В театре "Маска" представили спектакль "Мадам Бовари"

Трудно не прийти к предположению о том, что тексты о безнравственном поведении, художественные тексты, сильнее других привлекают интерпретаторов. В театре и в кино. Может всё-таки не безнравственность, а художественность привлекает. Именно таков роман Гюстава Флобера "Госпожа Бовари", за который автор предстал перед судом за оскорбление нравственности, рисковал угодить в тюрьму на срок до года. Силён роман – безнравственность, в брачном союзе с простодушием. Эмма и Шарль Бовари.

Современному театру уже не важно, что время действия романа – это эпоха Луи-Филиппа, короля-гражданина, 30-40-е XIX века. Приятно-тусклая эпоха по сравнению с открывшими век фейерверками Наполеона – это из лекции Владимира Набокова по поводу романа Флобера. Набоков кратко высказался и о художественной силе романа: девушки Эммы Бовари никогда не было; книга "Госпожа Бовари" пребудет вовеки. Книги живут дольше девушек. Жизнь спектаклей, заметим, ещё короче чем у девушек. Тем более надо постараться. В Театральном агентстве "Арт Партнёр" постарались. Спектакль "Бовари". Премьера на сцене столичного театра "Маска".

Театральный продюсер Леонид Роберман всегда с огромным вниманием выбирает режиссера для своих проектов, а пригласив – полностью доверяет ему выбор материала и команды. Так было и в этот раз. Роберман верит в театральный язык Антона Федорова и его новой работы.

Веселый и смешной птичий щебет – смесь французского с русским, на котором с самого начала общаются персонажи, вызывает смех в зале, настраивая на как будто совсем несерьезный лад. Режиссер говорит: именно язык, на который он переложил Флобера, – самое важное и самое сложное в этой работе. "Самая интересная задача, чтобы зритель почувствовал, принял правила игры и досидел до конца – не ушел через 10 минут, плюясь и выговаривая нецензурную брань. Скорее всего такое, будет, но мы честно туда пошли", – рассказывает режиссёр, художник Антон Федоров.

Эта Мадам Бовари на флоберовскую совсем не похожа. Хотя сюжет сохранен в точности. Федоров легко сочетает русский психологический театр с кино и мультипликацией. Анимация приоткрывает завесу над тайной жизнью героини. Шарль, или как чаще называет его жена, Шарлик – Бовари в исполнении Семена Штейнберга мягок, даже физически, добр, труслив, несчастен. "Он соглашается с происходящим, и оправдывает все ужасы, которые происходят вокруг него и в его семье. Он каким-то образом уговаривает себя, что все хорошо. И медленно катится в ад", – говорит актёр Семен Штейнберг.

Его жена Эмма кажется, с самого начала чувствует, что движется к печальному финалу истории. "Мало у кого она кончается отравлением мышьяком, но в целом это баланс между реальностью и воображением. Мне кажется, это часто бывает у людей в целом. И многие время от времени всё это испытывают. Особенно сейчас, когда у нас инстаграm, красивые фотографии: это всё часто не сходится с реальностью. Человек старается себя больше воспринимать в иной реальности, а свою настоящую теряет", – считает актриса Наталья Рычкова.

В конце истории французский флёр спадет, и все герои неожиданно заговорят на чистом русском, как будто все это время они только играли флоберовские страсти. И вот уже многочисленные аллюзии, отсылки к французским фильмам, книгам, героям, прекрасная французская жизнь, вино, духи, манеры, которыми был пропитан спектакль становятся прахом, а Эмма Бовари, не найдя поддержки у любовников для спасения своего положения ни на русском, ни на французском, по классике, примет мышьяк. Оставив в памяти одно из самых необычных прочтений Флобера.