Персона грата Общественное телевидение: готовы ли мы за него платить?
Программу "Персона грата" ведет Виталий Ушканов.
Фото www.vesti.ru
Май становится просто каким-то урожайным месяцем для рождения российских телевизионных каналов. Когда-то именно в мае в телепространстве появилась компания ВГТРК. И вот спустя много лет, 19 мая, начало свое вещание Общественное телевидение России.
Сегодняшний гость имеет непосредственное отношение и к тому, и к другому событию, как, впрочем, и ко многим другим кардинальным и знаковым переменам в жизни отечественных СМИ.
Генеральный директор Общественного телевидения России Анатолий Григорьевич Лысенко – желанная персона в студии.
Спрашиваю по-партийному прямо, как вас угораздило?
А. Лысенко: Приблизительно так же, как и с ВГТРК. Как-то особо не спрашивали, назначили и все. А дальше уже остается работать.
Первый эфирный день 19 мая был совсем недавно. Как вы сами с коллегами оцениваете первые шаги новорожденного телеканала?
А. Лысенко: Считаю, первые шаги вообще не надо оценивать. Хотя мы вещаем уже 10 дней, и я не могу сказать, что это 10 дней, которые потрясли весь мир. Но, судя по реакции телевизионного критического сообщества, большего количества неприятного я не слышал. Оцениваю: пока слабо. Я никогда не оценивал бы очень высоко. Потому что если очень высоко, надо почивать на лаврах, что довольно неприятно, лавры жестковаты. Да и запах довольно резкий.
Мы начали, начали в тестовом режиме, начали очень быстро. Если говорить о ВГТРК, все-таки мы 8-9 месяцев работали до того, как начать. И начали тогда, если помните, с 3-х часов. Ну, радио побыстрее, а телевидение начало с трех часов и периодами.
Здесь мы начали сразу полное вещание за 4,5 месяца, не имея ни базы, ничего. Так что многое не понравилось в первый день. Однако больше, чем мы сами себя ругали, никто нас не ругал. Конечно, немножко обидно читать, что "я не смотрел эти передачи, но это явно не Общественное телевидение". Или второе: "Мне не удалось посмотреть, только минут 20-30, сигнал пропадал, но это не то, чего я хотел".
Первый день меня разочаровал. Я видел две передачи, и меня они разочаровали. Я, правда, всегда руководствовался методом, не оценивать половину работы. Но тут остается мне самому говорить, что мне не понравилось. Как ни странно, буквально за три дня стала понятной наша ошибка в программировании. Очень нежданная для меня. Я прочитал статью Саши Мельмана в "Московском комсомольце" и не обратил внимания как-то на это в первый день. А вот черт, действительно. Понимаете, странная вещь. Выросло поколение зрителей, которое привыкло к клиповому восприятию информации, передач и самого телевидения. 8-9 минут реклама, человек пошел попить кофе, полез в холодильник, сходил, извините за выражение, в туалет, поговорил по телефону. И все это за 8-9 минут. А мы раз и 52 минуты. Даже люди, которые с удовольствием смотрели и хотели смотреть, к этому уже не привычны. Это как человек привыкает читать по 15-20 страниц, а ему на стол кладут толстый том. Конечно, трудно. Поэтому сейчас мы переделываем. Зритель просто нуждается в какой-то перебивке внимания.
В более дробном вещании?
А. Лысенко: Да, привык к более дробному восприятию.
Помните, когда только на телевидении появилась реклама, как ругались зрители?
А. Лысенко: Реклама на телевидении появилась очень хитро. Я всегда формулирую так: она вошла скромненько, села на краешек стула, можно я чуть-чуть посижу. А потом, ой, подвиньтесь, вы мне мешаете. И затем и дальше: чего расселся, а ну, давай, я главная. И она вползла все-таки. Что делать, прошло 23 года. Зритель привык, и ничего не сделаешь.
Фото www.vesti,ru
Другой зритель, другая психология и значит, должна быть другая подача?
А. Лысенко: Конечно. Плюс не надо забывать об Интернете, который, не хочу никого обидеть, не способствует глубинному восприятию рекламы. Хотя, на мой взгляд, интернет-журналистика в значительной мере такая безразмерная журналистика, порой переходящая в словоблудие, но порой. Но все равно хорошие блоги есть, которые я с удовольствием и внимательно читаю.
Когда начал работать наш сайт где-то в конце января, мы тоже поняли, что мы по-другому должны… в общем, зрителя интересует многое из того, что, как нам казалось, зритель не будет смотреть. Например, передачи, рассказывающие о том, как возникают законы, как они обсуждаются, кому они приходят в голову, какие разные точки зрения на них имеются. А казалось бы, не может быть, чтобы это было интересно.
Масса сообщений приходит по Интернету. Мы читаем все, что приходит к нам на сайт. Каждое утро я начинаю с этого. И должен сказать, что я очень благодарен нашему зрителю, который очень уважительно отнесся к появлению Общественного телевидения России.
Но есть люди, которые на нас кидаются. Основных претензий у них как бы две. Первая. Общественное телевидение должно быть острым, агрессивным, политизированным, требующим от власти ответа. В общем, быть оппозиционным телевидением.
Вторая. Априори это не общественное телевидение, а телевидение, существующее на государственные деньги, руководитель которого назначается указом президента. Поэтому общественным телевидением это быть не может.
Я бы на эти две основные претензии ответил бы так.
Первое. Да, это не политизированное телевидение. И политизированное телевидение мы делать не собираемся. Это не телевидение митинга, не телевидение баррикад. Я вообще считаю, что наша история должна уже была сделать российскому обществу вечную прививку против баррикад и излишнего жонглирования лозунгами "Долой!", "К топору! За Святую Русь!". Мы видели, к чему это приводило. И первый, кстати, удар получила, к сожалению, та либеральная интеллигенция, которой казалось, что народ просто рвется к переменам. В результате перемены вылились в "философские" пароходы, расстрел Гумилева, сжигание усадеб. История, она есть история. Надо все-таки извлекать из нее уроки, хотя говорят, что из нее никто не делает выводов. Поэтому это не оппозиционное телевидение.
Но оно должно отражать оппозиционные настроения части общества?
А. Лысенко: Да. Но именно части общества, потому что все-таки оппозиция всегда склонна преувеличивать свое значение. Та часть общества, которая оппозиционна, должна иметь возможность в том случае, если это оппозиция. На мой взгляд, оппозиция "Долой!", "Свергнем!" – это не оппозиция. Позиция – "Свергнем, потому что вместо".
И вообще я твердо убежден, что руководство страны совершает колоссальную ошибку. Считаю, что целый ряд деятелей оппозиции надо было вовлечь в реальную работу государственного механизма. Это обычно грустно кончается. Потому что герои исчезают, хотя имели возможность…
И для героев, и для механизма зачастую?
А. Лысенко: Да. Я работал с лидерами, которые казались ах, но кроме слов, ну почему меня никто не слушает, я так и не смог получить от них ничего, еще в бытность ВГТРК. Тогда же много было вспыхнувших звезд. И единицы сохранились.
Вот говорят, что не будет предоставляться на канале слово оппозиции. Ну, почему? Например, идет обсуждение проблемы регистрации, участвует Георгий Сатаров, человек достаточно оппозиционных взглядов. Или Ира Ясина, Людмила Графова, Тема Троицкий. В общем, умные, серьезные люди, которые часто обсуждают свою позицию, свои проблемы, у каждого из них они довольно жестки. Пожалуйста, на здоровье.
Или мне говорят, что несколько блоггеров предлагают свои материалы по хищениям. Пожалуйста. Я не могу сказать, что я в восторге от Навального. Правда, и он не восторге от нас, потому что заявил еще до открытия, еще не видя, что считает Общественное телевидение напрасной тратой денег, потому что никогда это не будет общественным телевидением.
Мне это напоминает годы моей молодости: "Я не видел фильма "Мне 20 лет", но я полностью согласен с негативным мнением о нем, Никита Сергеевич!" Никакой разницы. Вот что обидно.
То есть, времена меняются, а люди нет?
А. Лысенко: Нет. Первое – это нежелание их слушать друг друга. И второе – абсолютизация своей точки зрения. Так и только так. Это как наш старый лозунг: "Те, кто не с нами, тот против нас". Я помню, как слова Яноша Кадара, сказавшего, что тот, кто не против нас, тот с нами, вызвали у догматиков возмущение. И как, мол, он такое мог сказать? Кстати, очень часто демократы выступают такими же догматиками.
Досье:
ЛЫСЕНКО Анатолий Григорьевич – генеральный директор Общественного телевидения России.
Родился 14 апреля 1937 года на Украине в Винницкой области.
Окончил Московский институт инженеров транспорта и аспирантуру. Работал на заводе, преподавал.
В конце 50-х годов стал нештатным сотрудником Центрального телевидения. Был автором и ведущим многих молодежных программ: "Проспект молодости", "По горизонталям и вертикалям", "Диалог", "Аукцион" и многих других.
Стоял у истоков КВН – Клуба веселых и находчивых.
С 1968 года работал в штате главной редакции программ для молодежи Центрального телевидения.
Выступил в качестве сценариста 55 полнометражных документальных фильмов. За телевизионный цикл "Наша биография" стал лауреатом Государственной премии СССР.
Один из создателей и руководитель телепрограммы "Взгляд".
Занимал посты генерального директора ВГТРК, председателя Комитета по телекоммуникациям и средствам массовой информации правительства Москвы, генерального директора объединения "Российская книга". Входил в Совет директоров ТВ-Центра. Президент Международной академии телевидения и радио. Председатель Гильдии документалистов. Академик и член правления Российской академии телевидения.
Заслуженный деятель искусств России. Лауреат многих профессиональных премий.
Анатолий Лысенко женат, отец и дед.
Вы, цитируя Навального, вспомнили про деньги. И нам финансовую тему не обойти. Государство выделяет деньги. Денег этих, понятно, не хватает ни на что. Мы сейчас не будем брать какие-то технические вопросы, которые аудитории не слишком интересны и понятны. Но я спрошу о журналистах. На телевизионном рынке сложился некий уровень зарплат. Так исторически сложилось. Это не самые маленькие деньги. Для того чтобы на Общественное телевидение России пришли действительно профессиональные люди, им нужно платить какие-то адекватные суммы. Что будете делать? Будете брать на маленькие деньги не очень профессиональных людей? Или вы все-таки будете добиваться того, чтобы финансирование вашего телеканала осуществлялось различными путями из многих источников?
А. Лысенко: Буду делать и то, и то. Но, прежде, не то, что мы будет брать непрофессионалов, мы берем молодых ребят. Хотя надо сказать, что молодые тоже требуют много, причем очень часто ссылаются на то, какие они, забывая, что если посмотреть на зарплаты западных журналистов, даже американских, то там сразу после института таких зарплат, как у нас на некоторых каналах, не платят. Сначала надо лет пять поработать в каком-то "Питтсбургском вестнике свиноводов", и только потом, если начинающему журналисту повезет, ему попадется классный материал, и он сумеет его сделать, он может подняться до известных высот.
Так как у нас не будет рекламы, то, естественно, премии и все остальное уходят. Значит, премия может быть только за счет экономии зарплат. Будем брать молодых. Вообще мне нравится, когда молодые и когда их воспитываешь, происходит рост. Немного придет опытных людей. Вообще, будет сочетание молодых, наглых, амбициозных (как говорил в свое время Л.О. Утесов, лучше всех аплодирует галерка, там сидят наименее оплачиваемые люди) и опытных людей. Так что, будет вот такое соотношение. Тяжело.
Когда создавалось ВГТРК, ни один из людей, которых я приглашал на ВГТРК из "Останкино", из устоявшегося положения с нормальной, неплохой зарплатой, не задал мне вопрос, а сколько им будут платить. Я помню мою встречу с коллективом радиостанции "Юность". Шел разговор о цензуре, о планах, о прочем, но хоть бы один задал вопрос, сколько он будет зарабатывать.
А почему?
А. Лысенко: Время другое было, во-первых. Уровень идейных надежд был высок Ну а затем, самая главная штука – мы все-таки все переходили из одной бюджетной организации в другую бюджетную организацию. И людей как бы и в мыслях этого не было. Потом на телевидении и радио пошли деньги, нарастание денег. И это возникло. Я не хочу никого осуждать, сегодня жизнь такова. Если раньше нам хватало трешника пойти вечером в Домжур посидеть, как следует, и слава богу, то сегодня уже хочется на Мальдивы, и машину дорогую. Это естественно.
Вы сказали, что не будет рекламы. А вы уверены, что ее не будет?
А. Лысенко: Не будет. Когда мы писали положение об Общественном телевидении, мы включили в положение на законодательном уровне, что реклама запрещена. Возможно, будет спонсорская реклама. Передача сделана благодаря помощи того-то. Возможно, будет немного социальной рекламы.
Почему у нас так боятся, а общество жаждет общественного телевидения, почему есть некий страх перед тем, что за это телевидение придется платить взносы, пусть даже небольшие?
А. Лысенко: Нет, не боятся.
Почему?
А. Лысенко: Во-первых, отсутствует привычка. Когда выяснилось, что за воду надо платить, это вызвало у наших людей шок. Мол, еще скоро за воздух будут брать. Надо же? За воду надо платить?! Мы привыкли, что за все социальные блага мы платили условно. Точно так же, как государство условно платило нам заработную плату.
Телевидение априори, примерно года два оно было платным, было бесплатным. Почему вызвало шок платное образование? Или платная медицина? Всю жизнь была бесплатной и вдруг стала платной.
Это психологический барьер, который наш человек не может переступить?
А. Лысенко: Да. И как-то, в общем, везде в мире, а очень многие товарищи ссылаются на зарубежный опыт, но нигде в мире добровольно оплачиваемого общественного телевидения нет. Это легенды. То же Би-Би-Си – это фактически налог на телевизионный экран. Более того, существует целый аппарат, и очень большой, который кочует по Англии и изучает, сколько у людей дома стоит экранов. И в Англии, где дом – моя крепость, они имеют право войти к любому и проверить наличие телевизоров. Можно ли представить, что в России какая-то федеральная служба по сбору платы за Общественное телевидение постучится к человеку в дверь? У нас две трети людей за ЖКХ платят, а одна треть считает, да пошли вы куда подальше.
То есть, вы считаете, что этот источник совершенно нереальный?
А. Лысенко: Нет. Возможно, какой-то сбор в виде пожертвований. Кстати, когда мы объявили сбор пожертвований (50 рублей, 100 рублей, 500 рублей), министр связи одним из первых нам позвонил и сказал, что будет часть своей зарплаты перечислять в Фонд развития Общественного телевидения, за что мы ему благодарны. Коллектив Общественного телевидения тоже перечисляет часть зарплаты. Потихоньку люди платят. Должно время пройти. А затем, как говорится, на Бога надейся...
Вообще содержание Общественного телевидения так же, как и содержание бесплатного образования и бесплатной медицины, – это функция государства. Ведь, по сути дела, те очень небольшие средства, которые выделяются на Общественное телевидение, это же не деньги в конверте, которые Путин или Медведев в коридоре передают. Это бюджетные средства, которые формируются за счет налогов всех людей и переходят в Общественное телевидение.
Окончание беседы с гостем слушайте в аудиозаписи программы.
