Шоу Ларсен и Михайлова Николай Сванидзе в гостях у Тутты Ларсен и Константина Михайлова

ЛАРСЕН: У нас в студии Николай Сванидзе. Здравствуйте!

СВАНИДЗЕ: Здравствуйте!

МИХАЙЛОВ: Не секрет, конечно, что человеческая память устроена так, что помнят только самое хорошее, несмотря на то, что в прошлом было и плохое. Вот некоторые так считают: эх, черт, был Сталин, был бы порядок! Другие считают: был бы Сталин, было бы меньше народу гораздо. И с каждым годом все меньше и меньше, особенно умных. Особенно в очках.

ЛАРСЕН: В этом году Сталину исполняется 130 лет. И есть такое ощущение, что этот человек, эта личность, действительно, становится снова популярной фигурой. Хотя бы взять тот факт, что Сталин едва не стал "Именем России", по крайней мере, вышел в финал и набрал огромное количество голосов наших соотечественников. Слава богу, все-таки выбрали Александра Невского. Потом Сталин стал героем премьерных спектаклей в театре ╚Практика╩ – ╚Девушка-революционер╩ и в театре ╚Современник╩ – ╚Сон Гафта, пересказанный Виктюком╩. Множество документальных фильмов появилось новых о Сталине, книжки начали снова какие-то выходить. Что это такое, почему, Николай? Как вы думаете?

СВАНИДЗЕ: Здесь долго можно отвечать на этот вопрос. Много всего. Ну, во-первых, что касается вопроса главного вашей программы – амнезия или ностальгия – я бы не стал здесь употреблять союз ╚или╩.

ЛАРСЕН: А поставил бы ╚равно╩.

СВАНИДЗЕ: ╚И╩. И амнезия и ностальгия. Александр Невский? Вы знаете, я не верю в то, что победил Александр Невский. Бог мне судья, конечно.

МИХАЙЛОВ: Культурист который?

СВАНИДЗЕ: Александр Невский, ну, в принципе, культурист сейчас более известен, наверное, чем Святой князь Александр Невский. Но речь идет о князе. Я думаю, что все-таки реальные шансы победить, я думаю, на самом деле так оно и было, имел Сталин. Я сам голосовал за Пушкина. И считаю, что, если говорить о том, Как бы мы себе хотели представлять Имя России, той России, какую мы бы хотели видеть, то лучшего имени России, чем Александр Сергеевич Пушкин не придумать.

ЛАРСЕН: Абсолютно согласна. И тоже болела за Пушкина.

СВАНИДЗЕ: Ну, да. Человек, который озаглавливает не только русскую поэзию и литературу, но и всю русскую культуру. А что есть у нас больше? Что, автомат Калашникова? При всем уважении. Но все-таки культура выше, чем автомат Калашникова.

ЛАРСЕН: И, тем не менее, как вы думаете, почему все-таки такое количество голосов?

СВАНИДЗЕ: Но это, если бы мы хотели. Но на самом-то деле – конечно, Сталин популярнее, я вам скажу. И популярнее Пушкина, и популярнее Александра Невского, который есть полумифический персонаж, известный только в основном по фильму Эйзенштейна, в главной роли Николай Черкасов.

МИХАЙЛОВ: Я сам скажу, что, если бы Первый канал взялся бы раскручивать Сталина так, как Пушкина в день его рождения, то Сталин бы все-таки переплюнул.

СВАНИДЗЕ: Да. И не надо было раскручивать. Я уверен, что он итак на самом деле популярен.

ЛАРСЕН: Вообще звучит просто страшно.

СВАНИДЗЕ: Если провести социологическое исследование сейчас, такое корректное, Сталин выиграет, уверяю вас, у Пушкина.

ЛАРСЕН: Сталин популярнее Пушкина?

СВАНИДЗЕ: И уж не говоря об Александре Невском. Я вам скажу, почему. Во-первых, и ностальгия – да, и амнезия – да. Потому что плохого, действительно, не помним. А зато люди старые помнят свою молодость. А молодость всегда прекрасна. Фронтовики с удовольствием вспоминают войну. Что, им было так хорошо на войне? Что, война – это такое прекрасное время? Но, тем не менее, они ее вспоминают, потому что они были молоды, они были востребованы, они были нужны. И вспоминают они это с удовольствием, особенно, если потом жизнь не сложилась. Вот так вспоминают и сталинщину. Молодые были, господи! Если они вспоминают, значит, они выжили. Значит, их-то это не затронуло. А молодость их затронула. Вспоминают с удовольствием.

ЛАРСЕН: А победителей не судят.

СВАНИДЗЕ: А те, кто не может вспомнить, их нет. Им нечего вспоминать.