Маяк. Москва 02.12.2013 - Где работают выпускники ГИТИСа

2013 - юбилейный год для знаменитого ГИТИСа, который теперь носит название Российский университет театрального искусства. Одному из старейших учебных заведений Москвы - 135 лет. Восемь факультетов постоянно востребованы у абитуриентов, в том числе и факультет музыкального театра. По мнению специалистов, он не имеет аналогов в театральном мире. Здесь занимаются подготовкой актеров-певцов и режиссеров, призванных работать в самых разных жанрах музыкально-сценического искусства.

Но, как и в каждом ВУЗе, для выпускников бывает проблематично найти работу. На эту тему беседуем с заместителем декана факультета музыкального театра Российского университета театрального искусства Галиной Викторовной Тимаковой. Ведущий - Ирина Козловская.

ВЕДУЩИЙ: Гость программы - заместитель декана факультета музыкального театра Российского университета театрального искусства, больше всем нам известного как ГИТИС, Галина Викторовна Тимакова. Сегодня мы будем говорить о проблеме трудоустройства для выпускников московских театральных ВУЗов. Естественно, их тоже сия доля тяжкая не обходит. Во-первых, прекрасный информационный повод - 135 лет ГИТИСу. Мы немножко опоздали с поздравлениями, но тем не менее. Училище, которое достигло таких высот, но, тем не менее, в последнее время были некие, конечно, и скандалы с этим связанные. И достаточно много раздается реплик, что не тот уже уровень педагогов, не то мастерство, но, тем не менее, яркие фамилии, таланты, они все равно из ГИТИСа выходят. И можно вспомнить того же Бархатова. Он тоже выпускник ГИТИСа. Ну, масса, масса, несчесть им. Вот давайте мы все-таки начнем с того, что, конечно, юбилей - хороший повод. Но вот проблемы какие, помимо проблемы трудоустройства? Это основная либо есть еще какие-то?

ТИМАКОВА: Ну, до того, как они доходят до трудоустройства, есть еще вопрос, скажем, набора, потому что поступление в театральный ВУЗ - это непростое и психологическое, и профессиональное дело. И отбор бывает очень жесткий. Их много. Лето около театральных ВУЗов - это всегда особая пора.

ВЕДУЩИЙ: Очень занятно смотреть на это.

ТИМАКОВА: Когда они переходят из одного учебного заведения в другое, и в итоге как бы каждый ВУЗ находит какую-то свою индивидуальность. Все в результате находят как-то свое, хотя поступают и в Щукинское, и в Школу-студию МХАТ. Я поскольку представляю факультет музыкального театра, у нас, конечно, главное - это наличие голоса. То есть проблема, скажем, вот для нас, для факультета музыкального театра - это этот голос найти, этот голос услышать, обнаружить. Если, скажем, основные обладатели голоса, они, как правило, все из южных районов. Это Краснодар, это Пятигорск, это Украина, если взять даже там Лемешев, они все практически не москвичи. И поэтому вот сейчас есть проблема, что сложно приезжать в Москву, потому что дорогое образование в Москве, несмотря на то, что места - бюджетные, но ведь чтобы прожить, и как бы каждая семья определяет, где ему учиться. И поэтому с Украины, она в любом случае платная. Поэтому проблема есть с мужскими голосами. Прекрасный тенор? Мы этому радуемся.

ВЕДУЩИЙ: Галина Викторовна, сейчас же очень много конкурсов, когда ищут таланты, самородки, голоса. Вот если придет человек талантливый, но он, например, не будет знать нотную грамоту, к примеру, вот вы такой самородок возьмете, либо, кроме голоса, нужна еще какая-то, обязательная профессиональная база?

ТИМАКОВА: Конечно, мы стараемся брать. Тем более, что сейчас у нас новые госстандарты. Если раньше артист музыкального театра готовился в течение пяти лет, то сейчас год сокращен. Теперь мы - четыре. И, конечно, мы стараемся брать, чтобы была обязательная музыкальная подготовка, то есть это уже как бы выпускники, имеющее среднее специальное образование, которые закончили колледжи, училища какие-то. Но, тем не менее, я думаю, что если будет такой голос и такой одаренности человек, я думаю, что мы, наверное, конечно, возьмем и будем этому рады. Но все равно наличие каждого таланта - это все равно еще определенное трудолюбие. И при определенном отношении к труду можно что-то сделать. И бывают такие случаи, когда приходят на каком-то музыкальном уровне подготовки не очень высоком, но заканчивают они очень хорошо.    

ВЕДУЩИЙ: Вот вы сами сказали: не хватает мужских голосов. Но раз они у вас появляются, наверняка они должны быть востребованы после того, как закончат ГИТИС или здесь тоже проблемы возникают? Разве их не хватают с голосом сразу?

ТИМАКОВА: Вот, скажем, мы берем материал и стараемся учить так, чтобы это был… Но вот бывают и такие случаи, что и не очень развивается человек. Такое тоже бывает. То есть бывает, что изначально материал есть, и мы его берем, этот материал. Но может так случиться, что он вот достиг какого-то своего определенного уровня развития, и дальше он уже не развивается. А каждый театр, естественно, хочет найти что-то выдающееся. И московские театры, у которых выбор гораздо больше, к ним съезжаются со всей страны, поэтому, конечно, они выбирают лучшее из лучших. Я очень рада этому обстоятельству, что сейчас как-то изменилось отношение самих студентов к своему трудоустройству, потому что они, например, с удовольствием едут и за пределы Москвы.

ВЕДУЩИЙ: То есть уже не боятся куда-то ехать, не хотят оставаться в Москве, не цепляются, как раньше?

ТИМАКОВА: Да, не боятся, потому что, видимо, так намучались. Сначала вроде бы хотели только Москву, но потом поняли, что сейчас ведь очень хорошего уровня театры.

ВЕДУЩИЙ: Самореализоваться можно не только в Москве. Потом тебя заметят. Очень много фестивалей замечательных, приезжают, пожалуйста.

ТИМАКОВА: Театры гастролирующие. Они выезжают. Они там поют с оркестром, там предоставляют жилье. Во всяком случае, если не жилье, то как-то снимает театр жилье. Театр, что бы не говорили, хоть он и начинается с вешалки, но продукт любого театра - это, конечно, спектакль, его артисты. Если там есть имена, есть артисты, театр состоялся. Значит, мы об этом будем говорить. Мы не будем говорить о том, как это произошло. Вы сейчас говорили, что есть какие-то имена. И, конечно, любой театр славен этими именами. Если в Московском театре оперетты Татьяну Шмыгу никто никогда не забудет, вот никогда, потому что это такое явление в театре, чтобы мы не говорили, даже человек, который не очень вхож в театр оперетты, но Шмыгу все равно он будет знать.

ВЕДУЩИЙ: Ну, хотя бы даже по «Гусарской балладе»?

ТИМАКОВА: Да, конечно.

ВЕДУЩИЙ: Галина Викторовна, вот вы сказали - оперетта. Сейчас оперетта кажется немножко таким старомодным словом. Мюзикл - вот сейчас что на устах у современной молодежи и даже у современных зрителей. Вы как вообще относитесь к этому жанру и насколько в вашем театре следят за какими-то изменениями и не боятся нового, экспериментировать в этом плане тоже?   

ТИМАКОВА: Вы не представляете, до какой степени я рада этому вопросу, потому что оперетта, она мне настолько дорогой жанр. И я так трепетно к этому отношусь. И, наверное, не считаю оперетту… что, обычно проводят какие-то конференции, говорят, что оперетта - умирающий жанр. Вы знаете, я, когда прихожу в Московский театр оперетты, и 31 декабря идет спектакль какой-то, и я вижу переполненный театр, я думаю: ну, и кто сказал, что этот жанр никому не нужен. Я такое не встречала. Но, тем не менее, конечно, есть проблемы. И очень много людей, которые любят оперетту и хотят сделать, как-то сделать так, чтобы она сегодня прозвучала. Потому что те либретто, которые существуют, те сюжеты, которые существуют, бывает, что прекрасная музыка, а сюжет какой-то…

ВЕДУЩИЙ: Несколько архаичный уже?

ТИМАКОВА: Да. Значит, нужно что-то делать, переписывать. Это уже может прозвучать по-другому. Но, тем не менее, мне кажется, бывают же жанры. Вот мы балет воспринимаем как жанр, хотя, наверное, это кажется странным, что человек, объясняясь в любви, 32 фуэте открутит, и мы как-то к этому хорошо и спокойно относимся, потому что есть особенности жанра. Вот в оперетте тоже есть свои особенности. В каждом жанре они есть, так же как в опере, где, умирая, человек поет какую-нибудь 15-минутную арию. Но мы понимаем, что это такой жанр, что здесь поют. В оперетте - то же самое. Мне кажется, нужно что ли не так требовательно относиться к этой драматургии, которая там существует, потому что на самом деле драматургия замечательная, потому что все оперетты про любовь. И что может быть интереснее этого? Все равно это чувства, это горячие чувства. А когда это подкреплено потрясающей музыкой Кальмана, Легара. Я сама ставила несколько оперетт - «Цыганскую любовь», «Принцессу цирка», «Голубую мазурку» Легара. И я просто, единственное, думаю, почему вот там, на комических  спектаклях мы не смеемся? В опере, где всегда убивают кого-нибудь, мы почему-то не плачем? Значит, мы должны как-то это все очеловечить и сделать так, чтобы возникали у зрителей эмоции, чтобы этот жанр не был каким-то отстраненным, и чтобы не была такая картинка, которую ты посмотрел и ушел равнодушный. Нужно это как-то очеловечить и сделать так, чтобы те чувства, которые у Сильвии с Эдвином, они и нам были близки.

ВЕДУЩИЙ: Но вы как раз в театре-то пытаетесь немножко модернизировать, если можно это слово употребить к театру, вот именно вот эти приемы сценические, режиссерские?

ТИМАКОВА: Мы очень много… У нас целый семестр в нашей программе, например, посвящен оперетте, то есть мы работаем. У нас есть актеры, режиссеры, и режиссеры работают. Но вы знаете, сколько мы не пытаемся находить каких-то новых форм, студенты путаются как-то перенести место действия, сделать что-то такое суперсовременное, вы знаете, не приживается. Это все равно чуждо, потому что все равно, мне кажется, вот чтобы ты не ставил, оперетту, мюзикл, все равно нужно искать то, что-то человеческое, что понятно всем. Помните, был период, когда была голая сцена? И это считалось, что спектакль на голой площадке - это была вершина, когда ничего, один стул. И это, боже мой, какое решение! Потом пришел на смену какой-то супердизайн всякий, когда там так декорировали сцену, что просто уже не знаешь, все крутится, вертится. Но тоже это нам стало привычным. И потом, когда ты после этого всего декора, ты приходишь в спектакль, где есть актер, его глаза, и думаешь: боже мой, какое счастье.

ВЕДУЩИЙ: Вот она, классика.

ТИМАКОВА: Да, да, вот она, классика.

ВЕДУЩИЙ: Галина Викторовна, вы сказали, что вы ставите спектакли. Вот насколько студенты вообще активно участвуют? Понятно, они в театральном училище, они должны. Но насколько им вообще интересны вот эти спектакли с музыкой? Я понимаю, что они поступают на это отделение, но, может быть, все-таки в глубине живет такой драматический талант? Вот что это за спектакли, и где вы их играете?

ТИМАКОВА: У нас студенты, как бы так принято, что за пять лет обучения, они у нас должны все жанры музыкального театра познать.

ВЕДУЩИЙ: Все?

ТИМАКОВА: Да. Мы ставим оперы, мы ставим оперетты, мы ставим мюзиклы. Бывают курсы, где работают над водевилями. Вот у меня, скажем, студенты заочного курса, мы семестр посвятили водевилям. Мы готовим их для театра, чтобы они могли работать с любым режиссером, в любом театре, чтобы они могли выполнить любые задачи, которые перед ними ставятся. Это не каждый же лично для себя режиссер готовит. Человек, мы выпускаем его в жизнь, он должен быть технически оснащен, как, скажем, должен оснащен быть учитель, медик, так же и они должны быть оснащены. Они должны уметь петь с оркестром, они должны прекрасно танцевать, сейчас очень важно, как выглядит актер, что эти времена, когда Татьяны, которые не соответствуют немножко возрасту… Сейчас как бы все немножечко, действительно, это естественнее более приближено к сегодняшней жизни. Поэтому они должны соответствовать тем требованиям, которые выдвигает сегодняшняя жизнь. Поэтому у нас проходят все жанры. Скажем, в оперетте, там же нужно говорить, и этот переход на пение очень важен. Они должны этим тоже владеть, они должны говорить прекрасно, играть драматическую сцену, потом протанцевать, потом, не сбив дыхание, запеть. 

ВЕДУЩИЙ: Многостаночники?

ТИМАКОВА: Да. Ну, я не совсем люблю это слово, синтетический жанр, мне кажется он каким-то неестественным, синтетика - все-таки это что-то ненатуральное. Мне кажется, что они органичны должны быть в любом жанре. У нас есть такое понятие, как практика, производственная практика. У нас две учебные сцены в ГИТИСе. Сейчас открылась новая сцена на улице Пилюгина, с поворотным кругом, более уже такая оснащенная.

ВЕДУЩИЙ: Все по-взрослому?

ТИМАКОВА: Да, все по-взрослому. У нас есть здание в Большом Гнездниковском переулке, это тоже наша сцена, на которой мы работаем. И вот мы там играем спектакли. Мы играем порядка шести спектаклей в месяц. Они должны научиться приходить, гримироваться, одеваться, готовиться к спектаклю.

ВЕДУЩИЙ: А что за зрители? Вы как распространяете билеты?

ТИМАКОВА: Нет, билеты продаются и через распространителей, они продаются в кассе, они продаются через интернет, то есть тут все серьезно. У нас же институт такой, что у нас восемь факультетов. И у нас есть свои продюсеры и свои театральные критики. Знаете, очень приятно, что вот вдруг приходит продюсер и говорит: мы хотим работать с вашей мастерской. И начинают потихоньку работать с нашими спектаклями, туда как-то подтягивают какие-то силы, скажем, критиков, чтобы они что-то написали. Это такое получается взаимодействие, они как бы отрабатывают какие-то практические навыки, которыми они тоже должны владеть. И получается вот такой мини как бы театр, где все службы соединяются. У нас так принято, что у нас курс набирает мастер. Он называется таким словом мастер, то есть это обязательно человек, который несет ответственность за то, что он делает. Скажем, я работаю с мастером, это руководитель театра «Геликон опера» Дмитрий Бертман. Я работаю в этой мастерской.

ВЕДУЩИЙ: Тоже ваш выпускник?

ТИМАКОВА: Да. Тоже наш выпускник. И поэтому у нас в мастерской буквально 28-го была премьера «Каменного гостя» Даргомыжского. Это вот наш второй спектакль, где мы тоже пели с оркестром. С нами сотрудничает оркестр института Ипполитова-Иванова. Тоже такой получился очень интересный хороший союз. И вот мы выпустили «Каменного гостя». И они поют под оркестр настоящую оперу Даргомыжского. Как раз 200 лет Даргомыжскому было. И мы как бы посчитали, что, наверное, будет правильно, что это русский композитор, и как-то прикоснемся к его творчеству. Еще в этой мастерской есть совсем другой спектакль, который по песням Клавдии Шульженко, который называется «Девичьи попевки», где заняты только девочки. Его мы уже сыграли более 20 раз на разных площадках Москвы.

ВЕДУЩИЙ: То есть вас даже приглашают, и вы вне сценических сцен театра играете, так получаете?

ТИМАКОВА: Мы даже его играли 9 мая на улице. Это было очень здорово. Как вот на грузовике - стоял грузовик, как сама Шульженко когда-то была в агитбригадах этих фронтовых. И вот мы играли приблизительно в таких же условиях. И было очень интересно. Вы знаете, там есть такой момент, что как бы начало войны и гул самолетов. И девочки, которые играли спектакль, они сказали, что они такое испытали потрясение, потому что они поднимают глаза, а там - небо. И им казалось, что это действительно летят самолеты. И вот это были так приближены условия. У них было действительно какое-то очень сильное эмоциональное потрясение после этого спектакля. Вот у нас будет оперетта. В основном как бы оперы, оперетты. Бывает, что приглашают, благотворительные мы играем спектакли. Очень много играем спектаклей для ветеранов, в Доме ветеранов сцены, где вот, это я говорю, где наше будущее. Для них работаем. Играли спектакли в фонд «Волонтеры в помощь детям-сиротам». Нас приглашали.

ВЕДУЩИЙ: Тоже с этим спектаклем по песням Шульженко, да?

ТИМАКОВА: Да, «Девичьи попевки». Он такой мобильный. Поэтому, знаете, его удобно играть, потому что как бы и песни Шульженко, которые для любой публики. Мы его проверяли и на молодежной публике, и на публике, которая как бы знает это время, но как-то эмоционально его воспринимают все.

ВЕДУЩИЙ: Галина Викторовна, вы назвали очень много спектаклей, в которых заняты студенты, даже и благотворительные есть. Вот в чем проблема потом, что не могут студенты трудоустроиться? Нет недостатка вот в таких актерах, режиссерах, которые занимаются музыкальным театром, либо все-таки это тоже как симбиоз, и должна быть сила характера, в чем-то везение, но, тем не менее, здесь же все равно все от человека зависит в большей степени? Либо я ошибаюсь?

ТИМАКОВА: Нет, я абсолютно с вами согласна, потому что, знаете, говорят, должен быть талант, должно быть трудолюбие и  немножко везения. То есть вот эти три компонента должны обязательно сойтись. Вы все совершенно правильно сказали. Мне кажется, знаете, у меня такая вообще жизнь. Мне кажется, что все определяет сила желания. Вот насколько сильно в этом человеке желание быть в этой профессии, потому что если есть это желание, значит, ты будешь трудоустроен, не в Москве, но ведь театров очень много. И к нам присылают театры, и они просят, спрашивают, вот Петрозаводск, Железногорск, которые хотели бы молодых актеров, Пятигорск. Им все время требуются новые силы и молодые актеры. Нет, сейчас, слава богу, едут и с удовольствием работают. И меня вот потрясло. Недавно один студент, он учился на курсе Виктюка и очень такой был многообещающий, но потом он вдруг куда-то исчез, и я его очень долгое время не видела. А недавно его встретила и говорю: где ты? Он говорит: я - в Красноярске. У меня Москва там, где мое любимое дело. И мне очень понравилась эта его фраза. И мне кажется, если это твое любимое дело, просто нужно, конечно, нужно приложить какое-то к этому усилие, но мне кажется, сейчас есть возможность. Наши, например, музыкальные театры, они в принципе востребованы, потому что они могут работать и в мюзикле, что они и делают очень много, и в «Русалочке», во всех этих мюзиклах они работают, начиная с «Норд Оста». То есть они везде. И в «Чикаго» сейчас работают. У нас есть специальный курс мюзикла, который тоже на факультете, которым вот сейчас занимается Стас Намин. Мы этим занимаемся. Потом плюс, у нас же концертные… Вот сейчас был «Большая опера» проект. Тоже было много наших и выпускников, и сегодняшних студентов. Проект «Голос», там тоже есть наши. То есть они как бы везде, потому что голос, он в принципе везде требуется. Поэтому им, может быть, проще, чем драматическим актерам устроиться.

ВЕДУЩИЙ: Вот когда про голос, я сразу вспоминаю фильм, Фросю Бурлакову, тоже такой самородок, как она пела. Но потом она решила взять те ноты, которые не были в ее регистре, и она голос посадила. И, конечно, профессор там, быстро лечиться. Но в принципе это же может быть такой трагический финал, что человек пытается, какая-то такая вещь произойдет, и голос потеряется. Вот сейчас есть современные методы лечения, чтобы все-таки голос восстановить, либо на этом уже можно карьеру заканчивать, ставить крест?

ТИМАКОВА: Ну, бывают разные случаи. Можно и поставить крест, а можно что-то вылечить. Ну, это же физиология, это здоровье человеческое. И связки, они очень еще завязаны с психикой человека. И поэтому любое психологическое отклонение какое-то в человеке, оно отражается. Это же ниточки, тонюсенькие ниточки, на которые все воздействует. Поэтому к ним относишься с уважением. Я когда пришла в ГИТИС и были тогда старейшие педагоги, такие как Вера Фирсова, Антон Григорьев. Понимаете, сидели такие люди, Леокадия Масленникова. Я сидела среди них. И они так действительно трепетно относились, потому что они говорили, что за неделю до спектакля нельзя ничего. И мне казалось тогда, как-то мы к этому с иронией относились. Но сейчас уже, когда имею большой педагогический опыт, я теперь то же самое говорю студентам. И, наверное, они так же ко мне, думают, что да… Но потом, работая, они понимают, что действительно это очень режимная профессия. И наш вот руководитель Бертман, он все время говорит, что это самая честная профессия, потому что ты ее ничем не закроешь. Если у тебя не звучит голос, ты ничего не сделаешь, потому что сидит огромный оркестр, который нужно перепеть, перекричать, перекрыть, нужно петь с оркестром, и нет ни минусовки, ни плюсовки, никакой фонограммы, то есть это живое пение, это действительно требует хорошего здоровья. И это требует режима, по-другому не может быть здесь. Это очень режимная и действительно честная профессия, так же как цирковых артистов, где невозможно ничего, там должна быть безупречная точность.

ВЕДУЩИЙ: То есть у вас в этой профессии ваши выпускники честные, они фонограмму себе не готовят, слава богу?

ТИМАКОВА: Здесь это невозможно просто. Вот он вышел, все, и поет. И чтобы ни случилось, нужно… И бывает, да, вдруг что-то происходит с голосом и приходится там человека даже заменять в это время, потому что всегда есть человек, который страхует, потому что если вдруг что-то случится, ты ничего не сможешь сделать, потому что вот такая профессия.

ВЕДУЩИЙ: Галина Викторовна, я желаю вам удачи, вашим студентам, чтобы они голос никогда не теряли и находили как актеры, и не было никаких проблем.