Сергей Стиллавин и его друзья Николай Островский

С.СТИЛЛАВИН:  Когда мы готовили еще несколько месяцев назад нашу поездку в Сочи и, конечно, с точки зрения наших уважаемых слушателей все это очень весело и солнечно, и прекрасно, и так оно и есть действительно, но была проведена большая работа, чтобы наш эфир по будням в привычное для вас время с 7 до 11 утра ничем не менялся и, наоборот, был наполнен не только нашими личными впечатлениями, но и беседами с теми людьми, которые постоянно живут в этом прекрасном южном краю и работают и не только в сфере туризма, не только в сфере отдыха, кулинарии, но и в историческом смысле, в музейном. И мы знаем, что Сочи это не только курорт, но еще и, конечно, место большой исторической памяти. И сегодня с нами в студии Елена Васильевна Скрипкина, заместитель директора по научной работе музея Николая Островского в Сочи. Елена Васильевна, доброе утро.

Е.СКРИПКИНА:  Здравствуйте.

С.СТИЛЛАВИН:  Спасибо огромное, что вы нашли силы к нам сегодня приехать.

Е.СКРИПКИНА:  Пожалуйста.

С.СТИЛЛАВИН:  Кстати, Елена Васильевна приехала не одна, с очаровательной дочкой. И, несмотря на то, что доченьке всего 16, она уже работает экскурсоводом. Доброе утро.

- Доброе утро.

С.СТИЛЛАВИН:  Елена Васильевна, я так понимаю, что Николай Островский последние свои годы прожил в Сочи?

Е.СКРИПКИНА:  Да, здесь он провел в общей сложности 8 лет за редкими выездами в Москву. Но для нас, для сочинцев особенно приятно, что город Сочи он называл своей второй родиной. И здесь он писал свой роман «Как закалялась сталь» и писал книгу «Рожденные бурей». И приятно, что вы вспомнили вообще этого человека, потому что с именем Островского связана жизнь очень многих поколений нашей страны. Сейчас оно как-то незаслуженно забыто и даже, я бы сказала, вычеркнуто из нашей жизни, из учебных программ, хотя это неправильно. Но хорошо, что музей его сохранился, и сейчас к нам приходят люди, которые читают Островского, его книга продолжает жить. И даже, что интересно и важно, по поводу романа «Как закалялась сталь» продолжаются и жаркие споры, и диспуты не только между простыми людьми, скажем так, но даже литературоведы на эту тему тоже спорят и пытаются определить и место Островского, и место его книги в современной жизни, что крайне важно, я считаю.

С.СТИЛЛАВИН:  Ну, вот рядом с вами сидит наш звукорежиссер Владислав. Он, когда был школьником, маленьким мальчиком…

Р.ВАХИДОВ:  Коренной житель Сочи.

С.СТИЛЛАВИН:  Да, младше, чем ваша доченька, он в обязательном порядке был приведен в музей. В каком классе это происходило?

ВЛАДИСЛАВ:  Где-то 5-й, 6-й.

С.СТИЛЛАВИН:  Может быть, рановато, наверное, для детей.

ВЛАДИСЛАВ:  Может быть, я что-то путаю. Но музей помню точно.

Е.СКРИПКИНА:  Ну, это замечательно.

С.СТИЛЛАВИН:  Музей помнит точно, да. И нас Елена Васильевна тоже пригласила в музей. Елена Васильевна, может быть, мы тогда о биографии поговорим этого человека?

Е.СКРИПКИНА:  Давайте. Я вообще считаю, знаете, чем раньше родители приведут ребенка в музей, начиная лет с 7, тем лучше, потому что музей дает повод для размышлений и для каких-то новых творческих идей, которые обязательно появляются в голове ребенка после того, как он придет в музей. Поэтому и ваш звукорежиссер тоже…

С.СТИЛЛАВИН:  Мы, конечно, немножко подрощенные ребенки, но тоже можем заинтересоваться, конечно. Его жизнь?

Е.СКРИПКИНА:  Что касается биографии Островского. Его жизнь сложная, она пришлась и на годы революции, на смену власти в России, на годы самой страшной Гражданской войны, восстановления хозяйства в стране. Это был очень сложный и тяжелый путь. Мы сейчас можем по-разному относиться к этому периоду, но ни в коей мере нельзя отказываться от своей собственной истории, тогда, посудите, мы с чем с вами останемся. Родился Островский 29 сентября 1904 года на Украине в селе Вилия Острожского уезда Волынской губернии в семье военного. Его отец был участник Балканской войны, награжден был Георгиевским крестом.

С.СТИЛЛАВИН:  Ну, то есть герой.

Е.СКРИПКИНА:  Человек заслуженный, образованный и, конечно, он своим детям, кроме Николая в семье было еще трое старших детей - Надежда, Екатерина, Дмитрий, он всем своим детям стремился дать начальное образование. И вот тот миф, который возник в советские времена, что Островский якобы из простых рабочих, паренек неграмотный и прямо сразу стал писателем, пройдя такую суровую жизненную школу, этот миф сейчас, слава богу, ушел. Островский был, ну, я не скажу, что он был очень высокого уровня образования, но, тем не менее, он закончил церковно-приходскую школу практически с отличием, он закончил Высшее начальное училище, он закончил электротехникум, потом поступил в университет, но вот из-за состояния здоровья, из-за наступившей слепоты ему пришлось учебу оставить. Ну, конечно, семья…

С.СТИЛЛАВИН:  А как его семья встретила революцию? Получается, что Островскому во время революции было всего 13 лет.

Е.СКРИПКИНА:  Да, 13 лет. Знаете, Первая мировая война, семья жила в Вилии на границе с Польшей. Начинается война, царское правительство эвакуирует население. Островские, конечно, обеднели, они уехали, они потеряли все. И переезжают они в небольшой городок Шепетовка, где, собственно, прошло детство Островского. Вот здесь они живут уже бедно. И Николаю с 11 лет приходится идти работать. Представьте, мальчик из благополучной семьи достаточно…

С.СТИЛЛАВИН:  Все меняется.

Е.СКРИПКИНА:  Попадает в нищету фактически, и от него теперь зависит жизнь всей семьи. Он работает, он зарабатывает деньги и, чем может, помогает своей семье. А тут революция, семья, ну, а что, любой человек может попасть в революцию, и мы с вами, не дай, бог. И, конечно, рушится все, рушится все в стране, рушатся все устои, начинается Гражданская война. Надо сказать, что новая власть, большевики обещают крестьянам землю, они обещают бедным людям хорошую жизнь и, естественно, что интересы Островского, конечно, были на стороне «красных», это понятное дело. Он уходит в армию, участвует, убегает на фронт.

С.СТИЛЛАВИН:  Это сколько же ему лет было?

Е.СКРИПКИНА:  14 лет. Он убегает на фронт, поэтому, собственно, мы и не можем найти каких-то следов, документов  его пребывания там, остались только воспоминания его товарищей, его собственные воспоминания. Хотя везде в официальных биографиях он пишет, что он в армии не служил. Но, на самом деле, он ведь на фронте был тяжело ранен в 1920 году .

С.СТИЛЛАВИН:  Ему 16 было, да?

Е.СКРИПКИНА:  Да, ему было 16. И представьте себе, потом уже после ранения он лечится в санатории в Бердянске, где влюбляется в дочку лечащего врача Люсю Беренфус, потом несколько лет он пишет ей длинные очень теплые письма и рассказывает о себе, о своей юности. И вот, представьте себе, в 18 лет он пишет ей: «Люси, не считайте меня, мой друг, за мальчика, который вздумал сидя, ничего не делая разочаровываться в свободе, равенстве и братстве. Порыв того желания жить своей мечтой бросил меня в армию в 1920 году, но я быстро понял, что душить кого-то не значит защищать свободу, да и многое другое».

С.СТИЛЛАВИН:  То есть он был разочарован в этой войне, да?

Е.СКРИПКИНА:  Вот все исторические события, которые пришлись на его долю. А дальше он пишет: «Был ревтрибунал и два месяца ареста». То есть, когда вышел роман «Как закалялась сталь», к сожалению, поколение не читало его, в романе при жизни Островского были изъяты несколько глав, где он пишет и о мародерстве в Красной Армии, о самых нелицеприятных моментах, которые, ну, понятно, они будут в любом новом только что появившемся государстве. Вероятно, Островского поставили перед каким-то выбором. Он выбрал что-то, что той власти не очень понравилось, отсюда и был арест. Но, тем не менее, вот эта убежденность, что защищать свободу не значит душить кого-то, она жила в Островском всегда, всю жизнь. И в своей жизни, вот, кажется, разруха кругом, а Островский, все-таки он был созидателем, и он был тем поколением, которое пришло на смену, желающим все это в стране уничтожить, снести, смести. Он уже строил, он работает много на комсомольской работе, он работает в детском доме, помогает вот этим бедным детям, которые тоже попали в эту ситуацию. Он создает ликбезы, он создает первые библиотеки.

С.СТИЛЛАВИН:  Это где территориально происходило?

Е.СКРИПКИНА:  Это Украина все. Это Изяслав, это Славянск, это Берездов, где Островский работает военруком всевобуча. Только что проходит граница с Польшей, и эту границу тоже защищают совсем молодые люди, комсомольцы.

С.СТИЛЛАВИН:  Была же война с поляками.

Е.СКРИПКИНА:  Была война, да. И идея, конечно, вот эта идея построить новое государство, справедливое для большинства людей, она двигала молодым Островским. Он всегда мечтал об этом процветающем таком царстве для большинства людей.

С.СТИЛЛАВИН:  Символично, мне кажется, что в революцию и в то же время Гайдар молодой попал тоже на фронт 15-16-летним человеком. В принципе, если каждый из нас вспомнит себя в возрасте вашей дочери, ваша дочь выглядит очень таким взрослым человеком, со взрослым взглядом, но, тем не менее, человек, мужчина в 15-14 лет, что он знает о мироустройстве, как оно там, на самом деле, устроено в жизни. Мудрость приходит намного позже. И вот Островскому хватило сил признаться в том, что он ошибался, может быть.

Е.СКРИПКИНА:  Да, знаете, во всяком случае, это был очень честный человек, честный по отношению к себе, к своим поступкам, и он был всегда требователен, прежде всего, к себе, а потом уже к окружающим. Наверное, вот этот характер, целеустремленность и помогли ему стать тем, кем он стал. В 1930-е годы это, ну, я считаю, что самый популярный писатель. И, надо сказать, что особенно в «перестройку» очень у нас любили говорить, что это был социальный заказ, что правительство ему поручило книгу написать. Да ничего подобного, и документально это можно подтвердить, что когда книга вышла, мало того, что ее и не соглашались издавать, и Островский получал отказ. Отказ, знаете, был очень интересный тоже такой, вот, кажется, Советская власть и все на лозунгах живут, что роман «Как закалялась сталь» не отвечает действительности, и такой герой в реальности существовать не может. Вроде того, что нечего морочить голову советской молодежи, потому что это за гранью понимания, откуда столько сил в молодом человеке, который вот так, пройдя все, тяжело больной, прикованный к постели полностью, лежит неподвижно. И, кстати, пенсия ему была назначена. И, собственно, если учитывать сегодняшнее такое потребительское отношение к жизни, да мог бы спокойно жить как-то, чего там, ну, лежи себе там, деньги все равно есть.

С.СТИЛЛАВИН:  А как до болезни тяжелой, как сложилась его личная жизнь с дочерью доктора?

Е.СКРИПКИНА:  Знаете, с Люсей Беренфус они расстались, к сожалению, но она всю жизнь хранила его письма. Они не были опубликованы, они были опубликованы только уже в 1984 году первый раз в трехтомнике, собрание сочинений Островского, и они больше не встречались. Но она хранила эти письма всегда.

С.СТИЛЛАВИН:  А его жизнь, как она сложилась, именно личная?

Е.СКРИПКИНА:  Личная жизнь? Ну, Островский был молод. Я вам скажу, что…

С.СТИЛЛАВИН:  Нам это, как мужчинам, тоже интересно.

Р.ВАХИДОВ:  Очень важно.

Е.СКРИПКИНА:  Женщины в него влюблялись. Он был симпатичный молодой человек, высокого роста под 1 метр 80, и, конечно, представьте себе, он же был герой, за его плечами такое - война и такая большая, он был всегда в курсе событий. Это был человек, который мечтал побывать везде. Он потом, когда уже заболел, он всегда жалел, что жизнь лишила его физической возможности. Он же хотел просто быть в первых рядах вообще всех событий в стране. И, конечно, он был очень горячий и, естественно, что женщины увлекались таким парнем, который был начитанным, он много читал, занимался самообразованием много, с ним, конечно, было интересно. К женщинам он относился с большим уважением и с большим пониманием, это было всегда. Потом, как он сам говорил, что иногда хочется даже отдохнуть от своей магнитности. Вот это такой был человек, который притягивал к себе людей, интереснейший собеседник. И даже, когда болезнь отняла у него возможность видеть, он ослеп, представьте, он даже по памяти мог играть в шахматы. Уникальная личность. Об Островском нельзя говорить, знаете, как об обычном рядовом человеке, это действительно уникум, это человек необычный, он особенный.

С.СТИЛЛАВИН:  Хотя нам иногда кажется, что то время было наполнено теми именно людьми в сознании с нашей мифологией, и советской, и постсоветской. Такое впечатление, что все были как будто из камня сделаны или из стали.

Е.СКРИПКИНА:  Вы знаете, я думаю, что это обманчивое впечатление, люди были разные. Если вы почитаете письма Островского, которые не менее, даже, на мой взгляд, более привлекательны для нас, это его переписка с людьми, которых он знал. Люди были разные, во все времена люди разные. Но рядом с Островским было очень много преданных друзей, которые ему реально помогали. Без друзей он бы вообще не выжил. И, наверное, эта эпоха отличалась именно, знаете, настоящей дружбой. Сейчас трудно найти человека, который не просто поможет тебе один раз, а который будет рядом всю жизнь просто и бескорыстно. А у Островского такие друзья были всегда. Это Петр Николаевич Новиков из Харькова, это сочинский юрист Лев Николаевич Берсенев, да и многие другие. Даже, знаете, когда он уже не мог писать сам, то просто соседи по квартире, иногда это были совсем молоденькая девочка, первый секретарь Островского Галя Алексеева, просто приходили, садились рядом, писали роман «Как закалялась сталь» под диктовку. И, невзирая на то, что тратили свое свободное время, уделяли этому долгие часы иногда. Поэтому роман «Как закалялась сталь» насчитывает в чистовой рукописи огромное количество разных почерков, и это только в чистовой рукописи. А секретарей добровольных было много у Островского.

С.СТИЛЛАВИН:  Друзья мои, Елена Васильевна Скрипкина, заместитель директора по научной работе музея Островского в Сочи у нас сегодня в гостях в прямом эфире в нашей студии в «Горки Городе». И, естественно, при наличии времени мы вас приглашаем в этот музей.

Е.СКРИПКИНА:  Да, приходите, конечно.

С.СТИЛЛАВИН:  Но время найти можно во время отпуска, главное, обзавестись желанием.

Р.ВАХИДОВ:  Есть вопрос от наших слушателей внимательных. «Скажите, пожалуйста, сцены, о которых вы говорите из жизни писателя, в сегодняшних изданиях «Как закалялась сталь» присутствуют или они подверглись редактуре?»

С.СТИЛЛАВИН:  Да, вот такой вопрос.

Е.СКРИПКИНА:  В 1984 году вышло полное собрание сочинений Островского, это трехтомник, музей сочинский готовил его вместе с московским музеем, вместе с журналистом Евгением Бузни, и в это издание вошли изъятые цензурой главы романа «Как закалялась сталь». Да, они теперь присутствуют в дополнительном, в комментариях к тексту, которые есть в конце книги.

Р.ВАХИДОВ:  Спасибо большое.

С.СТИЛЛАВИН:  А такого издания, чтобы они были там, где должны быть, еще не сделано?

Е.СКРИПКИНА: Ну, знаете, так, в принципе, вряд ли теперь будет, потому что есть канонический текст и по закону книга переиздается по каноническому тексту. Но эти главы, они все равно присутствуют, и любой желающий может их теперь прочитать в полной редакции.

С.СТИЛЛАВИН:  А все-таки, Елена Васильевна, сочинская история Островского?

Е.СКРИПКИНА:  Приехал он в Сочи в 1928 году. Приехал уже совершенно больным человеком. Приехал не просто так, а на лечение Мацестой.

С.СТИЛЛАВИН:  То есть ему было всего 24 года.

Е.СКРИПКИНА: Да. Приехал на лечение Мацестой сюда, мацестинские ванны популярны были невероятно. И, конечно, Островского, никогда нельзя говорить, что его забывало государство или забывал комсомол или партия. Всегда его посылали, правда, да, побегал по бюрократическим всяким кабинетам, его друзья побегали за бумажками, за направлениями, но он всегда лечился. И вот он приезжает в санаторий № 5 на Старой Мацесте, кстати, это здание до сих пор сохранилось, и он лечится, принимает мацестинские ванны. Его привезли, ну, можно сказать, полуживым сюда, он так тяжело перенес дорогу. После лечения Мацестой, как он сам пишет, он может теперь сидеть сам два-три часа в день без посторонней помощи. Лечение помогает на какое-то время, Островский остается жить в Сочи. Но позже, они жили на разных квартирах со своей женой, он жил с Раисой Порфирьевной, это были потом уже и съемные квартиры, маленькие, жили очень бедно, как и большинство людей в ту пору. Раиса Порфирьевна в своих воспоминаниях потом писала, что иногда горстка сушеных груш, растущих во дворе, была еда для нас двоих на целый день. Но носа не вешали, у Островского была, хоть маленькая, но пенсия, Раиса Порфирьевна работала, и, конечно, они выживали.

С.СТИЛЛАВИН:  А где они встретились?

Е.СКРИПКИНА:  А встретились они в Новороссийске, куда Николай Алексеевич приехал к своим дальним родственникам в семью Мацюк, и младшей в этой семье была Раиса Порфирьевна. Ну, ее потрясла встреча с Николаем Островским, она влюбилась в этого героя войны, в этого молодого человека удивительного, который умел интересно рассказывать, привлекал внимание всех окружающих. Конечно, для нее это был необыкновенный роман в жизни, необыкновенная встреча. И надо отдать должное Раисе Порфирьевне, она всегда была рядом с Островским, она была его помощником и записывала под диктовку роман «Как закалялась сталь». И, конечно, Николай Алексеевич в ее жизни сыграл огромную роль, он называл ее «моя партийная дочурка». Ну, вот лексика 1930-х годов, да, того времени. Островский был, знаете, человек необычный, человек беспокойный, и благодаря только Николаю Алексеевичу, Раиса Порфирьевна выросла, как личность, она получила образование, она окончила университет, она работала журналистом. Ну, уже после смерти Островского она стала директором Московского музея и работала там всю жизнь. Так что встреча судьбоносная была.

С.СТИЛЛАВИН:  А здание музея? Просто вы подарили мне любезно такую брошюру, и здание музея выглядит очень пафосно, портик, колонны.

Е.СКРИПКИНА:  Да, в стиле неоклассицизма, такой сталинский ампир.

С.СТИЛЛАВИН:  Это здание ваше, когда построено?

Е.СКРИПКИНА:  В 1956 году. Дело в том, что мемориальный дом Островского, мемориальная часть нашего музея, он был построен в 1936 году. Это подарок правительства Советского Союза писателю Николаю Островскому. В Сочи Островскому вручали и Орден Ленина за роман «Как закалялась сталь». Представьте, какая популярность была у этого человека и у книги его, на книгу в очередь записывались, достать ее было очень трудно, хотя она большим тиражом издавалась.

С.СТИЛЛАВИН:  То есть круче, чем «Мушкетеры» в 1980-е годы.

Е.СКРИПКИНА:  По сути, да. В 1936 году, представьте, издано 718 тысяч экземпляров романа «Как закалялась сталь», это достаточно большая цифра для того времени. Но книги не хватало, и мы сейчас знаем это достоверно, потому что у Островского огромное количество писем от читателей, которые просят его как-то ускорить процесс издания, чтобы иметь возможность прочитать книгу. И вот Островскому подарили дом, Островскому вручили Орден Ленина. После в этом доме Николай Алексеевич прожил последние полгода, отметил новоселье, уехал в Москву. Но, самое главное, он закончил в этом доме антифашистский роман «Рожденные бурей». И здесь он провел последние полгода. Книга закончена, он увозит ее в Москву.

С.СТИЛЛАВИН:  Антифашистский, вот чтобы наши слушатели понимали, это в связи с событиями и в Испании, и в Германии.

Е.СКРИПКИНА:  Да. В связи с событиями в Испании в большей степени, потому что в Испании воевали друзья Островского. Например, его друг журналист Михаил Кольцов, который первый рассказал стране биографию самого Островского. Ведь книгу читали, не зная, какой человек ее написал. Популярность Островского и началась с 1934 года, когда Михаил Кольцов всем в своей газете в статье «Мужество» рассказал о судьбе Островского.

С.СТИЛЛАВИН:  О том, как была написана книга.

Е.СКРИПКИНА:  Да. Рассказал о судьбе Островского, рассказал его биографию, и вот тут началась слава. Конечно, фашизм уже тогда шел по миру и в Испании воевали интернационалисты, и Михаил Кольцов, ну, и многие другие были там, и венгерский коммунист генерал Лукач, друг тоже Островского, Мате Залка, он тоже был там. И, конечно, Николай Алексеевич беспокоился. Ну, понятное дело, он был прекрасно осведомлен о событиях за рубежом, он слушал радио, много читал, даже люди удивлялись вот этой осведомленности Островского и в литературных новинках и в исторических событиях страны. И Николай Алексеевич свой второй роман решает сделать антифашистским неслучайно. Ведь, знаете, он свою жизнь, будучи вот таким больным, он молод, и он свою жизнь решает посвятить воспитанию молодежи. Он все для этого делает. Вокруг него молодежь всегда. И если вы возьмете любые фотографии Островского, он всегда будет в компании комсомольцев, рабочих, летчиц украинских, это все очень молодые люди. Он всегда среди молодежи, потому что он сам молод. Эти люди разговаривают на одном языке. И, конечно, он понимает, что именно Советской стране предстоит противостоять фашизму. Да даже, знаете, одно его обращение по радио к советской молодежи. Конечно, это лексика того времени. Островский говорил так: «Дорогие мои товарищи, молодежь нашей прекрасной и великой Родины. Когда грянет гром и настанет кровопролитная ночь, я глубоко уверен, что на защиту родной страны встанут миллионы бойцов, таких, как Павка Корчагин. Но меня среди вас уже не будет». И, конечно, он понимал свою…

С.СТИЛЛАВИН:  Миссию.

Е.СКРИПКИНА:  Личностную задачу, да. Он считал, что нужно написать такую книгу, которая поддержит молодежь в будущей схватке, которая поможет выжить.

С.СТИЛЛАВИН:  Елена Васильевна, а что за настроение было тогда в стране?  Потому что мы же понимаем, и коллективизация и затем чистки, и репрессии, и предчувствие большой войны, что в Европе сгущается буря, вот эта ситуация середины 1930-х годов, молодые люди в каком жили морально-нравственном климате? В тревоге или в надеждах? Как человеку жилось тогда?

Е.СКРИПКИНА:  Ну, вы знаете, я могу только по документам об этом судить.

С.СТИЛЛАВИН:  И большие стройки одновременно.

Е.СКРИПКИНА:  Да, я могу об этом судить по документам только, потому что, ну, мы, музейщики, естественно, свои какие-то выводы, ощущения, мы можем делать, только исходя из каких-то документальных фактов. Вот что касается Островского, его окружения, это были, понимаете, люди все равно строящие новую систему, строящие новый мир на смену вот такому старому, который по отношению к ним был несправедлив. Они все этой идеей очень горели, они в это верили свято. И вот, представьте, у Островского побывал французский писатель Андре Жид, он тогда путешествовал по Советскому Союзу, написал свою книгу, и одна из глав посвящена Островскому. И вот он об Островском говорит так: «Его душа, лишенная приземленности, словно бы развилась ввысь. И если мы были бы не в Советском Союзе, я бы сказал, что это святой». То есть даже людей противоположных советской системе личность Островского, ну, просто потрясала. И молодежь, она, ну, как, она жила событиями в стране. Все равно строились новые фабрики, очень много делалось для молодежи, спорт развивался невероятно. Вот, если мы сейчас разглядывать будем фотографии гостей Островского, то вы увидите, это конноспортивные переходы через Кавказ, это советские спортсмены у Островского, это украинские летчицы на самолетах У-2, совершившие перелет Сочи-Киев-Шепетовка, это комсомольцы Ярославского шинного завода, это комсомольцы Украины. Да, собственно, со всех, Узбекистана, со всех сторон, со всех краев Советского Союза к Островскому приезжала молодежь, и все хотели с ним увидеться.

Р.ВАХИДОВ:  Вопрос еще один от наших слушателей. «Как вы думаете, есть ли смысл сегодня дописать за Островского «Рожденные бурей» или сегодня это звучать будет слишком по-другому?»

Е.СКРИПКИНА:  Не поняла.

С.СТИЛЛАВИН:  Дописать неоконченный роман имеет смысл?

Е.СКРИПКИНА:  Вы знаете, дело в том, что…

С.СТИЛЛАВИН:  Конечно, не Пелевину поручить, но…

Е.СКРИПКИНА: Да, да, но я не представляю себе этого, честно говоря, хотя это сложный момент. Речь в новой книге Островского идет о событиях в Польше, о гражданской войне в Польше. Островский свои произведения, кстати, и первое тоже, он основывает на документах. Поэтому сейчас абсолютно точно мы его книги можем воспринимать, как исторически документальные.

С.СТИЛЛАВИН:  Реконструкция, да?

Е.СКРИПКИНА:  Да. Понимаете, даже когда-то в давние времена мы пытались даже сравнить события и искать документы, которые подтверждают события, описанные в романе. И, представьте, мы их находили. Это время Пилсудского, это сложный такой…

С.СТИЛЛАВИН:  Между войнами.

Е.СКРИПКИНА:  Да, сложный такой исторический этап. Я не знаю сейчас, ну, может быть, какой-то такой смельчак найдется, что из этого получится, мне трудно судить.

С.СТИЛЛАВИН:  Ну, то есть, грубо говоря, если учесть, что роман написан по фактам, то продолжение этой истории по фактам тоже можно сделать.

Е.СКРИПКИНА:  Может быть.

С.СТИЛЛАВИН:  Другое дело, какие характеры, какие выводы, какие краски.

Е.СКРИПКИНА:  Знаете, ведь даже роман «Как закалялась сталь», почему о нем так много споров и до сих пор. Литература эта художественная или это что-то другое, что-то непонятное для нас. Знаете, наверное, если исходить из каких-то литературоведческих вопросов, то, наверное, это мечта каждого писателя. Почему Островскому так яро иногда завидуют и современники тоже, когда его герой, он просто со страниц литературы  пришел в жизнь, он пришел, как реальный человек.

С.СТИЛЛАВИН:  Мы тут, пока шла короткая реклама, парой слов обмолвились о местной кухне. Я ношу с собой в кармане элегантный кусочек хлеба, и Елена Васильевна из вежливости  понюхала его, сказала, что это хороший хлеб, и сказала, что, в принципе…

Р.ВАХИДОВ:  Зачем вы носите в кармане  хлеб?

ВЛАДИСЛАВ:  Рустам, это закуска, чтобы было понятно.

С.СТИЛЛАВИН:  Занюшка. Так вот, и сказала, что люди здесь в Сочи, в принципе, в отличие, наверное, от Москвы, может быть, от Питера более широко избалованы хорошими натуральными продуктами, которые здесь есть. Москва, Питер и другие крупные города питаются фабричными, заводскими какими-то, такими массовыми…

Е.СКРИПКИНА:  Искусственными.

С.СТИЛЛАВИН:  Искусственными хлебами, да. И Елена Васильевна сказала очень элегантную фразу: «Мы все тут на травах выращены». Елена Васильевна, естественно, мы приглашаем наших слушателей в ваш музей.

Е.СКРИПКИНА:  Обязательно.

С.СТИЛЛАВИН:  Вы нас пригласили персонально, мы, я надеюсь, найдем время. Елена Васильевна, несколько вопросов есть и по Николаю Островскому, и, в принципе, по ситуации. Может быть, пару слов буквально о том, как этот край пережил революцию?

Е.СКРИПКИНА:  Ну, это лучше к историкам.

С.СТИЛЛАВИН:  Ну, я имею в виду общее ощущение. Потому что мы помним, ведь, по большому счету, февраль, началось все в феврале 1917, это только Питер чисто, вся страна была просто в состоянии войны, ничего там не происходило. Уже к концу года начались, когда произошел октябрьский переворот, Питер и Москва и потом власть начала распространяться по стране. Как Сочи пережил те времена?

Е.СКРИПКИНА:  Ну, знаете, лучше, конечно, историкам такой вопрос задать, потому что мы ближе к литературе как-то стараемся существовать.

С.СТИЛЛАВИН:  Но писатель-то ваш революционный.

Е.СКРИПКИНА:  Ну, это да, но в Сочи он не был в этот период. Но просто, что касается документа, я приведу один пример, у нас в музее хранится листовка того времени, где полковник Скакун обращается к жителям Сочи.

С.СТИЛЛАВИН:  То есть царский полковник.

Е.СКРИПКИНА: Да, да. Он обращается к жителям Сочи, и он просит не обращать внимания, не поддаваться настроениям, беспорядкам в столице России, он просит жителей города сохранять спокойствие во избежание ненужных жертв. Для меня это очень важный такой документ, который определяет и отношение руководителей города к жителям, которые здесь жили. Ну, и, собственно, в Сочи всегда, сказать, что тут прямо была какая-то братоубийственная война или что-то такое, мы не можем. Это было время, наверное, для Сочи таких бархатных революций. Да, пришла сюда революция, были здесь митинги, но вот таких, конечно, потрясений…

С.СТИЛЛАВИН:  Эксцессов.

Е.СКРИПКИНА:  Да, потрясений, как в крупных городах, в Сочи не было.

С.СТИЛЛАВИН:  Елена Васильевна, ну, и вопрос чисто культурологический, чтобы мы лучше разбирались в ситуации. Я многие годы наблюдаю за выходцем из Сочи Владиславом, это наш звукорежиссер, наша умница, наш человек с большим хорошим вкусом, но он давно уехал. Вот сегодня характер человека, который живет в Сочи, как бы вы его обрисовали с точки зрения понимания? Национальный характер сочинца, условно говоря?

Е.СКРИПКИНА:  Ну, знаете, это такой вопрос… В Сочи очень много сейчас приезжих, очень много. С одной стороны, ну, нам, местным это не нравится, я вам хочу сказать сразу, потому что в городе, ну, город не резиновый, он небольшой, и все здесь не поместятся.

С.СТИЛЛАВИН:  Хотя мы с вами обсуждали этот вопрос, вы сказали, что в советское время Сочи вбирал в себя больше даже людей, чем сейчас, когда больше гостиниц, что самое парадоксальное.

Е.СКРИПКИНА:  Сюда приезжали на отдых, а сейчас сюда многие приезжают жить. И, скажем так, для экологии города, а мы, сочинцы, это знаем и чувствуем больше других, потому что мы знаем и свои горы, и свои реки, и свою природу, для экологии города это плохо.

С.СТИЛЛАВИН:  Перебор.

Е.СКРИПКИНА:  Это перебор, да. Когда сюда приезжают отдыхать, это нормально, это замечательно.

С.СТИЛЛАВИН:  Вы им рады.

Е.СКРИПКИНА:  Да. Я считаю, что, знаете…

С.СТИЛЛАВИН:  Вы знаете, в Москве та же история.

Р.ВАХИДОВ:  Вам рады, Сергей.

С.СТИЛЛАВИН:  К туристам хорошо, а к приезжим не очень.

Е.СКРИПКИНА:  Нет, мы хорошо относимся ко всем. Но проблема-то в чем, понимаете, в Сочи… Москва это столица, у вас много работы, а в Сочи нет работы для приезжих и здесь трудно людям просто устроиться. И, конечно, для города это плохо, здесь производств нет.

С.СТИЛЛАВИН:  Елена Васильевна, и еще один короткий просто вопрос, у вас в рассказе очень интересном о том, кто посещал Островского в его последние годы жизни в Сочи, украинские летчицы. Ну, вот сегодня, когда говоришь словосочетание «украинская летчица», то ассоциация только одна - человек без косметики. Но он себя кем считал?

Е.СКРИПКИНА:  Вы знаете, ну, тогда была одна страна, и это вообще, я так просто называю, потому что все республики были вместе, но страна-то была одна. Островский родился на Украине, мать его по национальности была чешка.

С.СТИЛЛАВИН:  Чешка? Это Западная Украина, получается.

Е.СКРИПКИНА:  Они были переселенцы из Австро-Венгрии, они переселились в Россию, потому что здесь можно было лучше жить.

С.СТИЛЛАВИН:  Там их угнетали.

Е.СКРИПКИНА:  Ну, да, конечно. Здесь им было лучше жить, ну, это нормально, собственно.

С.СТИЛЛАВИН:  А папа?

Е.СКРИПКИНА:  Отец его Островский - украинец, всегда призывались из их рода мужчины в русскую армию. Дед Островского участник Севастопольской кампании, Георгиевский кавалер, то есть это заслуженные люди и, конечно, Островский. Ну, знаете, сейчас нельзя сказать, потому что какой…

С.СТИЛЛАВИН:  Какой он был национальности.

Е.СКРИПКИНА:  Какой национальности, это глупо, потому что тогда была единая страна. Просто с Украиной его связывало много. Там жили его друзья и друзья юности, там жили его родственники. И украинские летчицы, я их разыскивала просто по фотографии, и я нашла одну из них, которая откликнулась, это Анна Доценко, а была еще Евгения Зелинская, они прилетели в Сочи на самолетах У-2. Это были девчонки, которые…

С.СТИЛЛАВИН:  Герои.

Е.СКРИПКИНА:  Герои, по сути, ну, для меня герои. Представьте, вот им по 18 лет, они уже управляли самолетами. Они учились на курсах ДОСААФ. Интереснейшие люди.

С.СТИЛЛАВИН:  Я смотрю на сочинца Владика, чувствую, в 18 лет он самолетом не управлял.

Р.ВАХИДОВ:  Вертолетом.

С.СТИЛЛАВИН:  Вертолетом как раз Владик не умеет управлять, это такое состояние, скорее. Елена Васильевна, вам огромное спасибо за очень интересный рассказ. Мы постараемся к вам приехать.

Е.СКРИПКИНА:  Приезжайте.

С.СТИЛЛАВИН:  Елена Васильевна Скрипкина, замдиректора по научной работе музея Николая Островского в Сочи. Огромное спасибо еще раз. Хорошего вам дня.

Е.СКРИПКИНА:  Пожалуйста, всего хорошего.

Р.ВАХИДОВ:  Спасибо.

Е.СКРИПКИНА:  До свидания.