Поговорим с Михаилом Веллером (архив) Совесть понаслышке
13 августа 2008, 19:58
В июне по петербургским каналам прошел ряд передач, и у нас много писем в связи с застройкой Санкт-Петербурга. Речь о вмешательстве строительных фирм в архитектуру исторического центра города, и вопрос этот для ленинградцев-петербуржцев очень больной. Что может автор программы добавить по этому поводу?
ВЕЛЛЕР: В свое время Маркс, еще не зная, что создал учение под названием "марксизм", - это уже после его смерти все написаное им собрали воедино и дали собранному такое название, - так вот Маркс писал, что за двести процентов прибыли нет такого преступления, на которое не пошел бы капитал. Карл Маркс был более или менее прав. Как все понимают, квадратный метр помещения в историческом сердце, в центре Петербурга стоит гораздо больше (при тех же затратах и той же себестоимости), чем тот же квадратный метр такого же помещения на окраине Петербурга. То есть прибыль от застройки в историческом центре гораздо выше. А прибыль - это то, что стоит во главе угла всей рыночной экономики и рыночной идеологии. Вот поэтому рвутся в исторический центр, поэтому любая застройка исторической части города должна быть просто запрещена раз и навсегда. Все.
Дальше. Кто ее будет запрещать? Я высказывал свое отношение, так же как многие ленинградцы-петербуржцы высказывали свое отношение, к постройке "газоскреба" на Охте, который своим чудовищным четырехсотметровым силуэтом уничтожит этот город. Я говорил о том, что если бы кто-нибудь во Флоренции или Венеции вздумал в городской черте построить четырехсотметровое здание, то мозги на место этому человеку вставили бы или в сумасшедшем доме методом всовывания в голову медикаментов, или в тюремной камере методом стучания этой головой об стену.
Слава Богу, в Италии такие мысли людям в голову не приходят. Потому что итальянская мафия, сицилийская мафия, - оно, конечно, но все-таки есть какие-то оградительные законы, которые никто не смеет переступать. У них, понимаете ли, реформы были давно; древняя страна, Древний Рим... Мы не настолько древние, и реформы у нас еще не кончились, и у нас переступают через все что угодно. Законы такие не приняты, и я считаю это глубоко безнравственным.
Видите ли, в Ленинграде-Петербурге на Преображенском кладбище лежат мои прадеды: дед и его отец, и дед отца... Их плоть давно стала землей города, и это относится ко всем потомственным петербуржцам. И когда я слышу, что хотят снести эти кладбища, - знаете ли, мертвым - мертвое, живым - живое, - и что-нибудь построить там хорошее, то если люди готовы торговать костями своих предков, договариваться с ними, разумеется, бессмысленно. Тот, кто торгует костями своих предков, слово "совесть" знает понаслышке и не более чем. Здесь могут действовать только жестокие запреты и жестокие наказания. Все.
Совершенно понятно, что если есть, допустим, в районе улицы Шкапина - а я там работал на 4-м железобетонном комбинате в цеху формовки - есть ветхие дома, то что делается сегодня? Вынимается начинка, но вид коробки сохраняется, потому что второго такого города, такого ансамбля не было, нет и не будет, и это еще не повод, чтобы ставить на этом месте что-то современное. Это с нашей точки зрения. А с точки зрения застройщика чем больше можно снести, тем больше можно построить на этом месте нового, тем, знаете ли, больше прибыль, тем выгоднее. На эти деньги нанимаются люди, которые говорят: ничего, мы примем новые пакеты законов, и все будет хорошо. Смотрите, в Париже строится новое, да и в Лондоне строится! Это не только у нас, это общая беда. Мы рассмотрим новые стандарты, мы работаем в этом направлении. Но ведь мы же тоже должны что-то строить!
Все это благоглупости; простите великодушно, но лично я (не смею клеветать на других) не знаю ни одного высокопоставленного чиновника (нет, двоих знаю, но к застройке они не имеют никакого отношения), у которых вся родня жила бы исключительно на зарплату. Вот даже если сам чиновник получает только зарплату, то неким образом или его жена, или брат, или двоюродный брат, или папа, или теща, или еще кто-то владеют какими-то фирмами, какими-то бизнесами. И скромные чиновники ездят на стотысячных (в долларовом исчислении) автомобилях, имеют прекрасные, совершенно миллионерские квартиры и при этом говорят нам, что, конечно, они радеют о благе города Ленинграда...
Дело в том, что (я говорил об этом по Пятому каналу) когда варварство пришло в Египет, арабы сдирали облицовку с великих пирамид, - а облицовка эта держалась на них по три - три с половиной тысячи лет. Когда пришло варварство в Рим, то варвары разбирали на свои постройки Форум и Колизей, потому что какая разница - я здесь себе построю дом. Точно так же сейчас у нас уничтожается величайший в мире речной городской ансамбль: разделение Невы, Невки, Василеостровская стрелка, Петропавловка, Зимний, Биржа, колонны, - такого городского ансамбля нет в мире больше нигде. Этот городской вид - национальное достояние. На национальное достояние покушаться нельзя, ибо его необходимо передавать потомкам; это задача каждого поколения.
И вот происходит покушение на национальное достояние, что говорит о том, что свой собственный доход и свой собственный карман, согласно рыночной экономике и идеологии, согласно правам человека, которые важнее прав народа, страны, государства, по этим положениям стоят выше национального интереса и блага страны. То есть свое собственное выше того, что принадлежит всем. Это всегда характерно для цивилизации упадка. На примере уничтожения силуэта Петербурга мы наблюдаем уничтожение нашей великой цивилизации. И разговор не только о российской, но и обо всей нынешней европейской, евроатлантической, христианской, иудео-христианской - она называется по-разному.
Думаю, здесь положение может быть изменено изменением некоторых государственных порядков. Необходима некоторая реформа в области отношений государства и рынка. Государство должно зорко охранять свободу рынка, чтобы тех, кто прибегает с низкими ценами и нарушают монопольный сговор (а монополисты задирают цены на двадцать процентов ежегодно), не закатали в асфальт. Так вот, во-первых, охранять свободу рынка, а во-вторых, укорачивать руки слишком рьяным рыночникам, которым только дай волю - и они за "бабки" сольют кости своих предков. Потому что помимо этого, к сожалению, в общем течении некие отдельные вопросы решить нельзя. Нельзя избавиться от симптома без лечения всей болезни. А происходящее в Петербурге - это, к сожалению, проявление общей болезни...
ВЕЛЛЕР: В свое время Маркс, еще не зная, что создал учение под названием "марксизм", - это уже после его смерти все написаное им собрали воедино и дали собранному такое название, - так вот Маркс писал, что за двести процентов прибыли нет такого преступления, на которое не пошел бы капитал. Карл Маркс был более или менее прав. Как все понимают, квадратный метр помещения в историческом сердце, в центре Петербурга стоит гораздо больше (при тех же затратах и той же себестоимости), чем тот же квадратный метр такого же помещения на окраине Петербурга. То есть прибыль от застройки в историческом центре гораздо выше. А прибыль - это то, что стоит во главе угла всей рыночной экономики и рыночной идеологии. Вот поэтому рвутся в исторический центр, поэтому любая застройка исторической части города должна быть просто запрещена раз и навсегда. Все.
Дальше. Кто ее будет запрещать? Я высказывал свое отношение, так же как многие ленинградцы-петербуржцы высказывали свое отношение, к постройке "газоскреба" на Охте, который своим чудовищным четырехсотметровым силуэтом уничтожит этот город. Я говорил о том, что если бы кто-нибудь во Флоренции или Венеции вздумал в городской черте построить четырехсотметровое здание, то мозги на место этому человеку вставили бы или в сумасшедшем доме методом всовывания в голову медикаментов, или в тюремной камере методом стучания этой головой об стену.
Слава Богу, в Италии такие мысли людям в голову не приходят. Потому что итальянская мафия, сицилийская мафия, - оно, конечно, но все-таки есть какие-то оградительные законы, которые никто не смеет переступать. У них, понимаете ли, реформы были давно; древняя страна, Древний Рим... Мы не настолько древние, и реформы у нас еще не кончились, и у нас переступают через все что угодно. Законы такие не приняты, и я считаю это глубоко безнравственным.
Видите ли, в Ленинграде-Петербурге на Преображенском кладбище лежат мои прадеды: дед и его отец, и дед отца... Их плоть давно стала землей города, и это относится ко всем потомственным петербуржцам. И когда я слышу, что хотят снести эти кладбища, - знаете ли, мертвым - мертвое, живым - живое, - и что-нибудь построить там хорошее, то если люди готовы торговать костями своих предков, договариваться с ними, разумеется, бессмысленно. Тот, кто торгует костями своих предков, слово "совесть" знает понаслышке и не более чем. Здесь могут действовать только жестокие запреты и жестокие наказания. Все.
Совершенно понятно, что если есть, допустим, в районе улицы Шкапина - а я там работал на 4-м железобетонном комбинате в цеху формовки - есть ветхие дома, то что делается сегодня? Вынимается начинка, но вид коробки сохраняется, потому что второго такого города, такого ансамбля не было, нет и не будет, и это еще не повод, чтобы ставить на этом месте что-то современное. Это с нашей точки зрения. А с точки зрения застройщика чем больше можно снести, тем больше можно построить на этом месте нового, тем, знаете ли, больше прибыль, тем выгоднее. На эти деньги нанимаются люди, которые говорят: ничего, мы примем новые пакеты законов, и все будет хорошо. Смотрите, в Париже строится новое, да и в Лондоне строится! Это не только у нас, это общая беда. Мы рассмотрим новые стандарты, мы работаем в этом направлении. Но ведь мы же тоже должны что-то строить!
Все это благоглупости; простите великодушно, но лично я (не смею клеветать на других) не знаю ни одного высокопоставленного чиновника (нет, двоих знаю, но к застройке они не имеют никакого отношения), у которых вся родня жила бы исключительно на зарплату. Вот даже если сам чиновник получает только зарплату, то неким образом или его жена, или брат, или двоюродный брат, или папа, или теща, или еще кто-то владеют какими-то фирмами, какими-то бизнесами. И скромные чиновники ездят на стотысячных (в долларовом исчислении) автомобилях, имеют прекрасные, совершенно миллионерские квартиры и при этом говорят нам, что, конечно, они радеют о благе города Ленинграда...
Дело в том, что (я говорил об этом по Пятому каналу) когда варварство пришло в Египет, арабы сдирали облицовку с великих пирамид, - а облицовка эта держалась на них по три - три с половиной тысячи лет. Когда пришло варварство в Рим, то варвары разбирали на свои постройки Форум и Колизей, потому что какая разница - я здесь себе построю дом. Точно так же сейчас у нас уничтожается величайший в мире речной городской ансамбль: разделение Невы, Невки, Василеостровская стрелка, Петропавловка, Зимний, Биржа, колонны, - такого городского ансамбля нет в мире больше нигде. Этот городской вид - национальное достояние. На национальное достояние покушаться нельзя, ибо его необходимо передавать потомкам; это задача каждого поколения.
И вот происходит покушение на национальное достояние, что говорит о том, что свой собственный доход и свой собственный карман, согласно рыночной экономике и идеологии, согласно правам человека, которые важнее прав народа, страны, государства, по этим положениям стоят выше национального интереса и блага страны. То есть свое собственное выше того, что принадлежит всем. Это всегда характерно для цивилизации упадка. На примере уничтожения силуэта Петербурга мы наблюдаем уничтожение нашей великой цивилизации. И разговор не только о российской, но и обо всей нынешней европейской, евроатлантической, христианской, иудео-христианской - она называется по-разному.
Думаю, здесь положение может быть изменено изменением некоторых государственных порядков. Необходима некоторая реформа в области отношений государства и рынка. Государство должно зорко охранять свободу рынка, чтобы тех, кто прибегает с низкими ценами и нарушают монопольный сговор (а монополисты задирают цены на двадцать процентов ежегодно), не закатали в асфальт. Так вот, во-первых, охранять свободу рынка, а во-вторых, укорачивать руки слишком рьяным рыночникам, которым только дай волю - и они за "бабки" сольют кости своих предков. Потому что помимо этого, к сожалению, в общем течении некие отдельные вопросы решить нельзя. Нельзя избавиться от симптома без лечения всей болезни. А происходящее в Петербурге - это, к сожалению, проявление общей болезни...
