Сергей Стиллавин и его друзья ООО "Claas" в Краснодаре

С.СТИЛЛАВИН: У нас сегодня, как я уже обещал, в этом часе особый специальный разговор, ради которого мы вчера преодолели порядка 250 километров в одну сторону, потом 250 километров в другую сторону, и еще потратили где-то полтора часа, чтобы проехать по Краснодару 11 километров. И я сегодня уже свои краснодарские страдания, которые мы вместе с Рустамом Ивановичем вчера пережили, передал в эфире и порекомендовал все-таки нашим соседям, а мы сейчас находимся в Ростове, принять к сведению катастрофичность пробочной ситуации в прекрасном городе Краснодаре, попадая в которую, ты оказываешься в автомобильном аду.

Я сочувствую, честно говоря, нашим слушателям в Краснодаре, которые, я так понимаю, уже не первый месяц переживают плановый и крупномасштабный ремонт дорог, как мы понимаем, но, в целом, конечно, это нас вчера совершенно не обрадовало и отняло у нас много сил. Но, тем не менее, я рад видеть в нашей студии человека, которого мы в прошлые годы, не будем этого скрывать, прекрасно знали совершенно в ином качестве. Когда-то давно Денис Игоревич… Денис Игоревич, доброе утро.

Д.ГОЛОВКО: Доброе утро, Рустам. Доброе утро, Сергей.

С.СТИЛЛАВИН: Денис Игоревич был журналистом, занимался телевидением, а потом мы его неожиданно обнаружили в Сочи, в «Горки Городе», где у нас прекрасно совместные прошли несколько проектов. И вы помните, как в 2016 году у нас были эфиры и, по-моему, в 2017. Ну, не важно, в какие конкретно годы, но в любом случае мы знакомы не первый день.

Р.ВАХИДОВ: И проект «Лучшая работа в стране», и посещение вами с Владом фестиваля «Гастрит».

С.СТИЛЛАВИН: Да, вот опять же на тему хорошей еды. И вдруг, оказывается, что Денис Игоревич круто сменил свое амплуа и из, как это сказать, как правильно называется ваша профессия предыдущая, Денис Игоревич, промоутера, маркетолога передового российского горного курорта вы вдруг превратились в заместителя генерального директора по маркетингу, маркетология слово здесь тоже звучит, завода «Claas». И вчера, не будем скрывать, мы отправились с Рустамом Ивановичем сразу после нашего радиоэфира в Краснодар, где находится огромная территория этого завода. Не будем скрывать, что марка CLAAS это немецкая марка, этот завод изготавливает трактора.

Р.ВАХИДОВ: Комбайны.

С.СТИЛЛАВИН: Комбайны, причем разных мощностей.

Р.ВАХИДОВ: Навесное оборудование.

С.СТИЛЛАВИН: И мы приехали познакомиться и с этим хозяйством большим, и соответственно попробовать себя в роли комбайнера, что произошло уже ближе к ночи, опять же, благодаря прекрасным пробкам города Краснодара, хотя приехали мы еще ярко светило солнце. Но на Кубани оно падает очень быстро – 20 минут и уже темно. Короче говоря, Денис Игоревич Головко у нас сегодня в гостях. Денис, я рад тебя видеть.

Д.ГОЛОВКО: Взаимно, ребята.

С.СТИЛЛАВИН: Спасибо тебе, что ты тоже добрался из Краснодара к нам сегодня на эфир. Вчера мы, кстати говоря, познакомились с Романом Прокуратовым, это технический директор компании CLAAS Россия, познакомились также с вашим немецким руководителем, который прекрасно говорит по-русски.

Д.ГОЛОВКО: Да, это наш директор Ральф Бендиш, но, на самом деле, он даже сам говорит о том, что уже 15 лет живя в России, в Краснодаре, честно говорит: «Я не могу с этими немцами общаться». Растаможенный полностью уже.

С.СТИЛЛАВИН: И вот это предприятие, которое занимается производством комбайнов, мы много в своей практике были на автомобильных заводах, мы представляем себе технологическую цепочку и, в общем-то, желаемый и уровень производства, я так понимаю, что ни в этом году, ни в прошлом, ни два года назад, не в связи с санкциями в 2014 и так далее, но я так понимаю, в 2003 началась эта работа. Немцы приняли решение, что они начинают производство комбайнов в России.

Конечно, сравнить 2003 и 2018 с точки зрения действительно крестьянских хозяйств, фермерских хозяйств, ну, не колхозов, а крупных латифундистов, которые вот уже несколько лет подряд показывают выдающиеся результаты, и 2003 год, когда, по большому счету, у нас нормальным считалось нефть тратить на закупку продовольствия целиком и не париться на тему собственного сельского хозяйства. За эти 15 лет изменилась и психология, и результаты, и в какой-то степени и вы, как ваше предприятие внесло, естественно, в это свой вклад. Потому что вы за эти годы, забегая вперед, скажу, что прошли и идете дальше по пути локализации процесса, потому что вы не занимаетесь просто прикручиванием колес к доставленной по железной дороге технике, а действительно и штамповка, и лазерная вырубка из стальных листов деталей, и покраска полный цикл.

Мы смотрели на сумасшедшие ванны огромных размеров, где происходит покраска, когда краска фактически при помощи сложных вот этих физико-химических процессов въедается в микропоры металла и становится его частью, и защищает именно панели, из которых потом, ну, и детали все, собирается комбайн, от неблагоприятных условий, потому что, я так понимаю, речь идет о 15 годах использования вот этих деталей без замены. Потому что во многих производствах, в том числе, в обычных автомобильных, когда мы бываем в потребительских автомобильных заводах, там, как идет, там сначала сваривается кузов, потом его пускают либо в ванну, либо соответственно красят пульверизаторами по окружности. А в комбайновом производстве каждая деталь сначала красится, а потом из них уже собирается машина.

Р.ВАХИДОВ: Готовая машина.

С.СТИЛЛАВИН: И, таким образом, все, что у вас между швами, это все защищено от коррозии, это очень важно, потому что все-таки это производство совершенно другого уровня. Это В2В, грубо говоря, business to business, то есть это средство производства, а не просто средство понтов, так сказать, заехать на парковку и сказать девочке, что у меня сейчас новый Lancer, люби меня жарко.

Так вот, Денис, я сейчас замолчу, ты будешь говорить, но почему немцы приняли решение тогда в 2003 году идти в Россию, хотя ничто тогда в 2003 году не предвещало ни сегодняшней ситуации, ни бума сельского хозяйства. Но немцы это люди, которые, как мы знаем, у нас есть такой стереотип, они же и деньги считают, и умные люди, и так с кондачка вдруг не ломанутся. Я так понимаю, что это их самые крупные иностранные инвестиции вообще за всю историю?

Д.ГОЛОВКО: Да, абсолютно верно. У концерна CLAAS это самая крупная инвестиция за все время существования концерна. Концерн существует по всему миру, представлен практически во всех странах либо с бытовыми компаниями, либо производственными. Но решение идти в Россию было принято не просто так, это действительно был такой глубокий анализ, анализ той ситуации, которая есть, прогнозирование той ситуации, которая будет, изучение полностью всего спектра и возможностей, и политической составляющей.

С.СТИЛЛАВИН: Я так понимаю, что было проанализировано количество тупо земли, которая у нас есть.

Д.ГОЛОВКО: Перспективы?

С.СТИЛЛАВИН: И понимание того, что, да, оно на тот момент начала 2000-х стояло не распаханным, зарастало, может быть, где-то бурьяном, но эта ситуация не может оставаться вечной и рано или поздно, но придется ее вводить опять в севооборот, правильно?

Д.ГОЛОВКО: Безусловно. Я даже больше скажу, сейчас на заводе «Claas» Роман, с которым вы вчера общались, это технический наш директор, это действительно человек уникальный, который 20 лет занимался строительством заводов в Германии и вернулся в Россию, то есть его вернули по программе возвращения высококлассных специалистов, они живут 2026 годом.

С.СТИЛЛАВИН: Сейчас?

Д.ГОЛОВКО: Сейчас они живут 2026 годом. Я к ним захожу, когда периодически, я вижу большой график, они говорят, подожди, ведь мы же в мае 2024 не можем, мы же заняты. Кто у нас планирует и прогнозирует свое будущее дальше, чем на неделю, две, три, ну, год. Это и есть тот подход, который позволяет компании CLAAS и концерну CLAAS, и заводу «Claas» в Краснодаре развиваться и быть успешными.

Насчет того, что вы сказали о той степени значимости вот этих вот визуальных понтов Lancer или что, качество комбайна, который производится на заводе в Краснодаре, оно настолько велико, что, если брать, ну, такой пример, можно же купить, например, Lancer, хорошая машина, Mitsubishi, можно купить «копейку», можно купить две «копейки», одну на запчасти, а вторую кататься. Вот я бы сравнил, наверное, Lancer, как наш комбайн, ну, образно, и комбайн другого какого-нибудь составления, потому что по качеству производимых продуктов ты покупаешь один комбайн и на нем ездишь спокойно 10-15 лет без замен, без эксплуатации каких-то дополнительных узлов. Либо ты покупаешь другой комбайн и постоянно меняешь, как в этой «копейке» одни запчасти на другие.

С.СТИЛЛАВИН: Есть еще преимущество в экономичности этой машины, да?

Д.ГОЛОВКО: Безусловно.

С.СТИЛЛАВИН: И есть четкое понимание, что вот ты употребил слово, дату 2026 год, но я так понимаю, что даже в ближайшее время, на ближайшие годы рассчитано введение именно на территории России, например, производства уже двигателей самих для этих тачек огромных весом 14 тонн. Ну, чтобы представляли ребята, комбайн этот весит столько же, сколько боевая машина пехоты бронированная, вот это вот такая машина.

Р.ВАХИДОВ: И в этой машине, мы вчера выяснили у технического директора, 27 тысяч деталей. 27 тысяч деталей необходимо собрать в единое целое, в крупные узлы, потом соединить еще в более крупные узлы агрегата, для того чтобы на выходе… Кстати говоря, комбайн собирается здесь в Краснодаре на конвейере шесть дней. От момента прихода листов железа, причем на 60 процентов это отечественные комплектующие.

С.СТИЛЛАВИН: Не все еще виды готового металла наши металлургические комбинаты освоили, те, которые нужны в автомобилестроении, в тракторостроении.

Р.ВАХИДОВ: Но шесть дней. По сути, это, давайте так, ручная сборка, потому что шесть дней, ну, наверное, собирают какой-нибудь очень дорогой автомобиль миллионов за 40, за 50.

С.СТИЛЛАВИН: Ну, говори честно, Rolls-Royce.

Р.ВАХИДОВ: Rolls-Royce, например, да. А здесь комбайн.

С.СТИЛЛАВИН: И главное, вот я из разговора, опять же, передаю разговор с нашим другом Романом, с которым мы познакомились, главное, что немцы посмотрели, как сделано их предприятие в Германии, которое со временем разрасталось, и, взяв от него самое лучшее, уже здесь в Краснодаре с нуля построили, грубо говоря, совершенные цеха.

Д.ГОЛОВКО: Используя те нюансы, которые были уже известны, то есть, не допуская эти ошибки.

С.СТИЛЛАВИН: Исправлено. То есть в Краснодаре это предприятие построило лучший свой завод за всю историю. Мы понимаем, что сельское хозяйство это, конечно же, труд, тяжелый труд, и когда мы говорим о больших объемах труда на земле, то без техники, без сложной техники невозможно обойтись. А продавать технику в России, тупо сделанную за границей по пересчету курса евро в рубли, бесперспективно. Об этом свидетельствует и автомобильный рынок, с которого просто смыло десятки моделей.

Р.ВАХИДОВ: Которые не были локализованы.

С.СТИЛЛАВИН: Да, уничтожены фактически даже несколько автопроизводителей.

Р.ВАХИДОВ: Законсервированы несколько крупных производств в нашей стране.

С.СТИЛЛАВИН: Да, да, потому что нужно было вкладываться давно, когда Владимир Владимирович предлагал еще сто лет тому назад. И вот немцы, может быть, даже еще до того приглашения, еще в 2003 году решили построить на Кубани свой завод, они его постоянно развивают и, давайте скажем так, и даже в те годы, когда немцам требуется техника или на мировом рынке требуется техника, эти комбайны, изготовленные здесь на Кубани, ну, комплекты…

Д.ГОЛОВКО: Компоненты.

С.СТИЛЛАВИН: Понятно, что в целом виде их везти дорого, надо везти в разобранном, но, тем не менее, пользуются большим успехом и на самих германских заводах.

Р.ВАХИДОВ: Экспортируются.

С.СТИЛЛАВИН: Да, потому что качество, ну, на многих заводах мы с этим сталкиваемся, например, у того же BMW в Калининграде качество изготовления автомобилей, оно выше, чем в самой Германии, и оценивается по всем параметрам. То есть наши люди работают не за страх, а на совесть. И вот сегодня, Денис, сколько у вас моделей техники получается разной?

Д.ГОЛОВКО: В Краснодаре выпускается 3 основные модели, которые существуют в виде нескольких еще дополнительных…

С.СТИЛЛАВИН: Это комбайн?

Д.ГОЛОВКО: Один комбайн Tucano, трактор Xerion и трактор Axion. Но касательно комбайна Tucano, действительно очень правильно сказали, что те комплектующие, те запчасти, которые производятся здесь в России, в Краснодаре, они уходят по всему миру, во все подразделения концерна и никто даже не проверяет, ничего не делает, вот пришла деталь, запчасть, поставили в комбайн и нет ни одного комбайна в мире, в котором нет запчасти, произведенной в России. Это не какой-то там банальный коврик в багажнике, это серьезные технологические детали, несущие действительно важную эмиссию, нагрузку.

А касательно того, что есть компании, которые не особо смогли выдержать условия изменения рынка, у нас, наоборот, у нас получилось так, что у компании CLAAS спрос на комбайны Tucano в этом году вырос и действительно от Калининграда до Сахалина работает техника. У нас директор недавно был на Восточном экономическом форуме и общался с министром сельского хозяйства Приморья, и она рассказала, что трактора действительно в этих условиях тяжелых, они выдерживают все эти нагрузки, они выдерживают перепады температур. И в чем вопрос? В том, что качественное производство.

С.СТИЛЛАВИН: И, более того, мы же разговаривали, когда с техническим директором вчера, выяснилось, что, например, новые модели, их будут поставлять со следующего года именно в Россию, для того чтобы здесь они проходили полную обкатку, потому что в Европе, грубо говоря, стерильные условия.

Д.ГОЛОВКО: Тепличные.

С.СТИЛЛАВИН: Да, да, для сельского хозяйства, у нас они тяжелые и фактически Россия является полигоном, для того чтобы производить именно для этого рынка и для всех остальных с запасом прочности машины.

Д.ГОЛОВКО: А возможно, что и наши фермеры, которые обладают удивительной смекалкой и выносливостью в любых условиях, могут чего-то такое добавить, дать нам…

Р.ВАХИДОВ: Ребята, это очень интересный кейс, потому что около месяца назад мы были в рамках нашего проекта «Всероссийская перепись фермеров «Своё» в Орловской губернии, в Орловской области.

С.СТИЛЛАВИН: Передаем Орлу большой привет.

Р.ВАХИДОВ: Знакомились с латифундистами средней руки, которые занимаются растениеводством, у них около…

С.СТИЛЛАВИН: 1 тысяча 700 гектаров.

Р.ВАХИДОВ: Около 2 тысяч гектаров земли и, самое главное, очень приличный парк как раз тракторный техники и тех же самых комбайнов, и один из комбайнов…

С.СТИЛЛАВИН: Там мы в первый раз его и увидели.

Р.ВАХИДОВ: Увидели комбайн «Claas».

С.СТИЛЛАВИН: Он зеленый.

Д.ГОЛОВКО: Tucano.

Р.ВАХИДОВ: И буквально вчера, находясь на заводе, на самом предприятии, общаясь с техническим директором, мы выяснили…

С.СТИЛЛАВИН: Что наша российская действительность, она продавила…

Р.ВАХИДОВ: Немецкую прагматичность.

С.СТИЛЛАВИН: Нет, немецкий подход к делу. Потому что там история такая, что, конечно, этот комбайн с кондиционером в кабине, с отличной, кстати, шумоизоляцией, потому что когда эта машина работает, особенно когда она идет, и все узлы у нее подключены, то шум, ну, с танком, наверное, не сравнишь, конечно, но это примерно.

Р.ВАХИДОВ: Но когда вы закрываете дверь в кабину, там очень комфортно находиться, вы можете разговаривать, не напрягая голосовые связки, вы можете слушать музыку, по большому счету, аудиокнигу, например, самообразовываться, вот чем занимался вчера Геннадий.

С.СТИЛЛАВИН: Книгу хуже, потому что книга может увести не туда. И, конечно, у немцев подход следующий – работа должна быть для человека комфортной, она и без того тяжелая, поэтому ее надо максимально облегчить, поэтому работает кондиционер внутри кабины. А на Кубани, вы знаете, летом здесь, ну, вот в августе 39 может быть.

Д.ГОЛОВКО: Ну, в поле и до 50 может быть.

С.СТИЛЛАВИН: Может и до 50, да? И соответственно, а наши ребята, они привыкли, как нам описывали ситуацию, наши ребята нормально привыкли остановиться в поле, там у него с собой яйца, курочка, правильно, картошечка, квасок, а не какое-нибудь там зелье, разложиться по полной программе, а перед тем, как пообедать, хочется помыть руки. И вот мы видели это новшество, в Орле к одному из своих комбайнов люди приварили рукомойник. То есть к трапу, по которому восходит в кабину комбайнер, они сделали из газового баллона, отпилив дно соответственно, емкость. Она приварена прямо к железяке, к этому трапу, к лестнице, снизу у него краник, сверху крышечка, и вот он едет, у него вода греется, он потом вымыл руки и соответственно пошел. И вот наши долго, так сказать, убеждали…

Р.ВАХИДОВ: Около двух лет.

С.СТИЛЛАВИН: Немецких товарищей или господ, как хотите говорите, убеждали, что эта функция интересная, важная, и вот такая традиция…

Р.ВАХИДОВ: Именно для российских условий.

С.СТИЛЛАВИН: Так работать наши любят и привыкли, и поэтому надо идти навстречу потребителю. Так вот придумали, что в следующей версии, я так понимаю, комбайн будет комплектоваться опцией, когда, в принципе, в нем будет встроен, я так понимаю, резервуар уже с водой.

Д.ГОЛОВКО: Да, абсолютно нормальный, герметичный, не саморезный какой-то, самопальный.

С.СТИЛЛАВИН: Да, и внешне он не будет снаружи болтаться, но в задней части комбайна у механизатора будет не только рукомойник, но и душ. То есть, грубо говоря, если уж совсем в поле жарко, можно будет принять спокойно душ, раздеться, представляете, какая это романтика – подсолнечник и стоит абсолютно голый и счастливый механизатор.

Р.ВАХИДОВ: Сергей, давайте не будем уходить в эту сторону. Геннадий был вчера одет.

С.СТИЛЛАВИН: Представь себе, и весь в пене.

Р.ВАХИДОВ: Вы Геннадия сейчас представляете?

С.СТИЛЛАВИН: Это романтика, это сельский труд, это вам не понять.

Р.ВАХИДОВ: Но кроме всего прочего нам рассказали о том, что, например, когда запускалось производство и уже финальная часть сборочного конвейера, на котором происходит, я так понимаю, проверка всех узлов и агрегатов, и сам комбайн оказывается на заключительной стадии проверки всех узлов этих и агрегатов, например, платформа, на которой передвигается сам комбайн…

С.СТИЛЛАВИН: По конвейеру.

Р.ВАХИДОВ: По конвейеру, это уже, опять же, исключительно разработка с учетом российских реалий, с учетом тех реалий, в которых строился завод.

С.СТИЛЛАВИН: Ну, то есть, условно говоря, мы с вами представляем, что на конвейере, грубо говоря, подсоединенные к системе передвижения узлы машины, любой машины, это все передвигается синхронно по цеху. Грубо говоря, машина эта едет, на нее наворачивают оборудование, вставляют двигатель, ну, если про легковушку говорить, кресло, стекла, колеса прикручивают и все это потихоньку все вместе двигается. А специфика комбайнового производства или тракторного заключается в том, что не всегда нужно двигать все сразу одновременно. И наши придумали, сделали и заказали у наших же производителей…

Р.ВАХИДОВ: Здесь, в России.

С.СТИЛЛАВИН: Тележки, которые индивидуально транспортируют каждый комбайн в зависимости от степени его готовности, потому что, опять же, если шесть дней делать одну машину, значит, они отличаются по комплектации и по мощности двигателя, и по оборудованию, которое стоит внутри, правильно. То есть к каждой машине все-таки индивидуальный подход. И если на немецких заводах, например, условно говоря, цепной механизм тащит всю линию одновременно с равной скоростью, то наши придумали каждый комбайн транспортировать своим ходом отдельно, индивидуально.

Р.ВАХИДОВ: На платформе.

С.СТИЛЛАВИН: И это помогает гибко реагировать. Но что мне понравилось на немецком заводе, на немецко-российском заводе или российско-немецком, что у немцев, опять же, все-таки они выдающиеся механики, надо это признать, что многолетний опыт говорит о том, что с точки зрения инженеров и механиков немецкая мысль, она на высоте всегда была, и это всеми признается, это образец, у них, например, нет коммуникаций, которые идут по полу. То есть, в принципе, производство, цеха остаются очень гибкими с точки зрения перемещения разных модулей в разные места цеха огромного. А все коммуникации, условно говоря, электричество, вода или что-то нужно смазочное, охлаждающие, все это идет по верху. И таким образом у вас пол чистый, он не занят коммуникационными какими-то тоннелями, ямами, то есть вы можете гибко свое производство перестраивать, и это круто, это действительно.

Но с точки зрения чистоты, опять же, и новизны, ты же видишь, чувствуешь, новизны, свежести мысли, простора это действительно передовое производство. И если, например, мы в той же Германии были, например, в цехах Opel в свое время, вот это чувствуется, что заводы начали строиться еще в начале XX века и к старым цехам прирастали новые, и все это такая мозаика какая-то, которая родилась по необходимости. То здесь в Краснодаре завод уже сразу построен таким, каким он должен быть с передовыми…

Д.ГОЛОВКО: Завод является на данный момент самым инновационным в Европе. То есть у нас в России существует завод, который самый-самый передовой в трансфере технологий, в том воспитании людей и сотрудников, которые есть. У нас работают из 150 городов России, у нас работают сотрудники. Люди хотят приехать и работать. У нас даже был, я когда устраивался туда на работу, у нас был совместно мы проходили все эти процедуры – знакомство, документооборот и прочее, с человеком, который до этого был главным инженером одного из заводов. И он пришел к нам простым сотрудником, имея тот опыт, он говорит, что я хочу работать здесь, потому что мне интересен и подход, и развитие, и я вижу больше какого-то функционала и перспектив. Это же о чем-то говорит. Ну, а те люди, которые приезжают к нам на экскурсию, у нас абсолютно любой человек может записаться на экскурсию, приехать на завод и посмотреть, как это все происходит. Все выходят, безусловно, под впечатлением.

Р.ВАХИДОВ: Ну, меня поразил, на самом деле, факт, о котором вчера поведал, как раз рассказал технический директор, что, например, те же сварщики, ребята, которые простыми рабочими устраиваются на завод, принимаются на предприятие, начинают получать зарплату за полтора года до выхода на работу на конвейер, потому что завод должен обучить этого человека, вложить в него знания, необходимые компетенции, отправить на головное предприятие, для того чтобы обучили там его и он вернулся. То есть за полтора года до начала реальной работы на предприятии человек уже является работником предприятия.

С.СТИЛЛАВИН: Друзья мои, эту речь произносил не Денис Игоревич Головко, заместитель генерального директор по маркетингу завода «Claas», Краснодар.

Р.ВАХИДОВ: А вот хорошее сообщение: «Здравствуйте, Сергей. Пишу вам из-за руля кормоуборочного комбайна «Claas» Jaguar 690 1991 года выпуска». Вот видите, прямо сейчас слушают нас люди.

С.СТИЛЛАВИН: Это сколько лет машине получается?

Д.ГОЛОВКО: Ну, больше десяти.

Р.ВАХИДОВ: Нет, 27 лет.

С.СТИЛЛАВИН: Ну, не только вы, Рустам. Денис Головко с нами сегодня, зам. директора по маркетингу завода «Claas» Россия. И вот вчера довелось нам поуправлять этой штукой.

Р.ВАХИДОВ: Большой тест-драйв комбайна, наконец-то.

С.СТИЛЛАВИН: Великий мужчина Геннадий уступил свое кресло за штурвалом этой машины.

Р.ВАХИДОВ: А это действительно штурвал.

С.СТИЛЛАВИН: Я скажу так, конечно, полностью автоматизированная штука. Твоя задача единственная правильно направлять этот аппарат, причем он работает и на скорости 5 километров в час, а максимальная у него 11, он может производить уборку, вот мы вчера подсолнечник убирали.

Р.ВАХИДОВ: Ночью.

С.СТИЛЛАВИН: Уже ночью, да.

Р.ВАХИДОВ: Надеюсь, это была не контрафактная уборка.

С.СТИЛЛАВИН: И не чужой подсолнечник. И я могу сказать следующее, что довелось мне управлять и БТР, и БМП, и танк Т-80, и чего только, где только за рулем я ни был.

Р.ВАХИДОВ: И огромное количество автомобилей мы протестировали.

С.СТИЛЛАВИН: Но вот это, наверное, машина, в которой наибольшим образом отдыхаешь.

Р.ВАХИДОВ: Ну, потому что Гена, который комбайнер, который нас познакомил с основами управления этой прекрасной машины, сказал буквально следующее, у Гены в обычной жизни ВАЗ-2115, ну, или 2114, «Самара», и он сказал, что он не может садиться за руль этого автомобиля после того, как он выходит из-за штурвала комбайна. Ну, потому что он не может крутить баранку.

С.СТИЛЛАВИН: Тяжело.

Р.ВАХИДОВ: Тяжело, потому что, к большому сожалению, именно в этих моделях Волжского автомобильного завода отсутствуют хоть какие-то приспособления, которые бы позволяли облегчить жизнь водителя, автолюбителя. А здесь, ребята, ну, правда, во-первых, управляется, как пушинка, великолепная обзорность, мы уже сказали о том, что просто невероятная шумоизоляция. Учитывая, что у тебя за спиной просто гигантская машина, которая в этот момент еще что-то делает, кроме того, что убирает подсолнечник с поля.

С.СТИЛЛАВИН: Рустам Иванович, но суть все-таки комбайна заключается не в том, что за очень приличные деньги, то есть цена комбайна стартует…

Р.ВАХИДОВ: От 14.

Д.ГОЛОВКО: От 11-12 миллионов и выше.

С.СТИЛЛАВИН: Все-таки за эти деньги производитель занимается главным образом не обеспечением комфорта комбайнера, а все-таки надежности этой техники, которая многие годы надежно и экономично будет работать.

Р.ВАХИДОВ: Вы правильно сказали – средство производства.

С.СТИЛЛАВИН: Конечно, средство производства.

Р.ВАХИДОВ: Ну, это серьезная инвестиция.

Д.ГОЛОВКО: Но это инвестиция в будущее. Инвестицию, которую, в том числе, и у нас государство, слава богу, это делает, оно поддерживает, то есть для аграриев существуют специальные программы по субсидированию этой техники. И, вложив эти деньги, комбайнер может быть уверен, что ему не придется в дальнейшем чинить эту поломанную технику, которая сломается через год, через два, через три, не дай, бог. Я, пользуясь моментом, быстро пожелаю всем тем, кто сейчас находится в полях…

С.СТИЛЛАВИН: За штурвалами.

Д.ГОЛОВКО: За штурвалами не важно, какой техники, главное, что эта техника работает на благо нашей сильной страны, хочу пожелать хороших урожаев. И чтобы все те, кто сменит кресло мощного комбайна Tucano, или Jaguar, или Xerion, или Axion на свой личный автомобиль, чтобы этот автомобиль соответствовал тому уровню достойных денег, которые должны получать наши аграрии. Чтобы он выходил, наш комбайнер Гена из Tucano и садился, например, в Jaguar.

С.СТИЛЛАВИН: Да, выходил и выходил целиком. А еще пожелаем нашим людям из офисных кресел пересаживаться…

Р.ВАХИДОВ: Хотя бы раз. Ребята, я не знаю, стоит ли вам организовать не только экскурсии на собственно производство, но и, может быть, тест-драйвы, для того чтобы люди понимали, что, на самом деле, работа комбайнера, ну, вот мы вчера пообщались с Геной, Ген, спасибо, если ты нас слышишь, десятичасовая смена. И мы видели, в каком состоянии человек, да, понятно, мы поздно вечером приехали, выслушали несколько нелицеприятных слов в свой адрес, что мы задержались где-то в дороге.

С.СТИЛЛАВИН: Это не мы, это пробки.

Р.ВАХИДОВ: Но человек, на самом деле, увлеченный. То, с каким упоением он рассказывал о том, что эта техника может, как она может это делать, на каких скоростях. Но самое интересное, ребят, что пока мы с Сергеем находились в кабине этого комбайна на поле и собирали подсолнечник, на кромке поля стоял агроном и, я так понимаю…

С.СТИЛЛАВИН: Со смартфоном.

Д.ГОЛОВКО: Через приложение.

Р.ВАХИДОВ: И через специальное приложение контролировал все процессы.

С.СТИЛЛАВИН: Где, сколько и как.

Р.ВАХИДОВ: Там не только привязка к конкретному географическому месту, к точке географической на карте, но и все – расход, заполнение…

Д.ГОЛОВКО: Влажность поля.

Р.ВАХИДОВ: Влажность поля, вы представляете? Ну, то есть, по большому счету, я очень надеюсь, что комбайнеры Гены, ну, еще хотя бы в ближайшей перспективе все-таки будут управлять и работать на этой технике.

С.СТИЛЛАВИН: Нет, давайте скажем так: даже жена Гены не знает о том, что с ним происходит, как агроном знает о комбайне.

Р.ВАХИДОВ: Да, ну, это, конечно, очень круто, наверное, одни из самых ярких впечатлений с точки зрения тестирования большой техники.

С.СТИЛЛАВИН: Денис, спасибо тебе за, как говорится, новые ощущения позитивные, я имею в виду.

Р.ВАХИДОВ: Ну, и просят пожелать еще дешевого и хорошего топлива. И дешевого и хорошего топлива.

Д.ГОЛОВКО: Это не к нам.

С.СТИЛЛАВИН: Да, не к вам, но, тем не менее, хотя бы спасибо за то, что ваши машины экономичные.

Д.ГОЛОВКО: Спасибо большое, Сергей. Спасибо большое, Рустам. И еще раз всем хорошего дня, отличного.