От первого лица Сергей Урсуляк в программе "От первого лица"

С режиссером Сергеем Владимировичем Урсуляком, автором только что закончившегося на телеканале "Россия" фильма "Ликвидация", мы встречались перед началом демонстрации картины. Несмотря на самые разные точки зрения на этот фильм, это все-таки несомненный успех, а показатели зрительского рейтинга – еще и плюс самому телеканалу "Россия", как и свидетельство высокой зрительской оценки картины.

- Премьерный показ картины завершен, уже есть рецензии, причем рецензии появились еще до того, как началась демонстрация фильма по телевидению; какое у вас самого ощущение после просмотра?

УРСУЛЯК: Большого отличия между моими самоощущениями до показа и сейчас нет; считаю, что задачи, которые я ставил перед собой, я выполнил. Другой разговор, что я всегда тяжело смотрю то, что сделал; я очень хорошо вижу все огрехи. Что касается реакции, то опять же для меня в картине самое главное было попытаться сохранить две вещи. Вернее, попытаться получить зрительское внимание к картине, а во-вторых, при этом, что называется, не изменить себе. Не попытаться сделать фильм в угоду, на потребу, короче, не сделать его профессионально хуже, чем я мог бы сделать.

Мне кажется, что эти две вещи я сумел выполнить; другой разговор, что, конечно же, говорить о несовершенстве картины можно и нужно, но и здесь меня несколько пугают (и раздражают – врать не буду) разговоры вокруг картины, которые не касаются самой картины. Например, уводы в историзм, которого я не добивался и к которому не стремился, – это изначально позиционировалось как абсолютно вольное фантазийное кино, никакого глобально-скрупулезного отношения к исторической правде не имеющее.



Мне не нравится, когда его сравнивают с фильмом Говорухина "Место встречи..." И не потому, что мне не нравится эта картина, а потому, что здесь это сравнение неправомочно. Картина Говорухина, во-первых, – это уже абсолютная классика, фильм, вошедший в золотой фонд, который может нравиться или не нравиться, но обсуждать его и сравнивать с чем-то совершенно бессмысленно. Во-вторых, мое мнение, что это абсолютно разные картины, – по духу, по мысли, если хотите, по стилистике. Но поскольку сегодня основная задача части критики – найти аналог (или полку, на которую можно сразу поставить картину и не разбирать ее), то этим очень сильно пользуются. Вот что я могу сказать в преамбуле...

- Если речь зашла об историзме, придирчивом отношении к фактам, – действительно, есть такие историки, которые найдут в картине и несовпадения, и то, чего на самом деле не было. Но мне, например, как зрителю, это было совершенно все равно, потому что меня интересовала человеческая судьба, наконец, просто детективный сюжет. Хотя песенка про два сольди, которую поет очаровательная Полина Агуреева, появилась в...

УРСУЛЯК: В 54-м году и впервые прозвучала на фестивале в Сан-Ремо. Я все это знаю и знал заранее...

- И это совершенно неважно, потому что все равно создает дух и аромат эпохи. Мне попалось одно сердитое замечание, которое меня очень удивило. Один из авторов интернет-издания написал: откуда в Одессе 46-го года евреи?! Всех евреев немцы уничтожили, и никакого этого специфического одесского говора быть тогда не могло. Извините, мне кажется, что это не языковая принадлежность еврейского населения; это просто именно одесский говор...



УРСУЛЯК: Тем не менее люди, в графе "национальность" которых написано "еврей", в картине присутствуют. Другой разговор, что я не помню, чтобы со времен Геббельса так скрупулезно подсчитывали количество евреев, тем более в Одессе... Если встать на путь кромешной глупости и идиотизма и начать подсчитывать количество евреев в кадре, то их на картину не более пятидесяти человек. Ну и что, пятидесяти человек не нашлось с 44-го по 46-й год, которые вернулись в уже освобожденную Одессу после войны?! Ну что это за разговор, о чем мы говорим?..