Любовь и голуби Олеся Железняк

МИТРОФАНОВА:  Олесь, ты как с вокзала приехала, ей богу.

ЖЕЛЕЗНЯК:   А я прямо с вокзала. Я с вокзала все время, сейчас график Ухта, Сыктывкар, Томск, мне говорят: какими рейсами летите, я вожу вот это все в бумажках.

МИТРОФАНОВА:  Ухта.  Так, а что вы там показываете?

ЖЕЛЕЗНЯК:   А что ты так имела в виду с вокзала?

МИТРОФАНОВА:   Нет, ну, ты так, знаешь, с вещами.

ЖЕЛЕЗНЯК:   У меня сестра тоже вчера говорит: «Ты что вообще ходишь так, как эта».

МИТРОФАНОВА:   Нет, не из-за одежды, ты просто такая, знаешь, озадаченная, знаешь, как будто, ну, вы еще встретились, как дембельский альбом листаете.

ЖЕЛЕЗНЯК:   А сейчас уже пишется, да?

МИТРОФАНОВА:  Да, да, пишется.

ЖЕЛЕЗНЯК:   У меня просто еще ипотека, понимаешь, задача, все считаю теперь.

МИТРОФАНОВА:  Все, я теперь так буду говорить: чего ты так выглядишь, как будто ипотека у тебя непосильная.

ЖЕЛЕЗНЯК:   Ипотеку взяла, вот непосильная, сейчас у меня не по силам, поэтому сейчас немножко такой момент.

МИТРОФАНОВА:  Нет, ну, насчет с вокзала, я просто нет, иногда, знаешь, обычно актрисы так вот приходят, все чух-чух.

ГОЛУБКИНА:   Это плохие актрисы.

ЖЕЛЕЗНЯК:   Я тут бежала, бежала. Это плохие актрисы.

ГОЛУБКИНА:  Вот, молодец, пять ей.

ЖЕЛЕЗНЯК:   А хорошие актрисы приходят с вокзала. А потом, когда вечером приходишь уже в театр, там тебя наряжают, там ты уже выходишь.

ГОЛУБКИНА:  Царевна лебедь.  Контрасты должны же быть какие-то.

МИТРОФАНОВА:  Царь пушка, царь колокол. Ну, что же, друзья, у нас в гостях Олеся Железняк, приятнейшая актриса, женщина, наш давний друг, приятель. Я не знаю, тут мы не будем с тобой  соревноваться. Помнишь, мы ездили…

ЖЕЛЕЗНЯК:   Я помню, Тамбов это был.

МИТРОФАНОВА:  Нет, это было ближе, я бы Тамбов запомнила.

ЖЕЛЕЗНЯК:   Вятка.

МИТРОФАНОВА:  Вятка, а как она раньше называлась?

ЖЕЛЕЗНЯК:   Киров.

МИТРОФАНОВА:   Вот, а я назвала этот город Кировск.

ГОЛУБКИНА:  А чего вы поехали туда?

МИТРОФАНОВА:  Когда это было, очень давно. Был выпускной у тебя курс.

ЖЕЛЕЗНЯК:   Это было на каком-то, в институте я еще была, да, это был «Мастер и Маргарита» спектакль.

ГОЛУБКИНА:  И чего вы поперлись туда?

МИТРОФАНОВА:   И будущий муж твоей сестры родной был продюсером, он учился на продюсерском факультете.

ГОЛУБКИНА:  А, подожди, какой из моих бывших?

МИТРОФАНОВА:  Который Клоков.

ЖЕЛЕЗНЯК:   Дмитрий Клоков.

МИТРОФАНОВА:  Да,  Клоков, он мне позвонил и сказал, что-то он мне такое сказал, поехали с нами на гастроли «Мастер и Маргарита» и все такое, мы вас возьмем, хотите, даже в спектакле поучаствуете. Я там, чтобы за сценой играла. В общем,  волею судеб мы поехали в этот Кировск.

ГОЛУБКИНА:  Ну, молодцы.

МИТРОФАНОВА:  И я смотрела спектакль, ты еще училась в институте, выпускной был курс.

ЖЕЛЕЗНЯК:   Да, это уже давно было.

ГОЛУБКИНА:  А ты кого играла там?

ЖЕЛЕЗНЯК:   Я Геллу играла.

ГОЛУБКИНА:  Голая ходила?

ЖЕЛЕЗНЯК:   Нет, я была одетая.

ГОЛУБКИНА:  Жалко.

МИТРОФАНОВА:  Да там холодно было.

ЖЕЛЕЗНЯК:   Холодно, я помню, что мы куда-то поселились в нетопленные какие-то номера.

МИТРОФАНОВА:   Помещения, да. Но это был давний год. А какой примерно, ты не помнишь? Когда ты была на последнем курсе своего института?

ЖЕЛЕЗНЯК:   Ну, это, наверное, было… сейчас какой год-то, господи, все смешалось уже.

ГОЛУБКИНА:  Ты родилась в 1974 году, а институт ты закончила, сколько тебе лет было приблизительно?

ЖЕЛЕЗНЯК:   Ну, подожди, ну, это был 1999 год, меня взяли в театр, вот я так исчисляю.

ГОЛУБКИНА:   Ну, и все тогда, где-то так.

МИТРОФАНОВА:  Сто лет, вот, видишь, как.

ЖЕЛЕЗНЯК:   Сто лет, да, долго это.

МИТРОФАНОВА:  Ну, «Мастер и Маргарита» шикарный, хороший был тогда спектакль. Там Дюжев играл, он не был такой солидный.

ЖЕЛЕЗНЯК:   Он сейчас супергерой, сейчас же уже это другое дело.

МИТРОФАНОВА:  Да, он прям сейчас Кутузов, а не Дюжев.

ЖЕЛЕЗНЯК:   Кутузов, Кутузов, да, да.

МИТРОФАНОВА:  А раньше он был такой Дюжев.

ЖЕЛЕЗНЯК:   Доступный был. Так многие, сначала доступные, а потом уже не доступные.

МИТРОФАНОВА:  Да.  Ну, а как ты остаешься такая доступная?

ЖЕЛЕЗНЯК:   Доступная? Ну, я не знаю, вот то, что города, города, вокзалы,  меня это как-то в себя, в тонусе держит. Дети тоже.

МИТРОФАНОВА:  У тебя сколько уже?

ЖЕЛЕЗНЯК:   Четверо.

МИТРОФАНОВА:  Прям твоих?

ЖЕЛЕЗНЯК:   Моих личных.

ГОЛУБКИНА:  Не краденых.

ЖЕЛЕЗНЯК:   Да, тоже на них  смотрю, знаешь, вечером, они ползают там, копошатся.

МИТРОФАНОВА:  Четверо, а когда ты успела?

ЖЕЛЕЗНЯК:   Вот так вот. В походах.

МИТРОФАНОВА:   У тебя телевизора нет, что ли?

ЖЕЛЕЗНЯК:   Нет, у меня телевизор есть, но я не умею пользоваться.

ГОЛУБКИНА:  А вот поэтому и дети родились, потому что умела бы пользоваться,  время бы не было.

ЖЕЛЕЗНЯК:   Да, кстати, я действительно, потому что я смотрю,  у людей такая жизнь идет активная. Знаешь, я прихожу в театр, и все так говорят друг другу: «Привет, привет» и молчат. Потом  приходим на следующий день, я понимаю, что они все обсуждают что-то случившееся, я думаю, а когда они успели? Мы вчера сыграли спектакль и разошлись по домам, когда они успели это случившееся…

МИТРОФАНОВА:  У них нет четырех детей.

ЖЕЛЕЗНЯК:   Да, я думаю, что у них случилось. А они, оказывается, приходят и потом они в театре не общаются, а когда домой приходят, они начинают общаться друг с другом, но уже через экран.

Полностью интервью с гостьей слушайте в аудиофайле.