Ещё не вечер Не всегда приятно открывать дела своих предков
Персоны
В эфире – «Ещё не вечер». У микрофонов – Владимир Аверин и Гия Саралидзе.
Сегодня президент России поручил своей администрации совместно с ФСБ и другими ведомствами создать единую базу данных жертв политических репрессий. Будет создан музей на базе Бутовского полигона.
АВЕРИН: Есть реальные какие-то люди, есть документы, по которым можно всё это проследить. Чего уж такого сложного?
САРАЛИДЗЕ: Ты знаешь, я один пример приведу, и мы на нём попробуем. Помнишь, была такая года два назад, по-моему, это было, может, три, довольно громкая история, когда мужчина (я не помню, сколько ему лет было) довольно долго занимался историей то ли деда, то ли прадеда.
АВЕРИН: Ну, своей семьи, да. Предков.
САРАЛИДЗЕ: Там конкретный был человек, и его судьбой. Он был там японским шпионом объявлен и так далее, и это звучало, действительно... И он написал, что он был крестьянин. Где-то вот он на Дальнем Востоке, где-то он что-то делал, и вдруг – такие обвинения и так далее. И он начал рыть вот эти документы и так далее. И ты знаешь, в конце концов, когда он дошёл до этого самого, до... Выяснилось, что были, то есть задокументировано, почему он пострадал, почему его японским шпионом-то назвали: он, оказалось, сотрудничал с японской администрацией, которая на Дальнем Востоке тогда в интервенции участвовала, и, в общем, какие-то там были совершены им... Я сам архивных этих документов не видел, но...
АВЕРИН: Например, поставил по требованию этой администрации воз сена.
САРАЛИДЗЕ: Нет, нет.
АВЕРИН: Ну, к примеру.
САРАЛИДЗЕ: Он был активный, как я понимаю, антибольшевик, и на каких-то своих... Он активно сотрудничал с японской администрацией. Что так было, это надо дальше развивать, я не знаю. Ведь там какие-то архивные документы человек мог выложить, а мог даже просто и не найти, потому что, всё-таки, частное лицо, это достаточно трудно. Значит, ты понимаешь, если мы... Об этом, кстати, президент говорил ещё тогда на заседании Совета по правам человека. Он сказал, что не всегда родственникам, может, будет приятно открыть дела своих предков. Это действительно очень, ты знаешь, такое дело непростое. Тем более, если не ты решаешь, открывать дела для всех или не открывать. Потому что всякое было, и понятно, что есть родственные связи и есть святая убеждённость, что «нет, мои не могли, они были святыми людьми; всё это – навет» и так далее. Как определять? Ну, вот правда. Будет информация о том, что там «собственной рукой я там сделал то-то, то-то или вот то-то». Как определять? Законный был – не законный?
АВЕРИН: Подожди. Ты привёл в пример этого самого человека. А что он – не жертва политических репрессий?
Полностью слушайте в аудиоверсии.
