Авторские материалы Мебелью за долги

У должника могут забрать его вещи в счет погашения долга, но только те предметы, которые принадлежат ему. Это разъяснил Верховный суд, рассматривая спор вокруг взыскания мебели за долги. Это принципиально важное разъяснение, говорят юристы, поскольку полезно для людей, оказавшихся в аналогичной ситуации. О том можно ли диваном погасить долг за коммуналку – узнала Марина Костюкевич.

Газовая плита, унитаз, зеркало, две двери и комод. Все что было нажито хозяином квартиры, приставы в Екатеринбурге забрали за долги... его квартиранта. Он задолжал около 310 000 рублей по договору займа. Возбудили исполнительное производство. И пристав решила арестовать имущество в квартире, где должник живет. Не узнав: его ли это вещи? Ситуация, увы, типичная – говорит адвокат Московской коллегии адвокатов "Жорин и партнеры" Игорь Кайдан.

КАЙДАН: Пристав идет по пути наименьшего сопротивления: все, что вижу, то и описываю. Вы должник? Вы здесь проживаете? Значит пошел описывать. Пристав безграмотный сделал опись имущества. Опись оставляет должнику. Должник вправе обжаловать, идет в суд.

Должник так и сделал – оспорил эти действия, пояснив, что "квартиру снимает, а мебель в ней принадлежит собственнику жилья". Первая инстанция – районный суд встала на сторону должника и не нашла оснований для ареста вещей, обязав в течение месяца вернуть вещи.

Однако, областной суд, куда обратились приставы, стал въедливо изучать вопрос: какие вещи можно было изъять, а какие нет. Стал определять, какие вещи необходимы для жизни истца, а какие нет, ссылаясь на статью 446 Гражданского процессуального кодекса России "Имущество, на которое не может быть обращено взыскание". Одним словом, в этом споре апелляция и кассация так углубились в оценку законности ареста вещей, что упустили из вида самое важное: а кому принадлежат арестованные приставом вещи и имеют ли они отношение к должнику?

Если же говорить о том, что можно забрать, а что нет, то под это подпадает далеко не все. Например, нельзя человека лишить единственного жилья или вещей, без которых он не может выжить. Скажем, детскую кроватку или унитаз, а вот антиквариат или бытовую технику забрать могут, поясняет Игорь Кайдан.

КАЙДАН: Как правило, приставы описывают имущество, которое они потом смогут выставить на торги. Их интересует, как правило, техника, кухни, холодильники, потому что это ходовой товар и его можно с торгов продать.

Но этот принцип действует только в том случае, если вещи принадлежат должнику. Если же они чужие, как в случае с квартирантом из Екатеринбурга, то и забирать их не могут. Это разъяснил Верховный суд, куда обратился обескураженный должник.

Кто должен доказывать в суде принадлежность мебели? Сам пострадавший, поясняет Игорь Кайдан.

КАЙДАН: Он заинтересованное лицо, на нем лежит бремя доказывания. Он ссылается на то, что это имущество, которое вошло в опись судебного пристава мне не принадлежит, а принадлежит Иванову, Петрову, Сидорову. Чеки, платежки, в крайнем случае привести в суд лицо, чтоб его допросили в качестве свидетеля. И суд принимает решение: достаточно ли заявитель привел доказательств? Ответчик у нас служба судебных приставов. Заинтересованное лицо – должник. Он с ними бодается. А уж там потом тогда суд проигрывает служба, они уже с этими безграмотными сотрудниками в дисциплинарном порядке (я надеюсь), разрешают эту ситуацию.

Должнику проще предотвратить ситуацию с конфискацией имущества в момент прихода приставов. Здесь надо заявлять свои права на вещи или его отсутствие, говорит Игорь Кайдан.

КАЙДАН: "Я вот вам объясняю, судебные приставы, что это не мое. И это не мое. Но если вы продолжаете описывать, предполагая, что это мое, то у меня есть право обжаловать ваш процессуальный акт ".

Возможно, случаев, когда это надо доказывать в судах теперь станет меньше после разъяснения Верховного суда, который четко указал: "Если должник живет в съемной квартире, это не значит, что мебель принадлежит ему". Более того, и в других случаях приставы должны вначале убедиться, что изымают вещи должника, а не его знакомых, друзей или соседей. Если же приставы не поверили на слово – спор разрешит суд.