От трёх до пяти «Жителям разных регионов Китая понять друг друга сложнее, чем русскому – поляка»

О китайском языке. Гость Евгения Сатановского и Сергея Корнеевского в студии «Вестей ФМ» – лингвист Георгий Старостин.

САТАНОВСКИЙ: В понедельник 70 лет со дня установления дипломатических отношений между нашей страной, уж и не важно, как она называлась, и Китайской народной республикой, 70 лет образования Китайской народной республики, ну заодно еще и новый посол. И китаистика же – одна из основных сфер, которой вы занимаетесь.

СТАРОСТИН: Да, и не первый год. Я регулярно преподаю классический китайский язык, все время так или иначе с ним работаю. И наши исследования по историческому языкознанию они время от времени возвращаются к вопросу истории происхождения китайского языка.

САТАНОВСКИЙ: Но при этом, надо сказать, что устная форма различных региональных говоров настолько разная, что вот кантонский диалект, пекинский диалект, их сколько, там штук семь?

СТАРОСТИН: Семь диалектных групп так называемых, а на самом деле конкретных диалектов гораздо больше. Это как раз очень интересный вопрос, он непосредственно связан со сложными вопросами этнического характера, что такое нация и насколько, скажем, нация определяется языком, и если она определяется языком, можно ли говорить о единой китайской нации или она определяется еще чем-нибудь. Это очень интересная, а иногда довольно скользкая тематика, потому что, естественно, мы тут упираемся в политические вопросы.

КОРНЕЕВСКИЙ: У нас такие же вопросы по арабской нации.

САТАНОВСКИЙ: Слушайте, в конце концов, в Европе классическая латынь, и самая безумная разновидность – от ирландского до португальского, молдавского – латинских языков-то, романских языков чертова туча. И они же тоже очень разные.

СТАРОСТИН: Правильно. Но в Европе, если не иметь в виду современные вопросы Евросоюза и так далее, все-таки речь не идет о единой нации. Уже давно все население романоязычной Европы не ощущает себя населением единой Римской империи. Надо сказать, не факт, что вообще когда-либо ощущала, даже когда Римская империя существовала, но это другой вопрос, а главное, что там есть отдельные страны – Франция, Испания. Италия и так далее. Они говорят на разных языках. Эти языки родственны друг другу, они еще там какие-то 2 тысячи лет тому назад имели одного и то же предка. Но сегодня, хотя ощущается, конечно, близость этих языков, никто не говорит о них как о диалектах единого латинского языка.

КОРНЕЕВСКИЙ: Вы имеете в виду, например, французский, итальянский – никто не называет их диалектами?

СТАРОСТИН: Нет, конечно. А при этом, например, все многочисленные формы китайского языка называют диалектами.

КОРНЕЕВСКИЙ: Они также разнятся, как французский с испанским?

СТАРОСТИН: Иногда они разнятся больше.

КОРНЕЕВСКИЙ: То есть – это политика.

СТАРОСТИН: Классическая лингвистика выделяла в Китае семь больших диалектных групп, это где-то с 80-х годов. Сегодня эта ситуация еще больше усложнилась, потому что диалекты продолжают изучать. И ученые приходят к выводам, что, может быть, даже не семь, а еще больше диалектных групп – 10-12, очень разных размеров, но тем не менее. И диалекты в пределах каждой из этих групп более или менее понятны друг другу, но между этими диалектными группами никакого взаимопонимания нет.

Полностью слушайте в аудиоверсии.