По-большому Музыкант Дмитрий Маликов в гостях у Максима Ковалевского и Гии Саралидзе

КОВАЛЕВСКИЙ: В студии Дмитрий Маликов! Здравствуйте! Кстати, я хотел сказать, что мы с Димой вместе учились в музыкальном училище, мы знакомы с четырех лет, и наши родители дружили всю жизнь. Дима, уже есть вопрос: "Как вы относитесь к группе "Чебоза", с которой выступили на "Неголубом огоньке", и их песне про вас?" Я вообще не знаю ни про группу "Чебоза", ни про песню про тебя. О чем речь?

МАЛИКОВ: Дело в том, что в этот момент я находился за границей. Когда этот проект блистал. Это было несколько лет назад. Ростовская группа взяла песню Эминема, когда фанат пишет письмо своему кумиру. Вот. И переделала это на русский язык, на русский лад: ростовский парень из деревни пишет письмо Диме Маликову, что он мой "настоящий фанат, меня зовут Игнат", как он меня любит.

КОВАЛЕВСКИЙ: Ну да. Игнат, фанат – рифма есть.

МАЛИКОВ: Да, похожая тема на песню Эминема. Потому что там Эминем ему не отвечает. И потом он начинает злиться. И, в общем, все заканчивается плохо. Но в нашем случае, в случае с Игнатом он разбил свой трактор и утопил его в озере. У него корова была еще, она там утопла. В общем, короче, все заканчивается не очень хорошо. Но это в песне. Судьба песни была, к сожалению, не очень удачной, потому что компания, которой принадлежали права на песню Эминема, запретила эту песню использовать на радио, потому что ее начали крутить на радиостанциях, она очень хорошо пошла. Она была прикольной, я так считаю. Я не возражал против ее использования и против употребления моего имени, так сказать. Я почел, что в этом есть, как мы сейчас говорим, фишка. Но суть не в этом. Зато в жизни я подружился с этой группой, действительно. У них очень интересный и симпатичный, на мой взгляд, талантливый солист Василий. Его фамилия Гончаров. Он сейчас работает в музыкальном бизнесе, он продолжает писать песни. И у него вышло несколько альбомов, в том числе одна из песен встала у него на нашей рок-радиостанции. У нас установились хорошие, дружеские отношения, и мы общаемся. И мне это очень приятно.

САРАЛИДЗЕ: А познакомились-то вы как?

МАЛИКОВ: После того, как я эту песню разрешил использовать, мне позвонили с одного из телевизионных каналов и сказали, что вот мы снимаем такой нетрадиционный ╚Огонек╩ для Нового года, где вот такие интересные, необычные номера хотим использовать. Можно ли вы споете? Ну, я там как бы отвечаю этому фанату, этому Игнату тоже почти рэпом. Вот. И мы это сняли. И очень имела хороший большой резонанс вся эта программа. Так что вот такой, в двух словах, случай.

САРАЛИДЗЕ: Ну, это приятно.

МАЛИКОВ: И творческие какие-то моменты переросли в человеческую дружбу.

САРАЛИДЗЕ: Вот мне интересно, а Эминем знал, что его компания, которая занимается его делами, вот так взяла и на корню зарубила проект?

МАЛИКОВ: Да, зарубила проект на самом деле.

САРАЛИДЗЕ: Человек играет в такого своего парня, который неформал, который плюет на все условности мира и так далее. И на тебе.

КОВАЛЕВСКИЙ: Слушай, а денежки-то врозь.

САРАЛИДЗЕ: Жаль.

МАЛИКОВ: У меня такой же случай был с одним певцом. Я хотел исполнить одну из его песен, мне очень нравилась, из его рок-н-роллов последних. Я тоже написал русские стихи, перевел на итальянский, все, отправил туда ему, спросил разрешения официально, готов был заплатить какие-то деньги. Ну, вменяемые, реальные. И мне пришел ответ – отказ.

КОВАЛЕВСКИЙ: Может, не надо было спрашивать.

САРАЛИДЗЕ: Надо все честно.

КОВАЛЕВСКИЙ: Тут такое количество сообщений. ╚Мне не удалось купить билет на концерт Дмитрия Маликова, который состоится 5 марта в Международном Доме музыки...╩

МАЛИКОВ: 8-го.

КОВАЛЕВСКИЙ: Я знаю. ╚Безумно жаль. Дмитрий, расскажите, что будет в программе?╩

МАЛИКОВ: Чего, уже продали все билеты, что ли? Это будет программа, где я буду играть вместе с Ричардом Клайдерманом на рояле. Он будет играть первое отделение, я буду играть второе отделение. Это будет фортепьянный концерт красивой музыки о любви.

КОВАЛЕВСКИЙ: Акустической?

МАЛИКОВ: Нет, я буду с бендом своим и с ансамблем скрипачей. В каком он составе будет, я, честно говоря, до конца не знаю. Вот. Это будет отделение часовое, где будут задействованы мои лучшие произведения из фортепьянного моего проекта ╚Пианомания╩, плюс классические шедевры, как я считаю. Я имею в виду экспозиции Первого концерта Чайковского, фрагменты Шопена, Листа, Рахманинова, Прокофьева. И несколько моих собственных обработок. То есть это вот такая, если можно так сказать, выжимка из того лучшего, что у меня есть в инструментальной музыке.

КОВАЛЕВСКИЙ: Кто такой Дмитрий Маликов – знают все, а кто такой Ричард Клайдерман – не все. Кто это?

МАЛИКОВ: Это очень известный исполнитель инструментальной музыки, можно сказать звезда.

КОВАЛЕВСКИЙ: Он кто, француз?

МАЛИКОВ: Я не знаю. Наверное, он француз, или немец, или швейцарец. Но он прославился тем, что он один из первых, как сказать, поп-классик или классик-лайт. Вот такое направление очень приятной музыки.

КОВАЛЕВСКИЙ: То, что играют в гостиницах в лифтах, да?

МАЛИКОВ: Совершенно верно. Сделал ее популярной. И продал миллионы пластинок. По-моему, 20 миллионов. То есть для инструментальной музыки это, конечно, колоссально. Он уже взрослый дядечка, я не знаю, сколько ему лет, но, по-моему, за 60. Вот. И, безусловно, я не являюсь, может быть, поклонником его творчества в целом, я стараюсь как-то глубже копать, я больше играю классическую музыку, и в своей музыке большего драматизма хочется. У него слишком так все по-европейски сглажено. Но тем не менее его успех и его пример показывают мне, что в инструментальной музыке тоже есть свои герои и должны быть. И к этому нужно стремиться. Потому что сегодня это очень трудно. Это вообще отдельная тема, как сегодня живет инструментальная музыка. Она в основном имеет какой-то прикладной характер, то есть в виде шоу либо в виде музыки к кино. В чистом виде на радио она, например, не звучит. Только какие-то старые совсем большие хиты.