Сергей Стиллавин и его друзья В КФХ "Радченко" у Михаила Сергеевича все по-хозяйски

С.СТИЛЛАВИН: Я должен сказать следующее, когда мужчина, наш сегодняшний гость вошел в студию, я не поверил, что это фермер, потому что человек обычный, я бы сказал, даже продвинутый, человек стройный, высокий.

Р.ВАХИДОВ: Спортивный.

С.СТИЛЛАВИН: И даже в ухе серьга.

Р.ВАХИДОВ: В отличие от вас, Сергей.

С.СТИЛЛАВИН: Да, в отличие от меня и это тоже от меня отличается. Я почувствовал себя немножко как бы аутсайдером. Приветствую в нашей студии Михаила Сергеевича Радченко. Михаил Сергеевич, доброе утро.

М.РАДЧЕНКО: Да, здравствуйте.

С.СТИЛЛАВИН: Имя и отчество у вас говорящие.

М.РАДЧЕНКО: Сто процентов.

С.СТИЛЛАВИН: Но надеюсь, вы полная противоположность этого самого тезки, потому что вы не по разговорам, а по делам, правильно?

М.РАДЧЕНКО: Только так.

С.СТИЛЛАВИН: Это крестьянское фермерское хозяйство «Радченко». У меня много о вас есть умных фактов, в частности, пишут, что вы фермер меценат.

М.РАДЧЕНКО: Не без этого.

С.СТИЛЛАВИН: Михаил Сергеевич, как это фермер меценат? Вы что вкладываете свои деньги в искусство?

Р.ВАХИДОВ: В других фермеров?

С.СТИЛЛАВИН: Спонсируете театральных режиссеров?

Р.ВАХИДОВ: Запрещенных.

С.СТИЛЛАВИН: Да, да, с браслетами.

М.РАДЧЕНКО: Я живу в красивейшем месте на Земле, это станица Чепигинская. К сожалению, в последние годы тяжеловато жить на селе народу, поэтому для улучшения жизни по мере возможности мы стараемся помогать и детскому садику, школе, парк заложили у нас около ДК, построили фонтан, дорожки асфальтируем.

С.СТИЛЛАВИН: Давайте назовем вещи своими именами. Вот у нас есть у многих позиция в стране из серии такая – вот мы тут, типа, посмотрим, как нам сейчас государство тут условия создаст, и вот тогда, может быть, мы оторвем зад от скамейки. Тогда, может быть, если они нам еще хорошо построят. И другая позиция – люди делают свое дело и, можно сказать, отрывая от себя деньги, которые можно было потратить на отдых на Багамах.

Р.ВАХИДОВ: На новый автомобиль.

С.СТИЛЛАВИН: Купить себе крутой джип. Вот у вас какой джип?

М.РАДЧЕНКО: Сейчас KIA.

С.СТИЛЛАВИН: Не «Гелендваген», я имею в виду. А, извините меня, фонтан вроде как и прибыли никакой не приносит, правильно, только эстетика.

Р.ВАХИДОВ: Или детский садик.

С.СТИЛЛАВИН: Ну, детский садик еще хоть как, но фонтан точно никуда не годится с точки зрения инвестиций. Но люди задумываются о своих односельчанах, о тех, кто рядом. То есть позиция следующая – не мне дайте, а я могу, поэтому я делаю. Правильно я понимаю?

М.РАДЧЕНКО: Только так, да.

С.СТИЛЛАВИН: Михаил Сергеевич, а тогда нам надо с вами пообщаться с самого начала. Мы перед эфиром парой слов обмолвились, вы с 14 лет уже водили комбайн?

М.РАДЧЕНКО: Да.

С.СТИЛЛАВИН: Сколько вам сейчас?

М.РАДЧЕНКО: 43.

С.СТИЛЛАВИН: То есть вся жизнь фактически связана с сельским хозяйством, да?

М.РАДЧЕНКО: Моя золотая мечта была стать механизатором. И отец на желтом «Москвиче» провозя меня мимо работающих комбайнов, задал мне вопрос: «Кем ты хочешь стать?» Я говорю: «Только комбайнером». Он говорит: «Ну, как же, сын, как же так, тут пыль, все нехорошо, есть же специальности повеселее». Я прямо заплакал и сказал: «Папа, а если не я, то кто тогда?» Вот был такой эпизод.

С.СТИЛЛАВИН: Михаил Сергеевич, а в чем, вот давайте, мы сегодня бьемся над этой темой. Я себя ловил на мысли, что многие, ну, последние десятилетия мы переживаем вот такую эволюцию детства странную достаточно. Вот у нас милые грудные детки, потом они дошкольники, они такие сладкие, милые, за конфетки спляшут, в школе в начальных классах тоже такие все симпатичные, аккуратненькие. И вдруг ты видишь в 15 лет вырастает оболтус, который впитал в себя СМИ, интернет, статьи какие-то, какую-то пропаганду, я имею в виду пропаганду именно материального достатка, в первую очередь, в своей жизни. И вот мне многие говорят и знакомые женщины, и мужчины, и в итоге в 15 лет у родителей разрывается связь с детьми, они даже как-то и понять не могут, вроде воспитывали человека, а выросло какое-то, извините меня, хочет штаны модные, магнитофон.

М.РАДЧЕНКО: И телефончик.

С.СТИЛЛАВИН: Телефончик хочет, и чтобы потом идти на работу в офис чистый и зарабатывать бабло, правильно?

Р.ВАХИДОВ: Ну, и желательно, чтобы к этому моменту у него была уже квартира собственная и автомобиль.

С.СТИЛЛАВИН: Ну, весь фарш, короче. А как с вами так случилось, что даже ваш отец удивился тому, что вы хотите быть механизатором.

Р.ВАХИДОВ: Ну, или комбайнером.

С.СТИЛЛАВИН: Да, даже для него это было удивительно. Как вы сейчас, если отмотать назад пленку виртуально, как в вас эта идея поселилась, из-за чего, кто в вас это внедрил?

М.РАДЧЕНКО: Ну, вот у меня сейчас на данный момент пятеро детишек. Я очень сильно переживаю за будущее, именно переживаю за восприятие того, что их окружает этот мир. А вот, что было у нас, мы начинали с 12 лет, мы уже начинали работать в бригадах. Мы помогали на току, подгребали зерно, пололи траву.

С.СТИЛЛАВИН: Летом?

М.РАДЧЕНКО: Конечно, да. На летних каникулах. Плюс по осени нас вывозили специально на поля, где мы собирали помидоры, какие-то овощи, свеклу подбирали. То есть буквально с детства нам прививали любовь именно к труду. И не считалось это зазорным. Мы с 5-го, наверное, класса занимались сбором макулатуры, металлолома, это было очень дружно и весело.

С.СТИЛЛАВИН: Ну, вы можете сказать, что все ваше поколение такое?

М.РАДЧЕНКО: Ну, я думаю, да.

Р.ВАХИДОВ: Слушай, вот перед тобой сидит то же самое поколение, мне тоже 43.

С.СТИЛЛАВИН: Минуточку, не надо на себя навешивать этого.

Р.ВАХИДОВ: Подождите, я вам расскажу. Я, получается, такой же, как и Михаил Сергеевич, такой же, как и Миша, давайте так называть, потому что мы в одном возрасте с ним находимся, и я тоже все свое детство провел на поле.

С.СТИЛЛАВИН: Да, но я не слышал ни разу от тебя, что ты хотел хлопкоуборочным комбайном управлять. Ни разу.

Р.ВАХИДОВ: Слушайте, ну, в отличие от сбора, например, тех же самых овощей, все-таки сбор особенно тонковолокнистого хлопка это достаточно тяжелое такое занятие, достаточно серьезный физический труд.

С.СТИЛЛАВИН: Хорошо. Михаил Сергеевич, ну, вот папа удивился, тем не менее, как дальше ваша жизнь сложилась?

М.РАДЧЕНКО: Он меня направил после 9-го класса учиться на электронщика. Я учился в школе довольно хорошо, завалил экзамен специально вступительный и в итоге возвращаюсь обратно в школу.

С.СТИЛЛАВИН: Специально завалили?

М.РАДЧЕНКО: Да, я не стал сдавать экзамен, ну, в общем, как, сдавал, но плохо сдал. Отучился в школе еще год, тогда было уже 11 классов, и после 10-го пошел в техникум на специальность «Механизация сельского хозяйства». В общем, механиком захотел стать. В итоге закончил с отличием свой техникум, после этого поработал два года пчеловодом, так судьба сложилась, случайно стал пчеловодом, охранником в баре работал.

С.СТИЛЛАВИН: Это как раз в 1990-е, наверное.

М.РАДЧЕНКО: Да, да, это был 1994-95 год.

С.СТИЛЛАВИН: У вас неспокойно было в это время?

М.РАДЧЕНКО: Было очень спокойно. В нашей станице и сейчас машины не закрывают.

С.СТИЛЛАВИН: Серьезно?

М.РАДЧЕНКО: Сто процентов.

С.СТИЛЛАВИН: Это сколько километров от Ростова?

М.РАДЧЕНКО: 250.

С.СТИЛЛАВИН: И уже машины не закрывают, а в Москве все воют – вы посмотрите, что за МКАДом творится. У москвичей такое представление, что за МКАДом ад.

Р.ВАХИДОВ: За МКАДом Россия.

С.СТИЛЛАВИН: Нет, давай так, до сих пор не закрывают машины на замок. А если вспоминать ваше медовое творчество, вы не подумываете о том, вы-то занимаетесь сейчас другими культурами, но смежными, потому что пчелы опыляют растения, у вас растут растения. Многие крестьяне, хозяйственники говорят о том, что хорошо бы коллаборацию такую сделать, сотрудничество между ульями и травами, растениями. Вы вспоминаете все-таки те два года, как случайность? Не хотите возобновить пчеловодство?

М.РАДЧЕНКО: У меня весь инвентарь лежит, ждет своего часа.

С.СТИЛЛАВИН: Это тоже идея.

М.РАДЧЕНКО: Когда я постарею, дождусь помощи от сыновей, они займутся тем, чем занимаюсь я.

С.СТИЛЛАВИН: А сколько старшему?

М.РАДЧЕНКО: У меня старшая дочь, ей 22, самому младшему будет скоро 3 годика. В общем, два сына, три дочери у меня.

С.СТИЛЛАВИН: Кстати, Михаил Сергеевич, а как вы нашли свою супругу? Потому что очень такая, наверное, болезненная для многих мужчин тема. Вот я летел сюда вчера в самолете, рядом со мной сидели очень серьезные мужчины.

Р.ВАХИДОВ: Бизнесмены.

С.СТИЛЛАВИН: Они обсуждали бизнес. Бизнес у них заключался в следующем, и вот что меня всегда отталкивало от бизнеса в понимании российском, бизнес заключался в следующем, что какой-то хозяин какого-то катера на Дону, я так понимаю, сдавал его в аренду вот этим бизнесменам, чтобы они на нем что-то делали с туристами. Я не понял размер этого корабля, то есть это или большой корабль или маленький катер. И вот у них что-то там несостыковка какая-то произошла, кто-то их кинул. И я так понимаю, что очень во многом наш бизнес заключается в следующем, чтобы где-то найти тему и из нее доить бабки.

И вот они всю дорогу разговаривали о том, как их этот корабль подвел, что они там 10 миллионов долларов на чем-то потеряли, ну, какие-то серьезные деньги. И такая тема засасывает, и гнусная. И они вышли, в конце концов, из самолета и даже легче как-то стало. И всю дорогу они разговаривали о том, как корабль у них высосал все эти деньги, и второе, они друг другу показывали фотографии женщин, которые их ждут.

Р.ВАХИДОВ: Женщин было много.

С.СТИЛЛАВИН: Женщин было много, они были наполовину все в белье, то есть такие женщины из такого нормального пошиба, как бы тоже присосаться к какому-нибудь мужику в прямом и переносном смысле и вытащить из него бабки. И большая проблема, мне кажется, сегодня у мужчин, что по жизни у них нет именно спутницы жизни, которая бы их поддерживала, и которая бы вдохновляла, и которой этот мужик был не из-за того, сколько он зарабатывает, а просто она его любила, и он бы ее тоже. Вот, поскольку у вас пятеро детей, я чувствую, здесь история совершенно другая. Вы как повстречали свою жену? Как ее зовут?

М.РАДЧЕНКО: Ее зовут Ирина, замечательный человек, супруга, ну, не без своих, естественно, приколов.

С.СТИЛЛАВИН: Ирина, вам привет.

М.РАДЧЕНКО: Мне повезло, я думаю, это так. Она жила недалеко от меня. У нас, там, где я живу, это Чепигинское сельское поселение включает в себя пять населенных пунктов. Один из них называется Лебяжий Остров, там первый на Кубани монастырь казачий, история его уходит глубоко в века, очень насыщенная история. Вот она там и жила. Случайно меня познакомил мой товарищ с ней. Как сейчас я помню, это был день пограничники, а мой отец пограничник, поэтому я соответственно имею прямое отношение к погранвойскам.

С.СТИЛЛАВИН: Наш гость в студии Михаил Сергеевич Радченко. Люди ошибочно пишут, что тот самый Михаил Сергеевич? Нет, не тот самый, а наш. Он человек в отличие от того самого, человек дела. Михаил Сергеевич Радченко, фермер, крестьянин. Вот мы с Михаилом Сергеевичем, Рустам Иванович опознал в нем сверстника. Рустам Иванович бегал за хлопкоуборочным комбайном, а соответственно Михаил Сергеевич всегда с детства, с ранней юности хотел быть механизатором и крестьянином.

Р.ВАХИДОВ: А кем вы хотели быть в детстве?

С.СТИЛЛАВИН: Я хотел быть дальнобойщиком в детстве. Но потом все изменилось, не важно. Сейчас главный герой Михаил Сергеевич. Михаил Сергеевич, так вот очень важно в жизни мужчины иметь опору в женщине. Вашу супругу зовут Ирина, и был день пограничника, когда вы соответственно, а ваш папа пограничник.

М.РАДЧЕНКО: Да. Соответственно меня познакомил с ней мой товарищ, она еще училась тогда в школе, и как бы вот так, с первого взгляда любовь, как говорят. Потом мы какое-то время по новым веяниям пожили, не расписываясь, у нас уже был ребенок, потом расписались, обвенчались, ну, и с тех пор как бы вместе живем.

С.СТИЛЛАВИН: Михаил Сергеевич, ну, теперь ко дню сегодняшнему, да, наверное? Что из себя представляет ваше хозяйство? Сколько у вас земли?

М.РАДЧЕНКО: У меня около 800 гектаров земли, это пашня.

С.СТИЛЛАВИН: Это в тех же местах, где вы в детстве жили?

М.РАДЧЕНКО: Конечно, где я и живу. У меня даже, мало того, когда наш колхоз разваливался в свое время, я даже купил тот комбайн, на котором я начинал работать. И сейчас его отреставрировали, он у меня, как…

С.СТИЛЛАВИН: Как музей?

М.РАДЧЕНКО: Как новый. Нет, мы продолжаем работать.

С.СТИЛЛАВИН: Ну, кстати говоря, многие наши фермеры еще продолжают использовать советскую технику 20-летней давности, 25.

М.РАДЧЕНКО: Она неплохая, на самом деле. Выращиваем на этих землях овощные культуры, пробовали себя в луке, в картошке, капусту выращивали.

С.СТИЛЛАВИН: А вот этот многолетний опыт показывает, что все-таки на ростовской земле, что лучше всего? Чем заниматься?

М.РАДЧЕНКО: На кубанской земле нужно заниматься тем, чем есть возможность заниматься. И овощи это хорошо, но овощи без полива особо не растут. У нас температурные условия таковы, что июнь, июль, август печет неимоверно, поэтому надо применять только поливные, чтобы были все земли, только при этом стечении мы сможем получить достойный урожай.

С.СТИЛЛАВИН: А это большие затраты?

М.РАДЧЕНКО: Конечно.

С.СТИЛЛАВИН: Чтобы воду прокачивать?

М.РАДЧЕНКО: На полив на гектар не меньше миллиона.

Р.ВАХИДОВ: Рублей?

М.РАДЧЕНКО: Да.

С.СТИЛЛАВИН: На поливы? Миллион?

М.РАДЧЕНКО: Да. Если это капельное орошение, это система фильтрации, система шлангов, насосы, люди, не меньше миллиона.

С.СТИЛЛАВИН: А в итоге, к каким культурам вы пришли к выводу, что самое оптимальное для этой части страны?

М.РАДЧЕНКО: Ну, на данном этапе своего развития я пока отошел от овощных, немножко взял тайм-аут, хотя вся техника у меня, все стоит наготове. Три года назад я решил стать животноводом, купил заброшенную ферму, уже три года исполнилось в июне, как я занимаюсь животноводством. Очень интересное дело в плане безграничного вложения средств, то есть там…

Р.ВАХИДОВ: Вот, чем определяется интерес дела, которым ты занимаешься.

М.РАДЧЕНКО: Не видно края, то есть, где там сколько надо.

С.СТИЛЛАВИН: И вначале виделось все по-другому?

М.РАДЧЕНКО: Конечно, да. Я неразрывно связан с животными, потому что с детских лет у нас в каждом дворе, как правило, была одна-две коровы, ну, и поросят, там уже их никто особо и не считал, сколько их там, не говоря уже о птице. Сейчас, конечно, все гораздо печальнее. У нас в стаде всего осталось, наверное, около 27 голов у людей, те, что есть, а раньше было 600, вот такая ситуация на селе. Самое печальное, что меня беспокоит, это то, что мой сын, мой-то сын еще может быть, но основная масса детей, они даже не знают, с какой стороны подходить к животному.

Р.ВАХИДОВ: Давайте мы скажем, с какой стороны.

С.СТИЛЛАВИН: Сбоку.

Р.ВАХИДОВ: С какого?

М.РАДЧЕНКО: У меня бабушка была, вот она меня учила и осеменять животных, учила принимать у них роды.

С.СТИЛЛАВИН: Без бычка?

М.РАДЧЕНКО: И у поросенка, и у коровы, это, грубо говоря, у меня закладывается на генетическом уже уровне, потому что крестьянин это не просто получил диплом и стал крестьянином. Крестьянином нужно воспитаться, нужно, я считаю, видеть то, как растет, понимать все болезни, ну, хотя бы основные.

С.СТИЛЛАВИН: Кстати говоря, Михаил Сергеевич, вот это одна из таких очень важных тем. Во-первых, мы периодически слышим про всякие бешенства.

Р.ВАХИДОВ: Африканскую чуму.

С.СТИЛЛАВИН: И люди в химзащите говорят, что надо всех перебить и сжечь, история такая. Но действительно вопрос, это касается и растениеводства, и животных, с одной стороны, мы хотим, чтобы фермерское мясо, а слово фермерское сейчас супер популярное, мне смешно, я его вижу даже на упаковках, условно говоря, сосисок или колбасы, которые делаются на крупном комбинате. Я понимаю, что столько фермеров просто нет в стране, сколько они делают этой колбасы.

Р.ВАХИДОВ: Такого количества мяса просто нет.

С.СТИЛЛАВИН: И, с одной стороны, мы понимаем, чтобы производство такое, как ваше, например, ну, или покрупнее или мельче, давало бесперебойно какой-то вал продукции, нужно защитить и растения, и коров тех же, и свиней от болезней, правильно?

М.РАДЧЕНКО: Да.

С.СТИЛЛАВИН: Соответственно люди применяют и в худшем смысле слова это говорят следующим образом, в Англии, например, что происходит, в Англии не гниют покойники. Это происходит из-за того, что люди едят еду на протяжении последних 30 лет…

Р.ВАХИДОВ: С консервантами.

С.СТИЛЛАВИН: Да, консерванты, антибиотики, всякие средства защиты самого мяса.

Р.ВАХИДОВ: Добавки, стабилизаторы.

С.СТИЛЛАВИН: Да, то есть это даже не в саму еду, а в само мяса, из чего это было сделано, тоже закачано все это против болезней, микробов, бактерий и так далее. Значит, они там не гниют, ну, это их проблема. Но я к тому, что вот надо, чтобы корова была здоровой, а мясо при этом было чистым, ну, с точки зрения экологии. Вот как это совместимо вообще?

М.РАДЧЕНКО: Это практически несовместимо, потому что сейчас в последнее время у нас упор идет на мегафермы, где содержится одновременно на одной площади огромное количество животных.

С.СТИЛЛАВИН: Скученно.

М.РАДЧЕНКО: Да. Всем известно, что это само собой подразумевает усиленное развитие разных болезней, с которыми, естественно, нужно бороться.

С.СТИЛЛАВИН: Извините, отдельное поле каждой корове не дашь.

М.РАДЧЕНКО: Сто процентов. Что касается, допустим, моей фермы, там, ну, мы практически не применяем каких-то сверхлекарств, то есть это небольшие какие-то меры для предотвращения, допустим, маститов. То есть мы вводим и после этого это молоко мы не пьем, мы его используем для кормления тех же животных, еще кого-то.

С.СТИЛЛАВИН: А простудные заболевания? Коровы, они чихают? Кашляют? Извините, городской житель тупой.

М.РАДЧЕНКО: Корова это животное, которое по сути своей все-таки дикое.

С.СТИЛЛАВИН: Как дикое?

М.РАДЧЕНКО: Ну, так, оно не подвержено нашему влиянию. Это, как и пчелы. То есть они живут и живут.

С.СТИЛЛАВИН: То есть оно необучаемо?

М.РАДЧЕНКО: Необучаемо.

С.СТИЛЛАВИН: Я слышал, что корова не может дать задний ход.

М.РАДЧЕНКО: Не может, да.

С.СТИЛЛАВИН: Она только вперед идет.

М.РАДЧЕНКО: Они привыкают ко всему, обучаются чему-то, но не поддаются, грубо говоря, тому, что мы называем эволюцией. Это, с одной стороны, и хорошо. Но касаясь вопроса по поводу хорошего молока и продуктов, и чумы, и всякого вот такого. Я, где живу, у нас была одна из крупнейших птицефабрик на Кубани, одна из крупнейших «Лебяжья-Чепигинская». Вот ее взяли и сожгли, ну, всех птиц, потому что вдруг там напал грипп, птичий грипп. Все, там закрыли и Чепигинскую на карантин, нельзя было ни заехать, ни выехать, там было все по-жесткому. Ну, естественно, русский человек не понимает, как это так, живые деньги брать и сжигать. Ну, естественно, часть ушла по домам. Так вот, те, кто уехали жить домой, я имею в виду за птицу, за курей, они благополучно прожили еще до 2-3 лет, ну, отведенное им природой, и все это время неслись, никто из них не болел, не умирал, ничего там не случалось. То есть, в угоду крупным, я так считаю, в угоду крупным производителям сделан был вот такой шаг.

С.СТИЛЛАВИН: Такой карамболь. Я понимаю. Михаил Сергеевич, не могу не спросить про, опять же, коров, потому что реально такая проблема, которую я наблюдаю в разных семьях, где дети подростки, они же подвергаются воздействию всяких роликов в интернете и так далее, есть же целые секты веганов тех же и так далее. Вот у меня у знакомой, хорошей женщины девушка, дочка отказалась от мяса под предлогом, что увидела, в каких условиях живут коровы на мясокомбинате.

Р.ВАХИДОВ: Не на мясокомбинате, на ферме.

С.СТИЛЛАВИН: На какой-то крупной, да, что, мол, типа с ними там обращаются плохо, и поэтому, а дальше еще хуже, и, в общем, страшная вещь. И в плане протеста именно против такого жестокого обращения с животными ребенок, который сейчас только формируется, условно говоря, подросткового возраста, когда, на самом деле, те микроэлементы, которые в мясе, ну, они ничем не заменяемы, никакие мультивитамины это все не компенсируют, перестала есть именно из-за идеологических соображений. Вот у вас в таких условиях живут коровы? Вот они слушают музыку симфоническую? А то нам тут пытались вдувать в уши, а у нас, говорят, коровы слушают симфоническую музыку. Какую симфоническую музыку? Они все дикие, ребята, они не могут получать удовольствие от симфонической музыки, правильно, Михаил Сергеевич?

М.РАДЧЕНКО: Может быть, они и могут получать удовольствие, но нам об этом не говорят.

С.СТИЛЛАВИН: Мы завели разговор о гуманном отношении к коровам. Михаил Сергеевич, с классической музыкой все понятно, бесполезно, не выявлено удовольствие какое-то.

Р.ВАХИДОВ: Может быть, Баста, ростовский исполнитель?

С.СТИЛЛАВИН: Не надо, сейчас еще Тимати пришьете. Михаил Сергеевич, так вот в каких условиях живет корова? И что такое жестокое обращение с коровой?

М.РАДЧЕНКО: Любое животное, будь то собака, кошка, в том числе, и корова, ну, вообще любое животное в критических условиях, не подходящих для жизни, жить не сможет. Соответственно и корова, если с ней жестоко обращаться, бить или орать на нее, она соответственно точно так же будет давать тебе и молока. Так как основная цель производства является получение прибыли, то максимально нужно с лаской обходиться с животным. Что касается их содержания, это то же самое, у коровы молоко, как говорят, на языке. То есть ей нужно обеспечить достойное питание.

С.СТИЛЛАВИН: Здоровое.

М.РАДЧЕНКО: Полноценное, да, условия для ее комфортного отдыха, то есть она у нас спит, лежит на сухой подстилке, на соломке, где мягко, где тепло, ну, и соответственно получаем результаты.

С.СТИЛЛАВИН: Вы их чешете?

М.РАДЧЕНКО: Их много, всех не перечешешь.

С.СТИЛЛАВИН: Я видел в интернете автомат по чесанию коровы. Там крутится валик такой со щеткой.

М.РАДЧЕНКО: Ну, мы пока не доросли, это у нас только в планах, поэтому это все впереди.

С.СТИЛЛАВИН: Михаил Сергеевич, а гуляют ли они по полям, по лесам, потому что обычно, если фермерская корова или курица, она обязательно под солнцем должна гулять по лесам.

Р.ВАХИДОВ: Пастись. Сергей, гуляете вы. Корова не гуляет, она может нагуливать только молоко.

С.СТИЛЛАВИН: Ну, хорошо. Есть ли какие-то минусы в свободном шлянии?

Р.ВАХИДОВ: Да не шляется корова, пасется она.

С.СТИЛЛАВИН: Ну, хорошо.

Р.ВАХИДОВ: Шляетесь вы между Сочи, Ростовом, Санкт-Петербургом.

С.СТИЛЛАВИН: Да, да, и другими тысячами городов.

М.РАДЧЕНКО: Ну, что касается содержания, я считаю, и это доказано, что оптимальным содержанием является, во-первых, однотипное кормление, во-вторых, максимальное предохранение животного от погодных катаклизмов – солнце, дождь, снег и все остальное. Поэтому я первое время, когда у меня не было все готово, я практиковал…

С.СТИЛЛАВИН: Выгул.

М.РАДЧЕНКО: Да, мы их выпасали, там у нее есть участки, на которых мы выпасали. Но как показала практика, при этом увеличивается резко заболеваемость, они получают много травм, потому что…

С.СТИЛЛАВИН: Ноги ломают?

М.РАДЧЕНКО: Ломали и ноги, получали и солнечные удары.

С.СТИЛЛАВИН: Да вы что?

М.РАДЧЕНКО: Да, да. Поэтому это не лучше.

С.СТИЛЛАВИН: И ест, наверное, что попало, да?

М.РАДЧЕНКО: Ну, ест, да, бывает у нас такой период, всякие паучку, они их съедают, в желудке какие-то происходят у них моменты, умирают. Поэтому не лучшее для нас это средство по пастьбе. Естественно, это намного уменьшает затраты по содержанию, потому что не нужно…

Р.ВАХИДОВ: Тратиться на корм.

М.РАДЧЕНКО: На корм, да, он растет, но с точки зрения, опять же, кормовой эффективности у нас с июня уже и по сентябрь трава высыхает, особо там не покушаешь.

С.СТИЛЛАВИН: Михаил Сергеевич, а с молоком вы что делаете? Вы его просто в чистом виде, как сырье отдаете каким-то молококомбинатам? Или вы собираетесь у себя построить или уже построена какая-то переработка?

М.РАДЧЕНКО: Ну, сейчас мой брат занимается переработкой молока.

С.СТИЛЛАВИН: Во что?

М.РАДЧЕНКО: Он производит сыр, сметану, адыгейский делает сыр, сметану, творог, сыворотку соответственно и продает, по торговым точкам развозит. Но объемы маловаты, он всего перерабатывает литров 200 в день, как-то слабовато. Мы вот планируем в этом году поучаствовать в программе, есть такая программа по развитию семейных молочных ферм, выдают гранты до 30 миллионов, если удастся, то обязательно построим свою переработку.

С.СТИЛЛАВИН: И что будете делать тогда уже вот в таких объемах?

М.РАДЧЕНКО: То же самое.

С.СТИЛЛАВИН: Но большие объемы.

М.РАДЧЕНКО: Да, но немножечко больше объемов, потому что с ценой все непонятно. У нас цена с февраля упала на 34 процента на молоко.

С.СТИЛЛАВИН: С топливом не стыкуется.

М.РАДЧЕНКО: Вообще никак.

С.СТИЛЛАВИН: Не бьется. Сколько у вас человек работает?

М.РАДЧЕНКО: На ферме у меня работает 7 человек, две доярочки, три механизатора, управляющий.

С.СТИЛЛАВИН: И вот так вот все и развивается.

М.РАДЧЕНКО: Потихоньку, да.

С.СТИЛЛАВИН: Михаил Сергеевич, ну, вот, видите, когда в студии каждый раз оказывается интересный человек, время пролетает совершенно незаметно, у нас уже и час, к сожалению, подошел к концу. Михаил Сергеевич, вам огромное спасибо, мы рады с вами познакомиться.

М.РАДЧЕНКО: Спасибо.

С.СТИЛЛАВИН: Михаил Сергеевич Радченко, фермер, крестьянин, хозяйство «Радченко» так и называется. Ну, и встретите где-нибудь торговую марку, берите, правильно?

М.РАДЧЕНКО: Сто процентов.

С.СТИЛЛАВИН: Михаил Сергеевич, спасибо большое.