Валенки О музыке к кинофильму "Сталинград"

ТИХОМИРОВ: Итак, дорогие друзья, пришло время, когда мы должны поговорить о музыке, о настоящей, о большой музыке. Но, к сожалению, без Большого театра. В нашей студии находится американский пианист и композитор Анджело Бадаламенти. Бон джорно, Анджело! Анджело, вы еще говорите по-итальянски или всё уже, перешли на американский вариант?

БАДАЛАМЕНТИ: К сожалению, я выгляжу как итальянец, но я не говорю по-итальянски.

ТИХОМИРОВ: О, но ничего страшного! Анджело, первый, самый главный вопрос. Насколько нам известно, вы стали композитором фильма "Сталинград". Сколько вам заплатили?

БАТИНОВА: Это очень вежливое шоу.

БАДАЛАМЕНТИ: Сколько мне заплатили? А в какой валюте? В долларах, в евро, в рублях?

ТИХОМИРОВ: Давайте в монгольских тугриках, чтобы никого не обижать.

БАДАЛАМЕНТИ: Цена была очень-очень справедливой, цена вопроса. Мне было важнее не заработать в этом случае, а мне была важна возможность поработать над этим потрясающим фильмом.

ТИХОМИРОВ: Вот! Потому что я знаю, Анджело, что у вас очень изысканный вкус. И вас просто так не купить.

БАДАЛАМЕНТИ: 30 лет тому назад, 25 лет тому назад, когда я только начинал свою карьеру, я принимал любые предложения, любые проекты, потому что мне нужно было покупать молоко, знаете, другие продукты, одежду, кормить детей. Но сейчас, на этом этапе у меня уже такой опыт, всё в порядке, я уверенно себя чувствую, и я могу выбирать. И я делаю только то, что мне хочется делать. Деньги не играют большой роли, по крайней мере в этом проекте. Это проект "Сталинград" - вот что было важно.

ТИХОМИРОВ: Значит, в зрелом возрасте тоже есть свои плюсы, при этом большие.

ЖИРНОВ: Я думаю, в хорошем банковском счете есть свои плюсы.

ТИХОМИРОВ: Да, да, и в этом тоже.

БАДАЛАМЕНТИ: Всё о’кей, всё в порядке.

БАТИНОВА: Я читала о том, что вы написали к фильму "Сталинград" несколько тем, то есть семь или больше, которых хватило бы на несколько фильмов. Правда?

БАДАЛАМЕНТИ: Сейчас я вам расскажу немного истории. Мне позвонил Федор Бондарчук, позвонил мне по телефону…

ТИХОМИРОВ: По-английски говорил, да?

БАДАЛАМЕНТИ: Да. Очень хорошо, очень хорошо говорит, прекрасно говорит по-английски. Он мне говорит: «Анджело, я бы хотел, чтобы ты сделал музыку к "Сталинграду"». Я его попросил рассказать о концепции фильма. Это фильм о войне? "Нет, не только о войне, - ответил Федор. - Это не только о войне". Я сказал: "Хорошо, я рад это слышать". Да, там будут батальные сцены, немецкие танки, героическое сопротивление русских - всё это будет в фильме, безусловно. Но в моей концепции к этому фильму, там еще прекрасная эмоциональная сторона отношений между людьми.

ТИХОМИРОВ: Любовь?

БАДАЛАМЕНТИ: Да, да, любовь. Прекрасные отношения. Некоторые немецкие солдаты, особенно Кан, которого играет Томас Кречманн, - это генерал, у которого прекрасные отношения с русской девушкой, у них потрясающие отношения, - этот человек не хочет там быть, он не фашист, он солдат, но он бы предпочел быть дома с детьми, он бы предпочел быть дома и кататься на лыжах, кататься на лошади, заниматься чем-то другим он бы предпочел. Поэтому в его душе конфликт. И он очень от этого страдает, потому что он там не хочет быть. Он там оказался не по своей воле. И именно эта концепция замечательная, эти отношения… Девушку зовут Катя, она живет в доме, этот дом называется домом Громова. Но вообще это, конечно, дом Павлова.

ТИХОМИРОВ: Ну да, да, да! Мы знаем, конечно. Как вы хорошо знаете историю!

БАДАЛАМЕНТИ: Там пять русских солдат, которые заботятся об этой девушке. Все они ее любят. Все они о ней заботятся. И они защищают этот дом до конца. Это героический фильм.

ТИХОМИРОВ: Героический фильм. Но я чувствую, что там были и сцены, которые были сопряжены с большой любовью. То есть даже несколько эротический уклон.

БАДАЛАМЕНТИ: Наверное… Всё зависит от того, что вы считаете эротическим. Я думаю, что там есть нежность, там есть теплота. Эротики в том смысле, в котором, я думаю, имеете в виду вы, там нет. Это очень красивый фильм. Порнографией не пахнет, вы понимаете.

ТИХОМИРОВ: Анджело, скажите мне, вы так эмоционально сейчас рассказывали об этом фильме, вы так проникновенно всё это чувствовали… Такое ощущение, что вы как будто бы это всё сами пережили. И любовь, и войну, и трагедию. Какое же надо иметь большое сердце!

БАТИНОВА: Человек работал с Дэвидом Линчем.

БАДАЛАМЕНТИ: Да, меня часто обвиняют в том, что у меня большое сердце. Я виновен, признаюсь. Я эмоциональный человек. И музыку мою описывают примерно в тех же терминах: эмоциональная. Влияет на людей в эмоциональном смысле.

БАТИНОВА: Вы сделали столько работ с Дэвидом Линчем, а получился ли у вас союз с Бондарчуком?

БАДАЛАМЕНТИ: Сейчас я вам скажу. Отношения с Федором потрясающие! Мы сразу же поладили, с первого дня до самого конца съемок. Когда я что-то новое сочинял, Федор сразу же отвечал и говорил, что мне это нравится, ты написал нечто замечательное. Десять, двадцать пьес я написал. И ему всё это нравилось. Наверное, в следующей жизни я женюсь на нем или выйду за него замуж. Но не в этой жизни, потому что я уже женат.

Я так много музыки сочинил к этому фильму! Фильм идет два часа, полтора часа музыки. И я дал эти полтора часа музыки Федору три недели тому назад. После того, как я всё уже написал, он написал мне e-mail: "Анджело, мне нужна еще одна тема для самого конца фильма. Нечто мягкое. Сначала начинается мягко, а потом разрастается в нечто эпическое, потом снова угасает. И на финальных титрах снова чтобы это звучало мягко". И я ему говорю: "Федор, я тебе уже предоставил музыки на три фильма. Кажется, я просто не смогу что-то сочинить, но я постараюсь". На следующий день я написал еще одну тему, последнюю тему, финальную тему. Ему нужно было нечто лирическое и нечто, что сразу бьет в сердце, сразу идет в самое сердце.

И вот самая красивая часть этого рассказа. Я пишу эту тему, Федору всё нравится, хорошая тема, мне тоже нравится. Мне приходит идея: а может быть, использовать женский голос? О’кей, кого мы берем? Федор говорит: Анну Нетребко. Я отправил музыку, и я сказал: "Отправьте Анне". Анна говорит: "Мне очень нравится эта тема, эта музыка. Позвольте я пропою это". Три недели тому назад я был в Нью-Йорке, мы с Анной работаем в студии звукозаписи вместе, три часа мы работаем вместе. И она записывает своим прекрасным оперным голосом. Это очень чувствительный, очень душевный человек, с ней было здорово работать. Так что последний заказ Федора для этого фильма мы осуществили вместе с Анной Нетребко.

ТИХОМИРОВ: Браво! Анджело, расскажи, пожалуйста, мы очень хотим тоже стать композиторами, а как рождается музыка? Вот, например, лирическая тема. Федор попросил…

ЖИРНОВ: Даже я скажу больше. Вот я довольно-таки далек от написания музыки, но я понимаю: любовь и смерть, добро и зло. Но когда всё в одном, вот этот симбиоз, как он рождается? Я понимаю, это трудно объяснить словами, но, пожалуйста, попробуйте.

ТИХОМИРОВ: Очень хотим стать композиторами.

БАТИНОВА: Вчера ты хотел быть космонавтом, сегодня уже композитором.

ТИХОМИРОВ: Всё уже, ракеты падают.

БАДАЛАМЕНТИ: Это интуиция. Главное - интуиция. Как я работаю? У меня есть два подхода к написанию музыки. Когда я работаю с режиссерами фильмов, я смотрю фильм, какую-то сцену, эпизод из фильма, я пытаюсь уловить душу, я пытаюсь уловить дух. И каким-то образом это проникает в мое тело, в мою душу. Я смотрю на кадры, на сцену, проматываю. Затем я сажусь за клавиши. У меня очень четкая идея. Я играю, записываю в студии, потом звукорежиссер записывает. Вот один способ. Второй способ - так, кстати, я работал с Дэвидом Линчем и с Федором. Федор приехал ко мне на пять дней в Нью-Джерси, мы вместе работали у меня дома. Он описывал какие-то эмоции, чувства, то, что ему было нужно. И его слова, слова Федора, я пытался переводить на язык музыки. И ему очень понравился этот второй способ. Вот я его сейчас описал.

БАТИНОВА: Это магия! Слово – музыка, слово – музыка… Магия.

ТИХОМИРОВ: Вы похожи на волшебника.

БАДАЛАМЕНТИ: Именно так, совершенно верно. Я думаю, что так дела и обстоят.

ЖИРНОВ: Но у меня осталось дело за малым: выучиться играть на рояле и попробовать.

ТИХОМИРОВ: Рома, у тебя всё впереди.

Анджело, мы, русские, к сожалению, очень любим преклоняться. Преклоняться перед французской культурой, перед американским кино.

ЖИРНОВ: Перед итальянской пастой.

ТИХОМИРОВ: Да. Вы сейчас столкнулись с киноиндустрией российского производства. Скажите, есть ли какая-то разница в производстве американского кино и, в данном случае, производстве русского кино, фильма "Сталинград"?

БАДАЛАМЕНТИ: Да, большая разница. Конечно, я работал и с французскими режиссерами, с кое-какими итальянскими фильмами, английские картины есть в моем послужном списке. Какое основное отличие, главное? Ведь я работал в Нью-Йорке, но при этом я был в постоянном контакте с российскими продюсерами. В Америке у агентов компании, с которыми ты имеешь дело, всё происходит очень быстро. Кто-то говорит: мне нужно вот это. Или: нужно получить подтверждение от юристов. И это делается буквально за секунду, вот так. В России на то же самое нужно ждать ответа две недели. Например: а нужно еще с этим отделом переговорить; а нужно там получить согласование; а нужно еще в четыре отдела заскочить, там получить визы и добро. А я-то считал, что ответить на мой вопрос очень просто. Но я очень терпеливый человек. Поэтому я всё это легко вынес и перенес.

ЖИРНОВ: Анджело, у Федора Сергеевича был потрясающий, гениальный, божественный отец, талантливейший режиссер, у которого получались гениальные батальные сцены. Сергей Бондарчук. Скажите, вы наверняка же видели какие-то фрагменты из этого фильма. Получилось ли у Федора хотя бы близко повторить вот это божественное в этом фильме, от отца что-то у него есть?

БАДАЛАМЕНТИ: Безусловно, Федор очень успешный режиссер уже, в вашей стране по меньшей мере. Говорят, яблоко от яблони недалеко падает. Думаю, Федор не посрамил чести отца, это как минимум. Федор еще молод, он уже добился многого. "Сталинград" - это, безусловно, важнейшее достижение. Думаю, звонки из Голливуда не за горами. Думаю, у него потрясающее будущее. Он очень одаренный человек. Еще одно вам скажу. Что касается музыки, у него прекрасная интуиция, он знает, что именно нужно, он может выбирать нужные музыкальные фразы, нужные музыкальные темы. Он очень хорошо знает, как описать словами каждый сегмент в моей музыке, он находит нужные слова, и это большое искусство, большое умение. Я очень его за это уважаю.

БАТИНОВА: Я говорю: я родилась в Сталинграде. Потом я поняла, что я очень, наверное, старая для Сталинграда. Лучше: в Волгограде.

ТИХОМИРОВ: Действительно, Лена у нас как раз родилась в Сталинграде, но он тогда уже был Волгоград.

БАТИНОВА: Правда, все люди, которые родились в этом городе или которые после войны там оказались, я думаю, для них этот фильм очень важен. Потому что мы знаем лучше, чем другие в нашей стране, во-первых, историю города. И нам интересно всё это увидеть быстрее своими глазами. Ну и тем более, если там любовь, еще интереснее.

ЖИРНОВ: Я думаю, что этот фильм важен не только тем, кто родился там, а тем, кто думает, помнит, естественно…

ТИХОМИРОВ: Это да. Анджело, и вот, кстати, вопрос сразу. А надо ли действительно сейчас, когда прошло уже больше 70 лет после начала Великой Отечественной войны, снимать фильмы о Сталинграде?

БАДАЛАМЕНТИ: Да, прошло 70 лет, но, конечно, нужно снимать. Что самое важное и самое главное - этот фильм напоминает всем о трагедиях, о бессмысленной гибели людей. Этого нужно избегать любыми средствами. Никаких вопросов быть не может, это очень-очень важно. Очень важное кинематографическое заявление.

ТИХОМИРОВ: Вы знаете, Анджело, мне что нравится? Что в данном случае это фильм, который снимается в России, российским режиссером, тут играют немецкие актеры, и музыку написал итальянский композитор. Все-таки вы, хотя и американец, но итальянского происхождения. А мы в свое время были все-таки по разную сторону баррикад. И сейчас мы вместе.

БАДАЛАМЕНТИ: Да, очень интересно, что вы об этом говорите, потому что, например, главная тема, музыкальная тема для этого фильма, работа над этой концепцией музыки… Я помню, как я разговаривал с Федором на эту тему, мы разговаривали как раз о том, какой должна быть главная тема. И я сказал: "Не думаю, что это должна быть русская, немецкая, итальянская, английская, японская или американская музыка. Главное, музыка просто должна быть очень красивой, и она должна иметь универсальное значение и универсальную красоту". Мы изучали русскую музыку, которая очень хорошо оттеняет и боль, и чувства солдат, участвующих в сражениях. Всё это было. Но главная тема должна быть универсальной, не иметь национальности. И Федор согласился с этими словами, решил, что это замечательная идея. А еще пару дней назад он мне сказал про музыку в самом начале фильма: "Честно тебе говорю, то, что получилось, это самая красивая моя работа из тех фильмов, над которыми я когда-либо работал". Это мне сказал Федор. Я считаю, что тут не было никакой лести, и меня очень тронули эти его слова.

ТИХОМИРОВ: Анджело, скажите, вы же видели материал, когда "поженили" вашу музыку с видеоматериалом, вы видели, скажем так, результат?

БАДАЛАМЕНТИ: С чем приходится иметь дело композитору? Нам посылают отрывки того, что снято. Иногда это происходит не по порядку. Можно начать с первой сцены, потом перескочить через час времени, то есть туда-сюда ты как бы прыгаешь по фильму, и у тебя есть представление о том, как всё распадается, на какие эпизоды. Но целостной картины ты долгое время не видишь, ты не знаешь, какие диалоги, не знаешь, какие там накладываются звуковые эффекты. То есть ты понимаешь, какая должна быть музыка, но общий контекст ты пока не видишь. Ты не знаешь, какие будут еще эффекты, что будет наложено. То, что делают потом в студии звукорежиссеры, это только что было сделано, в последние 10 дней в рамках постпродакшена. Поэтому…

ЖИРНОВ: Это должно быть безумно сложно.

БАДАЛАМЕНТИ: То есть всё в целом, вместе всю работу, в едином контексте я пока еще не видел. Но каждую сцену по отдельности я видел сотни раз.

ТИХОМИРОВ: Анджело, скажите, пожалуйста, а кто исполняет эту музыку и под чьим чутким руководством всё это происходит?

БАДАЛАМЕНТИ: Я очень рад, что я приехал в Москву шесть недель тому назад. И мы записывали это с симфоническим оркестром города Москвы. Российские музыканты. Мне всё очень понравилось. Первоклассные музыканты. Очень хорошо с ними сотрудничать. У них теплые сердца, и они очень хорошо поняли суть этой музыки и с большой страстью всё отыграли.

ТИХОМИРОВ: А вы стояли за пультом?

БАДАЛАМЕНТИ: Нет, я предпочитаю… Раньше я действительно так поступал, сам вставал за пульт. Но потом я понял, что важнее просто находиться в студии, размышлять, иметь возможность… Подумайте сами, если вы должны управлять целым оркестром, у вас нет ни секунды подумать, как там сыграл вот тот кларнет. А когда вы сидите рядом со звукооператором, вы слышите всё, каждую деталь, и вы всё контролируете. Если вам что-то не нравится, вы имеете возможность через пять, через семь минут остановить всё это дело, исправляете и делаете так, чтобы всё это нравилось прежде всего вам. Вот такое понимание пришло ко мне с опытом, с годами. Поэтому нужно работать в тесном сотрудничестве с дирижером, но самому вставать за пульт, может быть, не стоит, чтобы иметь возможность лучше контролировать, что же получается на выходе.

ЖИРНОВ: А я знаю, что изначально вообще вам предлагали по скайпу руководить этим процессом. Да?

БАДАЛАМЕНТИ: Я сразу отказался. Если вы хотите, чтобы всё шло по скайпу, ищите другого композитора.

ТИХОМИРОВ: Анджело, дело в том, что многие не понимают вообще роль композитора в фильме. Я несколько раз видел, например, отрывки из некоторых фильмов достаточно талантливых режиссеров, но без музыки это была, скажем так, одна большая сопля. Но как только появлялась на заднем плане музыка, сразу это превращалось в произведение искусства. Вы знаете свою роль в кино?

БАДАЛАМЕНТИ: Зависит от фильма, над которым ты работаешь, какого жанра этот фильм. В большем числе фильмов, над которыми я работал с Дэвидом Линчем, часто музыка противоречит тому, что вы видите на экране. Музыка вступает вразрез с тем настроением, которое вы видите. Да, очень интересный контраст возникает. Или же - вот здесь, в случае с фильмом "Сталинград" - показываются битвы, в которых участвуют русские солдаты, там есть батальные сцены как в домах, так и на улице, и музыка должна быть соответствующая, мощная. Вот это - главная русская тема, которую я написал, музыкальная тема. Федору нужна была тема, которая бы показывала героику солдат и боль россиян, русского народа, который так много вынес. Я написал русскую тему, которая, как мне кажется, улавливает все вот эти смыслы и оттенки. И, кажется, всем она нравится. Это очень теплая музыка получилась и героическая тема. Она появляется в фильме в нужное время, в нужных местах. И я очень горжусь тем, что получилось.

БАТИНОВА: Скажите, а повторится успех "Твин Пикса"? Потому что музыка и сам сериал неразделимы. То есть мы слышим музыку и вспоминаем сериал, мы смотрим сериал, вспоминаем музыку. Может ли этот успех повториться в фильме "Сталинград"? Или вы об этом не думаете?

БАДАЛАМЕНТИ: Я очень на это надеюсь. Я очень горжусь тем, что получилось. Мы с Федором находили общий язык всегда, все время. По поводу этих полутора часов музыки, которые я написал, у нас не было никаких противоречий, никаких конфликтов. Федор ни разу мне не сказал: "Не могли бы вы вот это поменять?" Ни одной ноты я не изменил.

ЖИРНОВ: Может, он боится?

БАТИНОВА: Все-таки вы - маэстро.

БАДАЛАМЕНТИ: Нет, нет, нет. Вы же представляете себе Федора? Это крепкий товарищ. Так что я не думаю, что он боится. Я бы не хотел с ним вступать в поединок.

ТИХОМИРОВ: Находясь здесь, в России, вы не хотели бы съездить в Сталинград?

БАДАЛАМЕНТИ: Я бы, конечно, хотел там побывать, безусловно. Ведь мы работали над этой картиной. Я изучал историю, историю вопроса. Я кое-какие интересные вещи нашел. Ведь я американец. Во Второй мировой войне, мы тогда были…

ТИХОМИРОВ: Союзники, да.

БАДАЛАМЕНТИ: Я говорю про себя. Мы тогда учились в школе, мы слушали радио, знали, что происходит, как идет война. У нас была речь о Сталинграде на уроках в школе в 1943 году. Эта пятимесячная ситуация в Сталинграде… Мы знали, что тогда всё решали два человека: Гитлер и Сталин. Очень мощные персоны. Генералы Гитлера, генерал Паулюс ближе к концу сказал Гитлеру, что "нам нужно отступить, у нас нет других вариантов, мы не можем наступать, мы не имеем такой возможности, все наши солдаты - их просто убьют. И это будет страшной мясорубкой, ничего хорошего не выйдет". Гитлер сказал: "Нет, стойте там. Пусть вас убьют, неважно, не имеет значения". У него была проблема с эго, это ясно, потому что ему очень хотелось именно завладеть городом, который назывался Сталинград. Ведь ему хотелось расправиться со Сталиным. Я думаю, что и Сталин... у него тоже была проблема с эго, у Сталина, потому что он бы не хотел, чтобы Гитлер овладел городом Сталинградом, ни при каких условиях он не готов был на это согласиться. Понимаете, да?

ТИХОМИРОВ: Вы - настоящий художник. Вы увидели эту битву совершенно другими глазами.

БАТИНОВА: Почему другими?

ТИХОМИРОВ: Впервые я вдруг понял, что действительно Сталинград - это был смысл войны.

БАТИНОВА: Это же переломный момент был в Великой Отечественной.

ТИХОМИРОВ: Да, но именно Сталинград - город Сталина.

БАДАЛАМЕНТИ: Что важно исторически, я думаю, что люди должны знать - это была поворотная точка в войне. Потому что, если бы немцы прошли, если бы они взяли Сталинград, они должны были прорваться к нефтяным месторождениям.

ТИХОМИРОВ: Анджело, вы знаете историю лучше, чем наши школьники.

ЖИРНОВ: Наш слушатель благодарит вас за музыку, написанную к "Твин Пиксу". Это лучший сериал всех времен и народов. Очень много эсэмэсок таких.

БАДАЛАМЕНТИ: Спасибо.

ЖИРНОВ: А я хочу спросить вот что. На мой взгляд, все-таки музыка довольно тяжелая для восприятия, иногда депрессивная, может быть, но это мое мнение. Как после такого произведения вы восстанавливаетесь? Потому что это же всё идет из души, это все ваши эмоции выплескиваются в ноты.

БАДАЛАМЕНТИ: Вы сказали, депрессивная. Я, честно говоря, ни разу не чувствовал, не испытывал депрессии. Ни по этому, ни по другим поводам. Я думаю, что да, есть некое настроение. У меня есть фирменный стиль. И люди часто говорят, что это связано с грустью, с другими трагическими эмоциями. Не думаю, что это депрессия. Я считаю, что я просто вникаю в суть и нахожу красоту. Это очень важная часть моей души. Мне часто говорят, что я очень открытый, общительный человек.

ЖИРНОВ: Это так.

БАДАЛАМЕНТИ: Но есть еще другая сторона, обратная сторона медали. Может быть, темная сторона, если угодно. Я считаю, что в мире много трагичного, много грустного. Но я стараюсь писать так, чтобы эта грусть была красивой. И это - часть моей души. Именно такие ноты я нашел для "Твин Пикса". Что касается фильма "Сталинград", там очень важная любовная история. И, я думаю, фирменный стиль Анджело Бадаламенти вы там тоже услышите. У меня это получилось благодаря тому, что меня действительно тронула та история, которую вы все увидите в фильме, вот эта история любви между русской девушкой и немецким генералом. Я думаю, что эту музыку вы тоже легко можете узнать, вы легко поймете, что это именно моя музыка, музыка Анджело Бадаламенти.

ТИХОМИРОВ: Анджело, я правильно понимаю, что любовь до сих пор еще живет в вашем сердце?

БАДАЛАМЕНТИ: Да, совершенно верно. И надеюсь, что она никогда мое сердце не покинет.

ТИХОМИРОВ: Отлично! Анджело, я, наверное, не открою вам большую военную тайну, но у нас очень кастовое государство, страна, общество. И то же самое среди композиторов. У нас есть разделение между композиторами-песенниками, композиторами, которые пишут симфоническую музыку, композиторами, которые пишут музыку для фильмов. Есть ли в Америке, скажем так, такое разделение труда?

БАДАЛАМЕНТИ: Вовсе нет. Самое важное - быть творческим человеком. Есть композиторы, которые писали классическую музыку. Есть люди, которые писали простые песни, и их песни становились хитами, это одна история. Великие композиторы могут не суметь сочинить простую песню, которая стала бы хитом. Это всё музыка, всё творчество. У нас нет кастовости, мы все - части одного большого пирога.

БАТИНОВА: У нас есть слушатели, меломаны настоящие. И вот один из них, Роман Дмитриев, спрашивает, а какую музыку слушаете вы сами в свободное время?

БАДАЛАМЕНТИ: Мне нравятся самые разные стили в музыке. Когда я учился играть на фортепьяно, мы изучали классическую музыку: Бах, Бетховен, Брамс. Но (я не потому говорю, что я сейчас в Москве, в России) я очень люблю с раннего детства, конечно, так как я в душе романтик, я очень люблю Сергея Рахманинова. Этот концерт для фортепьяно, я могу его слушать часами, сто раз подряд могу его прослушать до сих пор. Самое начало концерта для фортепьяно - я просто таю. Если бы я был льдинкой, я бы сразу растаял, превратился бы в воду за секунду, за мгновение. Я сто раз могу его прослушать, романтическую часть этого концерта. Игорь Стравинский – и "Жар-птица", и "Петрушка", "Весна священная". Я на этом вырос, это часть моей жизни. И, конечно, будучи студентом, я изучал и Шостаковича, и Прокофьева. Я очень уважаю российских композиторов.

Да еще я итальянец. Я люблю Пуччини. Что может быть более романтично, что может быть более красиво, чем Пуччини? Ну, еще есть французские композиторы с их деликатным мировосприятием: Дебюсси. Нужно понимать культуру и музыку всех этих стран, потому что, например, есть один фильм, который мы снимали, действие которого происходило в Венеции, но мне нужно было сочинить музыку в арабском стиле. Мне нужно было как композитору просто послушать. И если у вас есть эта способность улавливать дух, душу музыки конкретной страны, если вы композитор, вы можете…

ТИХОМИРОВ: Браво! Это классный спич.

БАДАЛАМЕНТИ: …приблизиться к самой сути культуры и музыкальной ее составляющей. Я надеюсь, что вам понравится русская тема, которую я написал для фильма "Сталинград". Это первое, что я написал. Очень эмоциональная вещь и очень красивая.

ТИХОМИРОВ: Анджело, а если, например, взять музыкальную фразу, Россия с какой фразой у вас, скажем так, сопрягается?

БАДАЛАМЕНТИ: Что американцы знают: "Эй, ухнем". Американцам нужно кое-что еще выучить в дополнение к этой теме. Наверное, я вернусь в Америку и кое-чему научу своих товарищей американцев.

ТИХОМИРОВ: Анджело, спасибо вам большое, спасибо за то, что вы работали над этим фильмом.

БАТИНОВА: Спасибо огромное, маэстро.

ЖИРНОВ: Я получил колоссальное удовольствие. Вы - настоящий композитор. Ваши речи, ваши жесты так же, как музыка, льются. Спасибо огромное.

БАДАЛАМЕНТИ: Спасибо!