От трёх до пяти «На Килиманджаро – как на другой планете»

О восхождении на Килиманджаро. Гость Евгения Сатановского и Сергея Корнеевского в студии «Вестей ФМ» – путешественник, член Гималайского клуба Сергей Пашкевич.

ПАШКЕВИЧ: Килиманджаро – это же огромная гора, такая здоровая! Самая высокая отдельно стоящая гора в мире! Там есть три вершины, и Ухуру-пик – та, что мы называем Килиманджаро – это высшая точка. Есть еще Мавендзи – 5150 метров, буквально рядом, ее видно, и пик Шира – 3962 метров. То есть на этом огромном конусе еще две таких вершины!

САТАНОВСКИЙ: С лакколитами так бывает – вулканическая деятельность к этому приводит достаточно часто. Я Бештау помню – два пика совершенно не такой высоты!

ПАШКЕВИЧ: Та же геология, тот же принцип образования. Это может быть маленькая вершина с двумя кратерами.

Там ты идешь несколько дней: сначала с высоты 1800. Ты приезжаешь, вход в Национальный парк. Есть несколько маршрутов, наш назывался «Марангу-гейт». Оттуда ты идешь один день до Мандары – 2400, ночуешь, потом Хоромбо – 3700. Ты выходишь к Мавензи, потом обратно – и спишь в Хоромбо, это акклиматизация. Потом от Хоромбо идешь в лагерь Киба – это уже штормовое – 4700, там тоже ночуешь. И от 4700 – там уже Марс, там уже нет растений, потому что, например, на высоте 3700 ты как будто находишься в мультфильме «Тайна третьей планеты». То есть там вот эти экзотические растения огромные растут, которых нет даже в нижней Африке. Ты проходишь через эти пояса, оказываешься в альпийской тундре. И вот этот выход к моему состоянию уже на кратер – это называется чекпоинт на нашем маршруте, это чуть выше Эльбруса – там тоже стоит стела – 5500. Это уже снег и так далее. И вот я там понял, что вот эта гипоксия потихонечку-потихонечку прибивает, и ты ходишь и понимаешь, что вроде это я, а вроде – не я, я где-то вот здесь у себя сижу!

САТАНОВСКИЙ: Но без кислородной маски?

ПАШКЕВИЧ: Нет, там этого не требуется, на таких высотах еще. Это еще отдельные монстры заходят и на Эверест без кислородной маски, но именно отдельные, скажем так.

Но вот почему, собственно, нельзя быстро-быстро идти, потому что ты можешь не акклиматизироваться и тебя вырубит не от физической усталости, а просто от недостатка кислорода. И когда Вертелов ко мне подошел и говорит: «Бро, – мы друг друга называем «бро», – ну как?» Я говорю: «Ну, чего-то как-то вот так вот!» Так, посмотрел: «Ну, ладно!» – и пошел. И, в общем, дошли мы все (нас было 4 человека российской части, потому что там еще портеры танзанийские, которые являются носильщиками, обязательным «приложением», поддержка местной индустрии туризма). В итоге мы дошли вдоль кратера до вершины – Ухуру-пик («ухуру» – означает «свобода» на суахили) – точка Африки, там все фотографируются. Отпустило в чем-то! А потом быстренько-быстренько мы начали спускаться, за два дня.

САТАНОВСКИЙ: Зверей нет?

ПАШКЕВИЧ: Да нет! Я там кусок лавы черной вулканической подобрал – очень прикольный камень! Зверей там уже нет. Вы, может быть, вспоминаете рассказ Хемингуэя "Снега Килиманджаро"?

САТАНОВСКИЙ: Я ничего не могу с собой сделать – вечный леопард с вершины Килиманджаро!

ПАШКЕВИЧ: «Что он там делал?» – спрашивает Хемингуэй. Но я думаю, это преувеличение было.

Полностью слушайте в аудиоверсии.