Научно-познавательный журнал Савелий Крамаров - актер советского кино

Савелий Крамаров (1934–1995)

Савелий Викторович Крамаров родился 13 октября 1934 г. в Москве в семье известного адвоката. Когда мальчику было 4 года, отца репрессировали. Детство Савы, как его звали в семье, прошло в бедности, успехами в школе он тоже не блистал. Единственными отдушинами для него были кино и театр. После окончания школы Савелий попытался поступить в театральный институт, но его не приняли туда как сына врага народа.

В отчаянии он решил подать документы в первый попавшийся вуз — им оказался Московский лесотехнический институт. Но нет худа без добра — на военных сборах Крамаров свел знакомство со студентом ВГИКа Алексеем Салтыковым. Именно он и предложил знакомому небольшую роль хулигана Васьки Рыжего в фильме «Ребята с нашего двора». Оценив свою работу со стороны, Савелий решил посвятить свою жизнь кино. Для начала он разослал свои фотографии на все студии страны и вскоре получил сразу несколько ответов.

Правда, из-за характерной внешности Крамарову доверяли в основном поначалу лишь отрицательных персонажей — так, три года подряд, с 1959 по 1961-й, он играл хулиганов. Причем, по воспоминаниям самого актера, он «не только сам никогда не был хулиганом, но и не был знаком ни с одним из них. Если когда-нибудь подозрительный тип появлялся на одной стороне улицы, я тут же переходил на другую». Но и успех к Крамарову пришел быстро, создаваемые им образы недалеких, но невероятно обаятельных и жизнерадостных пройдох становились классическими, многие реплики его персонажей вошли в фольклор: «А вдоль дороги мертвые с косами стоят. И тишина…», «Кто ж его посадит? Он же памятник!», «Чуть что, сразу Косой!», «Ему переводить, а он лыка не вяжет. Мы его в кипятке и сварили»…

К началу 1970-х Крамаров был одним из самых востребованных и любимых комедийных актеров в СССР. Среди его классических работ — Косой («Джентльмены удачи», 1971), одноглазый шахматист («Двенадцать стульев», 1971), Тимохин («Большая перемена», 1972), Феофан («Иван Васильевич меняет профессию», 1973), Егоза («Афоня», 1975), Серега («Не может быть!», 1975). В 1972-м Крамаров поступил в ГИТИС на актерский факультет, два года спустя стал заслуженным артистом РСФСР. Однако блестящая карьера сошла на нет так же быстро, как и началась.

После того как дядя Крамарова эмигрировал в Израиль, а сам актер начал регулярно посещать синагогу, количество предложений начало резко сокращаться — в 1978–1981 гг. у него было всего лишь 12 съемочных дней. Ранее боготворившая его критика начала дружно писать о том, что Крамаров «оглупляет» образ советского человека, его телефон поставили на прослушку. Было понятно, что добром это не кончится, и актер подал документы на выезд в Израиль. Ему отказали. Тогда Крамаров пошел на отчаянный шаг — написал письмо президенту США Рональду Рейгану «Как артист артисту» и перебросил его через забор американского посольства.

Только после того, как письмо трижды прозвучало по «Голосу Америки», Крамарову удалось покинуть СССР. Эмигрантом он стал 31 октября 1981 г. Уезжал, как вспоминают друзья, с черным от горя лицом, но настроен был по-боевому: «Если я чего-нибудь стою, пробьюсь и там!» Пассажиры самолета, в котором Крамаров улетал в Вену, тут же узнали его и устроили овацию… Актер поселился в США, в Лос-Анджелесе. Без работы в американском кино он действительно не остался: в 1984-м сыграл советского космонавта в фильме «2010: Год вступления в контакт», номинировавшемся на пять «Оскаров».

Другими заметными работами стали роли в «Красной жаре» с Арнольдом Шварценеггером и «Танго и Кэш» Андрея Михалкова-Кончаловского. Впрочем, до звездного уровня в Америке Крамарову подняться так и не удалось. В 1992-м актер впервые после девятилетнего перерыва побывал на Родине, где публика принимала своего любимца по-прежнему на ура. Но в «новом российском кино» карьера Крамарова не задалась — фильмы «Настя» и «Русский бизнес» сейчас воспринимаются не более чем иллюстрации к породившей их эпохе.

Провальным был и последний американский фильм Крамарова «Любовная история», в котором снялась также Кэтрин Хёпборн, — при бюджете в 60 миллионов долларов картина собрала в прокате лишь 16 миллионов. Незаметно подкралась и болезнь. В день 60-летия Крамаров внезапно почувствовал себя плохо. В марте 1995-го, после операции по удалению раковой опухоли прямой кишки, у него начался эндокардит, затем последовали два инсульта, потеря речи…

6 июня 1995 г. на 61-м году жизни Крамарова не стало. Его могила находится на кладбище «Холмы вечности» в Колма, недалеко от Сан-Франциско. А в восприятии зрителей Крамаров, несмотря на свою эмиграцию, так и остался «нашим» — одним из самых любимых актеров советского кино.