Доживем до понедельника Александр Харламов

КАРЛОВ: Полтора года назад мы встречались с Александром Валерьевичем Харламовым, российским хоккеистом в этой же студии и говорили, кстати, тоже о секретах воспитания. Как-то странно так сложилось. Но, я думаю, что тогда, во-первых, не все секреты открылись, а, во-вторых, в этом году появился повод встретиться еще раз, потому что как раз о воспитании, об отцах и детях, и о хоккее не так давно был снят фильм, правильно я говорю, Александр? Здравствуйте.

ХАРЛАМОВ: Да. Добрый день.

КОКОРЕКИНА: Здравствуйте, Саша.

ХАРЛАМОВ: Рад всех видеть опять в этой студии. Ну, да, сейчас буквально уже заканчивается фильм, то есть, идет озвучка. Ну, где-то на февраль планируется премьера уже.

КАРЛОВ: Рабочее название «17», снимает студия «ТРИТЭ» Никиты Михалкова?

ХАРЛАМОВ: Ну, да.

КОКОРЕКИНА: А 17 - это номер отца?

ХАРЛАМОВ: Да. У него и 17-й номер был, и у него даже номер на машине был 00-17.

КАРЛОВ: Ух, ты, ну, это еще те черненькие или беленькие уже номера?

ХАРЛАМОВ: Нет, когда четыре цифры было, 00-17.

КАРЛОВ: А букв сколько было?

ХАРЛАМОВ: Три, я сейчас не вспомню, по-моему, три было.

КАРЛОВ: ММЩ, небось.

ХАРЛАМОВ: Там чего-то.

КАРЛОВ: А какая машина была у отца?

ХАРЛАМОВ: «Волга».

КАРЛОВ: Обычно, когда человек работает консультантом в фильме про отца, так получается, что сам консультант, несмотря на то, что оказывает услуги съемочной группе, еще и сам чего-то новое узнает, что раньше было закрыто как-то. Было такое?

ХАРЛАМОВ: Ну, я не только, как консультант, я там еще даже сняться успел.

КОКОРЕКИНА: А в роли?

ХАРЛАМОВ: В роли хоккеиста чебаркульской команды, ну, это из жизни, отец там служил в свое время в Чебаркуле, команда «Звезда», я сыграл там маленькую рольку одного хоккеиста, такого старожила.

КАРЛОВ: Страшно было сниматься?

ХАРЛАМОВ: Ну, если честно, не страшно, но я был удивлен, столкнулся так близко впервые, но я был очень поражен, что это очень тяжело.

КОКОРЕКИНА: А в чем сложность была?

ХАРЛАМОВ: Сложность лично для меня в том, что там же по графикам расписан рабочий день, то есть, 12 часов смена киношная идет, и не важно, ролька у тебя на 30 секунд или на час, ты должен находиться на площадке. И вот это время… а там же камеру поставить так, поставить так.

КОКОРЕКИНА: Свет поменять.

ХАРЛАМОВ: Свет там, то, се, и очень много времени ты просто сидишь и чего-то выжидаешь, и для меня это было очень муторно.

КОКОРЕКИНА: Ощущение скамейки запасных.

ХАРЛАМОВ: Да, такой нескончаемой причем. Но сам процесс очень интересен, с людьми очень со многими интересными познакомился.

КОКОРЕКИНА: А когда звучала команда «Мотор!» и, так сказать, ты дождался того самого момента, когда нужно было сыграть этого чебаркульского хоккеиста-старожила?

ХАРЛАМОВ: Ну, сначала первые дни было немножко непривычно, а когда знакомишься с ребятами, смотришь на них, как они это делают, уже такого дискомфорта не возникает.

КАРЛОВ: А твоя роль была, как, ты был на льду, в форме или какие-то житейские ситуации?

ХАРЛАМОВ: Я был и на льду, и без формы, то есть, и в ресторане.

КОКОРЕКИНА: Вообще, по-моему, нормальная такая для хоккеиста закономерная история, лед - очень знакомая обстановка, ресторан, где празднуется победа, тоже.

ХАРЛАМОВ: Да, потом идем отмечать.

КОКОРЕКИНА: Конечно. И сколько длится отмечание?

ХАРЛАМОВ: Ой…

КОКОРЕКИНА: Саша, надо правду рассказывать.

ХАРЛАМОВ: Ну, вот у меня отмечания длились 10 съемочных дней рабочих.

КОКОРЕКИНА: Ты что? Закончилась съемка и пошли?

ХАРЛАМОВ: Да, снимали там. Даже в нерабочее время там сложились очень дружеские отношения и с Данилой Козловским, и еще с ребятами.

КАРЛОВ: А кто отца играл?

ХАРЛАМОВ: Данила Козловский.

КОКОРЕКИНА: Данила Козловский сейчас, по-моему, вообще все роли играет.

ХАРЛАМОВ: Не совсем так, он очень выборочно подходит. Мне нравится, как он рассуждает по поводу всей артистической карьеры своей. Это просто у него такое стечение обстоятельств, так сложилось, что фильмы выходят один за одним. Ну, например, сейчас вышел «ДухLess» с ним. Фильм снимали очень долго и там графики выхода картин, и вот, так получилось, что один за одним выходят. А так, он говорит, надо сниматься не больше двух ролей в год, тогда будет все хорошо.

КАРЛОВ: Скажи мне, как тебе кажется, Данила Козловский похож на отца, по характеру, по внешности?

ХАРЛАМОВ: Если честно, то да. Потому что я видел кастинг и Данила, конечно, приоритет. Ну, и потом его отношение, он фанатично…

КОКОРЕКИНА: Въедливый.

ХАРЛАМОВ: Во-первых, он фанатично предан профессии. Я видел эти книжки, сценарий, они, киношники книжки это называют, у них специальные книжки, он, наверное, месяца три вообще из рук ее не отпускал. И он ходил, записывал, потом их всех отправили учиться кататься на коньках.

КОКОРЕКИНА: А ты выступал в роли консультанта?

ХАРЛАМОВ: Ну, у них там были тренера, я уже чисто там общался с режиссером, с продюсером.

КОКОРЕКИНА: Ну, технически они овладели хотя бы техникой катания?

ХАРЛАМОВ: Нет, ну, во-первых, вся группа овладела, включая…

КОКОРЕКИНА: Включая гримерш.

КАРЛОВ: Ну, оператор-то наверняка, потому что надо же как-то подкатиться с камерой.

ХАРЛАМОВ: Да, в общем, всем понравилось, все освоили коньки, времени было много.

КАРЛОВ: А товарищеские матчи случались?

ХАРЛАМОВ: Что-то пытались, ну, конечно, надо же как-то время весело проводить.

КАРЛОВ: А твоя консультантская работа, в чем заключалась? Какие стороны жизни отца ты освещал?

ХАРЛАМОВ: Изначально, скажу, что сценарий очень долго писался, где-то порядка трех-четырех.

КОКОРЕКИНА: А на стадии написания сценария тоже консультации какие-то давал?

ХАРЛАМОВ: Я как бы и начинал, потому что очень сильные сценаристы, очень много, очень большая работа была проделана, очень со многими пообщались, и поэтому, что-то я, что-то моя сестра, мои родные и близкие пообщались со всеми. Это будет фильм художественный, то есть, не надо ждать каких-то биографических совпадений на 100 процентов, потому что было бы не интересно смотреть фильм, если бы там без каких-то добавлений. А так, я думаю…

КАРЛОВ: Ты знаешь, добавление добавлению рознь, Никите Высоцкому не все смогли простить, например, фильм об отце, хотя очень многие близкие друзья Владимира Семеновича говорили, что правдоподобие фильма потрясает просто. А в данном случае, если попадали в сценарий какие-то эпизоды вымышленные, они, как ты считаешь, ты их сразу принимал, да, это могло случиться?

ХАРЛАМОВ: Там ничего глобального. У Высоцкого немножко по-другому было, они акцент сделали на конкретный отрезок времени, гастроль, и сыграли чисто на внешности, насколько я понял. А здесь такая будет полная линейка, тут будет и спорт, и любовь, и какие-то еще отношения.

КОКОРЕКИНА: А история знакомства мамы и папы?

ХАРЛАМОВ: Ну, конечно, да.

КАРЛОВ: А добрались до 1981 года?

ХАРЛАМОВ: Я вот, если честно, я фильм не видел до конца еще.

КАРЛОВ: Ну, в сценарии это было?

ХАРЛАМОВ: Я сейчас уже не помню. Там были канадцы, 1972 год. Суперсерия.

КОКОРЕКИНА: Я помню, когда были матчи с Канадой, но более поздние, и когда транслировало советское телевидение, по другому каналу в этот момент выходили «Спокойной ночи, малыши». И понятно, что передача, которая моему лично детскому сердцу была значительно ближе, чем катание этих «пятерок» по льду, но мне папа с братом отказали в возможности просмотра очередного мультика. Я пришла на кухню, мама увидела, что у меня перекошенное от гнева лицо, закипают слезы…

КАРЛОВ: Речь идет о тех временах, когда в семье был один телевизор.

КОКОРЕКИНА: Ну, естественно, и черно-белый, и для того чтобы он заработал, его нужно было хорошенько ударить кулаком сверху. И я сказала: два вна. Мама сказала: ты о ком? Я говорю: это я про папу и про Лешу, они не дают мне посмотреть «Спокойки ночки».

ХАРЛАМОВ: Ну, да, то же самое будет показано в фильме, что…

КОКОРЕКИНА: И этот эпизод вошел? Спасибо, Саш.

ХАРЛАМОВ: Нет, ну, там суть в том, что, когда были эти игры, люди всех слоев населения от больших чиновников, заканчивая дворниками, сидели, все смотрели. Показано, как вся страна переживала такое событие.

КАРЛОВ: А канадская сторона принимала участие?

ХАРЛАМОВ: Обязательно, там и американцы, и канадцы, они снимали хоккей, потому что изначально даже Никита Сергеевич, когда мы общались, сказал еще перед съемками, что мы не умеем снимать именно хоккей.

КОКОРЕКИНА: Понятно, матч, как шоу.

ХАРЛАМОВ: То есть, это же очень такая работа непростая.

КАРЛОВ: Мы это в смысле «ТРИТЭ» или мы вообще в России не умеем снимать?

ХАРЛАМОВ: В России. Американская кинематография ушла подальше все-таки в техническом каком-то исполнении, и поэтому вызывали американцев.

КОКОРЕКИНА: А ветераны канадского хоккея, может быть, участники тех знаменитых матчей, каким-то образом были причастны к созданию фильма, и, может быть, в роли консультантов опять же?

ХАРЛАМОВ: Нет. Это наше кино.

КАРЛОВ: А был какой-нибудь эпизод, против которого ты протестовал, и его в результате сняли из сценария даже?

ХАРЛАМОВ: Нет, такого не было. Я читал сценарий не один раз, и ничего такого не было. Наоборот, я его прочитал на одном дыхании.

КАРЛОВ: И ничего не добавил от себя?

ХАРЛАМОВ: Нет. Ну, я много вариантов сценария читал, но последний мне понравился больше всех.

КОКОРЕКИНА: Потому что убрали лишнее?

ХАРЛАМОВ: А там не то, что убрали, там что-то добавляли, что-то вырезали, и в итоге вышло очень гармонично.

КАРЛОВ: А в этом сценарии маленький ты есть?

ХАРЛАМОВ: Нет, по-моему.

КОКОРЕКИНА: Или только в разговорах как-то присутствует тема детей?

КАРЛОВ: То есть, тот период, когда тебя еще не было, да?

ХАРЛАМОВ: Год-то еще, наверное, там 1972, чуть подальше, где-то я должен был уже появляться, в следующей серии, наверное.

КОКОРЕКИНА: То есть, ты еще в проекте.

КАРЛОВ: А что, планируется продолжение?

ХАРЛАМОВ: Да нет, сейчас очень многие, у меня есть ребята знакомые, пытаются развивать хоккейную тему именно в кино. Сейчас и сериал уже отсняли, насколько я слышал, он так и называется, по-моему, «Молодежка», это про молодежную хоккейную лигу. Мне кажется, и хорошо, что у нас такие спортивные фильмы появляются.

КОКОРЕКИНА: Саш, а ты сам для себя находишь объяснение, почему такой всплеск интереса именно к хоккейной теме и к ее истории, к таким фигурам историческим, как твой отец, и к тому, что происходит сейчас? Потому что «Молодежка», это понятно, это сегодняшний день.

ХАРЛАМОВ: Ну, не знаю.

КОКОРЕКИНА: Потому что у нас заиграли, люди во власти заинтересовались этой темой?

ХАРЛАМОВ: Ну, это тоже хорошо. Но люди во власти и заинтересовались, они же тоже откуда-то это посмотрели, и им это понравилось, и потом же наши хоккеисты в отличие от немногих других видов спорта все-таки котируются, и мы выигрываем и чемпионаты мира, и другие престижные соревнования.

КОКОРЕКИНА: А сейчас еще локаут и все наши теперь у нас.

ХАРЛАМОВ: Опять же, все наши даже НХЛовские звезды русские, все опять же из России, то есть, там и Малкин, и Ковальчук, и Овечкин, и Дацюк. Все же русские ребята сейчас приехали, все играли здесь, в России, только поднимают интерес. А потом уже все остальное. Ну, это хорошо, очень активно сейчас развивается любительская лига. У нас вообще по Москве порядка где-то за 200 команд любительских, у нас льда не хватает в Москве.

КАРЛОВ: Хорошо, льда не хватает на вас на всех.

ХАРЛАМОВ: Да.

КАРЛОВ: А где же его взять-то зимой в России?

ХАРЛАМОВ: Ну, вот сейчас планируют еще строить катки, посмотрим.

КАРЛОВ: Да, тут решили один каток построить, я слышал, не так далеко от МКАДа. Ну, ничего, жители вышли и сказали: идите на фиг, здесь заповедная зона.

ХАРЛАМОВ: Ну, надо строить в правильных местах, чтобы никого это не ущемляло.

КАРЛОВ: Верно.

КОКОРЕКИНА: Может быть, модернизировать старые, вот в «Сокольниках» есть лед, но выглядит это все как-то не важно.

ХАРЛАМОВ: Ну, легче построить новый, всегда же тяжелее переделывать.

КАРЛОВ: Как у нас идет новое строительство, мы понимаем, что половина бюджета будет уже распилена.

ХАРЛАМОВ: Ну, тут же, смотря, кто строит опять же. Если мы строим для себя, это одно. Надо просто лучше контролировать все эти дела.

КАРЛОВ: Ну, как ты лучше сконтролируешь? Вот ты выходишь на рынок, например, застройщиков или на цементные заводы, тебе выкатывают сразу ценник, в который все включено.

ХАРЛАМОВ: Ну, тогда надо сразу подписывать под ключ, пусть строят.

КОКОРЕКИНА: Саш, а ты помнишь в детстве свои походы на каток, на матчи?

ХАРЛАМОВ: Ну, конечно. А тогда куда, одна дорога была, ходили-то только в «Лужники».

КАРЛОВ: Самая лучшая была арена.

ХАРЛАМОВ: Да.

КАРЛОВ: А где еще были арены?

ХАРЛАМОВ: Там была малая, большая, еще на большой играли.

КОКОРЕКИНА: А ты ходил смотреть на отца или с отцом, в том числе, ходил на матчи смотреть?

ХАРЛАМОВ: На отца я ходил очень мало, а уже потом на всякие приз «Известий», на внутренний чемпионат.

КОКОРЕКИНА: И ты сидел в этой привилегированной ложе?

ХАРЛАМОВ: Нет, обычно. Тогда такого не было, как сейчас, что у нас, раньше только члены Политбюро сидели.

КОКОРЕКИНА: А жены и дети?

ХАРЛАМОВ: А у всех были там сектор обычный, вместе с обычными людьми сидели.

КАРЛОВ: Ну, чуть поближе все-таки, наверное, ко льду самому.

ХАРЛАМОВ: Нет, у них чуть центре ложа, то есть, не в углах, а чуть поцентрее.

КАРЛОВ: Ну, смотри, мы в прошлый раз говорили об этом или нет, я не помню, в различных источниках распространялась информация, что над тобой взяли шефство Касатонов, Крутов и Фетисов.

ХАРЛАМОВ: Да, было такое. Ну, не то, что шефство, просто это люди, которые очень много времени проводили в нашей семье, и поэтому они после смерти отца также, если у них появлялось время свободное, приезжали и все.

КОКОРЕКИНА: А в чем конкретно это участие выражалось?

ХАРЛАМОВ: Ну, и так просто проведать, как дела, туда-сюда, потом времена были тяжелые, они привозили подарки.

КОКОРЕКИНА: А на коньки, кто ставил?

ХАРЛАМОВ: А на коньки меня вообще поставила бабушка.

КАРЛОВ: Нина Васильевна?

ХАРЛАМОВ: Да. То есть, на коньки я встал в три года первый раз, а потом уже во дворе учился.

КАРЛОВ: Слушай, я сейчас боюсь нарваться на мину замедленного действия или просто подорваться на гранате. Нина Васильевна, с ней все в порядке сейчас?

ХАРЛАМОВ: Да, да.

КАРЛОВ: А она, кстати, к этому фильму как отнеслась?

ХАРЛАМОВ: Она хорошо, да все отнеслись очень положительно. Я, единственное, посылал ее на кастинг, на роль матери, вот она смотрела.

КАРЛОВ: Ну, выбрали ту, которую Нина Васильевна показала.

ХАРЛАМОВ: Ну, она сказала, да, очень, говорит, вот Света Иванова.

КОКОРЕКИНА: Мне нравится.

ХАРЛАМОВ: Будет играть маму. Ну, вообще там очень хорошие все актеры собраны.

КАРЛОВ: Очень скоро мы заговорим с нашим гостем, с Александром Валерьевичем Харламовым еще об одной его житейской роли, о роли отца. Все-таки год прошел, даже больше, полтора года с момента нашей прошлой встречи, дети растут быстро, начинают учиться чему-то новому, и об этом мы тоже поговорим.

КОКОРЕКИНА: Напоминаем, у нас в гостях Александр Валерьевич Харламов, российский хоккеист и сын хоккеиста Валерия Харламова, фильм о котором в начале следующего года выйдет, пока не знаем, на одном из каналов большой тройки.

КАРЛОВ: Или на большом экране в кинотеатрах.

ХАРЛАМОВ: Сначала в кинотеатрах.

КАРЛОВ: Вот уже вопросики приходят. «Мне мама рассказывала (это из Самары пришло), что в детстве были проездом в Москве и гостили у ее троюродного брата Валерия Харламова. Так что я дальняя родственница. Ирина».

ХАРЛАМОВ: Даже не знаю, кто это.

КАРЛОВ: А много родственников дальних?

КОКОРЕКИНА: Рубрика «Родня» пошла.

КАРЛОВ: Обнаруживается иногда?

КОКОРЕКИНА: Такой легкий испуг у Саши в глазах.

ХАРЛАМОВ: Да нет, пока особо никто не обнаруживался.

КАРЛОВ: Вот еще вопрос из Иркутской области: «Я 1972 года рождения, для меня Харламов и Высоцкий личности одного великого уровня. Мне кажется, что их судьбы чем-то похожи. Они были знакомы?» Дмитрий из Иркутска спрашивает.

ХАРЛАМОВ: Мне очень приятно. Да, по-моему, они были знакомы, отец ходил в Театр на Таганке.

КАРЛОВ: А Владимир Семенович, небось, ходил в «Лужники».

ХАРЛАМОВ: Вот об этом история умалчивает. Но я не исключаю такого.

КОКОРЕКИНА: В силу юного возраста, понятно, что Саша об этом помнить точно не может.

ХАРЛАМОВ: Ну, да, но знаю, что он был знаком со многими артистами на тот момент.

КАРЛОВ: Ну, действительно великого уровня человек был, один из, сейчас это называется «звезды». Тогда не было такого понятия в Советском Союзе, но это были люди одного уровня, это люди были, ну, опять же, есть слово такое «селебрити», знаменитости, вот.

КОКОРЕКИНА: Еще одно сообщение: «Валерий Харламов и вся наша сборная доказали, что хоккей больше, чем игра. Моя мама не была болельщицей, но она сильно плакала, как по родному человеку, когда погиб отец Александра. Такой я ее видел, когда погиб Гагарин. Мы, парни того времени, будем помнить об этих великих людях всю жизнь». Это Владимир из Волоколамска. Саша, а хоккеист, сын хоккеиста и отец юного хоккеиста?

ХАРЛАМОВ: Нет.

КАРЛОВ: Как это?

ХАРЛАМОВ: Нет, не пошел у нас хоккей.

КОКОРЕКИНА: Почему не пошел? Поздно отвели? Не настаивали?

ХАРЛАМОВ: Да нет, не в том дело, не увидел я интереса такого большого к хоккею.

КОКОРЕКИНА: Ну, а у какого маленького ребенка может быть интерес к какому-то виду спорта?

ХАРЛАМОВ: Ну, в том-то и дело, отвели в футбол. Ему изначально мячик был ближе, чем клюшка с шайбой.

КОКОРЕКИНА: А ближе территориально?

ХАРЛАМОВ: Нет, ближе по чувствам, интереснее было играть в футбол, чем в хоккей.

КАРЛОВ: Ну, заколачивает сейчас он? Я имею в виду голы для начала?

ХАРЛАМОВ: Только уже во дворе. То есть, профессионально уже тоже футболом не занимается.

КОКОРЕКИНА: Почему?

ХАРЛАМОВ: Ну, очень профессиональный спорт. Если ты до определенного возраста не показываешь какие-то результаты, у нас сейчас все наши большие специализированные школы, такие как ЦСКА, «Спартак», как «Динамо», подход к детям очень такой серьезный.

КОКОРЕКИНА: То есть, получается, вы в основу не ставили?

ХАРЛАМОВ: Ну, да.

КОКОРЕКИНА: И у него на этой почве развивался комплекс?

ХАРЛАМОВ: Нет, у него ничего не развивалось. Больше, наверное, у меня. Просто я увидел, что не будет из него большого футболиста.

КАРЛОВ: Ну, а третий заход по спорту был уже сделан?

ХАРЛАМОВ: Да, плавание. Сейчас занимается плаванием.

КАРЛОВ: Ну, плавание, там же проще, не тонешь и нормально.

ХАРЛАМОВ: Ну, у него хорошие габариты, ему 14 лет, он 1 метр 78 уже.

КОКОРЕКИНА: Выше меня.

КАРЛОВ: Это с меня ростом. Это, когда я выпрямлюсь.

ХАРЛАМОВ: Ну, и поэтому ему нравится. У него тренер по плаванию, занимается плаванием.

КОКОРЕКИНА: Саш, мне казалось, что профессиональные хоккеисты, и вообще спортсмены профессионалы, как правило, детей по собственным стопам, тем более что игровые виды спорта, тот же футбол, тот же хоккей, но они сейчас уже приносят очень, скажем так, хороший материальный дивиденд. Но ты же все равно, так или иначе, думаешь о будущем ребенка.

ХАРЛАМОВ: Это самая большая проблема наших родителей, я считаю, то, что очень многие пытаются, начитаются, что большие заработки у спортсменов, у футболистов. И заставляют детей заниматься тем, чтобы в итоге… Ну, не всем дано же играть в футбол и в хоккей. Можно до определенного уровня выучиться, просто потом интересы у ребенка меняются. Его отдали в шесть лет, а он придет в 12, в 13 и скажет: я больше не хочу. И вот, что будут делать родители?

КОКОРЕКИНА: И все, крах мечты родительской.

КАРЛОВ: Как звать Саныча-то у нас?

ХАРЛАМОВ: Валера.

КАРЛОВ: Валерий Александрович.

КОКОРЕКИНА: Саша, а ведь сам же тоже молодых тренировал, да, даже, наверное, подростков, по-моему?

ХАРЛАМОВ: Я? Нет.

КОКОРЕКИНА: Не было такого опыта?

ХАРЛАМОВ: Я взрослых.

КОКОРЕКИНА: А с маленькими, почему не стал?

ХАРЛАМОВ: Сразу на взрослых. Маленьких, надо иметь определенное терпение, этим надо жить, то есть, детские тренера это, я считаю, особая каста людей.

КОКОРЕКИНА: А в чем ее особость? Огромное терпение?

ХАРЛАМОВ: И огромное терпение.

КОКОРЕКИНА: Умение разглядеть какие-то задатки в еще сыром материале?

ХАРЛАМОВ: Да, конечно. Конечно, потому что изначально детей очень много, по 40- 50 человек, и выбрать из них 25-30 человек тоже дорогого стоит.

КОКОРЕКИНА: Хорошо, а когда тренировал взрослых, было ощущение, что, парень, тебе бы вообще вот тогда, в 13 бы лет стоило завязать с этим делом и заниматься чем-то другим?

ХАРЛАМОВ: Ну…

КАРЛОВ: Но вслух не говорил?

ХАРЛАМОВ: Ну, не то, что, да все, если ты уже попадаешь на уровень молодежки, главное, не останавливаться, а продолжать тренироваться, развиваться. Просто очень многие наши молодые игроки, они, как что-то у них начинает получаться, многие потом забрасывают.

КОКОРЕКИНА: Ловят звезду?

ХАРЛАМОВ: Ну, да, можно и так сказать.

КОКОРЕКИНА: Так, и дальше, что происходит?

ХАРЛАМОВ: И потом происходит быстрый спад и очень быстро про тебя забывают.

КОКОРЕКИНА: А спад за счет чего происходит? За счет того, что они прогуливают тренировки, или что?

ХАРЛАМОВ: Нет, ну, чисто…

КОКОРЕКИНА: Образ жизни меняется?

ХАРЛАМОВ: Образ жизни меняется, то есть, вседозволенность, начинаются неплохие заработки для 18-20-летних ребят.

КОКОРЕКИНА: И куда уходят эти деньги?

ХАРЛАМОВ: Ну, сейчас же, пожалуйста, никаких ограничений нет, то есть, при наличии денег можно позволить себе практически все.

КОКОРЕКИНА: Ну, что имеется в виду, алкоголь, наркотики?

ХАРЛАМОВ: Ой, ну, это страшные вещи. Ну, алкоголь в дозволенных количествах.

КАРЛОВ: Валере 14-ть сейчас?

ХАРЛАМОВ: Да.

КАРЛОВ: Какие еще интересы он проявляет по жизни?

ХАРЛАМОВ: Интересы у нас музыка, он учится в музыкальной школе, и ему очень нравится ди-джейство. То есть, он увлекается ди-джеями, преимущественно заграничными.

КАРЛОВ: Ты купил ему уже вертушку ди-джеевскую?

ХАРЛАМОВ: Да, у него есть все, вертушки, компьютеры.

КАРЛОВ: Ну, студия такая порта. А сам не пробовал, нет?

ХАРЛАМОВ: Я?

КАРЛОВ: Да.

ХАРЛАМОВ: Нет, я только слушаю.

КАРЛОВ: А так, попробовать руками?

ХАРЛАМОВ: Нет, он как-то придумывает на компьютерах, то есть, он уже сам чего-то какие-то сеты мне придумывает, ну, неплохо.

КАРЛОВ: А работает где-нибудь?

ХАРЛАМОВ: Нет пока.

КАРЛОВ: Не пускаешь?

ХАРЛАМОВ: Да нет, он пока особо сам не рвется.

КОКОРЕКИНА: А для каких-то семейных праздников сеты готовит?

ХАРЛАМОВ: Нет, он пока на начальной стадии.

КОКОРЕКИНА: Просто что-то придумал, пап, послушай.

ХАРЛАМОВ: Он там с ребятами, они же сейчас все сидят в интернетах, и они друг другу скидывают, перекидывают, обмениваются.

КАРЛОВ: Пока на таком уровне. Так, музыка, хорошо, это интересно. Что еще?

ХАРЛАМОВ: Да, так, в последнее время такие задумки о творчестве, не пойти ли, может, в театральный в дальнейшем.

КАРЛОВ: О, ну, папа снимается в кино, почему мне нельзя, скажи.

КОКОРЕКИНА: А потом товарищ же у нас, Саш, был недавно твой, Рогулин в гостях.

ХАРЛАМОВ: А, да.

КОКОРЕКИНА: Я понимаю, что общение пап тоже каким-то образом настраивает.

ХАРЛАМОВ: Ну, кстати, да, он там снимался, он сыграл отца, то есть очень схожее лицо, ну, одно лицо практически.

КОКОРЕКИНА: Ну, речь идет о фильме «17», где сыграл Рогулина Сашу.

КАРЛОВ: А он рассказывал, кстати. А тебе, кстати, не предлагали сыграть отца?

ХАРЛАМОВ: Нет, там это очень серьезная роль, и я бы не потянул.

КАРЛОВ: Сам бы отказался?

ХАРЛАМОВ: Ну, конечно.

КАРЛОВ: Вернемся к Валерию Александровичу. Значит, хочет стать артистом. У вас какой сейчас класс-то, 9-й?

ХАРЛАМОВ: Да. 9-й.

КАРЛОВ: То есть, сейчас у них будет какое-то пред ЕГЭ у них?

ХАРЛАМОВ: Я уже, если честно, это у нас мама контролирует там все вот это.

КАРЛОВ: Все под контролем.

ХАРЛАМОВ: Мама у нас, мама у нас молодец, мама у нас приходит позже всех, как ни странно.

КОКОРЕКИНА: Да? Почему?

ХАРЛАМОВ: Мама вся в работе.

КАРЛОВ: Чем занимается?

ХАРЛАМОВ: Недвижимостью.

КОКОРЕКИНА: Продает.

КАРЛОВ: И покупает.

ХАРЛАМОВ: Продает, больше продает.

КАРЛОВ: Ну, хорошо, хоть не свою.

КОКОРЕКИНА: А когда же успевает контролировать, учитывая свои поздние возвращения в дом?

ХАРЛАМОВ: Мы его так приучили, что он довольно-таки самостоятельный парень, и он все делает сам. Только иногда говорит, хотите, посмотрите, я все сделал, проверьте.

КАРЛОВ: По шее получает от отца иногда?

ХАРЛАМОВ: Нет, потому что я не понимаю, что они сейчас там проходят.

КОКОРЕКИНА: Это сильно спасает ситуацию.

КАРЛОВ: Ну, оценки-то в дневнике, кто подписывает дневник, мама или ты?

ХАРЛАМОВ: Нет, иногда я.

КОКОРЕКИНА: Ну, и как впечатление?

ХАРЛАМОВ: Ну, нет, всякое бывает, и двойки, и тройки, и пятерки. Он молодец, он, если получает двойку, он потом идет сразу…

КОКОРЕКИНА: Пересдавать?

ХАРЛАМОВ: Да, исправляет, то есть все нормально.

КОКОРЕКИНА: А вот первый случай, когда совершенно осознанно сыну была предоставлена возможность совершить какой-то некий самостоятельный шаг? Не помнишь? Ну, когда стало понятно, что уже из-под родительской опеки его надо немножечко в такую самостоятельную жизнь выводить?

ХАРЛАМОВ: Мы стараемся потихоньку это делать, потому что, если честно, нет, он как бы самостоятельный парень. Вот сейчас он поехал с друзьями в кино, то есть они созвонились, договорились, поехали в кино.

КОКОРЕКИНА: Нет, ну, сейчас дневное время.

ХАРЛАМОВ: Ну, и так они не очень много времени проводят, куда-то ездят.

КОКОРЕКИНА: А, если вечером куда-то соберется?

ХАРЛАМОВ: Ну, вечером стараемся…

КОКОРЕКИНА: Не пускать.

КАРЛОВ: А были конфликты на эту тему?

КОКОРЕКИНА: Прямо снял с языка.

КАРЛОВ: Они же обижаются, заразы, когда им объясняешь, нет, не пойдешь.

ХАРЛАМОВ: Я понимаю. Да, начинаешь объяснять, сколько раз он куда-то собирался, ну, он тоже не глупый парень, понимает, что в вечернее время, может, человек подрастет, еще пару лет, тогда…

КАРЛОВ: Но друзей-то отпустили родители, а чего ты-то меня не отпускаешь?

КОКОРЕКИНА: Почему у них такие хорошие, понимающие, а у меня такие старорежимные и консервативные.

ХАРЛАМОВ: Потому что они между собой общаются, образно говоря, на одном языке, а потом, когда начинаешь что-то объяснять, получается, что все не так, как они друг другу заливают, образно говоря, а потом получается, что это все не так. Кого-то отпустили, а, в итоге, отпустили на полчаса, может, пока один доехал, тот уже уехал, и получается, что…

КАРЛОВ: Ну, то есть, с родителями друзей держишь контакт? Руку на пульсе?

ХАРЛАМОВ: Мама, в основном. Ну, так иногда очень хитро поступает, он так, если знает, что выбирает, кому позвонить сначала первому, либо мне, либо маме.

КОКОРЕКИНА: Так, а интересно, в каких ситуациях он звонит первому папе, а в каких ситуациях первой звонит маме.

ХАРЛАМОВ: Ну, вот я сейчас повспоминал, что мне он звонит, когда ему надо куда-то уехать, съездить, встретиться, погулять.

КОКОРЕКИНА: В общем, о какой-то вольнице договориться.

ХАРЛАМОВ: Да, да. А маме он больше что-то со школой связано, с уроками, с какими-то собраниями, то есть вот так.

КОКОРЕКИНА: То есть папу на собрания особо не приглашают.

КАРЛОВ: А деньги на карман у кого требует?

ХАРЛАМОВ: Это я. Каждое утро.

КАРЛОВ: Сколько?

ХАРЛАМОВ: По 100 рублей.

КАРЛОВ: О, бюджетненько.

ХАРЛАМОВ: Ну, это чисто поесть в школе. Сейчас у них нет сбора месячных, они сами все покупают.

КАРЛОВ: А ты не контролируешь, он, может, там какую-то пиццу или чипсы жрет?

ХАРЛАМОВ: А у них там, по-моему, это не продают.

КАРЛОВ: Да? А школа-то какая?

ХАРЛАМОВ: А школа обычная.

КАРЛОВ: Вообще, то есть без всяких уклонов?

ХАРЛАМОВ: Центр образования. Он учится, у нас единственный физико-математический класс.

КОКОРЕКИНА: Единственная такая маленькая деталь.

КАРЛОВ: Ничего себе.

КОКОРЕКИНА: А почему вообще туда, это его собственное было желание?

ХАРЛАМОВ: Он разбирается прилично в математике.

КАРЛОВ: Ну, и в физике.

ХАРЛАМОВ: А физика, она только у них началась, то есть химия, физика пошла.

КОКОРЕКИНА: Прилично разбираясь в математике, парень задумался об актерской профессии.

ХАРЛАМОВ: Ну, ему как-то учеба, тьфу-тьфу.

КОКОРЕКИНА: Легко дается.

ХАРЛАМОВ: Да, вспоминаю, как я учился, он по сравнению со мной….

КОКОРЕКИНА: Недоволен собой, Саш?

КАРЛОВ: Ну, ты же с молодых когтей катался.

ХАРЛАМОВ: Ну, и что, а учебу-то тоже никто не отменял. Сейчас же все, надо же как-то сейчас 11 классов закончить.

КАРЛОВ: Про ЕГЭ думаете или так, не скоро еще?

ХАРЛАМОВ: Если честно, я вообще не понимаю, что это.

КОКОРЕКИНА: Что это такое. Это такой тест, по результатам которого потом будут принимать в вуз.

ХАРЛАМОВ: Нет, ну, просто столько пишут про это ЕГЭ, я думаю, их, может, отменят уже.

КАРЛОВ: Думаю, наоборот.

КОКОРЕКИНА: Нет, Саш, не отменят.

КАРЛОВ: Баба ЕГЭ сейчас всех коснется.

ХАРЛАМОВ: Ну, все же сдают.

КОКОРЕКИНА: Ну, хорошо, Саш, а когда встанет все-таки вопрос ребром, куда поступать. Ну, например, дозреет Валерий до того, чтобы поступать в творческий вуз, будешь искать каких-то знакомых, чтобы как-то упростить поступление сына.

ХАРЛАМОВ: Это сейчас только появилось, а так, интерес у него еще был институт нефти и газа.

КАРЛОВ: А там знакомые есть?

ХАРЛАМОВ: В институте нет.

КОКОРЕКИНА: Странно.

КАРЛОВ: А в сфере?

ХАРЛАМОВ: В сфере?

КАРЛОВ: Найдем.

ХАРЛАМОВ: Да, можно поискать.

КАРЛОВ: А мне нравится чувство юмора отца, молодец, а чего, время подойдет, будем решать проблему.

ХАРЛАМОВ: Да, конечно, а что сейчас заморачиваться.

КОКОРЕКИНА: Раньше времени.

ХАРЛАМОВ: Нет, просто, это наша позиция, вот идет, идет он, интересы какие-то появляются, все, ради бога, пожалуйста, иди.

КАРЛОВ: Слушай, мы в прошлый раз у тебя спрашивали или не спрашивали, там сестренку он не просил у вас никогда, или братишку?

ХАРЛАМОВ: Нет, ну, мы и сами хотим.

КАРЛОВ: Ну, так?

ХАРЛАМОВ: Ну, сейчас.

КАРЛОВ: Через полтора года, что сейчас, через полтора года наша следующая встреча, ты же понимаешь.

КОКОРЕКИНА: Ну, сейчас, сказал Саша и развел руками.

КАРЛОВ: Приходи не с пустыми тогда уж руками.

ХАРЛАМОВ: Со всей семьей.

КАРЛОВ: Со всей семьей, во-первых, да, действительно, и супругу твою посмотреть охота.

КОКОРЕКИНА: Жену тоже надо как-то с производства снять, пусть она тоже проведет время на «Маяке».

ХАРЛАМОВ: Хорошо, в следующий раз вместе придем.

КОКОРЕКИНА: Давайте вместе, и сын тоже. И каждого допросим с пристрастием, может, папа чего-то не договаривает.

КАРЛОВ: Мне кажется, отличный сын. Правильный отец сегодня у нас в гостях Александр Валерьевич Харламов.

ХАРЛАМОВ: Да нет, у нас просто, ну, мы, как бы и мама у нас тоже очень правильная. У нас как-то все вместе, вроде все правильные.

КАРЛОВ: Ну, в общем, через полтора года всей правильной семьей в этой студии. Большое спасибо.

КОКОРЕКИНА: Спасибо, Саша, удачи.

КАРЛОВ: Удачи, всевозможных успехов в творчестве, не знаю, в чем еще ты хочешь себе успехов?

ХАРЛАМОВ: Да во всем.

КАРЛОВ: Во всем? В строительстве?

ХАРЛАМОВ: На будущее, да.

КАРЛОВ: В посадке деревьев.

ХАРЛАМОВ: Да, нет, ну, во всем.

КОКОРЕКИНА: Что составляет эту жизнь.

ХАРЛАМОВ: Да.

КОКОРЕКИНА: Саш, удачи.

ХАРЛАМОВ: Спасибо вам, что позвали.

КАРЛОВ: Приходи еще.

ХАРЛАМОВ: Спасибо огромное.