Сергей Стиллавин и его друзья О фильме "Однажды"

СТИЛЛАВИН:  Ренат, доброе утро.

ДАВЛЕТЬЯРОВ:  Здравствуйте.

СТИЛЛАВИН:  Рады вас видеть.

ДАВЛЕТЬЯРОВ:  Это взаимно.

СТИЛЛАВИН:  Тебя рады видеть, потому что для этого есть много поводов, и повод наш внутренний радийный, и две премьеры, о которых тоже хочется поговорить, на киноэкранах, и фильм «Однажды».

ВАХИДОВ:  Одна картина уже идет в прокате, это «А зори здесь тихие».

СТИЛЛАВИН:  Да, и фильм «Однажды», о котором мы тоже сегодня поговорим. Ну, давайте начнем с нашей радийной истории.

ВАХИДОВ:  Небольшой творческий конкурс мы провели в рамках нашей радиостанции, совсем небольшой, но, правда, федеральной, и у вас была возможность прислать свои рассказы о первой любви. А мы попросили Рената перед эфиром прочитать, и он это сделал.

СТИЛЛАВИН:  Ты честно прочитал?

ВАХИДОВ:  Он честно прочитал, отказался только от одного – прочитать в эфире. Потому что есть прекрасный голос Сергея Валерьевича, которого, как мы знаем, теперь половец.

СТИЛЛАВИН:  Сейчас хотите читать?

ДАВЛЕТЬЯРОВ:  Нет, ну, потому что с моей дикцией все переключили бы ваше радио на конкурентов.

СТИЛЛАВИН:  Ренат, будет ли какая-то судьба у этой истории дальнейшая, как ты думаешь? Нет, ты можешь ответить честно – нет.

ВАХИДОВ:  Но два билета на премьеру…

ДАВЛЕТЬЯРОВ:  Послушайте, в творчестве главное – не результат, а процесс все-таки для того, кто это делает. А для того, кто принимает решение, важен результат. В данном случае мы наблюдали процесс и это всегда отрадно, что…

ВАХИДОВ:  Ну, и спасибо огромное нашим всем радиослушателям, которые приняли участие и прислали свою историю.

ДАВЛЕТЬЯРОВ:  Люди творчески осмысливают свою жизнь, свою историю о первой любви.

СТИЛЛАВИН:  Ну, у народа будет, может быть, такая иллюзия хотя бы немножко чуть-чуть, где-то там, в подкорке оставаться, что бывает, что продюсеры, они как бы из народа черпают силы?

ДАВЛЕТЬЯРОВ:  Послушай, у народа эта иллюзия никуда не исчезала, потому что весь народ пишет сценарии, сочиняет истории, критикует фильмы, критикует футбол, моду, светскую жизнь и судит обо всем.  Это прекрасно, кстати говоря.

СТИЛЛАВИН:  Ренат, о фильме «Однажды». Я видел уже достаточно много откликов в интернете.

ВАХИДОВ:  На тизеры, на трейлеры?

СТИЛЛАВИН:  Не только на трейлеры, и с премьеры люди активно публиковали фотографии. Я так понимаю, что очень необычная история с исполнителем главной роли,  главная роль не так часто достается человеку, как первая роль, я так понимаю?

ДАВЛЕТЬЯРОВ:  Да, дело в том, что самое скучное  и мучительное занятие в кино это кастинг. Ничего выдающегося нет.

СТИЛЛАВИН:  Есть, правда, отдел кино, где в кастингах вся соль.

ДАВЛЕТЬЯРОВ:  Ты тупо смотришь результаты, которые тебе приносят кастинг-директора, делаешь очень скучное лицо, брезгливое, смотришь грозно на эту несчастную кастинг-директора и говоришь: «Ну, что ты, с ума сошла? Ты что, не можешь поработать? Неужели в стране нет?» И это все время одно и то же. И действительно, уже отобрав всех, у нас не было только главного героя. Я перестал спать, у меня началась депрессия, я понимал, что я буду снимать человека, которого не хочу снимать, таких людей, конечно, было много. Плюс кастинг это же субъективное абсолютно восприятие, то есть мое, причем мое личное, это не объективный какой-то взгляд бога, этот актер должен быть или нет. Это вот есть режиссер или продюсер, и вот он скучными глазами смотрит и сам боится внутри ошибиться. И, в конце концов, она осторожно подсунула мне какое-то лицо. Я говорю: «Ну, да, ну, лицо, ну, ничего, ну,  давай, попробуем». Приходит парень какой-то, начинает что-то произносить, какой-то текст, что-то в нем есть, ходит он как Буратино, на что я начинаю орать. А обычно это же первокурсники каких-то творческих вузов. На мой визг: «Кто твой мастер?», он испуганно посмотрел на меня: «Какой  мастер?» А выяснилось, что он учится в экономической академии, никогда в жизни не снимался в кино. Все было ужасно. Звали его Юра Дейнекин. Он прибавлял с каждым днем и, честно говоря, я, сказать, что доволен, ничего не сказать. Я скажу: он блестяще это сделал. Да, кстати говоря,  с экономической академией у него все закончилось. Побывав в экспедиции, он пришел ко мне через полгода.

СТИЛЛАВИН:  Ты украл у нас экономиста.

ВАХИДОВ:  Очередного.

ДАВЛЕТЬЯРОВ:  Сел и говорит… У нас экономистов, как собак нерезаных. И сказал: «Я больше не могу, вот, что посоветуешь?» Я посоветовал ему ВГИК, он сейчас учится на втором курсе в мастерской Грамматикова, осваивает актерскую профессию.

СТИЛЛАВИН:  То есть, после уже фильма?

ДАВЛЕТЬЯРОВ:  Да, конечно, через год, он забросил эту математику высшую с геометрией, и теперь изучает Станиславского.

СТИЛЛАВИН:  А как так происходит? Вот это фантастика, когда человек играет, но еще не изучил то, на чем строят работу остальные все?

ДАВЛЕТЬЯРОВ:  Ну, в этой картине вообще практически все непрофессионалы снимались, потому что речь идет о  15, 16-летних ребятах, истории первой любви.

СТИЛЛАВИН:  А герою, актеру сколько сейчас?

ДАВЛЕТЬЯРОВ:  Ну, сейчас ему около 20, я думаю. Ну, это три года назад было. И, по сути, это первый мой опыт был такой, когда практически все непрофессиональные актеры снимались, плюс непрофессиональная массовка, скажем, потому что съемки происходили в городе Астрахань. А так как речь идет о том, что это происходит в 1972 году, в этой разудалой эпохе, там пришлось массовку отбирать за полгода, и, например,  подписывать с каждым контракт, с массовкой, чтобы они не стриглись, например, потому что нам нужны были эти патлы 1970-х годов. В общем, там приключений хватало.

СТИЛЛАВИН:  А они хиппи лохматые все там?

ДАВЛЕТЬЯРОВ:  Ну, они а-ля хиппи, потому что хиппи это как бы…

СТИЛЛАВИН:  Ты же помнишь?

ДАВЛЕТЬЯРОВ:  Я же помню, конечно.

СТИЛЛАВИН:  Что за это можно было из комсомола?

ДАВЛЕТЬЯРОВ:  Да нет, на комсомол мне плевать было. Вопрос не в этом. До нас доходили слухи об этой культуре. Ведь там были удивительные какие-то истории, поколение было чудное и наивное, потому что мы, собственно, сексуальная революция, происходившая, бушевавшая во всем мире, она только краешком, своими пылинками долетала. Вот я, например, помню слухи о том, что такой является фильм «Крестный отец». Лично я выслушал 15 содержаний, причем это было, как у Шаламова, когда вспоминают, «тискать романы», когда пересказ «Графа Монте-Кристо» на зоне каким-то интеллигентным человеком сидевшим там людям, приобретал любые экзотические формы. В общем, это было похоже немножко на наш конкурс сегодня «История первой любви». Поэтому это было, конечно, интересно. А интересно еще другое. Для меня, как режиссера, знаете, я впервые не придумывал что-то, обычно, когда конструируешь кадр, ситуацию, здесь  просто выяснилось, что нужно очень хорошо вспомнить, как это было.

Полностью интервью с гостем слушайте в аудиофайле.