Персона грата Что противопоставить попыткам реабилитации нацистских преступников?

Программу "Персона грата" ведёт Виталий Ушканов.

Наверное, не ошибусь, если скажу, что с завтрашний праздник День победы – один из немногих по-настоящему всенародно любимых наших праздников. Тем больше сожаления вызывает тот факт, что злободневной остаётся проблема, волнующая и общество, и представителей власти. Как в России, таки на постсоветском пространстве не прекращаются попытки реабилитации нацизма и героизации нацистских преступников. Но от проблемы никуда не денешься, давайте посмотрим, что государство и общество могут этому противопоставить.

Заместитель председателя Комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и государственному строительству Константин Добрынин - желанная персона в студии "Радио России".

 Наверное, это не законодательный вопрос, а скорее нравственный и мировоззренческий. Почему  попытки оправдать нацистов и выставить их героями не прекращаются, перечеркнув тем самым тот подвиг, который совершило старшее поколение?  

К. Добрынин: Вы совершенно правы в постановке вопроса. Дело в том, что этот процесс вынужден стать законодательным, ровно потому что в нравственном плане он, к сожалению, за время, прошедшее после гибели Советского Союза, потерпел поражение. То есть тогда, когда государство полностью устранилось по ряду субъективных и объективных причин из антинацистской идеологической борьбы. Если посмотреть историю, то в позднем Советском Союзе нацизм был таким нонсенсом, что, когда появлялись неонацисты, на них была реакция сродни изумлению, на них смотрели, как на инопланетян. Их ставили на учёт в комнатах милиции, и на этом борьба с ними заканчивалась.

Потом Союз рухнул, и появился Баркашов. Но он и его последователи были настолько чудовищны и не съедобны в своих проявлениях, что где-то к середине 90-х они сами прогнили и потерялись. Потом в 1997-1998 пришли скины. Они принесли эстетику английских футбольных болельщиков. Это была абсолютно иная, красивая, притягательная для молодёжи эстетика с ультраправой экстремистской идеологией. Потом в Петербурге появился Дмитрий Бобров, это уже конец 90-х. Он издавал журнал "Made in St-Petersburg". Идеология была простая: меньше читаем книг, увидел – ударил. Просвещение у него было именно в таком стиле, оно закономерно закончилось посадкой. Где-то в середине 2003-2004 годов появилась новая волна, она была самой опасной. В Петербурге появилась банда Боровикова-Воеводина. Это принципиально иная структура. Это глубокое подполье, никаких внешних атрибутов. То есть ты должен быть таким как все, студентом-ботаником в лучшем случае. Принцип был следующий: ночью выходили, убивали и разбегались, на месте преступления оставляем метки. Банда была раскрыта питерскими журналистами, которые потом помогли правоохранительным органам. Несколько лет было тихо, но потом на болотной волне они снова появились под видом гражданских активистов.

Самое страшное, что случилось – нацизм стал обыденным, привычным. Он стал, условно говоря, нормой поведения обычного человека в определённых обстоятельствах. Он может жить обычной жизнью, но определённых обстоятельствах он может позволить ударить или убить.

Полностью беседу с гостем слушайте в аудиофайле.