Дышите глубже Изучение земной коры

В.КОЛОСОВА:  Еще один увлеченный человек у нас в гостях, и тоже, наверное, считает, что у него лучшая работа на Земле. Ну, скорее всего, да. У нас в гостях доктор геолого-минералогических наук, профессор кафедры петрологии геологического факультета МГУ Павел Юрьевич Плечов. Здравствуйте, Павел Юрьевич.

П.ПЛЕЧОВ:  Добрый день.

В.КОЛОСОВА:  У вас лучшая работа на Земле?

П.ПЛЕЧОВ:  Ну, я еще чуть-чуть изменил работу, я сейчас еще работаю директором минералогического музея имени Ферсмана РАН, это потрясающее, уникальное собрание камней, одно из лучших в мире. И, конечно, это очень интересная работа тоже, и с этим у меня связано много позитивных моментов.

В.КОЛОСОВА:  Мы вот с Петей все хотели дойти до музея вашего.

П.ФАДЕЕВ:  А мы еще дойдем.

В.КОЛОСОВА:  Мы еще дойдем, да.

П.ПЛЕЧОВ:  А вы еще не дошли?

В.КОЛОСОВА:  Нет, ну, вы же нам сказали, что вы будете в командировке.

П.ФАДЕЕВ:  А мы хотим, чтобы вы с нами походили.

П.ПЛЕЧОВ:  Ну, давайте. На самом деле, я только вернулся из командировки.

П.ФАДЕЕВ:  Ну, расскажите, как все было?

П.ПЛЕЧОВ:  Ну, могу начать опять с Италии, это тянется немножечко интересная ситуация. Дело в том, что мы отобрали уникальные образцы тех извержений, которые были десятки и сотни тысяч лет назад, которые, собственно, засыпали ту котловину, в которой стоит Неаполь, но они до сих пор в Италии. И итальянские профессора пытаются нам переслать эти образцы, но у них новый опыт – они общаются с нашими российскими таможенниками, объясняя, что эти образцы нужны в России для исследования. То есть у них это впервые в жизни, очень забавно читать эту переписку.

П.ФАДЕЕВ:  Там сейчас руководство сменилось, может быть, это как-то подтолкнет переговоры.

П.ПЛЕЧОВ:  Может быть. Но я думаю, что все образуется. Ну, просто интересно, мы хотим получить образцы для исследования, мы не вывозим ничего, никаких материальных ценностей, это только исключительно научный интерес, но, тем не менее, все равно нужны какие-то бумажки, которые даже никто не знает, как должны выглядеть. Потому что в Италии таких форм просто нет. Но, в принципе, у меня брали интервью, тут неожиданно журналисты узнали, что кроме Везувия и Этны есть еще вулканы в Италии. Вот последние месяцы обсуждается Колли Альбани, мне очень нравится это место, это такие прекрасные озера, там летняя резиденция папы римского, там фамильные замки.

В.КОЛОСОВА:  Как называется, еще раз, местечко?

П.ПЛЕЧОВ:  Колли Альбани, это по-итальянски, по-английски Albani Hills. Это 30 километров на юг от Рима. Потоки лавы от Колли Альбани прямо в черте Рима. Дорога, знаменитая Аппиева дорога, собственно, построена была вдоль лавовых потоков из материалов, вот эти блоки гигантские, это материалы этих потоков, и она, в первую очередь, была построена, для того чтобы строительный материал с Колли Альбани доставлять в Рим, пиперина, знаменитый вот этот материал, которым облицованы римские дворцы, это продукт извержения этого вулкана. И почему-то кто-то считал, что это вулкан, что называется, потухший. Вулканологи знают, что он вполне себе может еще раз извергаться. Он извергается раз в несколько десятков тысяч лет. Последнее извержение крупное было 36 тысяч лет назад, но у него и перерыв порядка 30-40 тысяч лет.

В.КОЛОСОВА:  А что вызвало интерес?

П.ПЛЕЧОВ:  Ну, интерес вызвала очередная статья по мониторингу этого вулкана о том, что, в принципе, он сохраняет активность. Но в этом никто не сомневался, он сохраняет активность, просто об этом узнали журналисты.

В.КОЛОСОВА:  И как часто вот это извержение?

П.ПЛЕЧОВ:  Ну, вот я говорю, что крупное извержение раз в несколько десятков тысяч лет, 30-40 тысяч лет. Последнее было 36 тысяч лет назад. Еще сейчас интерес, наконец-то, не только про Йеллоустоун говорят, вот сейчас последнюю неделю обсуждают кальдера Тоба, которая крупнейшая вообще из известных, и тоже известно, что она еще не закончила свое существование. А кальдера Тоба, она дает извержения в несколько тысяч кубических километров, тоже такие, которые имеют планетарный масштаб и серьезный планетарный масштаб. Они крупнее, чем извержения Йеллоустоуна. Вот я все жду, когда про кальдеру Карымшина заговорят на Камчатке, которое тоже не хилое, просто она гораздо слабее изучена, поэтому не все журналисты, вот только вы пока про нее знаете.

В.КОЛОСОВА:  А почему она, ну, вот вы говорите, мало изучена, получается, что тогда и у ученых это не вызывает такого большого интереса.

П.ПЛЕЧОВ:  Нет, у ученых вызывает это интерес, но интерес академический, к сожалению, не дает новой фактуры. Чтобы изучать такие большие объекты, нужны десятки, сотни человек и лет, чтобы просто отобрать образцы, их изучить, их проанализировать, сделать какие-то выводы, обобщения.

В.КОЛОСОВА:  И что, это даже не начинали еще?

П.ПЛЕЧОВ:  Нет, начинают, но это несколько энтузиастов, которые в свободное, грубо говоря, от работы время пытаются что-то делать. Но понятно, что пройдет много времени, пока эти сотни человеко-лет в это будут вложены. Пока ни проектов, ничего на изучение Карымшина, каких-то серьезных проектов нет.

В.КОЛОСОВА:  Ну, а чтобы взвесить «за» и «против» вот этого изучения, давайте поговорим о том, для чего это нужно, и почему это не хотят делать.

П.ПЛЕЧОВ:  Ну, это как всегда, хотят, но денег нет. Почему это нужно? По простой причине, что это фактор, это угроза, о которой лучше знать, чем как всегда случится неожиданно. У нас, в России пока гром не грянет, мужик не перекрестится. То есть она должна извергнуться пару раз серьезно, чтобы мы начали задумываться о том, что ее хорошо бы изучить и понять, когда она в следующий раз будет извергаться.

В.КОЛОСОВА:  А про тот вулкан, про который вы сейчас говорите, неизведанный, он уже приносил какой-то ущерб весомый?

П.ПЛЕЧОВ:  Нам везет, на Камчатке, на Курилах очень мало людей живет. Поэтому даже серьезное извержение обычно без жертв. К примеру, 1956 год это извержение вулкана Безымянный, которое считается днем вулканолога, то есть это такое хорошее извержение, 1 кубический километр материала, ноль жертв. Такой же вулкан Маунт Сент-Хеленс, абсолютно такое же извержение в 1980 году, 20 или 30 человек погибло, и американцы считают это крупнейшим извержением в истории. Они абсолютно один к одному. В Маунт Сент-Хеленс работают институты по изучению этого вулкана. Вулкан Безымянный стоит себе спокойно, ну, вот мы бываем там регулярно.

В.КОЛОСОВА:  Что же вулкан Безымянный, надо было ему, что же за имя такое Безымянный?

П.ПЛЕЧОВ:  Ну, да.

В.КОЛОСОВА:  Ну, как-то не очень. 

П.ПЛЕЧОВ:  Ну, вот эта итальянская история продолжается, и меня радует как раз то, что не только о таких вот знаковых вулканах говорят, но и начинают думать, что же вокруг. В июне мы замечательно традиционно ездим в Крым, у нас там база МГУ, где уже больше 50 лет, почти 60, по-моему, лет проходит практика ежегодная для студентов. И, несмотря на все вот эти перемены с положением Крыма из года в год эта практика продолжается. И, когда Советский Союз был, и когда Украина, и сейчас, то есть это хорошо. И в этом году, опять же, большая радость для меня лично, вот пять лет рассказывания о том, что в Крыму нет свежих вулканитов, дало свой результат. Мне уже студенты и преподаватели сами говорят, что в Крыму нет свежих вулканитов. Тем не менее, есть вулканиты в Крыму, последние такие крупные извержения были 104 миллиона лет назад, мы их изучили, написали научные статьи, был этап порядка 170 миллионов лет назад, мы пытаемся связать все воедино.

В.КОЛОСОВА:  Павел Юрьевич, можно такой дурацкий вопрос. А как понять, что ему 104 миллиона лет, этому вулканиту?

П.ПЛЕЧОВ:  Это очень сложно, на самом деле, с возрастом тех или иных объектов достаточно сложно.

В.КОЛОСОВА:  Это приблизительно получается?

П.ПЛЕЧОВ:  Ну, плюс-минус миллион.

В.КОЛОСОВА:  Неплохо.

П.ПЛЕЧОВ:  Ну, это уже неплохо, да. Помогает палеонтология, если она есть, если есть остатки животных и растений, то достаточно подробно изучены вот эти смены живых организмов и можно по остаткам, по набору остатков животных, по раковинам, ну, в данном случае, фораминиферам, это такие маленькие животные, сказать приблизительно возраст, плюс-минус несколько миллионов лет.

В.КОЛОСОВА:  А как долго ведется работа прежде, чем установят возраст?

П.ПЛЕЧОВ:  Это зависит, тоже материал сложный, вообще я так сравниваю наши методы примерно с криминалистикой. Вот как долго, сколько времени надо, скажем, чтобы раскрыть преступление, убийство? Иногда раскрывается в тот же день, а иногда требуются годы или десятилетия. То есть это зависит от того, насколько сложная, запутанная вот эта история. То же самое с возрастами. Вот, например, те извержения, про которые я говорил, примерно 104 миллиона лет назад, во-первых, мы доказали, что их было несколько, что они могли быть из разных центров.

В.КОЛОСОВА:  А как вы доказали?

П.ПЛЕЧОВ:  А мы сравнивали в разных местах Крыма породы, которые образовывались в это время. Мы выделяли вулканогенный материал, который из вулканов, и сравнивали друг с другом. И это не единые, то есть они похожи друг на друга, но это не единая магма. Ну, такая тоже, типа криминалистики. Есть вот этот этап 170 миллионов лет назад, и тоже нам повезло, мы нашли потрясающие образцы сохранные, по которым смогли за год раскрутить историю. Вот сейчас мы сдали статью в наш ведущий российский журнал «Петрология», который обгоняет по рейтингу все физические журналы, все остальное. Но есть вот, например, Кара-Даг, на котором мы в этом году побывали. Тоже Кара-Даг это известное место, то есть там помимо всего прочего очень красиво, и с возрастом Кара-Дага до сих пор неопределенность. Некоторые считают, что юрский, порядка 170, некоторые считают, что меловой, порядка 140 миллионов лет. И мы несколько заходов делали, несколько исследований делали, у нас тоже не получается определить возраст. Ну, там не только возраст.

В.КОЛОСОВА:  Ну, вы же говорите плюс-минус миллион.

П.ПЛЕЧОВ:  Ну, плюс-минус миллион это очень хорошо, а плюс-минус 40 миллионов, это совсем другое дело.

В.КОЛОСОВА:  И даже так не удается?

П.ПЛЕЧОВ:  И даже так не удается, к сожалению. Ну, вот сейчас мы отобрали новый материал и исследуем его, есть шанс, что в этот раз получится.

В.КОЛОСОВА:  А что мешает?

П.ПЛЕЧОВ:  Мешает то, что было потом. Если извержение идет, я его вижу, возраст определяется до дня. Если оно уже прошло, и я вижу только его следы, то начинается неопределенность. Я могу сказать, например, что оно было в этом году или десять лет назад. Если оно было, скажем, 100 миллионов лет назад, за это время горы изменились, горы поднялись, опустились, накладываются, породы перекристаллизуются, другие минералы образуются. Те минералы, которые были, они исчезают. И вот найти эти реликты, восстановить это достаточно большая работа. Ну, полная аналогия с преступлением, если по свежим следам – проще, если, скажем, в этой комнате, ну, надеюсь, что в этой комнате ничего такого не было…

П.ФАДЕЕВ:  Как знать, как знать.

П.ПЛЕЧОВ:  Вы хотите раскрутить что-то, что здесь было 10 лет назад, у вас начинаются сложности.

В.КОЛОСОВА:  А вот про Кара-Даг, туда обычно, я просто смотрю картинки, очень красиво.

П.ПЛЕЧОВ:  Очень красиво.

В.КОЛОСОВА:  А как-то самим побывать там можно?

П.ПЛЕЧОВ:  Там есть экскурсия, там сейчас идет реорганизация, там молодой, энергичный директор Роман.

В.КОЛОСОВА:  Безумно красиво.

П.ПЛЕЧОВ:  И они пытаются как раз… Кара-Даг, вот эта станция передана Российской академии наук, что я считаю большим плюсом, потому что долгие годы он был между ведомствами, и это были проблемы. Я на Кара-Даге бывал неоднократно. Там есть экскурсия, на которую можно записаться и пройти с экскурсоводом по вот этим самым местам. Проблема у нас была в том, что нам было как раз нужно в те места, куда не водят экскурсии. И мы как раз прошли, я впервые был там, где, вот мы были в этом году, настолько красиво, настолько нам вообще… Вот действительно я себе завидую. То есть, мне платят деньги за то, что я бываю в очень красивых местах, смотрю очень интересный научный материал, получаю от этого удовольствие.

В.КОЛОСОВА:  И что в этот раз вы такого ценного привезли из этой поездки на Кара-Даг?

П.ПЛЕЧОВ:  Ну, некоторую уверенность, на самом деле. То есть такой интересный момент, что у нас был материал, который мы изучили, и мы готовы сейчас еще одну научную публикацию сделать по тому, что мы думаем, как Кара-Даг образовывался и как он формировался. Это не стандартный вулкан, он очень необычный.

В.КОЛОСОВА:  А заинтересовать нас сейчас можете, как он образовался?

П.ПЛЕЧОВ:  Наверное, чуть позже, в следующий раз.

В.КОЛОСОВА:  А, секреты.

П.ПЛЕЧОВ:  Да, у нас есть некоторые секреты. И нам нужна была уверенность в том, что мы как бы посмотрели все, потому что мы ходили по одним местам, а оставался некий блок, в котором могло быть, и действительно там немножечко по-другому. И вот мы в этом году прошлись по этому блоку, где могло быть по-другому. И наши оппоненты, наши, ну, не конкуренты, а оппоненты, могли бы оказаться правы. Мы убедились, что правы мы и сейчас будем доделывать эту работу, и все вам расскажем.

В.КОЛОСОВА:  А западным ученым интересен Кара-Даг, или это только наш интерес?

П.ПЛЕЧОВ:  Интересны исследования хорошего уровня. То есть, как объект сам по себе интересно очень много. Кстати, в России очень много потрясающе интересных объектов, но о них никто не знает.

В.КОЛОСОВА:  Вот я и спрашиваю, что это только нам все эти наши объекты? Потому что вы ездите в Италию следить за их вулканами, а к нам они приезжают, исследуют?

П.ПЛЕЧОВ:  Они с удовольствием к нам приезжают и работают. Но, к сожалению, у нас очень много, у нас страна большая и очень много объектов находятся в таких сложных для иностранцев зонах, это крайний Север, это та же Камчатка, которая очень долго была закрытым районом, и сейчас части Камчатки закрыты для посещения иностранцев, или закрыты частично, например. Мы не в любой месяц можем куда-то попасть, если это международная экспедиция. То есть мы должны спрашивать разрешение. Ну, это обусловлено спецификой некоторой Камчатки, Дальнего Востока. Но мы все равно проходим этот путь и у нас есть международные экспедиции с американскими вулканологами, у которых очень похожая ситуация. Вот на Аляске прекрасная команда работает, в том числе, и наши бывшие русские, с которыми мы очень тесно взаимодействуем и по Аляске, и по Камчатке, и по Японии. Вот у нас такой треугольник Япония-Камчатка-Аляска. По Крыму, наверное, просто пока мы не…Вот сейчас в этой статье соавтор у нас немецкий, который помогал нам с аналитикой.

В.КОЛОСОВА:  Вот тут люди присылают вопросы, после новостей, я думаю, что Павел Юрьевич постарается на них ответить. Люди наши пишут: «Я слегка офигел. Пять лет назад были с женой на озере Альбано и даже не подозревали, что под нами вулкан».

П.ПЛЕЧОВ:  Ну, хорошо, теперь истина открылась. Я могу сказать, что там много озер в Италии, которые были вулканами, это Больсена, например, не менее известное, чем Альбано.

В.КОЛОСОВА:  Альбано и Рамина.

П.ПЛЕЧОВ:  Если вы в Италии на круглом озере с вертикально отвесными стенками, не сомневайтесь, это вулкан.

П.ФАДЕЕВ:  Больсана?

П.ПЛЕЧОВ:  Больсена.

В.КОЛОСОВА:  Еще про ваши поездки мы планировали поговорить очень интересные. Есть ли среди ваших поездок туда, куда еще и могут отправиться обычные туристы, потому что сейчас сезон отпусков, мало ли, может быть, кто-то не спланировал чего-то?

П.ПЛЕЧОВ:  Ну, мы сейчас прекрасно съездили на Кольский полуостров, это Хибины и Ловозеро, это как раз туристические места. Обычно я там вообще провел достаточно много времени, моя кандидатская диссертация была по Хибинам и Ловозеру, по пегматитам.

П.ФАДЕЕВ:  Вы не были в поселке Кола, такой поселок есть Кола.

П.ПЛЕЧОВ:  Нет, Кола севернее. Я был, но не в этот раз.

В.КОЛОСОВА:  Прошу прощения, вы сейчас какие-то очень умные названия сказали, это что такое?

П.ПЛЕЧОВ:  Пегматиты - гигантозернистые породы с красивыми минералами, с редкими минералами. Вот эвдиалит, известный такой минерал красный, «лопарская кровь», вот он, в основном, такой крупный, он из пегматитов. И все там собирают вот эти красивые минералы, и я сам, вот в этот раз я себя за руки держал, у меня такое: не собирать. И мы отбирали как раз, наоборот, наиболее мелкозернистые породы дайки. Дайки это такие очень мелкозернистые породы, которые маленькие порции. Дайки это от слова английского «dyke», стена, они образуют такие стеночки. Это маленькие порции магмы, которые внедряются, закаливаются. Как раз мы искали  такой образец маленький один, ну, может быть, не маленький, который нам бы объяснил, как устроены все Хибины или Ловозеро. Потому что Хибины это огромный горный массив, он самый крупный, кстати, щелочной массив в мире.

В.КОЛОСОВА:  А что значит, как устроены? Ну, так устроено.

П.ПЛЕЧОВ:  Ну, как образовалось. И изучать, опять же, этот большой огромный массив, этим уже занимаются больше 100 лет, и очень много версий интересных и гипотез, но вот такого консенсуса, что называется, нет. Многие люди считают, ну, то есть очень большие споры, как, что образуется.

В.КОЛОСОВА:  А у вас тоже есть версия, которую вы не хотите озвучить?

П.ПЛЕЧОВ:  Да, она изложена в 1995 году в моей диссертации. 

В.КОЛОСОВА:  А если в двух словах?

П.ПЛЕЧОВ:  Сложно. Хибины и Ловозеро устроены сложно. Это очень длительная история, где играют роль все факторы. То есть то, что это огромный массив, что он внедрился в какие-то породы. Эти породы, в которые он внедрился, тоже сыграли свою роль, дали какое-то вещество, которое заиграло внутри щелочной магмы, дало вот эти пегматиты. Пегматиты это магма, насыщенная летучими компонентами, поэтому они как бы живут своей жизнью. И апатитовые руды по моей гипотезе тоже связаны с этим глобальным процессом. И мы хотим найти, как, опять же, криминалисты улики, то есть вот этих ранних процессов. Потому что после этого Хибинский массив очень долго остывал. Огромная масса горячего материала, естественно, она остывает долго. И когда долго остывает, опять же, начинается перекристаллизация, образуются новые минералы, старые исчезают. И восстановить то, что было в начале, очень сложно. А вот эти мелкозернистые породы, они как бы внедрились и застыли сразу. И мы как раз ищем такой кусочек, который нам объяснит, что было в начале, вот эти ранние этапы становления массива. Нам очень помогли местные геологи. Я, пользуясь случаем, что называется, передаю привет участковым геологам Коле и Ирине.

В.КОЛОСОВА:  Участковые геологи?

П.ПЛЕЧОВ:  Да.

П.ФАДЕЕВ:  Это как к участковому.

П.ПЛЕЧОВ:  Ну, там работает комбинат «Апатит» огромный.

П.ФАДЕЕВ:  Есть такой, да.

П.ПЛЕЧОВ:  Где, естественно, есть геологический отдел и нам очень геологи «Апатита» помогли.

В.КОЛОСОВА:  Что они вам сделали?

П.ПЛЕЧОВ:  Они буквально, вот Николай с нами целый день ездил по карьерам.

П.ФАДЕЕВ:  Компания «ФосАгро», насколько я понял.

П.ПЛЕЧОВ:  Да, «ФосАгро». Ездил по карьерам, говорил, давайте еще. То есть мы с ним нашли несколько интересных даек, которых нет на картах. И потом Ирина второй, еще один день тоже нас сопровождала.

В.КОЛОСОВА:  А нам, вот которые про пегматиты вообще мало, чего знают…

П.ПЛЕЧОВ:  Там не только пегматиты, это как раз не пегматиты, мы дайки искали, мы на пегматитах поставили крест. Единственное, я не смог удержаться, мы нашли в Ловозере в совершенно неожиданном месте буквально на островах или на полуостровах породу, которая рассыпается на отдельные очень красивые кристаллики потрясающей формы. И я не смог удержаться, я взял кристаллики. В моем музее, никто не знает, что это за минерал, и я сам не знаю, что это за минерал, может быть, новый. Вот привезли такой тоже интересный материал.

В.КОЛОСОВА:  А вы будете исследовать и узнавать, что это за минерал?

П.ПЛЕЧОВ:  Да, конечно. Уже даже мне предложили несколько человек поучаствовать в этом.

В.КОЛОСОВА:  Ой, красотища какая вот это Ловозеро.

П.ПЛЕЧОВ:  Я вот, к сожалению, не принес. Я несколько дней их носил в кармане, надо было принести, конечно, показать.

В.КОЛОСОВА:  И вот вы говорите, что туда обычным туристам тоже можно поехать на это Ловозеро?

П.ПЛЕЧОВ:  Да, ну, то есть, естественно, нельзя на территорию рудников и «ФосАгро», но там есть масса туристических маршрутов. У меня друзья сейчас, кстати, делают такой проект «Геологические экскурсии по Хибинам», по-моему, «Норд Стоун» это называется. Вот только начали. То есть именно такая геологическая направленность. Мы с ними встречались, они разрабатывают маршруты для школьников или для интересующихся по Хибинам.

В.КОЛОСОВА:  Это дорогое удовольствие будет?

П.ПЛЕЧОВ:  Насколько я понимаю, нет. Ну, я боюсь, коммерческая сторона этих дел. Ну, то есть это как раз стараются сделать доступным большому кругу населения.

В.КОЛОСОВА:  Очень интересно. Спрашивают: «А на территории Петербурга и области нет вулканов?».

П.ПЛЕЧОВ:  На территории Петербурга я не знаю вулканов.

В.КОЛОСОВА:  Вот, ясно,  Костя? Нет у вас вулканов, успокойтесь.

П.ПЛЕЧОВ:  И Ленинградской области тоже не знаю. Ну, можно сказать, что, скорее всего, последние вулканы в этом районе имеют возраст порядка миллиарда лет, 900 миллионов.

В.КОЛОСОВА:  Ну, это плюс-минус миллион, как вы говорите.

П.ФАДЕЕВ:  «Живу в 70 километрах от Эльбруса. Мне грозит что-нибудь?», пишет нам человек.

П.ПЛЕЧОВ:  Всегда что-нибудь грозит, перегрев, ну, там солнечные удары или, наоборот, переохлаждение. Нет, извержения Эльбруса не ожидается в ближайшие, по прогнозу существующему, в ближайшие 400 лет.

П.ФАДЕЕВ:  А вот спрашивают, а есть ли такое понятие «цепная реакция у вулканов»? Не думаю, что они как-то связаны.

В.КОЛОСОВА:  Они же, наверное, каждый сам по-своему.

П.ПЛЕЧОВ:  Если вулканические центры, если вулканы питаются из одного общего очага или из одной общей магматической системы, да, такие случаи известны.

В.КОЛОСОВА:  А пример, где они питаются?

П.ПЛЕЧОВ:  Ну, вот Исландия Эйяфьятлайокудль и вулкан Катла, у них общая система подпитки, и была угроза того, что во время извержения Эйяфьятлайокудль начнет извергаться вулкан Катла.

В.КОЛОСОВА:  Но он не начал?

П.ПЛЕЧОВ:  Ну, по крайней мере, он проявил активность, но не начал, да, извергаться, как ожидалось.

В.КОЛОСОВА:  Значит, нет цепной реакции.

П.ПЛЕЧОВ:  Она могла быть. Но если это удаленная система, то нет, зависимости прямой нет. А Ключевская группа вулканов, вот сейчас интересная работа о том, что сам Ключевской, Безымянный, Толбачик, они как-то связаны друг с другом. Но та статистика, которая есть, она позволяет сделать такое предположение, но не позволяет это сделать убедительно. Еще пока мы мало…

В.КОЛОСОВА:  Ну, то есть это не доказано про цепную реакцию, получается. Она может быть.

П.ПЛЕЧОВ:  Она может быть, да, если единая питающая система.

В.КОЛОСОВА:  Но ведь это же страшно себе представить, если бы они все вместе начали извергаться, о последствиях.

П.ПЛЕЧОВ:  Как раз, наоборот, в том-то все и дело, что они извергаются последовательно, по очереди. То есть, если один начал извергаться, то эта магма, грубо говоря, как несколько кранов из одного бачка. Если вы один кран открыли, то сильное извержение, открыли все три крана, то потихонечку течет. То есть магмы больше не станет. Магма генерится не в вулканах, она формируется гораздо глубже.

В.КОЛОСОВА:  А вот человек пишет, что я где-то слышал, что Аю-Даг это потухший вулкан.

П.ПЛЕЧОВ:  Вернее, как, это не вулкан, это магматическое тело. Мы как раз были в этом году тоже рядом с Аю-Дагом, к сожалению, вплотную подойти не удалось, там строят дачи. На территорию санатория нас пустили, а на территорию дач уже нет. Но мы зато опробовали Партенит, это такой Аю-Даг в миниатюре.

В.КОЛОСОВА:  О, я отдыхала в Партените.

П.ПЛЕЧОВ:  Классное место, мне очень нравится, одно из любимых мест.

В.КОЛОСОВА:  Я, правда, не помню. У меня просто не было паспорта заграничного.

П.ПЛЕЧОВ:  Ну, вот эти, собственно, скалы, которые прямо в порту, такая скалка круглая, это тоже маленькое магматическое тело. Это не вулканиты.

В.КОЛОСОВА:  Ну, надо же, я даже и не знала. Вот, Павел Юрьевич, у вас спрашивают: «Скажите, пожалуйста, есть ли на Южном Урале спящие вулканы вроде Гадельши?» Я боюсь ударение. «Но я не уверен. И могут ли они проснуться?»

П.ПЛЕЧОВ:  Насколько я знаю, последний вулканизм на Южном Урале был, это мне кажется, порядка 300 миллионов лет назад. После этого ничего не было. Видимо, те вулканы, которые были 300 миллионов лет назад нельзя считать не спящими, это уже было давно. Может ли быть вулканизм на Южном Урале, теоретически может быть, но мы об этом узнаем за миллион лет, наверное, до вулканизма.

В.КОЛОСОВА:  Мы еще должны успеть об одном вашем путешествии поговорить.

П.ПЛЕЧОВ:  Да, мы сейчас собираемся в такое интересное место, это Полярный Урал. Собственно, летим в Салехард. Меня уже все спрашивают, а что там с сибирской язвой, я говорю, не знаю. Ну, мы прилетаем в Салехард, переплываем, собственно, Обь и дальше на вездеходе должны пройти весь полярный Урал.

В.КОЛОСОВА:  А конечная цель какая?

П.ПЛЕЧОВ:  Там много хромитовых месторождений, месторождений хрома, хромовых. Это стратегический металл, его, естественно, там добывают частично. Но эти месторождения очень сложные. Это богатые руды, но они понемножечку и в разных местах. И вот наша задача помочь понять, есть какие-то закономерности эмпирические, вот как горняки, здесь есть руда, здесь нет руды, есть и более обобщенные какие-то понимания, где может быть, где не может быть. И вот наша задача помочь понять закономерность размещения вот этих малых тел богатых хромовых руд, чтобы их было легче искать, добывать. То есть мы должны на пяти практически, по всему Полярному Уралу, на пяти месторождениях побывать, отобрать пробы и потом их изучить.

В.КОЛОСОВА:  А что нам это даст?

П.ПЛЕЧОВ:  Знания. Мы даем знания, а эти знания можно, эту информацию и знания в какие-то другие блага.

П.ФАДЕЕВ:  А сама все пытается в евро пересчитать, а сколько это в рублях.

В.КОЛОСОВА:  Нет. Мне интересно, люди затеяли такую огромную экспедицию, конечная цель. Теперь я понимаю, изучить. Я же должна знать, что нам это даст.

П.ПЛЕЧОВ:  Ну, я считаю, что самое дорогое, что сейчас есть в мире, это информация. А как она монетизируется, это уже зависит от тех, кто ее использует, в каких целях использует.

В.КОЛОСОВА:  А до вас уже это исследовали? Или вы будете первопроходцами?

П.ПЛЕЧОВ:  Конечно, там месторождение «Раиса», оно разрабатывается, оно исследуется, там разведка, там карты, много десятков лет, наверное, там была съемка. Но вот то, что мы будем делать, этого не делал никто. То есть мы первые.

П.ФАДЕЕВ:  Ну, вот вы обещаете нам прийти осенью и рассказать о том, как вы съездили.

В.КОЛОСОВА:  Вы бы нам хотя бы какие-то такие интересности принесли, чтобы мы посмотрели, пощупали.

П.ПЛЕЧОВ:  Да, вот я жалею, я как раз шел сюда и подумал, что же я выложил из кармана.

П.ФАДЕЕВ:  Вы уедете, а когда приедете?

П.ПЛЕЧОВ:  Планируем 31 августа приехать, но, правда, потом снова уехать на Байкал где-то на чуть-чуть, потом приеду.

П.ФАДЕЕВ:  Мы же в сентябре хотели посетить ваш музей.

П.ПЛЕЧОВ:  Хорошо, мы ждем.

В.КОЛОСОВА:  Вы расскажете нам про хромиты.

П.ФАДЕЕВ:  И, в том числе.

П.ПЛЕЧОВ:  И покажу.

В.КОЛОСОВА:  Ох, будем ждать тогда. Спасибо огромное, Павел Юрьевич, вам.

П.ПЛЕЧОВ:  Спасибо вам.

П.ФАДЕЕВ:  Спасибо.