Сергей Стиллавин и его друзья Александр Олешко в гостях у Сергея Стиллавина

 

 

СТИЛЛАВИН: Александр Олешко пришел к нам в гости. Я лично сомневался, что на майские праздники он здесь, в Москве.

 

ОЛЕШКО: Я сторожу Москву, наоборот, я всегда здесь.

 

СТИЛЛАВИН: Был на прошлой неделе у нас мужчина Денис Симачев, так тот в Доминикане раскуривается.

 

ОЛЕШКО: Какая красивая жизнь.

 

СТИЛЛАВИН: А вы тут у нас, Саша.

 

КОЛОСОВА: А вы еще пока не заработали.

 

СТИЛЛАВИН: Да заработал он  на все, посмотрите на будильник на руке правой. Во-первых, заслужил право носить часы на правой руке.

 

ВАХИДОВ: Сразу  же история про будильник. Помните, Цекало грабили, будильники выносили молдаване. Не оттуда ли будильник?

 

СТИЛЛАВИН: Будильник Олешко возьмите крупным планом, пожалуйста, посмотрите, сколько времени. Александр вспомнил, что в тот страшный день, когда Борис Ноткин вызвал его к себе на передачу, состоялась попытка ограбления квартиры Александра Олешко. Саша, я так понимаю, вкратце наш разговор, про Цекало прошлись, он сидел в загородном доме с горничной, с женой, вломились люди, связали, отняли часы.

 

ОЛЕШКО: Это ужасная история, на самом деле.

 

СТИЛЛАВИН: Да, но нашли потом этих людей, ну, и соответственно через некоторое время, через год, да?

 

ОЛЕШКО: Нет, через неделю.

 

СТИЛЛАВИН: Через неделю, вы сидели дома. Где у вас квартира, примерно в каком районе?

 

ОЛЕШКО: Здесь рядышком, на Маяковской. Я не знал, что это станет темой нашего утреннего разговора.

 

СТИЛЛАВИН: Нет, это не тема, она случайно всплыла.

 

ПАСТУХОВ: Они постучались сначала, расскажи.

 

СТИЛЛАВИН: Вы сидели дома, было сколько времени?

 

ОЛЕШКО: Да никуда они не постучались, просто в нахалку вскрывали дверь.

 

СТИЛЛАВИН: А вы были в квартире?

 

ОЛЕШКО: Я был в квартире.

 

СТИЛЛАВИН: Это ночью было уже?

 

ОЛЕШКО: Ну, да, под утро.

 

СТИЛЛАВИН: Вы в это время должны были быть у Бориса Ноткина, да?

 

ОЛЕШКО: Я готовился. Степени свободы людей можно позавидовать. Они понимают, что дома, я уж не знаю, знали ли они, что я там, конкретно я дома.

 

СТИЛЛАВИН: Ну, а что, они станут ломиться снова к Цекало?

 

ПАСТУХОВ: Там уже ничего нет.

 

ОЛЕШКО: Нет, это ужасно неприятная история, на самом деле.

 

СТИЛЛАВИН: А как ты их отпугнул?

 

ОЛЕШКО: Ну, все там под охраной, и я думаю, что они просто услышали, что бегут автоматчики.

 

СТИЛЛАВИН: Их повязали?

 

ОЛЕШКО: Нет.

 

СТИЛЛАВИН: То есть, автоматчики бежали, а бандиты побежали еще выше.

 

ОЛЕШКО: Они, к сожалению, разминулись.

 

ВАХИДОВ: Но вывод какой - не ходить к Ноткину на программу, правильно?

 

СТИЛЛАВИН: Ноткин наводчик. Шутка, Борис. Здесь все шутка, но эта особенная. Саша, я так понимаю, что в 14 лет переехали из Молдавии.

 

ОЛЕШКО: Пошли по тому же пути проторенному. Это уже какая-то тяжелая балка, которой просто меня бьют на каждой встрече. Итак, в 14 лет, я думаю, вот началась какая-то свежая история с Ноткиным, а вы вернулись опять на круги своя.

 

СТИЛЛАВИН: Потом будем говорить о том, что тебе  интересно.

 

ОЛЕШКО: Я-то пришел, на самом деле, потому что я поклонник людей, которые дарят хорошее  настроение. Я когда слушаю вас в машине, думаю, какие же они молодцы. Теперь я вижу вас в лицо, я запомню эти лица.

 

СТИЛЛАВИН: Это не те.

 

ОЛЕШКО: Что позвали-то меня, расскажите?

 

ВАХИДОВ: Главный вопрос по молдавскому прошлому  - настоящая фамилия или не настоящая?

 

ОЛЕШКО: Да, настоящая, Аросева с Мишулиным, царство ему небесное, даже придумали 125 вариаций фамилии. И каждое утро, когда я работал там какой-то короткий период в Театре Сатиры после Щукинского института, они каждое утро: Марошка, Жешка, так, Плешка, открой окошко, дай-ка сюда орешка.

 

КОЛОСОВА: Дедовщина какая-то.

 

ОЛЕШКО: Нет, нет, они с юмором, и подарили мне к новому году список фамилий. После этого мне стала сниться Аросева, правда. И приснилась мне, как бы вам сказать, в таком┘

 

ВАХИДОВ: Эротическом сне?

 

ОЛЕШКО: Ну, практически, да. И я чистый, светлый, наивный, радостный утром ей об этом рассказал. Она мне подарила книгу на следующий день с подписью дарственной ╚Саша Олешко, приятных тебе снов╩.

 

СТИЛЛАВИН: Ну, вот и поговорили о Молдавии.

 

ВАХИДОВ: Саша у нас получается нормальный гастарбайтер такой, правильно?

 

СТИЛЛАВИН: Да, ладно, что вы его шпыняете опять.

 

ВАХИДОВ: В 14 лет уехал, поступил в цирковое училище, оттуда, вот здесь, где Берия выбирал себе женщин.

 

ОЛЕШКО: А что, он выбирал в цирковом училище женщин?

 

СТИЛЛАВИН: Дело в том, что вы находитесь сейчас в помещении, где было управление женского ГУЛАГа.

 

ОЛЕШКО: Здесь был, вообще, жилой дом, так на секундочку сначала.

 

СТИЛЛАВИН: Нет, нет, до какого года?

 

ОЛЕШКО: Здесь жил мой педагог на последнем этаже.

 

СТИЛЛАВИН: Подожди, он здесь сидел. Серьезно, это было управление ГУЛАГа.

 

ОЛЕШКО: Ужас какой. Я знаю, что в Театре Вахтангова есть специальная ложа, где сидел Сталин, куда захаживал Берия, и это очень удобный угол зрения на сцену, где можно было наблюдать за актрисами.

 

СТИЛЛАВИН: А здесь был репетиционный комплекс.

 

ПАСТУХОВ: А здесь можно было за циркачами наблюдать.

 

ОЛЕШКО: Циркач - не говорите это слово никогда, потому что это оскорбление. Все равно, что сказать докторишка, актеришка.

 

СТИЛЛАВИН: Саш, потом ты попал соответственно в детскую струю.

 

ВАХИДОВ: Кто тебя заметил в ложе?

 

ОЛЕШКО: В смысле, в детскую, ничего не понимаю.

 

СТИЛЛАВИН:  В детскую струю.

 

ОЛЕШКО: Это вы о чем? У вас все смешалось, Берия, ГУЛАГ, детская струя.

 

СТИЛЛАВИН: Ты очень много работал с детскими передачами, со всеми делами?

 

ОЛЕШКО: Да, я друг детей. Знаете, как три девочки (недавно мне женщина рассказала): одной шесть лет, другой семь и третьей двенадцать┘ У них главная тема их разговора вечернего - кто из них быстрей  выйдет за меня замуж. И самая старшая сказала: ╚Я, вообще, не понимаю, чего вы ведете эти разговоры, естественно, у меня больше всех шансов╩. И младшая, ну, на своем детском языке говорит: ╚А почему это у тебя?╩ Старшая говорит: ╚Ну, как вы не понимаете, когда вы вырастите, он уже умрет╩.

 

КОЛОСОВА: А почему  именно из циркового? У меня очень много цирковых друзей. Как-то из цирка просто так не уходят, они прикипают всей душой.

 

ОЛЕШКО: Если я сейчас начну серьезно на эту тему разговаривать: потому что тогда развалился Советский  Союз, потому что никому ничего не надо было┘ Какой цирк, о чем вы говорите? Так же, как и дети. Когда случился кризис, о котором все сейчас уже не говорят, закрыли детскую программу, которую я вел, ╚Смешарики╩. Я пришел к продюсеру и говорю: ну, а как же дети? Какие дети? Понимаете, вот вам ответ на вопрос. Правда, тут же открыли три кулинарные программы через три дня. Ладно, давайте о чем-нибудь хорошем.

 

ВАХИДОВ: Нет, мы все-таки к молдаванам.

 

СТИЛЛАВИН: Не надо про молдаван. Он прекрасный мужчина, что вы прицепились к нему. Если все-таки о детях, то правда ли, что ты  руководитель мастерской в Детской академии телевидения?

 

ОЛЕШКО: Да, но это давно, на самом деле, все было. Просто в этом году из этого какую-то такую раздули помпу, мне это напоминает историю со школой актерского мастерства Натальи Крачковской. Мне так страшно, я вдруг увидел какие-то огромные щиты по Москве. Думаю, надо же!.

 

СТИЛЛАВИН: Я видел людей, которые подходили и говорили: Сергей, а стоит ли идти в Останкино учиться, выходят ли оттуда гуру телевидения, специалисты?

 

ОЛЕШКО: То же самое можно спросить у тех, кто отдает своих детей, или поступает в Щукинский институт, или во все театральные институты - стоит ли идти туда учиться?  Когда он выйдет оттуда Народным артистом России, в каком году он станет звездой, а в каком - лауреатом Государственной премии?

 

СТИЛЛАВИН: Нет, они спрашивали, будет ли это, в принципе?

 

ОЛЕШКО: Что именно?

 

СТИЛЛАВИН: Выйдет ли он оттуда, в принципе?

 

ОЛЕШКО: Все зависит от человека, на самом деле. Там дается старт. Я там по-честному, не отбываю часы, а занимаюсь с детьми. В общем, придумали очень интересную программу, занимаюсь актерским мастерством. И  там есть, на самом деле, очень интересная, утвержденная Министерством культуры, программа, план учебный, поэтому там все по-честному, на самом деле. Все зависит от того, насколько┘

 

СТИЛЛАВИН:  Ну, а основы православной культуры или какой-то иной вкладываете?

 

ОЛЕШКО: Между прочим, первое, что я им сказал на первом занятии -  откройте, пожалуйста, тетрадки и напишите: улыбайтесь, улыбка украшает человека. Потом напишите, пожалуйста, что слова ╚здрасьте╩ нет,  в принципе, и никогда не будет. То есть, о каких-то таких вещах, о которых уже, вообще, никто не говорит и забыли. Я им сразу же рассказал про то, что я, например, человек верующий. У них у многих - квадратные глаза. Они говорят: и чего?

 

СТИЛЛАВИН: В чем прикол?

 

ВАХИДОВ: Яйца красят на Пасху.

 

ОЛЕШКО: В общем, такие интересные какие-то истории.

 

КОЛОСОВА: Нет, а просто как вы на это решились, у вас же нет педагогического образования? Мне кажется, это достаточно сложно.

 

ОЛЕШКО: Во-первых, у меня вот здесь через дорогу в цирковом училище есть тоже свой курс, где я художественный руководитель. Потом я проходил стажировку в Щукинском институте. Вообще, у нас такая традиция. Потому что Ширвиндт, например, когда закончил Щукинский институт, через год, будучи уже артистом, он стал преподавать. Никто, правда, не помнит, что он сначала преподавал фехтование пять лет, а потом уже стал преподавать мастерство актера. Но как-то нас так учат, что надо передавать все то, что ты узнал, впитал, отдай другому.

 

ВАХИДОВ: Прикладной вопрос. Сколько, ну, для родителей,  которые сейчас слушают, видят эти рекламные ролики, с твоим участием, и щиты, и реклама в Интернете, сколько курс стоит?

 

ОЛЕШКО: Без понятия, клянусь вам, я не знаю, сколько все это стоит.

 

ВАХИДОВ: Но это адекватные деньги?

 

СТИЛЛАВИН: Ты видишь детей каких-то элитных, грубо говоря?

 

ОЛЕШКО: Нет, я не вижу как раз элитных детей, и, между прочим, я на занятия разрешаю приходить родителям. Они присутствуют, играют во все эти игры.

 

СТИЛЛАВИН: Саш, а какого возраста эти дети?

 

ОЛЕШКО: Самого разного. У меня детская группа, с 14-15 до 17-18.

 

КОЛОСОВА: И сколько раз в неделю они там занимаются?

 

ОЛЕШКО: Они занимаются практически каждый день после школы.

 

КОЛОСОВА: А кроме вас еще там какие педагоги? Ну, действительно, это серьезная история? Просто у меня друг читает лекции, я просто знаю, как он к ним относится.

 

ОЛЕШКО: Там  же?

 

КОЛОСОВА: Нет.

 

ОЛЕШКО: Мне кажется,  что к современным детям относиться ну, как бы вот так вот, это бессмысленно, потому что они тебя тут же выведут на чистую воду. Нет смысла никакого в этом тогда. Там отличная просто педагогически выстроенная история по самым разным направлениям и каждый для себя может выбрать. Самое интересное, что им задаешь вопрос, самый первый вопрос: кем ты хочешь быть, зачем ты сюда пришел? Из 100 отвечает только один человек: я пришел сюда за тем-то и за тем-то, стать тем-то или тем-то,  или взять то-то или то-то. Остальные, говорю, не бойтесь говорить, если вы не знаете. Лучше сразу скажите: мы не знаем. Педагоги вам помогут, может быть, ответить этот вопрос или все то, что вокруг них происходит. Главное, что они уже сделали шаг. Можно же сидеть дома, о чем-то мечтать, ни черта не делать, а они уже сделали этот шаг, они пришли, они смотрят. Даже то, что они видят людей из телевизора рядом, могут услышать их, задать им вопрос, часто провокационный вопрос и услышать ответ, это отличная история.  А вы же там были, нет? На творческой встрече какой-то.

 

СТИЛЛАВИН: Приглашали, но не доехал. Да ты и Колосову там видел, и меня видел, всех видел.

 

ВАХИДОВ: Ты много говоришь о том, что честно стараешься подходить в том же вопросе обучения. Скажи, а внутреннего дискомфорта не ощущаешь от того, что ты видишь светлых детей перед собой, которые не отягощены знаниями о том, как устроен этот мир, как зарабатываются деньги.

 

СТИЛЛАВИН: Которые не знают продюсеров, которые закрывают шоу.

 

ВАХИДОВ: С другой стороны, ты утром приходишь на работу, и ты знаешь всю эту кухню, которая на том же ящике, людей, которые делают рейтинги, которые пекутся о заработках своих,  которые занимаются спонсорскими деньгами, есть заказуха, программа. То есть, внутренний дискомфорт, что ты людей толкаешь по большому счету┘

 

ОЛЕШКО: Я вам объясню, может быть, это покажется каким-то таким очень пафосным обращением или к вам вопросом. У вас ко мне, как к артисту или  телеведущему есть какие-то претензии в том, что я где-то наступил себе на горло, или делаю что-то такое, что мне ужасно не хочется.

 

СТИЛЛАВИН: К тебе, как к актеру┘

 

ВАХИДОВ: Вообще, нет никаких вопросов.

 

СТИЛЛАВИН: Имеется в виду, поскольку ты человек обаятельный┘

 

ВАХИДОВ: Ты наживка такая.

 

СТИЛЛАВИН: Ты суперобложка этой системы всей. Но телевидение это не актер, это не ведущий, это 80 человек бригады, которая делает передачу, или 100. Сколько на ╚Большой разнице╩ занято  людей?

 

ОЛЕШКО: Друзья, этим 80 и больше я говорю: вот это я не скажу, вот это я  делать не буду, вот это я  не сыграю, вот эту фразу я не произнесу, вот этот жест я не покажу.

 

ВАХИДОВ: Знаешь, почему ты можешь так сказать?

 

ОЛЕШКО: Почему?

 

ВАХИДОВ: Потому что ты Олешко.

 

ОЛЕШКО: Но подождите, но для того, чтобы придти к этому, я так всегда делал, понимаете?

 

КОЛОСОВА: И даже, когда начинали, и когда надо было пробивать себе дорогу, становиться известным?

 

ОЛЕШКО: Когда мне задают вопрос, вчера мне кто-то позвонил и говорит: в Интернете как-то опубликовали опросник ╚Какой это волной (как-то с издевкой) на вершину шоу-бизнеса вынесло Сашу Олешко?╩ Во-первых, я не считаю, что меня куда-то выбросило. Я, вообще, не  знаю, что такое вершина шоу-бизнеса. К этому отношусь с такой иронией, юмором, клянусь вам, я этого ничего не понимаю, не чувствую. Это, во-первых. Во-вторых,  вот эти всевозможные подколки, это когда я себе купил квартиру, извините, все время вспоминаю про эту квартиру, но это было большим событием не для меня, а для тех, кто вокруг, для друзей. Как это так человек в 23 года купил себе квартиру на Маяковской. Ответ простой  - работать надо, товарищи. Ничего в этом такого нет. Я работал в ночных клубах, писал сценарии, без всяких каких-то пошлостей. Мне говорили: ну, а тут┘ Я говорю: это я не умею, не могу. Я писал статьи и продолжаю их писать, учился во всех направлениях, где можно учиться. Ну, как?

 

СТИЛЛАВИН: Ты терял из-за этого заработки?

 

ОЛЕШКО: Заработки я терял, но где-то приобретал, где-то откладывал. У меня была схема. Когда я учился в Щукинском училище до 12 ночи, а в 1 час у меня начиналась ночная смена официантом. Я знал, что я зарабатываю 50 рублей, 10 я беру на еду, 40 я откладываю на квартиру. Потом еще 10, ну, это смешно кажется, наверное, новому поколению, 10 откладывал на книги. Представляете?

 

КОЛОСОВА: То есть, вы считаете, что в нашем шоу-бизнесе можно прожить абсолютно, будучи честным сам с собой, и не поступаться никакими принципами?

 

ОЛЕШКО: Ну, вот я так живу. И я отвечаю на вопрос: как стать звездой? Я говорю: сначала быть человеком, потому что в современном мире так не хватает нормальных людей в этом долбанном, простите меня, шоу-бизнесе, на экране, на радио, где угодно. Когда появляется нормальный человек, он оказывается так нужен, необходим, как воздух тем, кто его слушает, видит, хочет видеть или слышать, потому что все искусственное, спродюсированное, склеенное, нарисованное,  оно не работает долго, понимаете? Пока это поддерживают, да, как только убираются эти подпорки, бац, нет человека, нет группы, нет фильма, ничего нет. Есть пшик. Поэтому, отвечая на вопрос и родителям, и детям: а как? Я говорю: честно жить, честно чувствовать, честно работать, много, очень много работать. Все приходят: ну, прикол, ну, а че. Не, а подождите, сколько вы  зарабатываете? Я говорю: подожди. Когда меня спрашивали, когда я поступал: ты зачем сюда пришел? Я говорю: я без этого жить не могу. Говорят: нет, но подожди, заработки, наверное? Я говорю: какие заработки? Понимаете, я без этого не могу жить.

 

ВАХИДОВ: Нет, Саша, мне кажется, последний из могикан, потому что если включить первую, вторую, четвертую, пятую и дальше кнопки в нашем дециметровом и метровом диапазоне┘

 

КОЛОСОВА: Ну, почему, Рустам, мы не знаем лично, и близко незнакомых людей зачем поливать?

 

ВАХИДОВ: Таких людей, как Саша, можем сказать, ну, допустим, на канале номер один их там двое-трое,  персоналий, на которых держится канал, в которые вкладывается проект и эти деньги, которые становятся лицами, варягами.

 

ПАСТУХОВ: Разъяренные фанаты спрашивают, зачем Мартиросяна подсидел? Я, правда, не понял, где и как, но что-то с ╚Минутой славы╩.

 

ОЛЕШКО: Это, наверное, в ╚Минуте славы╩. Да никто никого не подсидел, но также можно спросить Цекало, зачем он его подсидел, потому что он его подсидел первей, чем я, а я уж получается подсидел Цекало. Нет, в проекте ╚Минута славы╩, нет постоянного ведущего. Сезон, кстати, закончен, поэтому я не знаю, кто будет в следующем году. Так что все в порядке.

 

КОЛОСОВА: А кто выиграл?

 

ОЛЕШКО: Через неделю.

 

СТИЛЛАВИН: Все-таки Саша наш ровесник, грубо говоря, мне 37, Саше 34.

 

ОЛЕШКО: Да, 33.

 

СТИЛЛАВИН: Ну, будет 34 в этом году.

 

ОЛЕШКО: Ну, 33 пока, подождите, еще два месяца.

 

СТИЛЛАВИН: Ладно, малыш, я там был, ничего страшного. Вон Колосовой полтинник, и нормально себя чувствует.

 

КОЛОСОВА: Да, и ничего, и еще живу в 50.

 

СТИЛЛАВИН: Вопрос, который Рустам невольно сформулировал, видим ли мы, мы тоже с тобой одного поколения, видим ли мы среди тех, кому 25, ну, кто на 10 лет младше, 23, кто уже отучился, и, может быть, у них была другая мотивация перед тем, как они поступали. И действительно это синдром, когда мне, например, пишут: Серега, а как попасть на радио? Я сразу задаю: зачем? И дальше нет ответа: я это хочу. А потому что невозможно хотеть того, что ты еще не попробовал. Но вот эффект, след от того, что ты здесь работаешь, поговорим об этом сразу после новостей.

 

ОЛЕШКО: Представляете, что сейчас напишут про меня после этой подводки. Что его ╚тошнит╩. Я так не говорил, дорогие друзья. Я сказал, что неприлично так много ходить на ╚Маяк╩.

 

СТИЛЛАВИН: Да, неприлично. Но, тем не менее, у нас еще не был. Значит, что мы узнали сегодня. Саша шел к Борису Ноткину, и начали грабить его квартиру, взламывали. Саша заработал на квартиру себе сам, работая официантом, в том числе. И покупая при этом книги и  постоянно учась. И Александр не считает, что он сейчас находится на вершине шоу-бизнеса, с юмором относится к этому. Ну, и, соответственно, говорим мы о теме, которую приподняли чуть-чуть до выпуска ╚Новостей╩ и ╚Новостей спорта╩. Александр совсем закручинился от ╚Новостей спорта╩. Кстати, Саня, ты не любишь спорт?

 

ОЛЕШКО: Я плаваю. Все.

 

СТИЛЛАВИН: Я просто увидел фотографию в Интернете, где вы обнажены и с банкой и с мастерком.

 

ОЛЕШКО: Да, да, было дело такое.

 

ВАХИДОВ: Все-таки подрабатывает.

 

СТИЛЛАВИН: Это только плаваешь?

 

ОЛЕШКО: Только плавание. Да. И за этот снимок деньги заплатили, которые были переведены в детский дом. Это чтобы сняли сразу тему.

 

СТИЛЛАВИН: Нет, нет, темы не будет. Просто видим, что плавание дает эффект. Но я никак не могу пойти в  хлор окунуться, поэтому вот не так выгляжу.

 

КОЛОСОВА: Да, совсем не так вы выглядите!

 

СТИЛЛАВИН: Александр, Саш, тему затронули. Ты одновременно преподаешь детям  14 -17 лет, видишь их, ну, тех, которые, по крайней мере, хотят артистическую карьеру какую-то иметь в жизни. Но вот вопрос. Ты говоришь, что есть в твоей жизни место вере, есть понимание расклада вещей. Ты стараешься не делать то, чего не хочешь делать в шоу-бизнесе, хотя многие говорят, что не могут не делать, потому что давят режиссеры, продюсеры, сценаристы, кто угодно давит и те, кто оплачивает работу, говорят, что ╚делай так╩. Ты позволяешь себе так не работать. У тебя другая мотивация. Ты не можешь этим не заниматься, потому что тебе именно хочется так жить, да? Вот заниматься актерской профессией. А что ты наблюдаешь в следующем поколении, которое идет? Ну, можно по-стариковски говорить, что, мол, ╚они-то все другие╩. Или, наоборот, говорить: ╚Да нет, они такие же, да еще лучше, чем мы╩.

 

КОЛОСОВА: Это брюзжать, называется.

 

СТИЛЛАВИН:  Вот ты что наблюдаешь? Вот  расскажи. Какая у них мотивация в шоу-бизнесе?

 

ОЛЕШКО: Я не наблюдаю ни справа, ни слева. Я смотрю только на свою дорогу. Вот эти вот комментарии, которые на сайте мы сейчас читаем по поводу того, какой я душный и скучный, и так далее и тому подобное.

 

СТИЛЛАВИН: Это СМСки.

 

ОЛЕШКО: Да. Вот, смотрите, какая интересная история. За последние там 15 лет всеобщего стеба везде вокруг я сам, на самом деле, очень все это люблю. И в этом жанре люблю работать. Получается следующая история. Как только человек начинает говорить то, что он чувствует, это воспринимается, как┘

 

СТИЛЛАВИН: Как прикол.

 

КОЛОСОВА: Как душность.

 

ОЛЕШКО: Либо какой-то прикол, либо: ╚Да, ну, чё, он нас парит ваще? Да что, это  длинная лапша, мы сами на нее наступаем!╩ Вы понимаете, какая история! И такому человеку, конечно же, не верят. Есть процент  людей, которые воспринимают меня именно так, как воспринимают. Но мне до этого нет дела, потому что у каждого своя жизнь. У них - своя, у меня - своя. Вот. Поэтому отвечая на этот вопрос,  откуда  я знаю, как у них что? Я знаю, как у меня. И мне, по большому счету, не интересны параллельные какие-то дороги.

 

СТИЛЛАВИН: Хорошо. Ты видишь, что есть молодая одаренная плеяда уже.

 

ОЛЕШКО: Есть, есть, конечно, есть. Есть желающие, есть горящие глаза. Есть очень интересные душевные артисты. Другое дело, что материала нет, режиссеров нет. Заказов на такого рода, так сказать, фильмы - нет. Потому что все разрушено, порушено.

 

СТИЛЛАВИН: А  так может происходить, что актеры молодые подросли, а у режиссеров провал идет?

 

ОЛЕШКО: Безусловно, конечно. Ну, а как же! Конечно, конечно! Армия есть талантливых людей, которые не реализованы так, как она могла бы себя, так сказать, реализовать эта армия, потому что нет┘

 

СТИЛЛАВИН: Ну, чего нет? Главного? Нет соцзаказа со стороны государства?

 

ОЛЕШКО: Да нет сценариев. Но это вообще мировой, мне кажется, кризис. Он не касается только нашей страны. Ну, посмотрите, что происходит. Время ремейков, сиквелов, триквелов, миквелов и так далее. Как бы про все сказали, про все снято. Поэтому начинаются фильм-2, -3, -15, либо растягивают его┘

 

ВАХИДОВ: Вы на Никиту Сергеевича намекаете?

 

ОЛЕШКО: Я, кстати, еще не смотрел фильм, поэтому ничего не могу прокомментировать.

 

КОЛОСОВА: А мы смотрели.

 

СТИЛЛАВИН: Ну, не можем мы на одном поле говорить, потому что не смотрел.

 

ВАХИДОВ: Вопрос такой. Ты внутри сколько уже вот на телевидении, если с первого твоего появления на экране - лет уже прошло?

 

ОЛЕШКО: Я не помню, честно говоря.

 

СТИЛЛАВИН: С 93-го года, где-то.

 

ОЛЕШКО: Где-то так, да, я был студентом.

 

ВАХИДОВ: Ты внутри. Во всяком случае, мы как люди, ну, тоже где-то на задворках системы, где-то далеко рядом, как зрители и телезрители. Слушатели понимают, что все как-то в нашем телевидении отдает  такой клановостью. Вот мы и наши слушатели знают несколько кланов. Вот есть клан КВН, который  генерирует новые персоналии, новые команды, которые впоследствии появляются в телевизионных проектах. Есть клан Евгения Вагановича Петросяна, который генерирует собственный контент, собственных людей. Которые тоже появляются на телевизионных экранах. И вот, соответственно, выбиться┘ Вот, допустим, про тебя. Вот у нас какое понимание?

 

СТИЛЛАВИН: Какое? Вот у тебя лично? Давайте, Рустам. Олешко говорит, что ему на все┘ И  вы на все... Давайте.

 

ВАХИДОВ: Под Эрнстом человек. Правильно? С какой там стороны, как, ну┘

 

ОЛЕШКО: Как вы меня сейчас приподняли!

 

КОЛОСОВА: Я не понимаю смысла вашего вопроса.

 

СТИЛЛАВИН: Клановость.

 

ВАХИДОВ: Конкретнее: клановость людей, которые двигают свои проекты. И, соответственно, все в рамках этих орбит двигается.

 

СТИЛЛАВИН: Кроме того, режиссеры тоже при каких-то определенных каналах сосредоточены.

 

ВАХИДОВ: Соответственно, что получается дальше? Есть пример Максима Галкина и Аллы Борисовны Пугачевой, которая вышла из орбиты, допустим, того же Первого канала и вошла в орбиту ╚Россия-1╩. Соответственно, они персоны нон-грата на Первом канале. Их как угодно поливают, шутят.

 

СТИЛЛАВИН: Есть другие примеры. Например, Ксения Собчак, которая на нескольких каналах одновременно.

 

ВАХИДОВ: Да. Так же, как и ты. То есть, есть ли это внутри,  действительно, есть ли табу, есть ли черные списки, о которых мы тоже все знаем и не понаслышке?

 

КОЛОСОВА: Есть черный список.

 

СТИЛЛАВИН: Погодите, погодите! Вопрос такой: ╚Александр Олешко, есть ли черные списки, о которых мы все знаем?╩ Прекрасно знаем.

 

ОЛЕШКО: Вообще я смотрю и думаю: как у вас все органично и без меня получается. Вы сами задаете вопросы, друг другу отвечаете.

 

КОЛОСОВА: У нас Рустам  любит такие┘

 

СТИЛЛАВИН: Это главная претензия.

 

ОЛЕШКО: В чем вопрос-то ко мне?

 

СТИЛЛАВИН: Есть ли черные списки, о которых мы знаем?

 

ВАХИДОВ: Нет, нет. Существует ли эта клановость, видишь ли ты ее, наблюдаешь?

 

КОЛОСОВА: И как туда попасть?

 

ВАХИДОВ: И теряет ли общероссийское культурное пространство от того, что есть дележь людей по каким-то, действительно, областям и их занятости?

 

ВАХИДОВ: По тусовкам?

 

СТИЛЛАВИН: Тусовки?

 

ОЛЕШКО: Вы знаете, значит, сейчас надо как-то упорядочить все, что я услышал.

 

ВАХИДОВ: То, что вывалили.

 

ОЛЕШКО: Да. Сначала, во-первых, у меня как-то прям крылья за спиной выросли.

 

КОЛОСОВА: Что вы пот Эрнстом?

 

ОЛЕШКО: Если так, то тогда это свидетельствует о том, что у Константина Львовича хороший вкус.

 

ВАХИДОВ: С этим никто вообще не спорит.

 

ОЛЕШКО: Во-вторых, я могу лишь только повторить то, что вам говорю. Я занимаюсь тем, что мне нравится, что мне хочется. Например, Цекало приоткрыл мне двери во все эти юмористические программы. Я к нему сам пришел. Вот вам, кстати, вопрос: как? Я к нему пришел сам, пришел к нему на прием, когда он был генеральным продюсером СТС. И сказал ему: ╚Саш, ты знаешь, мне кажется, вот совсем скоро умру╩. - Он говорит: ╚В каком смысле?╩ - Я говорю: ╚Ну, вот в прямом смысле. Понимаешь, - я говорю, - у меня столько внутри всего, и меня сейчас либо разорвет,  либо я от этого умру╩. Вот это такая грустная история. Сейчас очень много будет сообщений, как это опять душно. Но это правда. И он говорит: ╚Но у меня нет ничего, мне нечего тебе предложить. А у тебя есть, что предложить?╩ - Я говорю: ╚Ну, вот я могу все╩.

 

СТИЛЛАВИН: Он тебе поверил?

 

ОЛЕШКО: Я имею в виду в творческом смысле.

 

СТИЛЛАВИН: Ну, понятно, понятно.

 

КОЛОСОВА: Нет, мы ничего другого┘ Ну, и что?

 

ОЛЕШКО: Через три недели звонок, и он говорит: ╚Заходите╩. Я к нему пришел. И он говорит: ╚Вот мы запускаем программу ╚Слава богу, ты пришел!╩ А у меня уже за плечами ╚Турецкий гамбит╩, какие-то такие серьезные, интересные работы, которые как-то меня характеризуют как человека творческого. Он говорит: ╚Но тебе нужно вот в эту историю проходить кастинг со всеми╩. - Я говорю: ╚Хорошо╩. Вы знаете, это очень непростая история. Для самолюбия, для твоего профессионального какого-то, я не знаю, для тщеславия. Для всего, чего угодно. Вот для твоей личности, прости. Это такая очень сложная история. Опять как бы все обнулить и идти со всеми. И вот, представьте себе - очередь людей. Обычно в этой очереди в соотношении процентном, 70 %  - людей сумасшедших, которые во что бы то  ни стало хотят смешить, с хулахупами крутятся. Вот что-то вот такое. Вот они приходят┘

 

ВАХИДОВ: С картами. Амаяк Акопян такой!

 

КОЛОСОВА: Ну, подождите! Дайте договорить.

 

СТИЛЛАВИН: Да, да. 70 % - сумасшедших и 30┘?

 

ОЛЕШКО: 30 - это студенты или безработные, в списке которых я был.

 

СТИЛЛАВИН: А сколько еще было таких же, как ты,  но кто уже где-то засветился, да? И кто уже был за спиной?

 

ОЛЕШКО: Там предостаточно было таких. Вот я прохожу кастинг. Прошел я его.

 

СТИЛЛАВИН: Задачи  и для тебя, и для сумасшедших были равные поставлены?

 

ОЛЕШКО: Абсолютно. Второй тур, мне говорят.

 

ВАХИДОВ: Цекало молодец, да?

 

ОЛЕШКО: Ну, вот, видите, правду-то никто не хочеть знать, вы понимаете? После второго тура, третий тур и утверждение продюсером.

 

КОЛОСОВА: Басня - третий тур? Или чего?

 

ОЛЕШКО: Ну, практически. Вот я прошел весь вот этот вот путь заново. Внутри все в себе закрыв, наступив. Все, никого не было, ничего не было. Меня не было. Я начинаю все заново. Стал работать в ╚Слава богу, ты пришел!╩ Знаменитые большие артисты мне говорили: ╚Ну, это как-то нехорошо, что ты разыгрываешь тех, кто приходит. Ты же сам должен приходить, чтобы тебя разыгрывали╩. - Я  говорю: ╚Ничего, я буду тренироваться╩. Очень хорошая история для твоей души, мозга, для чего угодно. Чувства юмора. Видите, как долго и скучно сразу!

 

КОЛОСОВА: Нет, почему?

 

СТИЛЛАВИН: Нет, нормально.

 

КОЛОСОВА: Те же самые артисты всегда говорят, что стыдно в рекламе сниматься, стыдно вот в таких передачах принимать участие.

 

ОЛЕШКО: Ничего не стыдно. Знаете, что? Работать не стыдно. Это замечательная фраза, которую когда-то сказала Майя Булгакова, актриса.

 

КОЛОСОВА: Молодец! Мне нравится эта фраза

 

ОЛЕШКО: Мордюкова мне когда-то говорила. Я говорю: ╚Нона Викторовна, нет работы, говорю. Все - ерунда╩. - Она говорит: ╚Снимись в ерунде╩. - Я говорю: ╚Ну, как же? Это нехорошо!╩ - Она говорит: ╚А что делать? А ты снимись в ерунде, чтобы все сказали: ╚Фильм √ г.., а мальчик - молодец╩! Понимаете? Вот и все.

 

ВАХИДОВ: Ну, Олешко съехал с рельсов. Вопрос это по поводу кланновости.

 

СТИЛЛАВИН: Нет. Он сейчас  разложил. Сейчас про то, как там.

 

ОЛЕШКО: Иду дальше. Потом Александр Цекало┘

 

СТИЛЛАВИН: Переместился.

 

ОЛЕШКО: Переместился на Первый канал. И говорит: ╚Мы запускаем новый проект. Нужно пародии делать╩. - Я говорю: ╚Но я это все не умею╩.

 

СТИЛЛАВИН: Правда, ты не умел? Или ты кокетничал?

 

ОЛЕШКО: Я не умею. Да я и сейчас не умею. Я не считаю пародию каким-то выдающимся, невероятным вообще достижением. Мне кажется, это вообще производное от профессии. Есть артист. Если ты еще умеешь делать пародии, ну, отлично, молодец! Ну, такое хулиганство! Но возводить это в степень какую-то! Часть тоже опять в процентном соотношении, успех пародиста, это 10 % твои, а 90 - того человека, который придумал образ. Понимаете? Ну, Ренату Литвинову не показывает разве что ни ленивый. Все студенты показывают Ренату Литвинову. Боже мой! Из этого в степень возводится, что - все! Это райкины. Те, кто делает Ренату Литвинову, это┘ Да нет,  ничего такого! Ну, короче говоря, позвал он меня в ╚Большую разницу╩. Нужно было закончить все с каналом СТС. Ну, хорошо. Вот проявил  себя ...

 

СТИЛЛАВИН: Ты заплатил неустойку?

 

ОЛЕШКО: Нет. Там контракт, закончились истории. Значит, стал я работать в ╚Большой разнице╩. Мне  говорят: ╚Ну, вот, подписывай контракт╩. Я говорю: ╚Вы меня извините, я не буду подписывать контракты нигде ни с кем. Потому что я вообще артист театра ╚Современник╩. Это к вам о клановости. Поэтому я ничего не подписывал, ничего у меня нет никаких ограничений. У меня нет никаких строгостей, обязательств. Просто у меня есть то поле, которое мне дали, творческое. Которое я использую так, как мне хочется. Понимаете?

 

СТИЛЛАВИНЕ: Это абсолютно свободный человек, Вахидов! А ты - раб. Ты таджиком родился, таджиком и умрешь! Понял? Вот так!

 

КОЛОСОВА: Алла вот пишет: ╚Хоть один вменяемый человек к вам пришел, который не поддается на провокации и которого интересно слушать╩.

 

ОЛЕШКО: Да нет, товарищи, подождите. У меня к вам встречный вопрос. У нас осталось мало времени. Я хочу в преддверии праздника┘

 

СТИЛЛАВИН: Заявить.

 

ОЛЕШКО: Нет. Я принес песню. Я хочу, чтобы мы ее послушали.

 

СТИЛЛАВИН: Вашу?

 

ОЛЕШКО: Да.

 

СТИЛЛАВИН: А в каком формате песня?

 

ОЛЕШКО: А меня не интересуют ваши форматы.

 

СТИЛЛАВИН: Нет. Вы не понимаете наш вопрос? Технически?

 

ОЛЕШКО: А, я уже понял. На диске я принес. Уже все у вас в компьютере. Все есть. Вы какую хотите? Серьезную? Нет, давайте сначала к Дню Победы.

 

СТИЛЛАВИН: Погодите, Александр.

 

ОЛЕШКО: Потому что тут, мне очень нравится, что я похож на Шуру, написано, и что я - очередная эфирная марионетка.

 

ВАХИДОВ: Это не музыкальное радио.

 

СТИЛЛАВИН: Но независимое.

 

ВАХИДОВ: Саш, но, правда, как тебя понять? Ты говоришь, что тебе абсолютно все равно, что люди пишут. И я не припомню такого гостя, который бы с интересом постоянно читал форум.

 

ОЛЕШКО: Ну, это же очень интересно! Ну, конечно! Посмотрите! Много людей страдающих комплексом неполноценности есть.

 

СТИЛЛАВИН: Есть ли вопросы у людей? Если ты можешь ответить на них?

 

ОЛЕШКО: Пожалуйста. ╚Спросите Александра о поклонниках. Как он считает, какие его поклонники, что обычно говорят ему при встрече?╩ А вы знаете, что мне говорят┘

 

СТИЛЛАВИН: Вот, например, поклонник Голова есть у вас. Головаха, извините.

 

ОЛЕШКО: ╚Дарили ли какие-нибудь запоминающиеся подарки?╩ Женщина ко мне подошла после спектакля лет 50-ти. Запоминается на всю жизнь. Вот я вам клянусь. Вот я - молодой человек. Но это настолько трогательно. Она говорит: ╚Сынок, нет денег, нет цветов╩. Сняла бусы и говорит: ╚Возьми, маме подари. Вот просто спасибо╩.  Понимаете? Ну, вот так.

 

ВАХИДОВ: Нет, он такой трогательный! Он, знаете, кого напоминает? Никиту Сергеевича Михалкова.

 

КОЛОСОВА: Нельзя говорить о человеке, который с тобой рядом сидит, в третьем лице.

 

СТИЛЛАВИН: Напоминаешь - надо говорить. ╚Напоминаешь мне Никиту Сергеевича Михалкова╩. Давай так. Кстати, Саш, а ты пробовал себя┘

 

ОЛЕШКО: ╚Мне манерность Олешко не очень  нравится. Но сейчас немного с другой стороны его вижу. Мужское начало прослеживается╩. У вас камеры внизу, наверное?

 

СТИЛЛАВИН: И сзади, наверное. Да, Саш, а скажи, пожалуйста, ты пробовался в режиссуре? Как режиссер?

 

ОЛЕШКО: Ну, есть спектакль у нас.

 

СТИЛЛАВИН: А в кино? На телеке?

 

ОЛЕШКО: И концерт, который мы сделали  с Нонной Гришаевой. Мне предлагали  ситкомы снимать. Но я сам еще не наигрался. У меня нет времени. Давайте поставим песню. Я хочу поздравить всех ветеранов. Поставьте, пожалуйста. Я хочу, чтобы и молодые поколения, которые меня упрекают в том, что я марионетка┘

 

КОЛОСОВА: А вы сами написали песню или это чье-то произведение?

 

ОЛЕШКО: Нет. Слава богу, ее написали люди, которые должны писать песни. Послушайте. От души хочу всех поблагодарить.

 

СТИЛЛАВИН: Мы еще найдем время проститься с вами.

 

ОЛЕШКО: А я не прощаюсь. Я хочу просто, чтобы новое поколение эти песни знало и любило. Вот так.

 

СТИЛЛАВИН: Саша совсем закручинился. Общается с народом при помощи┘

 

ОЛЕШКО: Нет, нет, я не умею общаться. Но я читаю.

 

СТИЛЛАВИН: Значит, Саш, грустная история-то, кстати говоря, с этой песней.

 

ОЛЕШКО: Почему?

 

СТИЛЛАВИН: Потому что получается, что настоящие песни только в прошедшем времени. Были. А сегодня-то так вот┘

 

ОЛЕШКО: Нет, неправда. Есть замечательные песни  и сегодня. Но просто к 9 Мая все подходим вместе дружно. Поэтому я и решил вот такую вспомнить. Ну, просто-напросто, мелодии изменились, темы, потребности. Видите, как интересно тоже. Начинаешь говорить  от души: ╚Какой-то он пафосный!╩ Все то, что настоящее, оно в современном мире кажется пафосным. Все то, что должно быть нормальным, оно кажется каким-то инопланетным. Ну, что делать? Есть и такое. Это тоже интересно.

 

ВАХИДОВ: И загадочно улыбнулся.

 

СТИЛЛАВИН: Да!

 

ОЛЕШКО: Чего-то как-то я порушил, мне кажется, жанр вашей программы.

 

КОЛОСОВА: Нет, нет. У нас многожанровость. Вы не переживайте.

 

ВАХИДОВ: Это невозможно.

 

СТИЛЛАВИН: Жанра нет. В этом есть некоторые и проблемы, и плюсы.  Саш, спасибо тебе большое, что пришел к нам в гости. Обычно в это время транслируется ╚глянец╩, так называемый. Но вместо ╚глянца╩ был ты. Александр Олешко был у нас в гостях. Саша, спасибо большое.

 

ОЛЕШКО: Спасибо.