Маяк. Москва 23.01.2013 - "За" и "против" продажи лекарств вне аптек

Пойти в магазин за колбасой и хлебом, а заодно купить там аспирин и йод? Минздрав одобрил продажу лекарств в супермаркетах, в торговых сетях. Сейчас составляют список медицинских препаратов, которыми станут торговать вне аптек. У этой идеи есть сторонники и противники. Одни считают, это приведёт к тому, что лекарства первой необходимости станут дешевле: продавцы будут экономить на аренде специальных помещений. Другие, наоборот, выступают против инициативы, так как лекарственные препараты требуют особого способа хранения и сопровождения. "За" и "против" взвешиваем в нашей студии с генеральным директором Российской ассоциации фармпроизводителей Виктором Александровичем Дмитриевым. Ведущий - Григорий Заславский.

ВЕДУЩИЙ: Гость программы - генеральный директор Российской ассоциации фармпроизводителей Виктор Дмитриев. Говорить мы сегодня будем о том, что лекарства собираются продавать не только в аптеках, но и в магазинах. Что будут продавать, станут ли препараты первой необходимости дешевле? Сначала, наверное, о последних тенденциях в этом вопросе. Насколько я понимаю, аптечные работники этому сопротивлялись. И, на мой взгляд, выдвигали вполне разумные аргументы против. Какова сейчас позиция Москвы? И что будет в ближайшее время? Через три месяца уже появятся лекарства или нет?

ДМИТРИЕВ: По срокам я сейчас не могу ничего конкретного сказать. Если говорить о позиции профессионалов, тех, кто работает на рынке лекарственных средств, то она осталась неизменной: мы считаем, что лекарства - это особый товар, и смешивать его на торговых полках в супермаркетах с колбасой, селедкой, картошкой будет абсолютно неправильно.

ВЕДУЩИЙ: То есть вы против?

ДМИТРИЕВ: Мы против. И у нас достаточно для этого аргументов. Дело в том, что в пятницу состоялось заседание правительства под председательством первого вице-премьера Игоря Ивановича Шувалова в Калуге, где обсуждался в том числе и этот вопрос, и было предложено Минздраву России подготовить некий список лекарственных компонентов, назовем их так, это не лекарственные средства, которые могли бы продаваться в торговых сетях, которые могли бы соседствовать с продуктами питания на торговых полках. Но то, что озвучила министр, - речь идет в первую очередь о средствах ухода за больными: о морской воде для промывания носа, средствах гигиены, отдельных пластырях без лекарственных компонентов - таких продуктах, которые напрямую лекарственными средствами, конечно, назвать нельзя.

ВЕДУЩИЙ: Но какие-то вещи из того, что вы сейчас перечислили, уже вполне свободно продаются как раз в продовольственных магазинах. И пластыри продаются обычные, которые мы наклеиваем в случае, если, не дай бог, мозоль какая-то или натирает обувь, и мыло продается, если говорить о предметах гигиены. Но вот вата не продается. Будет продаваться - очень хорошо.

ДМИТРИЕВ: В этом на самом деле мы ничего плохого не видим.

ВЕДУЩИЙ: Да, прекрасно.

ДМИТРИЕВ: Мы выступаем против продажи тех классических лекарственных средств, которые используются именно для терапевтических моментов, для лечения пациентов, будь то в процессе самолечения либо по настоянию врачей. Потому что не новость, еще пять веков назад Парацельс сказал, что именно доза делает из лекарства яд, а из яда лекарство. Надо четко понимать, что это особый товар, и соответственно использовать его надо строго по назначению. Это тот продукт, который мы выбираем не по собственному хотению, условно говоря, как колбасу сегодня мы берем докторскую, завтра - брауншвейгскую, послезавтра - свиную, какая приглянулась, а это то, что нам рекомендует врач, то есть фактически третий человек. Это один момент.

Второй момент. Лекарство - это особенный товар, потому что, пожалуй, это единственный продукт, который обладает плацебо-эффектом. То есть мы сразу не можем увидеть, помогает препарат или нет, условно говоря, понижает уровень холестерина в крови, мы можем это подтвердить только лабораторно. А если мы покупаем лампочку, мы в магазине уже можем проверить, горит она, не горит, насколько ярко она горит. То же самое, когда говорим о качестве: рыба или колбаса с душком - мы ее не берем. Лекарство так оценить невозможно. Поэтому мы и настаивали на том, что лекарства должны продаваться только в специализированных лицензированных структурах. И по большому счету то, что вы сказали, это правда, я имею в виду о наличии на торговых полках тех средств, о которых мы сказали. И я хочу добавить, что сегодня уже в торговых сетях, во многих супермаркетах есть аптечные киоски, где работают специалисты, эти киоски лицензированы. И я считаю, что вот этот вариант, он как раз наиболее приемлемый. Не знаю, почему возник разговор о переносе лекарственных средств из этих киосков на торговые полки.

ВЕДУЩИЙ: Вот видите, как развивается цивилизация. Сначала аптеки были превращены в такое подобие супермаркетов, с прилавками, с красивыми витринами, а теперь прилавки супермаркетов превращаются в аптечные вместо продовольственных. Так что, наверное, какая-то последовательность здесь есть. Как вы считаете, где водораздел? Вот морская вода для промывания носа может продаваться? БАД - может? В каком-то смысле всё что угодно может быть лекарством. Некоторые лечатся солью, некоторые лечатся чем-то еще.

ДМИТРИЕВ: По тем нормативным документам, которые сегодня регулируют наш рынок, лекарством можно считать только то активное вещество, то средство, чей терапевтический эффект доказан при клинических исследованиях.

ВЕДУЩИЙ: Но мы знаем некоторое количество лекарственных средств, которые бесконечно рекламируются по телевизору, которые даже никаких испытаний клинических не проходили.

ДМИТРИЕВ: Здесь я с вами не соглашусь, потому что если это зарегистрированное лекарственное средство, то оно обязательно предрегистрационную экспертизу проходит, которая в себя включает либо полностью клинические исследования, либо так называемые вопросы биоэквивалентности, если речь идет о генерических, о воспроизведенных препаратах. Поэтому я бы так огульно не стал все это…

ВЕДУЩИЙ: Огульно ни в коем случае.

ДМИТРИЕВ: Я согласен с тем, что есть вопросы в отношении биологически активных добавок (БАД). Да, к сожалению, рынок рекламы этих средств плохо регулируется и плохо контролируется. На это уже обратили внимание в том числе и депутаты Государственной Думы, были слушания. И я думаю, что в ближайшее время будут приняты какие-то поправки и в законодательство о рекламе, и в законодательство, связанное с регулированием обращения биологически активных добавок. И соответственно даже, возможно, будет изменено само название, потому что за рубежом это называется «пищевая добавка», то есть добавка к пище. И ни о какой «биологической активности» там речь не идет. У нас, к сожалению, так сложилось в 1990-е годы, когда эти продукты пришли в Россию, сложилось название. И сейчас, безусловно, существует определенная путаница в головах не только у пациентов, но порой и у специалистов, и у врачей. Поэтому, я так думаю, что это будет регулироваться.

ВЕДУЩИЙ: Я понимаю, что в некоторых случаях все равно перебороть лобби лекарственное очень сложно, а может быть, и невозможно. И если все-таки такое решение о продаже будет принято окончательно и бесповоротно, будете ли вы настаивать на том, чтобы лекарства продавались даже в продовольственных магазинах на особых прилавках, чтобы их, как табачные изделия, как спиртное, продавали, например, с возрастными ограничениями, чтобы, говоря условно, не мог ребенок семилетний, придя по каким-то причинам в магазин один, купить лекарственное средство, которое приняв, он может вред себе причинить?

ДМИТРИЕВ: Об этом стоит задуматься. Конкретных каких-то сейчас предложений у нас нет, потому что в принципе в аптеках нет никаких возрастных ограничений. Хотя вы абсолютно правы, если такая бесконтрольная продажа, потребление начнется, то, к сожалению, скорее всего, мы увидим какие-то негативные последствия. Но опять же надо четко понимать, что любое деление, любое ограничение, оно весьма условно. Вот то, о чем мы говорим, это так называемые безрецептурные препараты. И Всемирная организация здравоохранения рекомендует свои критерии отнесения препаратов либо к рецептурному, либо к безрецептурному списку. Так вот, рекомендации, связанные со списком безрецептурных препаратов, в том числе включают в себя образовательный уровень населения и национальные традиции. Поэтому, возвращаясь к вопросу как раз о возрастных ограничениях, наверное, какие-то образовательные моменты будут крайне важны: насколько наши дети или подростки готовы к ответственному приему тех лекарственных средств, которые они покупают.

ВЕДУЩИЙ: Ну, национальные традиции у нас какие? В субботу с утра прийти за настойкой боярышника или лосьоном огуречным в аптеку.

ДМИТРИЕВ: К сожалению, да. Такие традиции присутствуют, особенно в сельской местности. Но если мы говорим о детях, то ребята часто приходят, покупают гематоген, покупают какие-то витамины. И здесь как раз крайне важна та рекомендация, которую дает аптечный работник, будь то провизор или фармацевт, о том, как принимать, что не надо все это разом засовывать в рот, разжевывать, принимать. То есть, есть ограничения по дозе. Еще раз повторюсь, что в определенных дозах лекарство помогает, в определенных дозах - может навредить.

ВЕДУЩИЙ: Я хотел бы сказать о другой не менее важной проблеме. Некоторое время назад я обратил внимание, что у нас ведь и в аптеках перестали вставать за прилавки люди с образованием, люди, которые могут вполне ответственно что-то посоветовать. В общем они оперируют теми самыми рекламными штампами, которые мы ежевечерне, ежедневно можем увидеть с экрана телевизора. Раньше для того, чтобы встать за прилавок в аптеке, нужно было окончить медицинский институт во многих случаях, а не медицинское даже училище. Сегодня это люди, которые вообще ничего не могут посоветовать, то есть практически те же самые гастарбайтеры, которые убирают наши улицы. (Довольно известная сеть аптечная.) Вот что с этим делать, и чем это тогда отличается от продовольственных магазинов, где собираются продавать лекарства?

ДМИТРИЕВ: Мы затронули достаточно болезненную тему. К сожалению, да, на самом деле сегодня в погоне за минимизацией расходов, за снижением ограничений фондов заработной платы многие руководители аптечных сетей, владельцы сетей, акционеры стали приглашать на работу в том числе и гастарбайтеров, и неспециалистов. И сегодня они работают с бейджами, на которых написано «продавец-консультант», но никак не продавец, не провизор. Это проблема, на которую уже обратили внимание и Росздравнадзор, и Министерство здравоохранения. И сегодня принято, буквально месяц назад, постановление правительства по ограничению квоты на привлечение зарубежной рабочей силы именно в аптечные сети и поставлен вопрос о необходимости повышения квалификации даже тех специалистов, кто работает.

Это на самом деле серьезный вопрос. Потому что, помимо того, что работают неспециалисты, часто специалисты с дипломами, к сожалению, не повышают свой уровень и фактически мало знают о новых препаратах, об их показаниях, о противопоказаниях, о возможностях взаимодействия и так далее. Я хочу привести пример Европейского союза, где в помощь как раз фармацевтам разработана специальная компьютерная программа, в которую любой специалист, любой фармацевт может зайти, но при этом только через свой пароль, через свой код, который дается только профессионалам, и получить всю необходимую информацию о препарате, включающую показания и противопоказания, возможности взаимодействия с другими препаратами, с продуктами питания. Это, конечно, во многом помогает специалистам на местах. Но это никоим образом не ограничивает их возможности по повышению квалификации. И это та проблема, которая сегодня существует. Я думаю, что в ближайшее время она будет решаться и с помощью регуляторов, и с помощью непосредственно самого сообщества фармацевтического, которое работает на рынке.

ВЕДУЩИЙ: Я понимаю, что обосновать можно всё что угодно. И можно говорить о том, что появление лекарственных средств в продовольственных магазинах повысит их доступность, доступность станет шаговой. Но сегодня аптеки вообще и аптеки, работающие круглосуточно, они практически и так уже в шаговой доступности. Зато мы прекрасно понимаем, как рассчитывается прибыль в продовольственных магазинах, особенно в сетевых. Это, естественно, рубль, заработанный на единицу площади. И понятно, что там, где сегодня стоит пятилитровая бутылка воды, можно положить четыре, а то и шесть упаковок разных лекарственных средств. С другой стороны, мы прекрасно понимаем, что прибыль аптек получается за счет той самой косметической и гигиенической продукции, которую у них и собираются в первую очередь изъять. Собственно, на тех самых рецептурных лекарствах, тем более на производственном отделе, заработать много не получается. Поэтому производственные отделы, к сожалению, в большинстве аптек и так уже ликвидированы. Я понимаю, что вы не каждый день общаетесь с министром здравоохранения, но коль такая возможность у вас была некоторое время тому назад, слышат ли они ваши аргументы? Я понимаю, что аргументы лоббистов этой идеи намного более весомы…

ДМИТРИЕВ: Вы знаете, как раз министр здравоохранения как специалист в этой сфере выступает за то, чтобы ситуация с продажей лекарственных средств оставалась такой, какая она есть сегодня. То есть эта деятельность лицензирована. И та ситуация, которая существует, в том числе и в торговых сетях, когда лекарства можно приобретать только в аптечном киоске или в аптечном пункте, который расположен в этой торговой сети, она как раз эту идею поддерживает. К сожалению, есть более активные лоббисты, настаивающие на том, чтобы лекарства из аптечного киоска перенести на торговую полку. Сегодня, к сожалению, ФАС поддержала эту идею, хотя изначально также выступала против. Безусловно, достаточно активно это лоббируют сами торговые сети.

ВЕДУЩИЙ: Это естественно.

ДМИТРИЕВ: Но я должен сказать, что маркетологи подсчитали возможные прибыли. Это все укладывается где-то в 3%.

ВЕДУЩИЙ: Понимаете, если мерить в абсолютных цифрах, то 3% - это тоже существенные суммы.

ДМИТРИЕВ: Да. Но я боюсь, что негативных последствий мы получим в результате этого гораздо больше. И оценить их, может быть, нельзя будет в каком-то цифровом выражении, это будет оценка в побочных эффектах, в заболеваниях, связанных с неправильным потреблением лекарств или некачественных лекарств, связанных с неправильным их хранением. Поэтому я бы призвал еще раз задуматься над тем, что мы делаем. И я бы оставил этот вопрос в покое, оставил всё так, как есть сегодня. То есть мы можем покупать лекарственные средства либо в аптеках, либо в аптечных пунктах лицензированных, где работают специалисты, хотя я опять повторюсь, что проблемы с этим есть, и их надо решать. Это не значит, что у нас проблем не существует.

ВЕДУЩИЙ: Скажите, а насколько серьезной вы считаете проблему фальшивых лекарств, которая время от времени поднимается, и каждый раз думаешь: это вообще серьезно, или нас настраивают на то, что лекарства надо покупать те, которые подороже, а те, которые подешевле, не покупать, потому что они должны вызывать подозрение сразу?

ДМИТРИЕВ: Вы знаете, на мой взгляд, даже нахождение одной фальшивой таблетки на рынке - это уже вопрос, потому что, не дай бог, она попадет тебе или родственникам, и в лучшем случае эффекта не будет, а в худшем может наступить летальный эффект. Но, на мой взгляд, не стоит излишне акцентировать и где-то будоражить общественное мнение, связанное с фальшивыми лекарствами. Ассоциация ежемесячно получает официальную статистику по выявленным фальсифицированным лекарственным средствам из Росздравнадзора, той структуры, которой вменяется в обязанности отслеживание таких продуктов на рынке. И я должен сказать, что этот процент не очень большой, менее 1%. Это не значит, что все фальшивые лекарства выявлены. Но это говорит о том, что не так страшен черт, как его малюют, потому что порой в устах наших политиков, особенно в предвыборной гонке, этот процент доходит до 50. Вот на Украине в свое время договорились до 90% фальшивых лекарств. Получается, что 9 таблеток - это фальшивка и лишь одна из них…

Безусловно, это не так. Всемирная организация здравоохранения дает средние цифры по мировому рынку: от 4 до 7%. Проценты во многом зависят от экономического развития страны и от жесткости регуляторной системы. Я думаю, что Российская Федерация как раз вписывается в эти проценты. Но тут надо четко смотреть по препаратам, какие препараты чаще подделывают, какие реже. Как правило, подделываются дорогие препараты и те, которые пользуются большим спросом. И вот последнее дело, которое прозвучало достаточно громко, и в средствах массовой информации много о нем говорили, - подделка онкологических препаратов, выявленная в Ростовской области. С ростовского склада препараты поступали в республики Северо-Кавказского федерального округа. Это достаточно серьезное дело. Но, говоря об этом, хотелось бы еще раз затронуть тему несовершенства не только законодательной базы, но и несовершенства правоприменительной практики, связанной с выявлением фальшивых лекарств. К сожалению, часто бывает, что выявляют производителей и распространителей этих фальшивых лекарств, но те меры, которые за этим следуют, они, на мой взгляд, не соответствуют по жесткости и по строгости тому деянию, которое эти люди совершили.

ВЕДУЩИЙ: Я понимаю, что у нас зарубежный опыт чаще всего используют тогда, когда это выгодно, когда это должно прозвучать таким хорошим, увесистым аргументом. Одна из известных стран, где лекарства продаются в любом супермаркете, это Соединенные Штаты Америки. И мы знаем, что все обезболивающие, пожалуйста, какие хочешь, бери в любом супермаркете. И все те лекарства, которые рекламируются, они все могут быть в продовольственных магазинах обнаружены и соответственно куплены. В государствах, которые уже пошли по этому пути, какой от этого был эффект, и есть ли страны, которые отказываются от продажи лекарств в продовольственных магазинах?

ДМИТРИЕВ: Вы назвали Соединенные Штаты Америки. Из таких экономически развитых стран еще подобная практика существует лишь в Великобритании. При этом я должен сказать, что в Соединенных Штатах всё больше дискутируется вопрос отхода от этой системы, потому что процент выявленных побочных эффектов от неправильного применения лекарственных средств, он сегодня становится просто критическим.

ВЕДУЩИЙ: Народ простодушный, да.

ДМИТРИЕВ: Достаточно большое количество летальных исходов. И поэтому сегодня идет речь об ограничении. Но при этом я должен сказать, что мир не стоит на месте. Мы сегодня видим достаточно широкую продажу лекарственных средств через Интернет. И ряд стран, такие, например, как Франция, сегодня об этом задумываются, Австрия. Уже разрешают продажу лекарственных средств через Интернет. При этом есть достаточно четкая статистика, что как раз через Интернет и происходит львиная доля вбросов фальсифицированных лекарственных средств. Поэтому, решая вопрос о разрешении подобной практики, практики продажи через Интернет, необходимо задуматься и о защитных системах. Потому что, например, во Франции вводится совершенно четкая идентификация сайта. То есть этот сайт должен быть лицензирован, он уже контролируется регуляторными органами. И если, например, появляется какой-то новый сайт без лицензии, то соответственно он тут же отсекается. Я думаю, что мы и у нас в стране придем к этой практике продажи лекарственных средств через Интернет, через автоматы.

ВЕДУЩИЙ: Но у нас и так уже огромное количество интернет-сайтов. И меня как раз, с одной стороны, это очень радует, мне иногда нужно бывает купить какое-нибудь лекарственное средство строгого рецептурного учета, в аптеке не продают, а вот эти интернет-магазины в лучшем случае интересуются, есть рецепт или нет. Естественно, я в этой ситуации всегда честным голосом сообщаю, что есть, но ни разу никто не проверял.

ДМИТРИЕВ: Я сразу вам хочу сказать, что в Российской Федерации продажа лекарственных средств через Интернет запрещена. Поэтому все сайты, которые существуют и предлагают лекарства через Интернет, это нелегальная торговля, это торговля с нарушениями законодательства.

ВЕДУЩИЙ: А вот у моих друзей была сеть аптек в Москве, сейчас ее у них уже нет, в том числе большая часть киосков в метро, и у них одновременно была и интернет-продажа.

ДМИТРИЕВ: По всей видимости, мы говорим о разных вещах. Например, есть сайт «Медлюкс», как раз это московский сайт, который дает информацию о наличии лекарственных средств в аптеках. И соответственно, зайдя на этот сайт, ты получаешь информацию…

ВЕДУЩИЙ: Про реальные аптеки, да, нормальные, человеческие.

ДМИТРИЕВ: Ты приезжаешь туда и покупаешь. Все, что касается лекарства, которое тебе кто-то привозит неизвестно откуда, это все нелегально. И здесь я хочу предупредить всех тех, кто пользуется этим: вы можете не помочь своему здоровью, а как раз навредить, потому что неизвестно, кто вам привозит, что вам привозит, где это хранилось, как это хранилось и, вообще, что он вам предлагает под видом лекарственного средства. Продажа лекарственных средств через Интернет в Российской Федерации запрещена.

ВЕДУЩИЙ: Давайте еще пройдемся по вопросам, связанным с возможной продажей лекарств в магазинах. Один из аргументов, у меня вызывает улыбку это: как только лекарства попадут в продовольственные магазины, тут же они станут дешевле. Вот это один из главных аргументов. Возможно это или нет?

ДМИТРИЕВ: Я сомневаюсь. Я в данном случае представляю как раз производителей. И, наверное, больше в этой ситуации как раз пострадают аптечные сети. Мне часто задают вопрос: но вам-то как производителям что выступать против? У вас увеличатся продажи. Во-первых, мы сомневаемся, что у нас как-то значительно вырастут продажи в связи с этим, а то, что наше реноме и наше лицо может быть испорчено из-за неправильного хранения, этот риск достаточно велик. Я не думаю, что препараты подешевеют. Это утопия, это фантастика.

ВЕДУЩИЙ: Вот года два тому назад были какие-то предвыборные истории, когда оба наших первых руководителя интересовались ценами на лекарства. И даже было поручение и чуть ли не законодательно обязанность возложена на фармпроизводителей указывать изначальную стоимость лекарственных препаратов, чтобы можно было рассчитывать, какой процент составляет наценка. Дало это какой-то результат, стали ли лекарства, по вашей информации, дешевле? Потому что по моему субъективному ощущению покупателя - не стали.

ДМИТРИЕВ: Да, на самом деле было принято постановление правительства, оно уже действует четвертый год, по ограничению, по регистрации цен на список так называемых жизненно важных и необходимых лекарственных препаратов. Соответственно производитель зарегистрировал цену и имеет право поднять цену только на процент инфляции. В этом году предполагаемая инфляция - это 5,5%. И на все препараты, которые входят в список, о котором я только что сказал, производитель имеет право цену поднять не выше, чем на 5,5%. Дальше соответственно есть наценка, которую дает дистрибьютор, и есть наценка, которую дает аптечная сеть, но к отпускной цене производителя.

Вот существует за эти четыре года статистика по этому списку. В определенные годы цена даже падала на эти препараты, а в остальные годы цена поднималась, но не выше, чем на уровень инфляции, где-то в среднем около 3%. Другое дело, что, попадая в такие тиски ограничительные, и производители, и аптеки пытаются компенсировать соответственно либо потери, либо недополучение прибыли. И, безусловно, возрастают цены на те лекарственные препараты, которые не попадают в этот список. Аптеки поднимают цены на парафармацевтику, на средства медицинского применения, которые они продают в аптеках, именно для того, чтобы как-то сбалансировать свои потери. Потому что если говорить об аптечных сетях, об аптеках, то сегодня рентабельность их крайне низка.

ВЕДУЩИЙ: Вы знаете, у нас какой бизнес не возьмешь, все говорят: уж наш бизнес самый нерентабельный. Туристический бизнес - это вообще просто все в убыток себе работают.

ДМИТРИЕВ: С аптеками на самом деле это так. Если мы говорим о городах-миллионниках, то это не показательно, потому что и платежеспособность населения гораздо выше. Если мы говорим о сельской местности, то мы четко видим статистику по закрытию аптек, потому что они нерентабельны. Другое дело, что 61-й закон, который был относительно недавно принят, он дал возможность продажи лекарственных средств как раз в сельской местности через фельдшерско-акушерские пункты. И это, безусловно, поспособствовало доступности лекарственных средств как раз в отдаленных районах, в сельских районах. Но что касается аптек, я опять, к сожалению, констатирую тот факт, что достаточно высокий процент аптек был закрыт. В среднем за прошлый год было закрыто около 15% всех аптек на рынке.

ВЕДУЩИЙ: И, наверное, последний вопрос. Все равно возникает ощущение, что когда начинается сезон простуд, то вот эти противовирусные, противопростудные препараты, они существенно дорожают. Есть ли какая-то политика у аптечных работников снижать цену, потому что растет объем продаж, или, наоборот, повышать, потому что спрос растет?

ДМИТРИЕВ: Я еще раз повторюсь, что те препараты, которые входят в список жизненно важных и необходимых, они не дорожают. То есть любое подорожание - это нарушение закона. И соответственно регулирующие органы применяют санкции к тем аптекам, которые повысили цены. Цены могут расти только на те препараты, которые в этот список не входят. Я не могу отвечать за все аптеки, но я думаю, что тот факт, о котором вы говорите, он присутствует, наверное, не в 100% аптек, но где-то это есть. Но это рынок. Как возрастает спрос, возникает предложение и возникает подобная ситуация.

ВЕДУЩИЙ: Спасибо вам большое. Спасибо, что пришли.