День памяти Альфреда Шнитке
3 августа 1998 года ушел из жизни один из наиболее значительных деятелей музыкальной культуры второй половины XX века – Альфред Шнитке. В день памяти выдающегося композитора, музыковеда, педагога в эфире телеканала "Россия К" – документальный фильм "Дух дышит, где хочет..." (3 августа, 18:05; 0:45).
Документальный фильм "Дух дышит, где хочет..." построен в форме воображаемого монолога композитора, перемежающегося с воспоминаниями его друзей и близких. О Шнитке, его мировосприятии, неординарности его музыки и творчества рассказывают: вдова композитора Ирина Шнитке, режиссер Андрей Хржановский, балетмейстер Джон Ноймайер, скрипач Гидон Кремер, альтист Юрий Башмет, виолончелист Александр Ивашкин (автор книги "Беседы с Альфредом Шнитке"), а также духовник композитора Николай Ведерников. В фильм вошли редкие фотографии, хроникальные кадры, съемки в Гамбурге, Вене – городах, где жил композитор.
Альфред Шнитке родился в 1934 году в городе Энгельсе – на тот момент столице Автономной республики немцев Поволжья. В 11 лет он с семьей оказался в Вене, куда командировали его отца – корреспондента и переводчика – для работы в газете Österreichische Zeitung. "Здесь мне было позволительно быть немцем, здесь мое имя не обращало на себя внимание, и здесь повсюду была столь желанная музыка", – вспоминал композитор. Именно в Вене он начал серьезно заниматься музыкой с педагогом, и окончательно убедился, что в этом и есть вся его жизнь. Его целью было именно писать музыку, а не "пробивать" ее, не устраивать ей комфортное житье. "У него не было желания, чтобы его музыку играли ежедневно все радиостанции мира. Этим он отличался от многих композиторов", – уточняет Родион Щедрин.
По воспоминаниям друзей и близких Шнитке был очень скромным, сдержанным, немногословным человеком, и, даже став уже известным композитором, никогда не устраивал вокруг себя никакого шоу. Он никогда не хотел и всегда боялся, что будет слишком понимаемым, слишком признанным. Альфред Гарриевич был сомневающимся творцом, что для музыканта является очень ценным качеством, и понимал, что он не Бог, а всего лишь проводник, просто композитор, профессионал. Но обычным человеком его никто не считал. "Он был медиумом, совмещающим в себе две сферы: мог быть очень простым, абсолютно земным, и в то же время совершенно другим – тем, кто улавливает такие вещи, которые обыкновенные люди улавливать не могли", – рассказывает Александр Ивашкин. Через музыку Шнитке передавал не столько интеллектуальную, рациональную, сколько свою эмоциональную реакцию на мир, в том числе и духовный. Для него это было единственно верным. Композитор считал, что нужно всегда делать то, что задумал, и делать это максимально хорошо, а стоит только отклониться от намеченного пути, ничего не получится. Свою киномузыку, например, он долгое время не воспринимал серьезно, несмотря на то, что проработал в этой сфере 17 лет, по словам самого композитора, гораздо дольше, чем следовало бы. Но в какой-то момент его перестал удовлетворять разрыв между "лабораторной" академической и так называемой коммерческой музыкой, и он принял для себя решение эту пропасть преодолеть: "Сначала я считал так: то, что я делаю в кино, не имеет ко мне никакого отношения, а я – здесь, чистенький, весь в своих авангардных сочинениях. Но потом я понял, что этот номер не пройдет: я должен отвечать за все, что написал".
Многие думают, что в своей музыке Шнитке очень четко удавалось выражать добро и зло. Самым трудным для себя композитор считал непосредственное выражение добра, а зло он передавал очень оригинально – с помощью "чересчур" красивой и запоминающейся музыки и рассуждал так: "Шлягер и есть самое большое зло, паралич индивидуальности, уподобление всех – всем. Естественно, зло должно привлекать: оно должно быть приятным, соблазнительным, принимать облик чего-то легко вползающего в душу. Шлягер – хорошая маска для всякой чертовщины, поэтому я не вижу другого способа выражения зла в музыке, чем шлягерность". Но даже в самой страшной ситуации, которую изображал композитор, не возникает ощущения фатальности, потому что неизменно всегда в его музыке проявлялась некая добрая суть. Он считал, что так и должно быть. И к смерти Шнитке относился очень философски: единственное, чего ему хотелось – написать хотя бы то, что он наметил. Пережив три инсульта и даже потеряв речь, он все равно продолжал сочинять. "Это был человек безграничных возможностей, – вспоминает Александр Ивашкин. – И духовных, и музыкальных, и интеллектуальных, и его жизнь оказалась слишком короткой по сравнению с тем, что он мог бы еще сделать".
Пресс-служба телеканала "Россия К"
