Теория империй Жены Цицерона и Рузвельта: ничего не находите общего?

Жены, делавшие своих мужей. Теренция и Элеонора Рузвельт. Как женская воля оказывала сильнейшее влияние на карьеру мужчины и почему Цицерон так боялся за свои передние зубы?

ШАФРАН: Здравствуйте, дорогие друзья. Мы вас вновь приветствуем в программе "Теория империй". Сергей Судаков...

СУДАКОВ: И Аня Шафран. Здравствуйте.

ШАФРАН: Мы проводим аналогии между древним Римом и Соединенными Штатами Америки, потому что известно: второе построено по образцу первого. И действительно очень много параллелей, которые особенно занятно подмечать именно сегодня, когда мы существуем именно в этой геополитической обстановке. А зная, как это было тогда, можем предполагать, как будет в ближайшем будущем.

СУДАКОВ: Совершенно верно. И я полагаю, что мы много достаточно говорили о разных политических, экономических параллелях. И сегодня, мне кажется, было бы интересно поговорить в том числе о неких замечательных личностях. Но начать я хотел бы прежде всего не с так называемых мужей отечества, а с великих дам, или как в Риме было принято называть их матронами.

ШАФРАН: Почему, кстати, матроны – ты никогда не задумывался?

СУДАКОВ: А вот не знаю почему. Потому что всегда именно такое клише-стереотип "матроны древнего Рима", но "дамы большого света". Именно матроны, не знаю, может быть, это все-таки идет от слова как-то "матриархат", может быть, отсюда. Потому что именно как руководительница дома, как хранительница очага, как тот человек, который может принимать решения с точки зрения женской логики. И на самом деле Рим, он есть определенный образец того, как женщина может управлять и создавать своих мужчин.

ШАФРАН: Как-то ты несколько уничижительно про женскую логику сказал.

СУДАКОВ: Нет, логика не может быть женской или мужской, она либо есть, либо нет. Все остальные, которые говорят, это неправда.

ШАФРАН: Но нам нравится про то, как женщины делают своих мужчин.

СУДАКОВ: На самом деле это интересно. Я начать хотел бы с Рима и потом потихонечку перейти на одну женщину на самом деле из Америки – на Элеонору Рузвельт. Потому что их много, но я полагаю, что сейчас было бы интересно поговорить именно о ней. Но начну я все-таки с жены достаточно известного оратора, политического деятеля Цицерона. Цицерон никогда не был богат, никогда не причислялся к абсолютной элите римской. Он был с детства труслив, никогда не мог сделать самостоятельных решений. И по большому счету, всей своей политической карьерой он обязан одному человеку – Магну Помпею. Они примерно одного возраста, они вместе пошли на военную службу. Так получилось, что Цицерон очень сильно боялся военной службы, он каждый раз думал, что либо его побьют, либо изобьют, либо что-нибудь сломают, поэтому его устроили писарем – писарем к отцу Страбона Помпея Косоглазого, который в то время был главнокомандующим. Протекцию ему составил, конечно же, сын – тот самый великий Магн, который сам себя, кстати говоря, называл Магн Помпей. В возрасте 23-х лет он женился, но женился, конечно же, не по любви, он женился на некой госпоже Теренции. Теренция была страшна. Страшна так, что когда многие римские историки ее описывали, говорят, что вряд ли какой-либо мужчина мог без отвращения посмотреть в ее сторону. Но тем не менее у нее было очень много привлекательных качеств. Во-первых, она была богата. Это был ключевой критерий.

ШАФРАН: Это качество решает всё.

СУДАКОВ: Это был ключевой критерий, почему Цицерону так нужен был этот брак. А отец Теренции пытался сватать ее более чем, наверное, 60 раз, но всегда получал отказ. И вот на 61-й или 62-й раз появился, конечно же, человек, который искренне ее полюбил с первого взгляда, и это был Цицерон. Конечно же, это был брак по расчету, потому что Цицерон рассчитывал через нее получить определенный политический статус, которого у него не было, так как он сам был уроженец Арпино, то есть он никогда не был римляном, он был просто италиком. А италиков не уважали, не любили и считали, что они всегда второсортные...

Слушайте в аудиофайле!