Маяк. Москва 21.11.2013 - О механизмах государственно-частного партнерства для реализации социальных проектов в Подмосковье

Центральную кольцевую автодорогу все-таки будут строить. Федеральное правительство выделяет дополнительные деньги на ускорение строительства транспортной магистрали, которая пройдет примерно в 50 километрах от МКАД. Сдать некоторые участки обещают на два года раньше, к чемпионату мира по футболу.

К строительству ЦКАД подключатся и инвесторы. Какие гарантии они получат? Какие риски и на каких условиях будут компенсированы на региональном и федеральном уровнях? О механизмах государственно-частного партнерства для реализации социальных проектов в Подмосковье рассказывает председатель Комитета Госдумы РФ по вопросам собственности Сергей Анатольевич Гаврилов. Ведущий - Ирина Козловская.

ВЕДУЩИЙ: Гость программы - председатель Комитета по вопросам собственности Государственной Думы Сергей Анатольевич Гаврилов. Сегодня мы будем говорить о механизмах государственно-частного партнерства для реализации соцпроектов на территории Подмосковья. Когда господин Воробьев заявил, что он хочет сделать Подмосковье лидером по качеству жизни среди российских регионов, в принципе можно понять. Подмосковье находится рядом с Москвой, выгодно туда вкладывать. Но, тем не менее, есть и другие российские регионы, куда инвестор может прийти. Вот за счет каких механизмов инвестор все-таки должен прийти в область?

ГАВРИЛОВ: Совершенно очевидно, что у нас даже на федеральном уровне не хватает около полутора триллионов рублей для того, чтобы исполнить все обязательства государства перед гражданами. И поэтому особая нагрузка ложится на ключевые регионы, такие как Москва и Московская область, прежде всего. И Московская область сейчас выбивается в лидеры за счет механизмов, которые наиболее привлекательны для отечественного предпринимателя. И я должен сказать, что это - серьезнейшая задача, потому что мы стремимся, во-первых, помочь государству, помочь Московской области, которым, естественно, в нынешней экономической ситуации не хватает средств на все амбициозные, грандиозные проекты. С другой стороны, мы заинтересованы, чтобы наш, российский капитал, а также международный ответственный капитал, был заинтересован не бежать из страны, а вкладывать средства в модернизацию нашей экономики, нашей социальной сферы. И задачи, которые ставит Московская область и губернатор ее Андрей Воробьев, на мой взгляд, не сверхамбициозные. Это достаточно реалистичные задачи, позволяющие Московской области преодолеть отставание от Москвы и стать удобным регионом как для инвесторов, для транспорта, для промышленности, так и для жителей Московской области.

ВЕДУЩИЙ: Но пока это только прожекты?

ГАВРИЛОВ: Да.

ВЕДУЩИЙ: С бизнес-центрами там не очень хорошо, да? Наукограды - это тоже вопрос открытый, потому что нужно вкладывать деньги, искать специалистов, кадры, потому что кадры уже оттуда ушли. И мы много говорим о привлечении инвестиций. Что конкретно делается, какие есть законы, какие преференции?

ГАВРИЛОВ: В чем здесь до этого были проблемы, и почему испытывала сложности Московская область? Потому что решение наукоградов - это на 99% федеральная задача. Нет льготного режима, нет федеральных инвестиций, нет гарантированных заказов, нет перспективы. Что может Московская область? Специально для интересов таких ключевых регионов, как Московская область, нами подготовлен законопроект, он готовится к выходу, после которого, как сегодня сказал Сергей Нарышкин, мы начнем жить, наверное, по-новому со следующего года. То есть мы открываем для регионов возможности исполнять свои обязательства, социальные и экономические обязательства перед населением, перед гражданами не за счет своих довольно ограниченных бюджетных возможностей, своих расходов, сколько за счет того, чтобы привлекать для исполнения своих социальных обязательств, я подчеркиваю, отечественный капитал, создавая для него крайне льготные условия. Почему я говорю именно так? Потому что это должно сразу отделить от задач госзакупок, от так называемой теневой приватизации, от возможных злоупотреблений. Почему? Потому что сейчас, по-моему, частно-государственным партнерством называется все, везде, где участвует хоть копейка негосударственных средств. Это вводит людей в заблуждение, потому что мы вовсе не собираемся предоставлять льготные режимы для всего и для всех. Прежде всего, у нас стоит задача инфраструктуры - ЦКАД. Значит, это отдельная задача. Задача стоит, например, по модернизации системы детских садов. Такая программа во многом уже реализуется в Москве.

ВЕДУЩИЙ: Сергей Анатольевич. Мы сейчас можем много программ перечислить. Давайте, раз мы начали с ЦКАД, то мы с нее и начнем. Проекту этому уже очень много лет, уже обещали к 2012 году построить. Даже чуть ли не хвастались, каждый день мы отслеживаем, как строится, какие участки, какие проекты. Пока этот проект, извините, пшик. Теперь федералы выделяют деньги на строительство и уже обещают часть дороги пустить на два года раньше, к Чемпионату мира. Вот не превратится ли опять этот проект, как говорится, в пустое место?

ГАВРИЛОВ: Значит, в чем я здесь вижу гарантию, которая позволит взять ситуацию под контроль. Она связана с тем, что если мы будем, как и раньше, надеяться на деньги Минтранса, который всегда находит себе другое применение в ключевой момент, их нужно перебросить на строительство олимпиады, универсиады, различных глобальных строек, высокоскоростных магистралей, и средства, выделяемые в этом году под модернизацию Ярославского шоссе и ряда магистралей, перебрасывались в виду нехватки на другие объекты, в другие регионы. Поэтому для того, чтобы избежать этого, мы предусмотрели такой режим,  в котором участие не только государства, а государству не хватает, естественно, средств, и поэтому стройки затягиваются, уходят в бесконечные котлованы, а привлечение средств, в том числе, не просто иностранных и отечественных инвесторов, а серьезных инвестиционных фондов под гарантии государства. Смысл такой, что в том случае, если на партнерских равных условиях участвует и отечественный капитал, и государственные средства, то государство принимает на себя обязательства. Если оно их не выполняет, оно несет санкции, в том числе за счет бюджета. Это невыполнение тарифных обязательств, сроков ввода, обязательств по предоставлению земельных участков. Как известно, это у нас достаточно долгий и достаточно коррупционно емкий процесс. Как только мы перейдем в этот режим, мы позволим вывести, скажу честно, средства из тени, потому что понятно, что когда государственный заказчик, государственный подрядчик и государственный контролер, часто это в одних руках или близких руках, то вопрос контроля, особенно для обычного гражданина, становится практически невозможным. Так вот, мы считаем, что в рамках нового режима, особенно в рамках концессий, все подобного рода процедуры, процедуры конкурса, проведения конкурса, подбора подрядчиков, контроль за исполнением, за эксплуатацией, когда приходит фирма, которая строит дорогу, эксплуатирует ее на весь срок окупаемости и несет ответственность за недоработку, за колдобины, за появление колейности, за вопросы с качеством дорог, особенно дорожного покрытия на рискованных участках. Поэтому в этой связи другого пути, кроме как, обязать государство платить рублем за срыв своих обязательств, мы не можем. С другой стороны, понятно, что инвестор пойдет туда, особенно это если длинный цикл, более 10 лет. В нашей стране обычно рискованно вкладывать больше, чем на 2-3 года. А пойдет только в тех условиях, когда он почувствует реальную отдачу на свой капитал, прозрачность и гарантии государства, что его не выкинут из проекта, не поменяют подрядчика, не придет новый начальник, который пересмотрит все договоренности. То есть в этом отношении государство должно нести, может быть, непривычную для наших чиновников, но строжайшую ответственность. Ответственность, я думаю, не только уголовную и кадровую, как у нас принято, но ответственность материальную, финансовую. Я думаю, что это единственный вариант в этих условиях, чтобы наша экономика и налоги стали интересными.

ВЕДУЩИЙ: Наш корреспондент к этой программе подготовила материал. Давайте послушаем.

КОРРЕСПОНДЕНТ: ЦКАДа нам не видать пока, как своих ушей, несмотря на то, что планы и схемы утвердили еще в 2006 году. Только сейчас ведется подготовка к ее строительству. А ведь еще давно что-то успели построить и тем самым хорошо бы разгрузили Москву. Говорит научный сотрудник НИИ экономики транспорта Высшей школы экономики, специалист по дорожному строительству Екатерина Решетова.

РЕШЕТОВА: Да строительство Центральной кольцевой автомобильной дороги позволит именно снять нагрузку на основные кольцевые магистрали нашей области. Потому что на них выходит не только личный автомобильный транспорт, но и большой объем грузового автомобильного транспорта. И, собственно, в настоящее время все грузопотоки, даже из Финляндии в Казань, идут напрямую через бетонку или через МКАД. Объездов в настоящее время не существует. Центральная кольцевая автомобильная дорога, она будет дорогой первой категории и, естественно, все развязки автомобильных дорог будут на платной основе с привлечением частных инвестиций. И именно на этой основе и планируется реализовывать строительство ЦКАДа.

КОРРЕСПОНДЕТ: Всего планируется 530 километров Центральной кольцевой дороги. Ее строительство стартует в следующем году. Через пять лет будет построена южная часть ЦКАД. На территории Московской области будут сформированы международные трассы Лондон-Париж-Берлин-Варшава-Минск. Пока это выглядит сказкой. Возможно, когда-то она и превратится в быль. Главное, чтобы не застроили новые трассы ЦКАДа логистическими и торговыми центрами, говорит научный сотрудник НИИ транспорта Екатерина Решетова.

РЕШЕТОВА: Смысл строительства ЦКАДа будет, если с него не будет предусмотрено много съездов частных, потому что принцип основной транзитных магистралей - это ограниченное количество этих съездов. Главное, не допустить превращение этой скоростной дороги, как она планируется в настоящее время, в очередной МКАД, с кучей логистических комплексов. Целесообразно бы построить грузовые дворы. Если выдадут разрешение на строительство многочисленных складских комплексов, торговых комплексов, то смысла не будет вообще в строительстве этой автодороги.

КОРРЕСПОНДЕНТ: На строительство ЦКАД в целом уйдет, как минимум, 30 лет. Так считают дорожные специалисты. А сейчас малюсеньким спасением для водителей является бетонка.

ГАВРИЛОВ: Я абсолютно согласен с автором вот в чем. Первое. Конечно, ЦКАД не должен превратиться в дорогу между торговыми рядами. Это совершенно понятно. Но при этом, я считаю, что в интересах жителей Подмосковья вывести и логистические центры, и грузовые дворы за пределы, за радиус ЦКАДа, потому что иначе это все останется между МКАДом и ЦКАДом. Кстати, это в интересах тех же транзитных перевозчиков, и международных перевозчиков. Кстати говоря, именно задачей строительства ЦКАД принято решение о вхождении России в систему международных перевозчиков, что должно удешевить процесс. И, естественно, закон об изъятии земель. Но при этом надо понимать, чтобы для любого инвестора вложение в дорогостоящее строительство дорог было эффективным, конечно, окупаемость должна быть не только, когда государство платит ему в течение срока эксплуатации дороги, это возможность платных дорог, но и, в том числе, за счет прилегающих подъездов к терминалам. Важно, на наш взгляд, чтобы это были не торгово-развлекательные центры, которые стимулируют поездку тысяч граждан, а чтобы это было ограниченное количество логистических центров для грузоперевозчиков.

ВЕДУЩИЙ: Ну, это понятно. Сергей Анатольевич, вот вы как раз упомянули закон об упрощенном изъятии земель. Многие инвесторы, когда этот закон утвердили, они как-то заколебались, что вот мы пойдем в Подмосковье, начнем строить, где гарантии того, что по новому закону у нас не изымут эти площади, и мы, в общем-то, потеряем?

ГАВРИЛОВ: Я думаю, это стоит задача не столько перед федералами, сколько перед правительством Московской области, с тем, чтобы градостроительные планы, которые должны гарантировать новым или нынешнему собственнику земель, который подпадает под процедуру изъятия, перспективу возврата вложений. Потому что в отсутствие планов зонирования, градостроительных планов произвольное изъятие земель может служить инструментом, как раньше говорили, для волюнтаризма чиновников. Поэтому, я считаю, что, конечно, закон просто необходим, потому что без этого мы, к сожалению, упремся в бесконечные пробки и узкие горлышки на трассах, вылетных трассах, особенно из Москвы. И это во многом связано со спекуляцией земельными участками, вопросами затягивания процедуры изъятия участков. Это касается не только дорог, это касается и инфраструктуры железнодорожного транспорта в Подмосковье, который тоже во многом связан и обременен сложностями процедуры изъятия земель для реконструкции дорог, для объездных путей и так далее. Кстати говоря, обустройство переездов на железнодорожных путях, на что больше всего жалуются на встречах с губернатором жители Подмосковья, тоже вполне, по мнению руководства железных дорог, выстраивать в режиме частно-государственного партнерства, потому что у  железных дорог денег нет. Нет и, честно вам сказать, достаточных средств и в бюджете Подмосковья. Поэтому мы должны искать возможности, чтобы это были не архаичные конструкции, а это были современные, вполне управляемые и гарантирующие безопасность конструкции.

ВЕДУЩИЙ: Ну, хорошо. Вот вы в принципе перечислили то, что вы предлагаете инвесторам. Даже в Московской области с января этого года действует закон о льготном налогообложении. Но, тем не менее, пока вот инвесторы, есть ли какие-то цифры, что они действительно стали приходить в область, вкладывать деньги, либо пока такой статистики нет?

ГАВРИЛОВ: Такая, очевидно, статистика появится к концу года. Но я думаю, что важным и критически важным для жителей Подмосковья будет следующий год. Почему? Потому что, с одной стороны, мы видим, как экономика устает, падают темпы развития, в то же время растет перегруженность, очевидная перегруженность Подмосковья. И в этой связи для правительства области год будет решающим, потому что резко обостряется конкурентная борьба между регионами за привлечение ресурсов, прежде всего инвестиционных ресурсов. И я думаю, что в этой связи, учитывая огромные транзитные возможности Подмосковья, возможности начинать многие проекты с чистого листа в отличие, скажем, от Москвы, где, например, ряд проектов в области социальной инфраструктуры и привлечения инвесторов зашли очень далеко, и сейчас отыгрывать очень сложно. Я думаю, что есть шанс у Подмосковья. И вопрос в том, насколько команда губернатора и, может быть, областное законодательное собрание способны будут воспользоваться этими возможностями. Понятно, что растут издержки, растут риски в Москве для многих инвесторов. Идет удорожание ряда проектов. В этой связи, может быть, и это общая позиция, в том числе, для Фонда прямых инвестиций российского, переориентация инвестиционных потоков в  Подмосковье станет достаточно актуальной.

ВЕДУЩИЙ: Про ЦКАД мы в принципе достаточно полно поговорили. Теперь еще о партнерстве, например, в сфере переработки мусора. В Подмосковье закрывают полигоны, потому что проблема уже настолько назрела, но, тем не менее, есть опять-таки бюрократические проволочки. Особенно там, где вроде как программа есть, но на местах местные чиновники, сами они такие как царьки, все это решают, это уже тоже об этом говорено-переговорено, есть какие-то стимуляции для развития вот именно этого направления и какие-то сдерживающие законы или границы, или какие-то нормативные акты, которые все-таки не позволят на местах вот так легко распоряжаться судьбой этого проекта?

ГАВРИЛОВ: Есть. Есть, прежде всего, наши предложения со следующего года внести изменения в федеральные законы, которые будут стимулировать и с точки зрения налогов, и с точки зрения поддержки со стороны федерального бюджета Московской области в том случае, если будут приняты нормативы, в том числе, по переработке твердых бытовых отходов. То есть экономический механизм, который заинтересовывает, в том числе финансово, Московскую область. С другой стороны, надо понимать одну простую вещь, что традиционно во всем мире, не только у нас в стране, эта сфера относится к наиболее теневым сферам бизнеса, криминализированным сферам бизнеса. И во многом наведение порядка не только в утилизации мусора, но и переработке его, а не просто складирования. Нелегальная свалка, это вопрос политической воли и решимости, в том числе, правоохранительных органов. Недавно у нас было совещание с международными консультантами, с немецким Минфином, с финским, о том, как они строят успешно, например, фабрики по переработке мусора, когда область, например, предоставляет земельный участок, а все расходы на строительство, эксплуатацию, проектирование, гарантированную безопасность берет на себя инвестор и соответственно зарабатывает на сроке эксплуатации. В этом отношении, я думаю, вопрос поиска инвесторов, я думаю, что этот вопрос достаточно понятен и прост. Я думаю, на уровне федеральном, на уровне Государственной Думы здесь поддержка будет обеспечена. Вопрос в том, насколько хватит возможности сломать эту тенденцию, сложившуюся за последние, как минимум. 20 лет, связанную с уводом в тень не только потоков мусора, но и денежных потоков от его складирования и использования.

ВЕДУЩИЙ: Возможно, у нас, конечно, он такой криминогенный, но я не думаю, что в Европе уж прямо такой это теневой бизнес, потому что есть прекрасные открытые статистические данные о том, насколько, каков процент переработки.

ГАВРИЛОВ: Если вы видели мусорные свалки в Неаполе или в Испании…

ВЕДУЩИЙ: Нет, это понятно. Но, к примеру, если в Стокгольме перерабатывают даже составы, которые ходят в метро, до 80% - вот есть такой пример - у нас я даже не знаю, что там перерабатывают. Эти гастарбайтеры несчастные стоят на потоке, что-то там вручную делают. Ну, это просто смеху подобно.

ГАВРИЛОВ: К тому же одна из проблем, кстати, она недавно обсуждалась с участием представителей Подмосковья на экспертном совете Внешэкономбанка, связана с тем, что многие технологии, в том числе, которые экспортируются в Россию по переработке мусора, к сожалению, связаны с лимитированием достаточно вредных вторичных отходов, достаточно опасных для населения. Поэтому для того, чтобы мы не попались в очередной раз, как вы говорите, в ловушку, когда гастарбайтеры будут руками перерабатывать мусор, и все это будет называться инновациями в переработке твердых бытовых отходов, для этого нам нужно, может быть, совместно и с депутатами, и с прессой правильно выработать технологии. Это очень сложный вопрос. Я должен сказать, во многих странах это используется. А многие страны, традиционно считающиеся нашими партнерами или консультантами в области переработки мусора, как, например, Германия, они стремятся в Ленинградскую область, я знаю, хотели в Подмосковье, заинтересованы в строительстве предприятий, которые не отвечают сегодняшним требованиям Евросоюза в области экологии и безопасности. Поэтому, я думаю, вопросу технологии переработки нужно уделать отдельное внимание, потому что сложные проекты, дорогие проекты, они, как говорится, отбиваются в бизнесе за более долгий срок. И если готово правительство Московской области предоставить желающему инвестору или производителю средства, площадку и льготные условия для переработки мусора, то оно должно понимать, что нужно этот срок растянуть. То есть не требовать, чтобы деньги отбились, и через два года фабрика сменила хозяина, перешла в муниципальную или районную собственность, а, может быть, и областную. Это отдельный вопрос. И я надеюсь, что вот в том духе открытости, который сейчас начал практиковаться губернатором Подмосковья, этот вопрос должен быть предметом широкого обсуждения. Потому что это вопрос не просто существующих экологических выбросов, но и возможных угроз вторичных выбросов, которые сейчас широко обсуждаются в Европе и которые, в общем-то, должны вызывать озабоченность и у нас.

ВЕДУЩИЙ: Сергей Анатольевич, по поводу социальных объектов. Естественно, что органы местного самоуправления, они должны из своих бюджетов как-то, понятно, все это финансировать, делать, но, тем не менее, федеральная поддержка идет. Вот в первую очередь, я так понимаю, что еще проблема с детскими садами. Здесь какой-то возможен механизм вот этого?..

ГАВРИЛОВ: Возможен. Первое. Механизм наиболее сложный - это строительство детских садов, сохранение мест, и под областной или муниципальный заказ по гарантированным, понятно, ценам обслуживание население. С другой стороны, это более распространенное, это называется эксплуатация. Существующие детские сады передаются, скажем проще, которая даже не берет их в собственность, а берет их на эксплуатацию, и это касается не только детских садов…

ВЕДУЩИЙ: Но эксплуатируется как детский сад?

ГАВРИЛОВ: Как детский. Это касается, кстати, и поликлиник. Но вопрос в чем, и почему мы стараемся наши меры принять раньше? Потому что часто под лозунгом частно-государственного партнерства происходит, что? Происходит переориентация, происходит рост цен, происходит смена профиля с общедоступного детского сада на более элитный. Под предлогом модернизации сокращается количество мест. А у нас финансирование под количество мест в детских садах, напомню вам, идет. И то же самое происходит с лечебными учреждениями, когда сокращаются просто койко-места и начинают создаваться более технологичные, более дорогие и более элитные учреждения. И это все называется сейчас частно-государственным партнерством. Вот мы хотим искоренить это раз и навсегда. Что если чиновник принял решение, а у нас будет процедура очень жесткая, чиновник, например, Московской области, он согласовывает это с  Минэкономразвития, с Российской Федерацией, и если на этот проект ставится печать, на которой три слова - частно-государственно партнерство, то никаких этих фокусов быть невозможно. При каждой попытке перепрофилирования, удорожания и подобных злоупотреблений контракт должен расторгаться, частный партнер должен меняться. С ним нужно просто проститься максимально цивилизованно и подбирается другой. Более того, если в этом процессе участвуют и кредиторы, финансовый институт, как мы хотели бы, то он должен тоже со своей стороны нести максимальную ответственность и нагрузку за этот процесс. Потому что наша задача, как и во всем мире, где на самом деле таких проектов не так много, но они практикуются и в медицине, и в социальной сфере, задача в том, чтобы улучшить качество исполнения публичных обязательств. То есть обязательств, которые несет государство в рамках муниципального заказа, областного заказа, а вовсе не в том, чтобы, как в 1990-е годы, перепрофилировать детские сады, и потом будем ахать и охать, что вместо общедоступных детских садов появились полузакрытые квазидетские учреждения. 

ВЕДУЩИЙ: А контролировать кто все это будет? Хорошо принимать законы, но вы  же понимаете, когда все это доходит до мест, закон принимает весьма расплывчатую форму?

ГАВРИЛОВ: На самом деле во многих областях, в том числе в  Подмосковье, за эти годы понапринималось немало таких законов. Часто они опротестовываются прокуратурами. И вот с тем, чтобы облегчить нашей прокуратуре работу и сделать ее более понятной и прозрачной, мы принимаем такой закон, который будет максимально жесток, максимально понятен, максимально просто и максимально ответственен. То есть заключается публично, конкурс проводится, например, на обслуживание детского садика, открытые условия, отрытые обязательства, открытый контроль, который возлагается не только на Московскую область, но и на федеральный центр по реализации данного проекта. Соответственно, если появляются частные деньги, то контроль - двойной, и со стороны кредитора, и со стороны частного партнера. При нарушении этого проекта не только обязательства со стороны частной фирмы, но часто и государство срывает свои договоренности, когда вешает на бизнесмена обязательства, не исполняет государство ни одного своего, ни по тарифам, ни по электроэнергии, ни по арендной плате.  Потом проект срывается. Этот объект отнимается у бизнесмена, по сути дела доводят его до банкротства.  И под этим предлогом происходит так называемый передел собственности. Вот здесь не хотим говорить, что только государство чисто, пушистое и белое, а бизнесмены - отнюдь. Эта форма на самом деле для того, чтобы приучить частный бизнес к ответственности в социальной политике по одной простой причине, что, к сожалению, надо сказать честно, у нас сфера для нормального отечественного добросовестного предпринимателя, для вложения средств и работы, все более сужается, к сожалению. Мы видим, что происходит с малым и средним бизнесом. Все больше закрытий и банкротств. Все большие там прессы и налоговой службы, и проверяющих органов.  И это стимулирует не просто малый и средний бизнес, индивидуальные предприятия, а стимулирует то, что мы называем - к сожалению, и  Московская область является одним из источников - ростом бегства капиталов из России.  Вот для того, чтобы остановить этот процесс, мы должны предоставить бизнесу возможности честно заработать и зарабатывать, при этом понимая, что у государства средств для того, чтобы построить детские сады, школы, больницы, дороги в нормальном состоянии, нет и не будет в ближайшие годы, наверное, уже довольно долгие. Поэтому, чтобы сочетать наши интересы, интересы нашего населения к решению инфраструктурных проблем, дорог, переработке мусора, больниц, и ведь не только мы привлекаем от частного бизнеса деньги, надо сказать, что в 1990-е годы немало специалистов ушло в частный бизнес, и мы привлекаем, и мы пытаемся привлечь кадры, технологии. Во многих областях, например, в IT-технологиях частный бизнес во многом превосходит государственный по качеству, по интеллекту. Я должен сказать, что в Подмосковье немало находится и оборонных центров, куда тоже мы планируем привлечь в этом режиме средства.

ВЕДУЩИЙ: Я так понимаю, как вы в самом начале сказали, что с 1 января будет бизнес жить по-новому, будут ему какие-то даны преференции. Тогда будем ждать этого закона. Сергей Анатольевич, спасибо, что вы пришли к нам в программу.