Вечер с Игорем Ружейниковым Андрей Разин √ гость Игоря Ружейникова и Влада Анциферова

 

РУЖЕЙНИКОВ: Андрей Разин  сегодня у нас в гостях. Здравствуйте.

 

РАЗИН: Здравствуйте.

 

РУЖЕЙНИКОВ: Андрей, несколько циничный вопрос, но от души, честное слово. Вы же в шоу-бизнесе, в масс-медиа - волк, собаку съели. То есть вам не надо объяснять, я, скорее, объясню нашим радиослушателям. Когда средство массовой информации приглашает персону с той или иной степенью звездности, понятно, что нужно средству массовой информации. То есть средству массовой информации интересен этот человек в том или ином преломлении. Интересен - это  нормально. То есть мы не приглашаем  людей, которые нам не интересны.

 

АНЦФЕРОВ: Вот концепция радио "Маяк".

 

РАЗИН: Это хорошая концепция.

 

РУЖЕЙНИКОВ: А теперь вторая половина. Приходят не все.  Вот приглашаем-то мы всех, кто нам интересен. Но приходят не все, потому что некоторым это просто не нужно. Вот. Вы - калач тертый. Просто так, абы куда, вы не ходите. И вопрос очень простой: а зачем вам сейчас это нужно? Вы нам нужны, потому что вы нам интересны, действительно. А вот зачем вам?

 

РАЗИН: Я вам сразу скажу: в депутаты Государственной Думы России я не баллотируюсь. Как Ваня Охлобыстин я в президенты даже не баллотируюсь.

 

РУЖЕЙНИКОВ: Просто хорошие люди, чего бы не посидеть поговорить?

 

РАЗИН: Я  люблю вашу радиостанцию, и никогда не забуду и "Ранетов", и никогда не забуду Рому, который меня всегда приглашал сюда. Я был директором Ставропольской краевой филармонии, и вот я его пригласил ко мне на гастроли, он у меня выступал в Ставрополье. И когда мы с ним ехали на машине уже назад, он говорит: "Андрюха, сколько я здесь узнал! Ой, бегом на радио! Бегом на радио! Все надо рассказывать!" Вот вы понимаете, он скучал по этой студии. Он уже в пять утра, я его везу без пятнадцати пять, в шесть - самолет, он мне говорит, что вот "завтра эфир, я завтра все расскажу, какие у вас ставропольские люди интересные и какие анекдоты новые они мне рассказали!" Поэтому такой человек, который был заражен радио и очень любил эту маленькую комнату. И вот тут он  всегда сидел.

 

АНЦИФЕРОВ: Ладно, маленькую! Это у других маленькая!  У нас - ого-го!

 

РАЗИН: Но он любил эту комнату, и вот он здесь, как дома, был, понимаете? И, конечно, он ушел из жизни (царствие ему небесное, великий был человек вообще), но я хочу сказать, что мне очень приятно находиться в этой комнате, которую любил Рома, в комнате, которая действительно стала ему домом.

 

РУЖЕЙНИКОВ: Знаете, он был моим очень хорошим добрым приятелем. Я его знал довольно много лет, работал на двух радиостанциях (светлая ему память). Вот мы с Владом буквально о нем говорили, вспоминали Рому. Эх, ушли вы от ответа┘

 

РАЗИН: Ну, что, страна? Хочется что-нибудь стране сказать.

 

РУЖЕЙНИКОВ: Вот, вот!

 

РАЗИН: Поделиться хочется чем-то. Я человек коммуникабельный, у меня очень много домов. Я живу и в Ставрополе, и в Сочи, и в Краснодаре купил квартиру на прошлой неделе, и в Минске у меня дом.           

 

РУЖЕЙНИКОВ: Ну, и в других местах.

 

РАЗИН: И в других местах. Не буду говорить, где за границей.  Но люблю вообще везде путешествовать. И в субботу-воскресенье выезжаю. Вот накануне дня рождения, 17 сентября┘ (15-го у меня день  рождения), а 17 сентября очень приятно доложиться, что в городе Гомеле на мой концерт продано 17 тысяч билетов. Вы знаете, очень приятно, когда  25 лет на эстраде с "Ласковым маем", мы вдруг 17 тысяч билетов продаем, это все-таки рекорд.

 

РУЖЕЙНИКОВ: Причем, заметьте, не в самый экономически успешной в стране. Это классно, на самом деле!  

 

РАЗИН: Я хочу сказать, что 17 тысяч человек будет, и поэтому приятно 17 сентября в Гомеле выйти и увидеть опять такое.

 

АНЦИФЕРОВ: А было бы 20-го, было б 20 тысяч человек!

 

РАЗИН: Стадион просто не выдерживает больше 17-ти.

 

АНЦИФЕРОВ: К профессии. Понятно, что у нас профессия "циник", но все-таки вы настолько многосложный в своих проявлениях человек, может быть, вы как-то свои профессиональные устремления и свою деятельность сейчас охарактеризуете, кто вы все-таки, в первую очередь: продюсер, общественный деятельно?

 

РУЖЕЙНИКОВ: Или, знаете, как - человек, решающий проблемы?

 

РАЗИН: Есть очень много профессий. Когда меня назначили старшим судебным приставом в Сочи в Хостинском районе и на должность полковника юстиции, то это была полная  неожиданность для всех моих друзей, потому что они долго перепроверяли, звонили в Министерство юстиции, в Краснодарский край. Им говорили: "Да, Андрей Александрович Разин сейчас старший судебный пристав". Шатунов позвонил из Германии, говорит: "Неужели это правда?", я  говорю: "Да". - Он говорит: "Я лечу посмотреть, где ты." А я сидел, как раз у меня кабинет был в хостинском суде у старшего пристава. Приставы мои сидели отдельно, а у меня был отдельный кабинет в суде. Когда Юра зашел, увидел, говорит: "Ну, шеф, это, конечно, взлет!"

 

РУЖЕЙНИКОВ: Не "шеф", а "господин полковник"!

 

АНЦИФЕРОВ: Вы пришли туда по зову сердца?

 

РАЗИН: По зову сердца, потому что я юстицию очень люблю. Проработал там успешно семь лет, получил и грамоты, и звания. И только став депутатом Государственной Думы Ставропольского края, я сложил полномочия.

 

РУЖЕЙНИКОВ: Другой край, конечно.

 

РАЗИН: Нет, нельзя совмещать депутата Государственной Думы и полковника юстиции.

 

РУЖЕЙНИКОВ: И так хорошо!

 

РАЗИН: А, кстати, перешел куда? В Ростовский государственный юридический институт проректором Минюста России. Поэтому сегодня преподаю там. И мне тоже приятно. Это новая ипостась Разина. Поэтому, когда говорят: Разин, ты добился в музыке много всего. 47 миллионов билетов продал, две с половиной тысячи концертов дал,  12 коллективов "Ласкового мая", 12 Шатуновых, 12 Разиных одновременно, во всех городах страны пять лет косили эту страну!

 

АНЦИФЕРОВ: Вот, вот, оттуда-то и растет это мнение, что вы - циник.

 

РУЖЕЙНИКОВ: А можно я из 80-х  годов вопрос задам. Я просто сейчас вспомнил. Я давно его хотел задать и думал: если встречу, задам. Вы помните, в программе "Взгляд"┘

 

РАЗИН: Ой, да, да!

 

РУЖЕЙНИКОВ: В 88-м году был сюжет про двойников "Ласкового мая".

 

РАЗИН: И Ваня Кононов на памятнике. Памятник Пушкину. И Ваня  Кононов  (тогда был журналистом программы  "Взгляд"), и вот была прямая трансляция, он говорит: "Никто не видел Разина. Все покупают билеты, а их гастролирует очень много. Программа "Взгляд" все-таки  решила, что вот Разин". Но Ваня играл роль Разина, а я играл роль Ивана. Я говорю: "Я - журналист программы "Взгляд", а вот - Андрей Разин".  И нас окружила толпа, начали у Вани автографы брать. Ваня: "Подождите, дайте мне в эфир выйти". И когда на всю страну показали Ваню, и к концу все-таки сюжета я признался, что это я, журналист, - Андрей Разин, а Ваня Кононов - это журналист. Такое было разочарование этих людей, которые стояли вокруг памятника и говорили: "Наконец-таки мы увидели живого Разина! И программа, телевидение снимает!" Оказывается, журналист - и был Разин. Опять розыгрыш.

 

РУЖЕЙНИКОВ: Так вопрос у меня в  чем? Во-первых, я сразу говорю, для меня клонирование команды нравственным преступлением никогда не являлось. Это  нормально. Я помню пафос того сюжета, что вы - пострадавший. А теперь на самом деле, вы тогда уже эти клоны сами делали?

 

РАЗИН: Вы знаете, я же все-таки был приближен к семье Михаила Сергеевича Горбачева. Моя бабушка работала у его мамы.  И я понимал, что в стране не все так хорошо и что вот-вот что-то  начнется. И КГБэшники, шесть  семей, которые охраняли Марию Пантелеевну в селе Привольном, приходили, говорили: не храните деньги, будет обмен денег. Естественно, я чувствовал это все и понимал, что вот-вот где-то будет конец.

 

РУЖЕЙНИКОВ: Надо заработать.

 

РАЗИН: C фирмой  Мелодия" что мы зарабатывали? Вышло 20 миллионов пластинок группы "Ласковый май ", мне за это заплатили 60 рублей. С гастролей я получал полтора рубля с каждого места. Я приходил на стадион, меня не интересовало, проданы билеты, не проданы. Сколько у вас мест? - 10 тысяч.  - Полтора рубля мои, остальное все ваше.

 

РУЖЕЙНИКОВ: Это нормальный подход.

 

РАЗИН: Нет, это разинский был подход такой. И предоплату за концерт я получал за полгода вперед. Приезжал из Ташкента человек, я говорю: "У меня сроков нет, только через шесть месяцев". Но деньги он уже привозил. Он продавал квартиру, дома, все продавал, потому что он┘

 

РУЖЕЙНИКОВ: Иногда даже свою квартиру продавал.

 

РАЗИН: Он свою продавал. Потому что поднимался в 3-4 раза на продаже билетов "Ласкового мая", он имел прибыль. Я знал, что закончится это все плохо, потому что Артема Тарасова чуть ни посадили в тюрьму за уплату 90 тысяч партийных взносов. У нас, слава богу, не было ни комсомольцев, ни профсоюзников, ни Шатунов, ни я не состояли в комсомоле. По сегодняшний день не состою ни в одной партии и никогда не создавал. Поэтому членских  взносов никаких не платил,  но понимал, что деньги огромные и все равно спросят. А они ловили, где вот? Подоходный налог платили площадки. А вот сколько  Разин получал, никто не мог вычислить.

 

РУЖЕЙНИКОВ: А что тогда было страшнее: спросят или грохнут?

 

РАЗИН: Грохнут. Потому что директора Елисеевского магазина за 23 тысячи расстреляли, а у меня в подвале было 8 миллионов. И я всё это понимал.  А там, где я служил, в воинской части 40526 в Новочеркасске, расстреляли троих моих руководителей, которые украли, по-моему,  28 тысяч. Расписывались за солдат, подделывали ведомости, и привели приговор в исполнение в 1988 году. Поэтому я понимал, чем я рискую.

 

АНЦИФЕРОВ: Масштаб.

 

РАЗИН: Поэтому я пошел в налоговую инспекцию (тогда было это финуправление) и задекларировал свои доходы. И вот на сегодняшний день, я единственный человек, который имеет решение суда уже российского, который подтвердил ту мою декларацию, сегодня я задекларировал 32 миллиона долларов США, это по тем ценам. И сплю спокойно поэтому.  Я единственный,  даже Алла Пугачева, никто этого не сделал, а я это сделал. Группа "Ласковый май" заплатила все налоги.

 

РУЖЕЙНИКОВ: Вы знаете, я вспоминаю историю.

 

АНЦИФЕРОВ: Спи спокойно┘

 

РУЖЕЙНИКОВ: Нет. Много-много лет назад  была такая программа, которая называлась "Акулы пера", собирались тогда еще совсем молодые журналисты. Тогда вообще не спрашивали, сколько у шоу-бизнеса денег. Был только один человек, вот сегодня я встречаю второго человека, который называет суммы реальные.  Я помню, спросили у Александра Васильевича Новикова, причем, спросили так: "Ну, а сколько у вас денег-то?", вот буквально так. Александр Васильевич так: "Ну, я не знаю, в деньгах, наверное, миллионов пять долларов". Так спокойно-спокойно. А это где-то 1993 год. Мол, чего ты спрашиваешь?  Тоже мне, вопрос какой? Давайте, мол, о музыке поговорим. Вот Разин молодец тоже!

 

РАЗИН: В 1993 году уже можно было иметь пять миллионов долларов, попробуйте в  1988 году об этом сказать. 93-я Прим.

 

РУЖЕЙНИКОВ: Ну, да. И все.

 

АНЦИФЕРОВ: Ну, вот, хорошо. Тогда фирма "Мелодия" платила 60 рублей эти несчастные. А  вот все-таки наследие и фонограммы  "Ласкового мая" приносят сейчас доход?

 

РАЗИН: Бешеный доход.  Я вам хочу сказать по прошлому году. Я в российском авторском обществе получил 5 миллионов 800 тысяч рублей как правообладатель всех песен "Ласкового мая".

 

АНЦИФЕРОВ: Это за механические носители?

 

РАЗИН: Да, механические носители. Это вдвое больше, чем Алла Борисовна Пугачева. А почему? Потому что популярность "Ласкового мая"  и вот даже эта продажа 17 тысяч билетов,  я же работаю один, без Шатунова, вы понимаете? 17 тысяч билетов  продано на Разина, не на Шатунова!

 

РУЖЕЙНИКОВ: Скажите, а зрители об этом знают, которые билеты покупают? Это важно очень.

 

РАЗИН: Конечно. Они покупают-то билеты именно на основной состав группы "Ласковый май" под  руководством Андрея Разина, несмотря на то, что я сегодня работаю в строительстве. Я сегодня в Москве работаю в крупной строительной компании заместителем генерального директора по развитию. Крупная компания, которая миллион 300 тысяч квадратных метров жилья строит только в Москве. Несмотря на то, что я являюсь  депутатом Государственной Думы Ставропольского края, председателем Фонда культуры Ставропольского края, директором Международного олимпийского фестиваля "Сочи-2014", несмотря на то, что я проректор  Ростовского государственного юридического института, снимаю сейчас второй фильм о "Ласковом мае". И все это должно помещаться в одном человеке. Трудно, конечно, все это удержать, но стараюсь все-таки быть везде полезным и всего добиваться. Но, прежде всего,  я вам хочу сказать, что помогает? Помогает, конечно, детдомовский опыт. То, что 16 лет прожил в детском доме и практически всем пацанам своим помог, не стыдно сказать, 150 квартир купил, 150 машин. Все они счастливые, довольные. Потому что  государство начало давать квартиры детдомовцам только в 2005 году. А я в 1986  году всем купил квартиры.

 

РУЖЕЙНИКОВ: Вы - молодец.  Но вот зачем вы это делаете? Нет, своим - это понятно, это дань.

 

РАЗИН: Чтобы совесть была на месте, чтобы совесть была чиста.

 

РУЖЕЙНИКОВ: Нет, а все остальное, Андрей?

 

РАЗИН: Когда мы заработали первый миллион, я сказал: "Юра, давай твоим воспитателям и моим всем купим". И мы взяли этот миллион. Квартиры стоили 5-6 тысяч, пошли и купили. Почему? Потому что купили, а потом еще 32 заработали.

 

РУЖЕЙНИКОВ: А все остальное-то вам зачем? Вот это совесть, это понятно абсолютно. Это понятно, и честь вам и  хвала.

 

РАЗИН: Хочу вам сказать, что у нас три миллиона детдомовских,  700 тысяч бездомных. И статус воспитанника детского дома, когда "Ласковый май" начинал восхождение, был ниже нижнего. Вот, например, если приходит уголовник устраиваться на работу, который отсидел 10 лет в тюрьме, или приходит пацан из детского дома  устраиваться на работу, у них одинаковый статус: его не берут и уголовник не  берут. 

 

РУЖЕЙНИКОВ: Конечно, конечно.

 

РАЗИН: А когда "Ласковый май" появился, то дети богатых людей приходили в детский дом и просились в  детский дом.

 

РУЖЕЙНИКОВ: Сделайте нам справочку, да?

 

РАЗИН: Почему? Потому что мы хотим, как "Ласковый май" тоже  быть воспитанниками детского дома. Статус поднялся, вы понимаете? И "Ласковый май", как бы кто ни говорил, кто бы нас ни ругал, но это именно детдомовские ребята подняли статус детей-сирот.

 

РУЖЕЙНИКОВ: Вы знаете, даже если вы правы хотя бы на 10%, а мы думаем, что вы правы гораздо больше, чем на 10%, честь вам за это и  хвала. Говорю без тени иронии. Злой вопрос пришел нашему сегодняшнему гостю Андрею Разину: "У вас в гостях сегодня музыкант или бухгалтер?" Я сразу хочу вас оправдать, знаете, чем? Есть такая история. Был такой музыкант, он умер совсем недавно, легендарный - Бо Диддли. Это действительно великий музыкант, ничего не скажешь! Его никогда бухгалтером не называли. Где-то за полгода до смерти у него был сердечный приступ. Его унесли с концерта. Первый вопрос, который он задал своему менеджеру после того, как пришел в себя┘