюсь, что российские гении тоже появятся на просторах нашей необъятной родины. Людмила Владимировна, когда эти результаты будут обработаны очень тщательно и написаны какие-то рекомендации, будут ли привлечены зарубежные технологии, их опыт? И будет ли разрабатываться методика - что-то лучшее взято за границей, что-то свое добавлено лучшее, - будет ли какая-то общая концепция выстраиваться?

ПОПОВА: Безусловно, мы будем это привлекать. Но дело в том, что у нас ведь уже была общая концепция, у нас была рабочая концепция одаренности, которая была запущена еще в 1997 году. К сожалению, часть работы по этой концепции вылилась только в создание олимпиадного движения, конкурсов и так далее. Но еще одна часть, которая активно развивалась после того, как эта концепция была запущена, - это подготовка учителей. Тогда в Москву съезжались на курсы переподготовки учителя чуть ли не со всей страны. И они получали эти сведения. Мало того, была выпущена целая коллекции книг, предназначенных именно для решения этой проблемы. Там участвовала и профессор Богоявленская, которая запустила очень хорошую книгу, в которой собраны новейшие концепции на то время - 1997 год: и концепция творчества, и одаренности, и различные способы работы с ними. Были выпущены специальные книжки по лидерской одаренности, по динамическим концепциям одаренности. Так что шаги были сделаны. А потом это несколько переродилось и вылилось в олимпиадное движение.

Но это беда не нашей страны, это беда всех. В 2007 году мы ездили специально в Лондон знакомиться с их программой для одаренных. Эта программа внедрялась буквально в каждом классе. Вот там были разработаны профессорами университетскими программы по анатомии, по биологии, по математике интерактивные. И любой учитель мог воспользоваться этими программами, если он говорил, что у меня в классе есть одаренные и я нуждаюсь в программе. Бесплатно эти дети получали возможность работать по этим интерактивным программам. Буквально через два года прекратилось финансирование, и эта великолепная программа заглохла.

ВЕДУЩИЙ: Да, это, конечно, обидно. Хотелось бы поговорить о такой психологической проблеме, как климат. Потому что дети, они же очень чутко на все реагируют. И есть, конечно, возраст, когда они себя больше уже понимают и осознают в этом мире, но есть период, когда они хотят, чтобы все внимание было приковано только к ним, а не к какому-то Васе, Маше. И вот здесь может, мне кажется, возникнуть нездоровый дух соперничества, который выльется в какие-то не очень красивые конфликты и поступки со стороны этих детей. То есть, мне кажется, должен быть психологический подход еще и с этой точки зрения.

ПОПОВА: Понимаете, одна из сторон этой проблемы, что мы не должны вообще использовать слово «одаренный» при детях. Понимаете, если мы вдумаемся, в нашем русском языке, так же как и в большинстве остальных языков, «одаренный» - означает, что тебя одарили неизвестно за что. И, конечно, это обидно, это уже предпосылка к тому, чтобы относиться с определенной ревностью к этому человеку.

ВЕДУЩИЙ: Слишком яркий, слишком заметный.

ПОПОВА: Да. Поэтому в большинстве стран - и мы также это рекомендуем - не используется термин «одаренный». Говорят: высокомотивированные дети, дети с высокими способностями. То есть фактически мы оберегаем и тех, и других детей от этих неосознаваемых негативных эмоций. Это первое. Второе. Если у нас будут разработанные программы, это тот ресурс, который мы можем дать учителю. И тогда он больше внимания уделит тем детям, которые, скажем, отстают, тем детям, которые идут на среднем уровне, потому что у него уже есть программы, созданные для тех ребят, которые опережают своих сверстников. Причем они опережать-то могут только по этому предмету, есть и такие случаи, а по остальным предметам они могут идти вровень. И соответственно вот эта возможность не уезжать на другой конец Москвы в специализированную школу, а заниматься в этом же классе со своими любимыми учителями, друзьями, товарищами, которых ты знаешь с детского сада, она очень важна для одаренного ребенка тоже.

ВЕДУЩИЙ: Еще один вопрос по поводу одаренности, способностей. Возьмем бытовой пример. Девочка очень хорошо рисует и выделяется на фоне остальных своих соучеников. Она начинает ходить на курсы или в специализированный класс при каком-то институте, и родители гордятся. Но когда подходит время, начинается конкурс, прием в институт, приезжают дети из других городов, и выясняется, что у девочки-то способности посредственные, а есть более талантливые. И вот здесь может произойти слом у ребенка.

ПОПОВА: Это как раз связано с тем, о чем я говорила, что, во-первых, талант, одаренность ни родители, ни учителя не должны использовать всуе. Соответственно они должны очень хорошо понимать, что тот же самый талант, он может и угасать в определенное время, и появляться опять. Известнейший специалист, психолог, педагог американец Джозеф Рензулли назвал свою модель «вращающаяся дверь». То есть человек созрел, он готов выступать на пределе своих возможностей, у него есть идеи, и он входит в эту программу, которая повышенной сложности, которая создана именно по тому объекту, которым он интересуется. Но вот он завершил свой проект; у него может возникнуть новая идея, а может не возникнуть. И тогда он может спокойно в эту «дверку» выйти назад и как бы созреть для нового прорыва, может быть, теперь уже постоянного или опять же временного. Это естественно. Потому что те же самые дети интересуются очень многим, и где у них действительно проявятся ярко способности, никто не может предугадать и предусмотреть.

ВЕДУЩИЙ: Скажите, если, например, будут интересные результаты, возможно ли, чтобы этот опыт был внедрен в других школах российских, в других городах?

ПОПОВА: У нас ведь наши другие города тоже работают в этом плане. Есть очень хорошая программа в Санкт-Петербурге, в Челябинске, в Екатеринбурге. Я была в прошлом году в летней школе в Тюмени. Великолепно построенные школы для детей с высокими потребностями познавательными.

ВЕДУЩИЙ: Они тоже уже проводили там мониторинг, они как-то их нашли? У них были свои методики, свои программы?

ПОПОВА: Нет, не свои. Они, например, обращались ко мне. Потом сами же поделились своим опытом, говорили о том, что им очень помогли шкалы, разработанные Рензулли, которые были адаптированы к нашей действительности. То есть они использовали разные каналы. То же самое - есть замечательные школы в Красноярске. То есть эта проблема, она не новая.

ВЕДУЩИЙ: Спасибо. Очень было интересно. Время программы подошло к концу.