Профилактика Интервью Николая Валуева

КУЗИЧЕВ: Ну что, он с нами, друзья, Николай Валуев, широко анонсированный. Ему наушники малы, правда. Слышно нормально?

ВАЛУЕВ: Да.

КУЗИЧЕВ: Хорошо.

САВЕЛЬЕВ: Добрый вечер.

ПОЛЯКОВ: Здравствуйте.

ВАЛУЕВ: Добрый вечер, уважаемые радиослушатели, слушатели радио "Маяк". Надеюсь, что у вас хорошее настроение.

КУЗИЧЕВ: Спасибо, что приехали. Мы два часа людей к этому готовили, конечно.

ВАЛУЕВ: Московские пробки не прибавляют настроения, скажу честно.

ПОЛЯКОВ: А вы сейчас из Думы ехали к нам?

ВАЛУЕВ: Ну да, короткий вроде отрезок пути, а целый час пришлось ехать, даже больше.

ПОЛЯКОВ: А чем вы сейчас занимаетесь? Смотрите, вы впервые депутат.

ВАЛУЕВ: Впервые, конечно, да.

ПОЛЯКОВ: Впервые депутат. И от всяких депутатов всяческих идиотских инициатив мы слышим очень много.

ВАЛУЕВ: Идиотских?

ПОЛЯКОВ: Да, очень много.

САВЕЛЬЕВ: Есть тут ряд обсуждаемых…

ВАЛУЕВ: А вы, может, назовете, какие? Интересно.

ПОЛЯКОВ: Ну вот, например, один справедливоросс (я, к сожалению, сейчас не вспомню фамилию) сказал на днях буквально, что депутаты далеки от народа, поэтому нужно выходить на общественные субботники.

ВАЛУЕВ: Бог ты мой, как он был… Он, наверное, был тоже очень далек в этот момент.

ПОЛЯКОВ: Вот, вот! От Николая Валуева инициатива была только по поводу питерского хоккея с мячом. А чем вы занимаетесь в Думе еще?

ВАЛУЕВ: Подождите, это не законодательная инициатива.

ПОЛЯКОВ: Не законодательная.

ВАЛУЕВ: Она не имеет никакого отношения к депутатской деятельности абсолютно. Скорее всего, она напрямую имеет отношение к моей нынешней должности. Ведь недавно меня избрали вице-президентом федерации, российской Федерации по хоккею с мячом. В общем-то, я действительно всерьез занялся этим видом спорта. Ну, я немножко занимался им в детстве, но, сами понимаете, нога такая огромная, быстро выросла, что хоккей для меня был быстро закрыт, остался баскетбол да легкая атлетика. И вот сейчас у меня есть возможность помочь этому виду спорта, по крайней мере я так думаю, что у меня есть такая возможность.

ПОЛЯКОВ: Нет, но это с видом спорта. А вот с депутатской деятельностью? Вы чем занимаетесь в Думе? И ваш профиль?

ВАЛУЕВ: Странный вопрос.

ПОЛЯКОВ: Нет, ваш профиль?

КУЗИЧЕВ: Нет, на самом деле.

ВАЛУЕВ: Ну, по крайней мере идиотскими вопросами я точно не занимаюсь. Я работаю в комитете по спорту и молодежной политике, хотя молодежную политику сейчас забрало у нас Министерство образования. Хотя почему "забрало" - передали. Но это не снимает с нас ответственности заниматься этими вопросами. Как раз Ливанов скоро придет, вот готовим к нему вопросы.

КУЗИЧЕВ: В Думу?

ВАЛУЕВ: Да.

КУЗИЧЕВ: Николай, смотрите, я слегка переформулирую, позволю себе переформулировать вопрос Ильи. Не обижайтесь, мы хотели обострить немножечко…

ВАЛУЕВ: А я понимаю.

КУЗИЧЕВ: Всегда, когда рядом Валуев, хочется обострить как-то, сказать слово "идиотский" применительно к Госдуме. На самом деле вопрос, который всех волнует, это правда, и нам часто про это пишут и спрашивают в легкой ироничной манере. Хорошо, вот есть спортсмены, есть, например, спортсмен Валуев. Чем он занимается в Думе? Мы все прекрасно понимаем, чем формально занимается Дума, мы понимаем, как законодательная инициатива проходит все круги обсуждений, чтений и так далее. Нам интересно, чем Валуев, кроме собственного обаяния, хорошего русского языка неожиданно, который он демонстрирует, например, в Твиттере, на который я, скажем, подписан, вот чем он занимается и чем он полезен стране?

ВАЛУЕВ: Ну, если вы хотя бы об этом… Завтра у нас будет комитет по спорту и молодежной политике очередной, я уже поговорил, предупредил, что завтра три законопроекта, я их более-менее уже обработал с правоведами - но, правда, в первую очередь будет, конечно, комитетский правовой отдел над этим работать, - эти три законопроекта понесу, и состоится такой действительно дебют. Правда, вот понимаете какая штука, когда я шел в Госдуму, избирался, будем так говорить, я немного по-другому себе все это представлял.

КУЗИЧЕВ: Саму работу?

САВЕЛЬЕВ: Сам процесс?

ВАЛУЕВ: Не саму работу, а сам процесс, его скорость.

ПОЛЯКОВ: Рассказывайте, как представляли и как на самом деле. Это интересно.

ВАЛУЕВ: Ну, я представлял как бы, знаете, не то чтобы в розовом цвете, а скорее всего, законопроект любой, его действительно нужно долго обсуждать, и обсуждать желательно с людьми компетентными. То есть, допустим, у любого депутата есть какие-то мысли по какому-то поводу, у меня эти мысли тоже были, и в каких-то предвыборных речах, когда в Кузбассе я с людьми общался, я их озвучивал. Но я сразу, в общем-то, предупреждал, что, скорее всего, моя деятельность будет где-то около спорта, около детей, молодежной политики, я не скрывал этого. И когда те же самые мысли я попытался уже в одиночестве, так скажем, облечь, может быть, правильнее сказать, в юридический язык, то я столкнулся с некоторыми проблемами.

КУЗИЧЕВ: Извините, Николай, стоп, перебью.

ВАЛУЕВ: Да?

КУЗИЧЕВ: А можно я угадаю? Главная проблема, что предвыборный в хорошем смысле слова популизм, он не всегда облекается в юридическую форму. Так?

ВАЛУЕВ: Да, популизм, он очень далек от жизни, и на самом деле он иногда вообще нежизнеспособен, потому что он не сочетается, может быть, даже с Конституцией или с действующим законодательством. Ну, в области любой сферы есть федеральный закон, базовый, он работает, там прописаны какие-то конкретные статьи, над ними работали люди, уже без малого пять Дум работало. И это ни для кого не является секретом, что твое любое желание или, точнее, законодательная инициатива, если говорить таким…

САВЕЛЬЕВ: Юридическим языком.

ВАЛУЕВ: Юридическом языком, да. Она должна, в общем-то, соответствовать. Могу рассказать простую историю, даже вот недавний случай на комитете, когда нам был представлен проект федерального закона, он называется так: "Спортивный кодекс". Ну, красиво звучит, но он на двухстах с лишним страницах, и, понимаете, там огромное просто количество актов, которые совершенно не вяжутся с федеральным законом от 2007 года. И в преддверии даже нынешней Олимпиады, зимней Олимпиады, грубо говоря, если взять за основу этот кодекс - а он очень еще обсуждаемый, очень спорный во многих вещах, - это просто перелопатить вообще все отношения.

КУЗИЧЕВ: Какой смысл этого кодекса? Зачем он нужен?

ВАЛУЕВ: Он более расширенный, я бы так сказал, и во многом спорный. Над ним надо работать.

САВЕЛЬЕВ: Какие моменты он регламентирует-то?

КУЗИЧЕВ: В чем главный, фундаментальный его смысл? Вот зачем он нам нужен к зимней Олимпиаде?

ВАЛУЕВ: Представляете, двести с лишним страниц…

КУЗИЧЕВ: Представляю.

ВАЛУЕВ: Он к Олимпиаде, собственно говоря, не нужен. Потому что сейчас по федеральному закону от 2007-го все работают, и отношения внутри коллективов спортивных, в том числе если мы назовем сборную и всё, что относится к ней (представляете, это целая организованная структура), строятся по этому закону. И тут же в преддверии Олимпиады он просто несвоевременен, я бы так сказал.

КУЗИЧЕВ: Вы знаете что, Николай, вы нас тоже правильно поймите, мы могли позвать, так сказать, поговорить о законодательных инициативах, о перспективах и так далее…

ВАЛУЕВ: Нет, хотите - поговорим о чем-то другом.

КУЗИЧЕВ: Нет, нет, мы хотим. Мы могли бы позвать чуть-чуть более скучного человека, чем вы. Нам, конечно, интересно, как вы работаете в Думе, что вы делаете. И за жизнь нам тоже интересно поговорить. Вот, скажем, вы питерский.

ВАЛУЕВ: О, как интересно - "питерский". Вы неправильно сказали, я санкт-петербуржец.

КУЗИЧЕВ: А, вот так?

ВАЛУЕВ: Да, я очень сильно отличаю "питерский" и "санкт-петербуржец".

КУЗИЧЕВ: А скажите, что значит "питерский"?

САВЕЛЬЕВ: Вас прямо так это обижает?

ВАЛУЕВ: Нет, меня не обижает.

КУЗИЧЕВ: Питерский - это значит родом из Ленинграда, из Санкт-Петербурга, из города на Неве - как угодно.

ВАЛУЕВ: Всё, тогда это абсолютно вяжется с моим пониманием. Санкт-петербуржец - рожденный в Петербурге.

КУЗИЧЕВ: Нет, родились вы в Ленинграде все-таки.

ВАЛУЕВ: Ну хорошо, в Ленинграде. Ленинград я никогда не забуду, поверьте, потому что у меня в загранпаспорте написано место рождения - город Ленинград. И мы пишем, когда сдаем куда-то документы, место рождения: СССР, город Ленинград.

ПОЛЯКОВ: Нам с этим попроще.

ВАЛУЕВ: И моя бабушка - блокадница. И, в общем-то, в преддверии прорыва блокады, а потом уже большого праздника, когда блокаду полностью сняли, для меня Ленинград - слово, поверьте, это особое слово.

КУЗИЧЕВ: Вот смотрите, во-первых, это хороший вопрос, вы сами, собственно, на него ответили, хотя я еще не задал его: что такое быть сейчас санкт-петербуржцем в Москве? Помните, у Стинга есть такая песня "Englishman in New York", очень хорошая песня. О том, как себя чувствует англичанин в Нью-Йорке, немножечко не в своей тарелке, так сказать, чуть-чуть не приняла жизнь…

ВАЛУЕВ: В Москве?

КУЗИЧЕВ: Да. Как вы себя, питерец, чувствуете в Москве? Как тот англичанин в Нью-Йорке или нет?

ВАЛУЕВ: Совершенно неуютно. Потому что, хотя я огромное количество раз в Москву приезжал и до того, но у меня не была Москва связана с местом работы. А сейчас я здесь работаю и нахожусь достаточное количество времени, чтобы сказать, что я живу в Москве…

КУЗИЧЕВ: А вам квартиру Дума снимает?

ВАЛУЕВ: Да, совершенно верно, у меня служебная квартира. Но, наверное, так скажем, местом постоянного проживания Москва… никогда не говори "никогда", но сегодня я точно говорю, что не станет.

КУЗИЧЕВ: А что, неуютно вам здесь, не нравится, люди не те, дороги? Что, собственно?

ВАЛУЕВ: Дело не в людях. Наверное, дело в комфорте определенном. Я очень много вынужден времени тратить на доезд куда-либо. В Санкт-Петербурге этого…

КУЗИЧЕВ: С этим проще?

ВАЛУЕВ: Гораздо проще, да, этого меньше. И все-таки, все-таки, знаете, мои самые близкие, большие друзья находятся в Петербурге, и мне не хочется, откровенно говоря, от них отрываться.

КУЗИЧЕВ: Понятно.

ВАЛУЕВ: Я очень домашний человек. Не скрою, у меня есть друзья и в Москве, но они точно так же есть и в Кемерове, в Кузбассе появились, и я с огромной радостью еду на региональную неделю, потому что я с ними увижусь, от этого настроения только больше…

КУЗИЧЕВ: Слышали про Лизу Боярскую, да?

ВАЛУЕВ: Ничего такого.

КУЗИЧЕВ: Переехала в Москву.

ВАЛУЕВ: Переехала в Москву?

КУЗИЧЕВ: Переехала вообще, да, все.

САВЕЛЬЕВ: В смысле? Всё, теперь москвичка?

КУЗИЧЕВ: Где, говорит, муж, там, говорит, и я.

САВЕЛЬЕВ: Понаехали…

ВАЛУЕВ: Ну, очень правильное решение, наверное: "где муж, там и я". Если говорить, как женщина она…

КУЗИЧЕВ: Как мать, как жена…

ВАЛУЕВ: Ну да, в конце концов это утверждение, достойное похвалы. Тем более от человека творческого, знаете. Потому что любой человек творческой профессии так или иначе, и уж тем более Лиза Боярская, она звезда, она… идентичность такая, понимаете? И все-таки она ощущает себя в семье, ощущает себя женщиной и готова чем-то жертвовать. Я имею в виду, может быть, определенной какой-то творческой составляющей.

КУЗИЧЕВ: Ну и привычкой, чего там, географической.

ВАЛУЕВ: Привычкой географической ради семьи. Это похвально.

САВЕЛЬЕВ: Давайте с СМС-портала зачитаем, потому что здесь есть тренды в эсэмэсках, давай самый главный тренд озвучим.

КУЗИЧЕВ: Там, самое главное, есть вопросы, а «тренд» - мы таких слов больше говорить не будем. Завтра у нас специальная программа будет, которая посвящена русскому языку и замене англоязычных дурацких терминов на наши милые русские слова.

ВАЛУЕВ: Ну, тогда придется очень многое заменить, у нас уже «измами» просто кишит наш язык.

КУЗИЧЕВ: А куда деваться, Николай? Мы же не будем говорить: нейминг? Давайте нормально. Мерчендайзинг…

ВАЛУЕВ: О господи, ну это уже сильно.

КУЗИЧЕВ: «Николай, кто вам придумывает всякие штуки, которые вы пишете в Твиттер?» Какие штуки имеются в виду?

ВАЛУЕВ: Я понял.

ПОЛЯКОВ: Сообщения?

ВАЛУЕВ: Я понял. Мне писали так однажды.

КУЗИЧЕВ: А, вот: «Кто придумывает вам мемы: окурки, лампочки, подрезание на дороге и т. п.?» Вам придумывают мемы?

ВАЛУЕВ: Это люди придумывают. Понимаете, вот эти все истории, которые так или иначе со мной связаны (ну, я не знаю, это не анекдоты, конечно, это что-то более короткое), присылают реально на почту. Всё мы не выставляем, конечно, бывает такая чернуха, но что-то выставляем просто на обсуждение. Причем, самое смешное, мне на полном серьезе «Комсомолка» недавно звонила и спрашивала: кто вас подрезал, Николай? Хотя это была шутка.

САВЕЛЬЕВ: Мы видели, даже одна новостная какая-то смишечка сделала мультфильм. Ну, вы, собственно, у себя в Твиттере выложили.

ВАЛУЕВ: Собственно говоря, я попросил даже, чтобы все это собиралось, и собралось уже прилично. Со временем мы просто это напечатаем, но это не будет попрание чьих-то авторских прав, потому что я напечатаю, сделаю такой тираж и буду людям просто дарить, друзьям, знакомым, если им захочется, конечно. Но там действительно смешные вещи.

ПОЛЯКОВ: Подождите, а это мемы из серии, как про Чака Норриса…

КУЗИЧЕВ: Всякие интересные истории.

ВАЛУЕВ: Это, надо сказать, не мемы. Вот вы сейчас английский опять…

ПОЛЯКОВ: Запоминающиеся зарисовки.

КУЗИЧЕВ: Это история, зарисовка.

ВАЛУЕВ: Это народный фольклор.

ПОЛЯКОВ: Мем - это именно явление, появившееся в Интернете. Народный фольклор, который стал популярен благодаря тому, что приобрел широкую популярность в Интернете.

КУЗИЧЕВ: Сценка, зарисовка, юмореска.

ПОЛЯКОВ: Нет, интернетность его не отражает. Ладно, не будем, про это завтра будем спорить.

КУЗИЧЕВ: Николай, много вопросов на самом деле. Довольно ехидно спрашивают наши слушатели…

ВАЛУЕВ: Как, интересно, распознаете, ехидно спрашивают или нет? Там как-то рисуют у вас?

КУЗИЧЕВ: Я сейчас вам прочитаю дословно. По интонации понятно, по порядку слов. Понимаете, эмфатическая инверсия, она же только одним образом определяется, порядком слов. «Скажите, Николай…»

ВАЛУЕВ: Как вы сумели это передать?

КУЗИЧЕВ: «Скажите, Николай, а как совместима реклама известно какой компании со статусом депутата?»

ПОЛЯКОВ: Ехидничает человек из Москвы.

ВАЛУЕВ: Ну, наверное, он как раз хотел спросить не так, он, наверное, спросил: Николай, что вы делаете?

САВЕЛЬЕВ: Это женщина.

КУЗИЧЕВ: А как совместима реклама со статусом депутата? Как?

ВАЛУЕВ: Она точно так же совместима… Ну, вы это называете рекламой, для меня скорее это, знаете, как съемки в кино. Я вам перечислю еще, чем занимается Николай Валуев, правда, когда есть свободное время. Например, сейчас очень интересное предложение есть, из Голливуда причем, озвучить мультяшного героя. Я сделаю пробу…

САВЕЛЬЕВ: На английском?

ВАЛУЕВ: Нет, конечно. Английский, поверьте, очень далек…

САВЕЛЬЕВ: Поверьте, я английский не знаю.

КУЗИЧЕВ: А если ты не веришь, мы сейчас докажем тебе, понял?

САВЕЛЬЕВ: Озвучить мультфильм - раз.

ВАЛУЕВ: Я не раз снимался в фильмах.

САВЕЛЬЕВ: Это было, и причем хорошо получалось. Два.

ВАЛУЕВ: Спасибо. По большому счету этим не заканчивается. Ну, вот озвучание, подождите…

КУЗИЧЕВ: Кино?

ВАЛУЕВ: Кино.

КУЗИЧЕВ: Реклама. Ну, то, что мы называем рекламой, а вы говорите – это типа кино. Ладно, хорошо.

ВАЛУЕВ: Микрофильм, скорее всего.

КУЗИЧЕВ: Хорошо, для вас это, в общем, съемки, правильно?

ВАЛУЕВ: Ну, будем говорить так, просто есть вещи, которые, собственно говоря, не являются вообще экономикой какой-то, скажу вам честно, я в них участвую, потому что мне это нравится. Например, я вновь в четверг поеду на запись, я буду записывать детские сказки. Правда, теперь уже в компании с известной актрисой, мы прочитаем пару сказок, это все запишется, будет распространяться в детских учреждениях. Надо было привезти вам диски, подарить…

КУЗИЧЕВ: Конечно, надо было.

ВАЛУЕВ: Совсем недавно «Мудрости Соломона» вышли. Я прочитал, там трехчасовое чтение. Это тоже, если где-то в церквях люди захотят за это какую-то денежку оставить…

ПОЛЯКОВ: Пожертвовать.

ВАЛУЕВ: Мне ни копейки, поверьте. Это все на восстановление церквей пойдет. До этого тоже были детские сказки, я их озвучивал. Ну, петь не умею, скажу честно. Вот голос, на него накладывают музыку, это творчество Николая Валуева маленькое. Тут совсем недавно мы как раз с Грачевским договорились, в очередном каком-нибудь «Ералаше» он меня хочет снять. Там у него была потрясающая история с этим, с «Хаммером», все-таки они ее сняли, но я там просто не смог, время не позволило. Вот у меня если есть какое-то время, я так реализовываюсь своеобразно. Вы знаете, тут получается во многом такой собирательный образ, и в чем-то даже это и политике помогает, узнаваемость та же самая. Для многих политиков, поверьте, уровень узнаваемости, который есть сегодня у меня, был бы желателен.

САВЕЛЬЕВ: Судя по их инициативам, с чего мы начали, мы понимаем, что многие депутаты хотят, чтобы о них слышали.

ПОЛЯКОВ: Хоть как-то, хоть в каком-то качестве.

ВАЛУЕВ: Я не делал это ради этого, поверьте.

САВЕЛЬЕВ: Это само собой.

ВАЛУЕВ: Мне было достаточно известности и до.

САВЕЛЬЕВ: Можно задать еще такие бытовые вопросы? Просто я не могу их не задать, потому что я мечтал с вами встретиться. Вы когда-нибудь видели человека выше вас?

ВАЛУЕВ: Видел не раз, вот, царствие ему небесное, был у нас баскетболист в Петербурге, умер, к сожалению, болезнь неизлечимая такая, забыл название… Большой Алекс его звали. В свое время играл в «Спартаке». У него рост 230 см.

ПОЛЯКОВ: А у вас рост?

ВАЛУЕВ: У меня 213 см, я по сравнению с ним маленький.

САВЕЛЬЕВ: У меня три вопроса, такой микроблиц. Второй вопрос: вы чего-нибудь боитесь? Ну, не того, что что-то с семьей случится, со здоровьем, а вот в бытовом смысле? Боитесь, может, крыс или еще чего-то?

ВАЛУЕВ: Нет, животных я не боюсь, этих всех гадов ползучих, нет.

САВЕЛЬЕВ: Фобия?

ВАЛУЕВ: Фобии? Ну, я боюсь высоты, если честно, но не панически, а вот я ее прямо-таки органически опасаюсь, потому что я понимаю, что для меня всё, что связано с падением с высоты, с моим-то весом, это связано с большими травмами.

ПОЛЯКОВ: С повышенной травмоопасностью.

КУЗИЧЕВ: Мы-то просто отскочим - блюм-блюм-блюм, а Николай может и удариться.

ВАЛУЕВ: А я могу прилипнуть к поверхности.

САВЕЛЬЕВ: И последнее из блица: правда, что вы слишком добрый, вы хотели бы быть чуть злее?

ВАЛУЕВ: Я не хочу быть злее, может быть, этого мне не хватало в ринге в свое время…

САВЕЛЬЕВ: То есть в ринге, когда вас бьют по лицу, вы не заводитесь?

ВАЛУЕВ: Завожусь вот именно от этого. А так - нет.

САВЕЛЬЕВ: А мало кому удавалось достать.

КУЗИЧЕВ: Как вас разозлить? Только ударив по лицу? Нет, я не про себя говорю…

ВАЛУЕВ: Ну, мне даже тренер это говорил: тебе пока по фейсу не смажут хорошенько, ты не раскачаешься. Это правда. Ничего не мог я с собой поделать, я всегда к людям, которые были все-таки меньше меня ростом, не относился как к источнику опасности. Хотя, поверьте…

ПОЛЯКОВ: А это подавляющее население земли.

ВАЛУЕВ: Ну, не знаю, не воспринимал я их как опасность и всё, хотя, поверьте, уже все, что за 80 килограммов (хотя и меньше тоже), очень здорово, резко и сильно бьют. И причем в ринге, когда я выступал, каждый боксер, который дрался со мной, так удивительно, я видел бои его до меня и после, он мог быть совершенно невыразительным…

КУЗИЧЕВ: А на вас настраивался.

ВАЛУЕВ: А вот на меня почему-то они как в последний раз в жизни настраивались.

КУЗИЧЕВ: Знаете, это называется «синдром Спартака».

ВАЛУЕВ: У них самореализация.

КУЗИЧЕВ: С нами тоже так играют все.

САВЕЛЬЕВ: А они старались вас бить в лицо или в корпус?

ВАЛУЕВ: Слушайте, били везде, и даже дошло до одного случая, когда моего соперника исключили за удары ниже пояса. Били и туда. Ну, то есть били отчаянно, как говорится, всегда.

КУЗИЧЕВ: Вот еще один, с сайта уже, очень ехидный вопрос, реально ехидный, правда: «Николай, а вы сентиментальный человек? Вас может растрогать какой-нибудь душещипательный фильм, жалостливая песня, сдающий свой мандат единоросс Кнышов?» А? Вы недооцениваете наших слушателей, они ребята ехидные.

ВАЛУЕВ: Давайте тогда буду по порядку. С того момента, когда я стал отцом, я понял, что я реально стал человеком сентиментальным. Ну, чего уж там говорить. Хотя по-настоящему, если говорить о слезах, то тот случай, когда бандиты захватили бесланскую школу, вот тогда вызвал во мне бурю эмоций и я действительно реально плакал, я помню. Я не скрываю эту историю, если меня спрашивают про слезы, вот я ее рассказываю. Это не штамп какой-то, а это случилось вообще. Когда я был на сборах в Армении, я все это смотрел по телевизору. И третий вопрос: вовсе нет, у меня никаких по этому поводу переживаний нет, и уж тем более сантиментов, поверьте, потому что, я так понимаю, здесь все достаточно жестко в этом плане. Если попался, значит, сдавай мандат и нечего дергаться, по большому счету. И как раз когда ты начинаешь отпираться, а сама действительность-то говорит об обратном, это выглядит еще более смешно и, в общем, не по-взрослому. Поэтому какие могут быть сантименты здесь, собственно говоря.

КУЗИЧЕВ: Ну что, ответили хорошо.

ПОЛЯКОВ: С СМС-портала: «Николай, вас били в детстве и били ли вы кого-то?»

ВАЛУЕВ: Не били меня в детстве. Те короткие стычки, о которых можно вспомнить…

КУЗИЧЕВ: Стоп, а вы что, с детства такой?

ВАЛУЕВ: Да нет.

КУЗИЧЕВ: В детстве вы были рослый мальчик?

ВАЛУЕВ: Ну, на голову выше всех.

САВЕЛЬЕВ: Подождите, в 12 лет вы были 196 см.

ВАЛУЕВ: Да.

САВЕЛЬЕВ: Это называется немножко большой мальчик?

КУЗИЧЕВ: В 12 лет.

ПОЛЯКОВ: Я в 29 лет – 178 см, извините.

ВАЛУЕВ: Давайте я вам объясню. Дело в том, что в своей школе я был действительно выше всех, а вот когда в интернат поступил спортивный, там были все такие. Поэтому у меня нет такого ощущения.

САВЕЛЬЕВ: Сколько вы на грудь берете? Штангу?

ВАЛУЕВ: Я не беру на грудь уже, отжимаю.

САВЕЛЬЕВ: Отжимаете сколько?

ВАЛУЕВ: 160.

КУЗИЧЕВ: О господи!

САВЕЛЬЕВ: 160!

КУЗИЧЕВ: Друзья, еще не поздно, между прочим, задать вопрос Николаю Валуеву.

ВАЛУЕВ: Ехидный вопрос?

КУЗИЧЕВ: Нет, мы не ограничиваемся. Смотрите, вот, мне кажется, пока что это претендент на приз от Николая Валуева…

ВАЛУЕВ: Какой приз?

КУЗИЧЕВ: Приз? Набор ваших дисков, сказки.

ВАЛУЕВ: Набор?

САВЕЛЬЕВ: Да, с машины, 22-го радиуса.

КУЗИЧЕВ: Ладно, мы шутим, мы пока не придумали, но что-нибудь подарим. Вопрос: «Николай, кто сильнее: вы или Чак Норрис?»

ВАЛУЕВ: Старенький уже Чак Норрис. По крайней мере, сегодня у вас я. Завтра вы пригласите Чака Норриса и будет Чак Норрис.

ПОЛЯКОВ: В этой студии.

САВЕЛЬЕВ: Бойтесь меня. Какое было ваше любимое из многочисленных прозвищ спортивных?

ВАЛУЕВ: А не было спортивных прозвищ.

САВЕЛЬЕВ: Как? Там было Русский богатырь, Кувалда.

ПОЛЯКОВ: Никола Питерский.

ВАЛУЕВ: Я жил помимо этих прозвищ боксерских, мне их давали периодически в тех странах, в которых я дрался. В Японии это одно, в Австралии - другое, в Америке - третье.

САВЕЛЬЕВ: Ну, какое-то вас цепляло? Выходишь и думаешь: да, здесь я – Кувалда!

ВАЛУЕВ: Нет, на самом деле... Наверное, это с детства с малого, меня много дразнили, я был несуразный, большой...

САВЕЛЬЕВ: Как дразнили?

ВАЛУЕВ: Ну, дразнили Головастиком - голова большая, плечи узкие. "Фитиль" называется. Молодой человек, он вырос, роста большого, а в плечах…

ПОЛЯКОВ: В пропорциях еще не сложился.

ВАЛУЕВ: Да, в пропорциях не сложился. Меня все это преследовало, естественно, меня дразнили.

САВЕЛЬЕВ: Вы комплексовали?

ВАЛУЕВ: Ну, как видите, нет, комплексов точно я не нажил на этот счет, но я умудрился абстрагироваться от этого. Как бы две вещи было: или со всеми драться, откровенно говоря, или просто не замечать. Как слону дробина, знаете, - отскакивает.

КУЗИЧЕВ: Николай, а давайте вернемся. Вы из спорта из большого ушли?

ВАЛУЕВ: Ну конечно, да.

КУЗИЧЕВ: Хорошо. Наверное, как у любого бывшего большого спортсмена, стоял перед вами выбор. Насколько я понимаю, у спортсменов он не очень большой, этот выбор. Их три, как правило...

ВАЛУЕВ: Он большой у тех, кто все-таки думает о будущем, поверьте.

КУЗИЧЕВ: Ну, наверное. Нет, я сейчас не рассматриваю вопрос второго профессионального образования. Но так стандартно, классически, как люди, по крайней мере, это представляют, три выбора, а именно: первый - это тренерская работа; второй - это безбедная спокойная жизнь на тех призовых и на тех рекламных, которые ты получил за свою карьеру, если ты Маша Шарапова…

ВАЛУЕВ: Если повезло, а это мало.

КУЗИЧЕВ: Ну как мало?

ВАЛУЕВ: Я говорю, таких мало, я хотел сказать.

КУЗИЧЕВ: Это второй вариант. А третий вариант - это конвертировать свою известность, например, в политическую деятельность.

ВАЛУЕВ: Немного вы назвали, есть четвертый.

КУЗИЧЕВ: А какие еще варианты?

ВАЛУЕВ: Ну, знаете, растить детей, воспитывать. Тренер тот же самый.

КУЗИЧЕВ: Конечно. Вот именно, я же профессиональную стезю имею в виду.

ВАЛУЕВ: Нет, если говорить о таком серьезном воплощении, то да. Но есть еще все-таки четвертое, когда я говорю о людях, которые в момент занятий спортом все-таки умудрялись получать образование и думали о завтрашнем дне.

КУЗИЧЕВ: Это реально вообще?

ВАЛУЕВ: Ну, я огромное количество знаю людей, много времени отдавших спорту, которые и служат сейчас в различных подразделениях, тоже себя реализовали. Знаю бизнесменов немало. Знаю, в общем-то, актеров.

КУЗИЧЕВ: Которые сделали спортивную карьеру в свое время?

ВАЛУЕВ: Да, в общем-то, неплохо выступали, просто они, может быть, не дошли до какого-то пика, но сейчас известные актеры.

КУЗИЧЕВ: А, кстати сказать, вот Хулио Иглесиас же, да, вроде он стоял на воротах?

САВЕЛЬЕВ: Футболист.

КУЗИЧЕВ: Чуть ли не в "Реале", чуть ли не стоял.

ПОЛЯКОВ: Робби Уильямс был футболистом, подающим надежды.

ВАЛУЕВ: Понятно, что это не может быть… Мы говорим не об абсолютном большинстве спортсменов.

КУЗИЧЕВ: Понятное дело.

ВАЛУЕВ: Не может быть абсолютное большинство реализовавшихся людей именно в той сфере, с которой они вообще начинали.

КУЗИЧЕВ: Вот для вас этот выбор и этот путь, по которому вы, тем не менее, пошли… О, Николай стул сломал, это будет хорошая новость для "Комсомолки" завтра.

ВАЛУЕВ: Нет, он у вас пока только треснул.

КУЗИЧЕВ: Это нормально. Вот смотрите, для вас это был, только поймите правильно, это был осмысленный выбор и осознанный? Или вы понимали, что за годы карьеры просто, так сказать, не успели получить чего-то, и решили конвертировать имя в капитал политический?

ВАЛУЕВ: Однозначно могу сказать, что я не мог стать тренером. Я слишком люблю передвигаться. То есть, наверное, да, я в душе такой большой-большой путешественник. Мне, знаете, даже консьержи там, где живут депутаты, на Улофа Пальме, говорят: Николай, мы вас не видим. Потому что я постоянно мимо них с чемоданчиком дорожным дефилирую. Вечером пришел, выспался, с утра опять с чемоданом. Они уже по этому поводу шутят. И по роду политической деятельности, наверное, сейчас действительно мне нравится этим заниматься. Я чувствую себя в своей тарелке, понимаете, и мне это нравится, потому что я не только работаю и мне сама работа очень нравится, но я вижу огромное количество людей. И самое еще приятное в этом, что я очень много бываю в разных местах. Но бываю по долгу службы, и, понимаете, когда работа сочетается фактически с удовольствием…

КУЗИЧЕВ: Я ездил минувшим летом на чемпионат Европы по футболу, это была командировка служебная, я знаю, что такое, когда совмещается приятное с полезным.

САВЕЛЬЕВ: Но вы же не знали, что это будет так, потому что у нас стереотип о политике, что это какое-то грязное белье.

ВАЛУЕВ: А я и не знал, что я чемпионом мира по боксу стану. Если вообще меня спросите, я в 19-20 лет занялся боксом. Я когда смотрел на бои Холифилда 12-раундовые, я просто не понимал вообще, как это возможно - 12 раундов драться.

КУЗИЧЕВ: Причем так драться!

ВАЛУЕВ: Я где-то до 24-25 лет еще даже не поставил перед собой такой, знаете, реальной задачи подготовиться и драться за звание чемпиона мира, это случилось гораздо позже. Это вообще случилось аж через 5-6 лет со мной. Ну, я дрался по 12 раундов - чемпионат России, Паназиатская боксерская ассоциация, это все понятно. А вот чтобы стать чемпионом мира… В тот момент, когда мне было 20 лет, я не мог себе это представить, поверьте. Я не мог себе представить совсем недавно, что я буду находиться рядом, или здороваться за руку, или вот, как с вами, общаться с людьми, на которых в детстве я смотрел, может быть, открывши рот, грубо говоря. Это не только спортсмены, это и актеры, это и известнейшие люди, с которыми жизнь меня сводит так или иначе. И это здорово на самом деле. То есть это определенное воплощение. Как мне правильно жена сказала: ты как личность состоялся, и ты растешь, что самое главное. Я говорю: да, для мужчины очень важно постоянно расти.

САВЕЛЬЕВ: Для Валуева важно расти.

ВАЛУЕВ: Да, но теперь уже не вверх.

КУЗИЧЕВ: А вглубь, в хорошем смысле слова. Тема спорта постоянно всплывала в нашей беседе, извините за глагол "всплывала"…

ВАЛУЕВ: Ну да, в принципе так или иначе проскальзывала.

КУЗИЧЕВ: Профессиональный спорт калечит?

ВАЛУЕВ: Профессиональный любой большой спорт связан с травмами. Я вынужден это признать, и это связано точно так же, как если человек, знаете, сугубо профессионально будет заниматься сталеварением…

КУЗИЧЕВ: Ну, чем угодно.

ВАЛУЕВ: Ну, там немножко временной отрезок будет побольше. Если он будет очень долго этим заниматься.

КУЗИЧЕВ: О, смотрите, чем бы ты ни занимался слишком долго, это может тебе боком выйти.

САВЕЛЬЕВ: Поэтому мы заканчиваем.

КУЗИЧЕВ: Все, до завтра, пока.

ВАЛУЕВ: Всего доброго.