Сергей Стиллавин и его друзья Константин Юшкевич

СТИЛЛАВИН: Рубрика "В ролях" появилась в нашем эфире, вы знаете, этой осенью, и мы стараемся приглашать к нам в гости тех людей, которых знаем, любим по фильмам, может быть, они на экране или за кадром, за камерой, у сценарного, можно сказать, стола, но которые, я уверен, интересны, и которые делают это время. Я понимаю, что глупо, наверное, начинать с благодарности, это как-то немножко иногда не искренне выглядит, но я постараюсь, глядя в глаза сказать Константину Юшкевичу, что он - один из тех актеров, кто вот лично меня очень интересует в эти несколько последних лет. После просмотра тех фильмов, которые мы уже обсуждали, у нас ведь по пятницам рубрика "Кинолюбы", где мы, не взирая ни на что, честные оценки даем, с нашей точки зрения, с точки зрения народа, естественно.

ВАХИДОВ: Невзирая на Гошу Куценко.

СТИЛЛАВИН: На того самого Гошу, который подарил мне встречу с обувью "кроксы", явившись однажды в убитых "кроксах". И Костя в тех фильмах, которые мы видели, привел меня к такому выводу. Я вообще ориентируюсь при выборе какого-то нового фильма на людей, на персонажи, на актеров. И я понимаю, что я в любом случае посмотрю любой новый фильм, в котором ты сыграешь.

ЮШКЕВИЧ: Спасибо вам.

СТИЛЛАВИН: Вот обязательно. Потому что те роли, которые ты нам подарил на экране, я не хочу сказать, знаешь, вытягивают фильм и так далее, но действительно это здорово. И я рад, что ты не отказался придти сегодня к нам в гости.

ВАХИДОВ: Спасибо большое.

СТИЛЛАВИН: Константин Юшкевич у нас сегодня в гостях. Костя, начнем, наверное, с фильма-рассказа, мы ему уделяли достаточно много времени, и несколько вот этих новелл, последняя финальная из которых…

ЮШКЕВИЧ: "Разгорится пламя".

СТИЛЛАВИН: В которой ты сыграл и прекрасная молодая женщина. Правда, это было потрясающее откровение для нас, потому что есть, например, новелла про бабку вот эту, пиковую даму, грубо говоря, она нас немножко замучила своей отвлеченностью от жизни, мы не настолько, наверное, тонкие эстеты. Но когда мы посмотрели последнюю вещь, после этой новеллы я понял, что фильм откровенно состоялся, и вот эта история 40-летних мужчин.

ВАХИДОВ: Сергей просто как раз в этом году перешагнул этот рубеж.

ЮШКЕВИЧ: Добро пожаловать. Лучше не будет, я тебе скажу.

СТИЛЛАВИН: С подрастающими женщинами, которые все подрастают и подрастают, никак не могут остановиться, это, конечно, наверное, очень такая примета времени нашего. Костя, ты принимал участие в подготовке именно этой новеллы?

ЮШКЕВИЧ: Нет, в подготовке я не принимал, но вы вспомнили первую новеллу "Мир крепежа", это же был отдельный короткометражный фильм, который на "Кинотавре" занял первое место в конкурсе. И после этого продюсерам пришла такая безумная, можно сказать, идея сделать еще кино из этого. Так как Михаил Сигал, он же режиссер, он же автор сценария…

ВАХИДОВ: Был у нас здесь в студии.

ЮШКЕВИЧ: Обладает литературным даром, у него много еще было материала литературного. Он в краткие сроки сформировал сценарий. Я подключился, можно сказать, вообще на последнем этапе. Ко мне на "Кинотавре", просто там картина моя участвовала в полном метре, подошли продюсеры и предложили встретиться в Москве и материал мне принести. И мы после "Кинотавра" встретились в Москве. Они говорят, что это прекрасная новелла. Я, конечно, да, давайте прочитаю, но когда я начал читать, я чуть-чуть в некий впал шок.

СТИЛЛАВИН: От чего?

ЮШКЕВИЧ: Нет, я вижу, что на уровне, на бумаге это очень прикольно, то есть по-актерски.

СТИЛЛАВИН: Но возможно ли это сделать?

ЮШКЕВИЧ: На то, что происходит там, такие замечательные тексты написаны, это ирония. И я просто думал, может быть, по поводу себя, как это сыграть. У нас до недавнего времени не было таких вариантов каких-то эротических, и я долго, не долго, но задумался. И я рад, что согласился. Я просто говорю: "А мне можно с режиссером пообщаться?". Мы с Михаилом встретились в кафе, буквально уже 5 минут поговорив, я понял, что это адекватный человек, он знает, что хочет, я таких людей уважаю очень, особенно режиссеров. И я просто доверился, что называется, его таланту…

СТИЛЛАВИН: Ты когда читал сам сценарий, видел за ним правду жизни или целиком художественно просто классно написанную вещь?

ЮШКЕВИЧ: Нет, вы знаете, первое, что мне понравилось, - это ирония. Вообще, мне нравится, когда есть ироническая несколько вещь, может быть, потому что я учился у Марка Анатольевича Захарова. Если нет какой-то такой, то совсем серьезно тоже скучно. Я понимаю, что здесь в этом суть, и это почему я, может быть, несколько испугался, потому что это очень сложно сделать… Это задача довольно сложная, такое - не ха-ха-ха, а чтобы это было…

СТИЛЛАВИН: Тонко.

ЮШКЕВИЧ: Тонко - не тонко, на грани. Когда на грани, всегда это сложно. И когда начали снимать, там режиссер говорил, что делать, даже, может быть, я чуть-чуть не так думал по ходу съемок, он говорил какие-то вещи, замечания. И когда я уже материал посмотрел, я понял, что он был на все 120 процентов прав. Люди смотрят эту новеллу, они делают какие-то акценты, на самом деле, там акцентов нет. Там и этот герой, который играет, - это тоже своеобразное поколение, своеобразный человек. Может быть, он историей так бравирует, но он тоже ее по верхушкам знает. Просто так случилось…

СТИЛЛАВИН: Смотри, это хороший твой комментарий относительно того, что и он тоже сам по себе чудило, который, естественно, не с факультета истории приехал.

ЮШКЕВИЧ: Нет, он редактор журнала, предполагается, что у него какое-то образование есть, может быть, даже университетское. Но при этом речь, может быть, не совсем о том, что молодое поколение такое ужасное, а старшее такое прекрасное. Мне кажется, это извечно, всегда так бывало и будет. Просто у нас получилось так, что это очень резкая смена вообще всего, и строя, и чего только не было. Я из поколения, которое Советский Союз еще застал…

МИТРОФАНОВА: А я не помню, в школе у меня фамилии Сталин в учебнике не было. Я училась, я окончила в 1987.

СТИЛЛАВИН: Костя, а скажи, пожалуйста, этот герой, - почему он так отозвался у нас у всех…

ВАХИДОВ: В ваших сердцах, в сердцах 40-летних.

СТИЛЛАВИН: Да, этому просто 40 через полгода. Почему отозвался, потому что есть правдивые вещи в этой истории? Нам всем кажется, что между поколениями пропасть, и блестящая фраза, наверное 2012 или 2013 года в русском кинематографе, это - о чем с тобой и дальше…

ЮШКЕВИЧ: Кстати, об этой фразе. Я когда читал, у меня была улыбка. Когда показывали на "Кинотавре" первый раз, я даже не ожидал, что будет такая реакция.

СТИЛЛАВИН: А какая была реакция? Браво?

ЮШКЕВИЧ: Да. Я понимал, что это забавно, но иногда…

СТИЛЛАВИН: Она глубже, чем забавность, если так по-русски сказать? Ты так и не осознал до сих пор, что ты сделал для нашего поколения? Ты вытащил…

ЮШКЕВИЧ: Я это говорю чисто с актерской, после первого прочтения у тебя какие-то прогнозы рождаются вне зависимости от опыта… Но я не считал, что это будет такая реакция…

СТИЛЛАВИН: Что это бомба?

ЮШКЕВИЧ: Все мне говорили, но я как-то настороженно отнесся. Нет, я понимал, но что прямо вот так, что это какая-то цитата будет.

СТИЛЛАВИН: Костя, я не психолог, но мне кажется, тебе не очень дискомфортно в своем возрасте сегодня, ты чувствуешь себя органично, правильно?

ЮШКЕВИЧ: Органично. Иногда бывает, конечно, дискомфортно, что-нибудь болит.

СТИЛЛАВИН: Утром. Понимаю. Но, тем не менее, сейчас нормально, зрачки не расширены. Скажи, пожалуйста, ты понимаешь, есть ли, на самом деле, между такими поколениями пропасть непреодолимая?

ВАХИДОВ: Ты про болезнь сейчас?

СТИЛЛАВИН: Нет, я про 30-летних и 40-летних, что между нами действительно пропасть эта?

ЮШКЕВИЧ: Есть, на самом деле, есть. Но это нельзя назвать пропастью. Я говорю, уже повторю, что это всегда было. Я имею небольшой опыт сочинительства, правда, в компании, когда выходит фильм, в принципе, мы пытаемся сочинять о том, о чем знаем, в частности, про 40-летних, про их проблемы и про всякие перипетии, которые могут случаться с друзьями, знакомыми, опыт впитывается, потом как-то воплощается…

СТИЛЛАВИН: Пропасть?

ЮШКЕВИЧ: Это нельзя назвать пропастью, потому что, наверное, волнуют в каждом возрасте разные какие-то ситуации, разные проблемы. Мы когда сочиняли, я решил почитать, что пишут - комменты об игре, кому-то понравилось, кому-то не понравилось. Я вижу, человек, который пишет этот комментарий, - это где-то, наверное, 18,17-летний человек, который с этими проблемами, дай бог, он доживет до этого возраста, обязательно столкнется. Это понятно, он их просто не понимает. Меня тоже, наверное, в 18-17 лет другие вещи волновали. Я не думал, что так все будет… Я думал, что будет прекрасно, и все будет. Хотя, вроде все хорошо, по большому счету. Поэтому, наверное, просто в каждом возрасте волнуют разные проблемы.

МИТРОФАНОВА: А как можно в 16 лет читать "Обломова"? И понимать это?

СТИЛЛАВИН: А "Войну и мир" в 5-м классе как читать?

ЮШКЕВИЧ: Вы знаете, насчет "Войны и мира", только, по-моему, не в 5-м, там позже мы изучали это…

СТИЛЛАВИН: В 8-м, наверное.

ЮШКЕВИЧ: Я, наверное, один из немногих, который прочитал это произведение…

МИТРОФАНОВА: Но только военные сцены. Про любовь не читал, перелистывал.

ЮШКЕВИЧ: Не перелистывал, не было тогда технологий таких, по диагонали.

МИТРОФАНОВА: А девочки наоборот, я пролистывала все военные сцены проматывала, а читала только про любовь.

ЮШКЕВИЧ: Но при этом я увлекался рисованием, я даже какие-то иллюстрации делал, у меня дома даже сохранились, где-то красками рисовал, как я представлял героев…

СТИЛЛАВИН: Кого бы ты сыграл из "Войны и мира"?

ЮШКЕВИЧ: Когда-то хотелось, конечно, Болконского сыграть очень.

СТИЛЛАВИН: Так по виду Пьер.

ЮШКЕВИЧ: Сейчас уже да.

СТИЛЛАВИН: Только худой. Кстати говоря, что делает экран и телека, и кино с людьми. У Кости рост 190, он худой такой, стройный человек. В фильме он нормальный.

ЮШКЕВИЧ: Просто фильм-то снимали давно, иногда делают, что после 6 часов не есть, можно поменяться…

СТИЛЛАВИН: Кость, ты - 17-20-летний, - что бы тебя напрягло в тебе сегодняшнем? Если ты говоришь, что да, с возрастом, это понятно, что все меняется, приоритеты.

ВАХИДОВ: Жизненный опыт, в первую очередь, появляется.

ЮШКЕВИЧ: Я, наверное, в этом возрасте более нетерпимый был. Может быть, мне это и не понравилось, я подумал, что ты, брат, размяк вообще, спорить не умеешь больше. Потому что я не был совсем шпаной, но я был конфликтный, на уровне: делаю, что хочу. Сейчас я, наверное, не такой. Может быть, в том возрасте меня напрягло, а в этом меня будет напрягать то, что я был такой…

ВАХИДОВ: А в твоих детях что тебя сегодня напрягает?

МИТРОФАНОВА: Константин признался - 9 и 13.

ЮШКЕВИЧ: Да, девочки.

СТИЛЛАВИН: Под давлением признался.

ВАХИДОВ: Тринадцать - такой тяжелый возраст, подросток уже девочка.

ЮШКЕВИЧ: В какой-то мере не только у меня, у друзей дети, их как-то так не заставишь, не сделает. Я понимаю, что и мы такие были, но ничего не нужно. Вроде ты сейчас в бытовом плане все, что хочешь…

ВАХИДОВ: Мы попроще.

ЮШКЕВИЧ: Попроще, и поэтому их очень сложно мотивировать, понимаете?

СТИЛЛАВИН: А вспомни себя в 13, в 15 лет, что ты сделал под давлением или без давления, то, что родители сказали: о, молодец! Я не помню этого за собой.

ЮШКЕВИЧ: Нет, я какие-то книжки читал. Правда, читал, конечно, то, что мне нравилось, я фантастику очень любил, и всю антологию советской фантастики от и до.

СТИЛЛАВИН: Не было давления тогда особенного со стороны родителей?

ВАХИДОВ: Нет, не было товарно-денежных отношений в обществе, и поэтому замотивировать ребенка любого можно было словами. Но, по большому счету, переговорив с ним, поговорив, обсудив…

СТИЛЛАВИН: Нет, ты сейчас занимаешься пропагандой, а если серьезно, а что вас каждого заставляли делать родители?

ВАХИДОВ: Меня никто не заставлял.

МИТРОФАНОВА: Летом читать заставляли. Летом неохота было читать дополнительную литературу.

ЮШКЕВИЧ: Меня, вы знаете, не заставляли ходить в музыкальную школу. Хотя, может быть, зря. Я всегда завидовал людям, которые поют и играют хорошо сейчас.

СТИЛЛАВИН: Константин Юшкевич у нас сегодня в гостях, не только актер, но и сценарист, и продюсер, и фильм "Рассказы"… Смотрите, артачится, не признает гениальности своей роли, но это придет позже. А "Игра в правду", где ты не только исполнял чью-то волю, но и сооружал это все дело. Мы уже обсуждали этот фильм. Не могу сказать, что поклонниками являемся этого фильма, потому что…

ВАХИДОВ: Нет, поклонниками Гоши Куценко.

СТИЛЛАВИН: Нет, Гоша наш друг, товарищ, все понятно.

ВАХИДОВ: Брат.

СТИЛЛАВИН: Брат, и мы к нему прекрасно относимся, мы понимаем, что он второй раз потерял деньги после фильма "Дикари" опять вступил на эту скользкую дорожку. Ты пострадал меньше, наверное, в материальном плане от этого кино? Мы просто смотрели на сборы.

ЮШКЕВИЧ: А ты говоришь правду? Нет, я не пострадал. Вообще, "Игры в правду" я продюсером не являюсь, я являлся таким продюсером, сопродюсером "Упражнения в прекрасном". Но это только для титров, на самом деле, я плюшевый продюсер. Продюсер настоящий, мы сейчас вспомнили Гошу Куценко, - он, у него есть талант, нужный для продюсера, общаться с людьми, заинтересовывать.

СТИЛЛАВИН: Это называется в народе разводила такой, типа: давай, давай, снимемся. Все, ты уже снялся, пошли, пошли, снимаемся, мотор, поехали. Нет, мы Гошу любим, правда.

ЮШКЕВИЧ: Это прекрасно. Если бы не он, не было бы у нас проекта ни одного, то, что мы своей компанией что-то снимали…

СТИЛЛАВИН: Нам показалось, что "Игра в правду" более художественная, литературная история, чем те же рассказы, например.

ЮШКЕВИЧ: Нет, конечно. Прежде всего, изначально у нас же был спектакль. Понятно, что, может быть, там существует кого-то, кто любит очень кино, раздражает некая театральность. Но все фильмы некоторые, которые в одном пространстве, допустим, 3-4 артиста, это все равно принцип театральный. То есть, у нас даже принцип классицизма, то есть здесь и сейчас, и все время движется в реальном, это, конечно, театральный прием достаточно. Может быть, поэтому. не знаю. Мы писали диалоги, нам казалось, что это современно, и, главное, что как актер, ты, когда пишешь диалоги, ты это проверяешь.

СТИЛЛАВИН: На ком?

ЮШКЕВИЧ: На себе или на приятеле… Потому что, когда там присылают некоторые сценарии, думаешь, что это, как человек написал, откуда он взял, много нестыковок таких логических мы пытались избежать.

СТИЛЛАВИН: Логических, да, но мне кажется, что в том и проблема сегодня сценариев, мы об этом много раз в студии говорили.

МИТРОФАНОВА: И "Аватара" тоже?

СТИЛЛАВИН: "Аватар" - переводная вещь, что ты, там дорабатывали мастера дубляжа, оттачивали. Нет, серьезно, у многих наших сценариев, особенно тех, которые комедийные или мелодраматические, у них оторванность от жизни. Потому что я вижу, что этих людей - сценаристов - их не встретишь ни на рынке, ни в автобусе, ни в самолете, они вообще в космосе живут где-то и выдумывают, высасывают из пальца эти особенно юмористические сценарии, они не имеют отношения к жизни народа вообще никакого. А если мы снимаем кино все-таки для людей, надо говорить хотя бы человеческим языком. И когда логические нестыковки, да, это совсем уж позорный сценарий, это на три с минусом, но мне кажется, что для хорошего, для большого кино нужно подмечать народную жизнь. Грубо говоря, как это делал Шукшин.

ЮШКЕВИЧ: Согласен с вами полностью.

СТИЛЛАВИН: А эти люди не живут народной жизнью. Я не говорю о том, что ты ходишь в куртке "Дольче и Габанна"… Но, если бы ты, брат, ходил в "Адике" строгаче в черном с тремя полосками, и тебя бы принимали за своего эти ребята челябинские, например, другая была бы история.

ЮШКЕВИЧ: Нет, если мне дадут такую роль, я буду ходить и в "Адике". У нас есть спектакль "Ледиз найт", мы иногда ходим там в стрингах, про мужской стриптиз спектакль.

СТИЛЛАВИН: Это понятно, что актер - такой тертый калач, ничто не устыдит. Ты скажи, пожалуйста, ты как считаешь…

МИТРОФАНОВА: В стрингах неудобно, докажи же.

ЮШКЕВИЧ: Отвратительно. 12 лет играем до сих пор, зачем же я это делаю.

СТИЛЛАВИН: Костя, ты считаешь, что просто, может быть, зритель как бы не готов к этому? Потому что все тоскуют о том, чтобы вернулись киновремена те старые. Времена те старые, о которых тоскует зритель, одним из королей был, естественно, Марк Захаров с кинопродуктом.

ЮШКЕВИЧ: Опять же, если вы помните его кино, они достаточно театральны, и это прекрасно.

СТИЛЛАВИН: Да, да, я и говорю, что теми фильмами восторгаются. В чем разница между теми фильмами и, например, "Игрой в правду"?..

МИТРОФАНОВА: Константин, а ты знаком с Сергеем Безруковым?

СТИЛЛАВИН: Нет, погодите, Маргарита, зачем же вы нас в бездну… Как ты думаешь, почему этот фильм не собрал зрителей, если все-таки мы мерилом видим зрительский интерес?

ЮШКЕВИЧ: Если серьезно говорить, кроме шуток, то есть прокатная политика, может быть, аудитория наша, электорат, вообще эта аудитория, на которую мы теоретически рассчитывали, это может быть, мой возраст, ее очень сложно в кино загнать. Я сам люблю кино смотреть, но я хожу в кино только на мультики, потому что когда у меня есть время, я не могу пойти на то, что я хочу, приходится идти…

СТИЛЛАВИН: Так разве продюсеры изначально не понимали, что аудитория кино - это 20-25, а здесь фильм для 40 плюс?

ЮШКЕВИЧ: Нет, понимали, так поэтому там и бюджет не 30 миллионов, не 50 миллионов. Бюджет, в принципе, довольно скромный.

МИТРОФАНОВА: Просто кто-то "Кайен" продал.

СТИЛЛАВИН: Не пришел зритель на этот фильм, такой вердикт.

ЮШКЕВИЧ: Я не знаю, конечно.

СТИЛЛАВИН: Сегодня в рубрике "В ролях" у нас в гостях Константин Юшкевич, актер, человек, которого мы рады видеть в нашей студии. Несмотря на то, что он никак не соглашается с нашими какими-то аргументами, это его право, есть свое мнение, естественно. Костю мы знаем и по многочисленным сериалам. В принципе, за плечами, если не врет статистика в интернете, может быть, у Кости свои данные, 57 фильмов, в которых…

ЮШКЕВИЧ: Да ладно. Где же эти деньги?

СТИЛЛАВИН: И среди этих работ большинство все же сериальные работы, но рады, что именно кинороли относятся к более позднему периоду. Костя, про кино про большое понятно, кстати, если уж так говорить, есть ли сейчас какие-то проекты, может быть, ты не имеешь права по контракту о них говорить? Расскажи нам.

ЮШКЕВИЧ: Нет, почему. У меня вышло кино, но, опять же, такое скромное локальное, в мае были съемки, опять же, режиссер, он же автор сценария, он же сам монтировал, он живет наполовину в Америке, он туда возил материал, и была премьера в рамках фестиваля "Другое кино" в кинотеатре "35 миллиметров", называется "Про жену, мечту и еще одну". Где я играю две роли, это тот же человек, там есть некая такая ироничная мистика опять же.

СТИЛЛАВИН: Да, ты нам не раскрывай историю. А затравка в чем?

ЮШКЕВИЧ: Затравка в том, что у нас всегда есть какие-то мечты, и там тебе дается, показано два варианта. У человека две мечты, в одном измерении у него одна мечта, но хочет все равно ту, в другом - женщина, которая с ним, она в разных там… Это скромное кино…

СТИЛЛАВИН: Есть на трэккере уже? Ты, кстати, как относишься к тому, что сливают продукцию…

ЮШКЕВИЧ: Рассказывали про "Игру в правду", конечно, я не являюсь продюсером, я деньги не считаю, что ты что-то делаешь, ты хочешь, чтобы люди увидели твой труд, не просто в стол куда-то. Раз уж так получается, значит, люди смотрят в интернете. Это плохо, конечно.

СТИЛЛАВИН: Что надо сделать, чтобы до людей такие фильмы доходили? Если идиотская ситуация, что кино сегодня это для молодежи 18-27…

ВАХИДОВ: И прокатную политику определяют продюсеры, и владельцы киносетей.

СТИЛЛАВИН: Как сделать так, чтобы в кино ходили нормальные люди, так сказать, взрослые?

МИТРОФАНОВА: Парковки около кинотеатров организовать.

СТИЛЛАВИН: Или человек в возрасте 40, 35-45, у него вообще в жизни нет времени, для того чтобы потратить два часа на фильм и два часа еще на дорогу минимум туда-сюда.

МИТРОФАНОВА: И на парковку 40 минут. Вы знаете, почем в центре ставят? 300-500 рублей около кинотеатра "Октябрь" припарковать машину.

СТИЛЛАВИН: Получается, 5 часов нужно человеку, для того чтобы потратить время на фильм. А еще надо поверить в то, что это тот фильм, с которого не хочется уйти после первых 15 минут.

ЮШКЕВИЧ: Это большая проблема. Как раньше говорили: знал бы прикуп, жил бы в Сочи. Если эту проблему решить, то, я не знаю…

СТИЛЛАВИН: Ты сам смотришь кино?

ЮШКЕВИЧ: Я смотрю очень много кино, но в последнее время я больше сериалы смотрю.

ВАХИДОВ: Смотришь иностранные сериалы?

ЮШКЕВИЧ: Именно их и смотрю. Иногда и наши…

ВАХИДОВ: Что последнее посмотрел?

ЮШКЕВИЧ: Закончился сериал "Брекинг Бэд". Это было очень печально.

ВАХИДОВ: Кстати говоря, опять же возвращаюсь к истории, если бы не интернет, сериал бы не получил в свое время где-то на рубеже 2-3 сезона огромную армию поклонников по всему миру. Волнует ли эта армия продюсеров?

ЮШКЕВИЧ: АМС-студия, по-моему, она же была небольшая. По-моему, то ли "Брекинг Бэд", то ли что, стали у нее появляться такие проекты. Но это я не знаю, как в Америке устроено телевидение. Мое подозрение больше, что платные каналы, поэтому все, что я вижу там не толерантное, мне очень это нравится, не приглажено по-голливудски. Допустим, я езжу в поездки, я там скачиваю на планшетник и смотрю сериалы. Потому что я лучше буду смотреть подряд 14 часов хорошего кино, а это хорошее кино, шедевры сериальные, к сожалению, чем потеряю 10 на тупых фильмах. Я не буду озвучивать.

СТИЛЛАВИН: Что ты видел из работ наших отечественных, что-то тебя порадовало?

ЮШКЕВИЧ: Из последних я посмотрел "Пепел", довольно любопытная работа. А до этого с Пашей Деревянко я даже видел по телевизору, и потом уже посмотрел отдельно "На обратной стороне Луны"…

ВАХИДОВ: Наша адаптация английского сериала.

ЮШКЕВИЧ: Нет, во-первых, меня порадовала сценарная штука. Как-то необычно все. Чем радуют, допустим, западные сериалы, это филигранное искусство сценаристов, такие правдивые какие-то ситуации так неожиданно прописывать, что аж прямо завидки берут.

ВАХИДОВ: Ты же пишешь сценарий. В чем проблема в России современных сценаристов, наших опять же людей, которые в наше время живут, сегодня, здесь вместе с нами, в чем проблема, почему они не могут писать? Почему они не могут написать по масштабу такой хотя бы синопсис истории?

СТИЛЛАВИН: Может, мало с народом общаемся?

ЮШКЕВИЧ: Во-первых, наверное, надо писать про то, что ты более или менее знаешь и понимаешь, и должно тебя просто очень сильно волновать. Про профессиональную составляющую у нас ВГИК, литературный институт вроде всегда были самые хорошие, я не берусь это судить. Во-вторых, насколько я знаю, может быть, труд сценариста - это не очень оплачиваемый, плохо оплачиваемый. Являясь сценаристом, мне, конечно, выгодней работать артистом, чем затратить полгода на написание. Поэтому это какой-то энтузиазм, альтруизм должен существовать, тебя должна эта тема волновать очень сильно, ты должен тогда, наверное, получать. Нельзя делать просто так с холодным носом, тогда и будет все приблизительно. Не знаю, может быть, такой рецепт. А насчет западных сериалов, конечно, насколько я читал, не знаю, там, по-моему, лучшие силы сейчас туда перетягиваются из большого кино, в том числе, и сценарные, это видно.

СТИЛЛАВИН: А в каких условиях, Костя, работает наш актер сериальный? Для тебя это было тяжело, изнурительно как-то, мучительно, потому что в нескольких десятках ты снялся?

ЮШКЕВИЧ: Смотря, какой проект опять же. Надо отметить, улучшились гораздо. Сейчас у меня есть возможность выбирать, это главное, поэтому, может быть, я не попадаю в такие проекты.

СТИЛЛАВИН: Когда ты почувствовал, что,наконец-то, не ты бегаешь за кем-то, а тебе присылают, и ты можешь сказать "нет"?

ЮШКЕВИЧ: Если про сериальный бизнес говорить, то, может быть, года четыре. Совсем недавно, даже, может быть, раньше. А кино, просто это так плохо - разграничивать. Допустим, я до этого был больше театральным артистом, и, уйдя из театра репертуарного, из Ленкома, я как-то для себя определился, что буду играть в том, что реально хочу играть, и что мне нравится…

МИТРОФАНОВА: Без стрингов…

ЮШКЕВИЧ: Нет, со стрингами до сих пор, но это просто проект. Не знаю, просто многие не смотрели, сейчас подумают, что я там…

ВАХИДОВ: Гоша просто поддерживает этот проект на плаву. Ходят? До сих пор ходят?

ЮШКЕВИЧ: Я не знаю, мы уже даже в конце говорим другой текст: люди, мы уже не знаем, зачем занимаемся, может быть, мы это уже закончим? И там, как на новогодней елке: нет, хотим. Нет, видимо, этот проект получился очень, кто ходил, несколько раз ходит за хорошим настроением. Он позитивный, прежде всего.

СТИЛЛАВИН: Ты с легким сердцем перестал в театре работать?

ЮШКЕВИЧ: Нет, конечно. Я работал в Ленкоме, этот театр до сих пор нравится, это, по моему мнению, один из лучших театров российских, тем более, мастер Марк Анатольевич Захаров - мой мастер был. Я с детства любил…

СТИЛЛАВИН: Это было добровольное решение?

ЮШКЕВИЧ: Это было добровольно. Ситуация так сложилась, потому что мне какие-то вопросы надо было решать, в том числе, финансовые, что театр не мог решить. А, находясь в свободном плавании, при лучшем стечении обстоятельств я эти проблемы решил в довольно краткие сроки. И можно уже сосредоточиться на какой-то работе, не думать, чтобы не распыляться. Поэтому в театре как-то так. И в кино с полным метром мне хотелось бы так же. Если я какой-то кредит доверия, как вы говорите, заслужил у вас, то хотелось бы выбирать. Деньги, конечно, никто не отменял, я отношусь к ним с уважением, но я стараюсь сейчас, где я снимаюсь, выбирать.

СТИЛЛАВИН: Скажи, пожалуйста, Костя, мы сегодня с утра поддерживали Гришу Лепса, которому визу не дают американскую, и он в расстройствах. И говорили о том, как у наших слушателей обстоят дела в связях с криминалом: занимались ли они делами, которые подпадают под статью уголовного кодекса. И достаточно большой процент получили тех, кто как-то связан, сами или родственники. В общем, 13 процентов получилось, которые никак не связаны, остальные как-то связаны. Скажи, пожалуйста, ты актер. Как в начале 1990-х, скажи, что с тобой творилось в жизни в тот период, когда ты не мог мечтать ни о рассказах, ни о сериалах, ничего не было этого. Как ты выживал тогда, на чем ты держался?

ЮШКЕВИЧ: Я родом из Екатеринбурга, тогда еще был Свердловск - город, его называли тогда Чикаго. Я, по-моему, в 1992 уехал или в 1993.

ВАХИДОВ: Уралмаш.

ЮШКЕВИЧ: Я про это и говорю сейчас. Уехал в 1992 в Москву. Я, когда приезжал, с городом случились ужасные какие-то перипетии. Там после 9 часов заканчивал транспорт ходить, потому что была криминальная ситуация реальная такая. Могли угнать трамвай. И до этого, я не помню, 1991 год, я был на какой-то свадьбе Карлеоне, можно сказать. Я не помню, как этого авторитета звали, и он потом, по-моему, пропал куда-то, насколько говорили мне.

ВАХИДОВ: Уехал на трамвае.

ЮШКЕВИЧ: В качестве артиста. У нас была программа, мы зарабатывали деньги, там все, кто учился в театральных институтах, помнят, там такие люди-вещи были показаны, наблюдения спортивно-комедийные, и мы из этих наблюдений составили смешную программу. И у нас была там пародия на какие-то фильмы.

СТИЛЛАВИН: Кого ты изображал? Вещи? Карате?

ЮШКЕВИЧ: То, что по видео шло, вроде у нас прикольный номер был, с моим приятелем. Не Нориса, а, скорее, такого китайского персонажа. Тогда еще у меня растяжка была, все в порядке, к вопросу о сорока годах. И нам предложили выступить, причем пообещали такие деньги, где-то на Уралмаше. Уралмаш - это отдельный район в Екатеринбурге, он очень похож на Москву, там большие сталинские дома и проспекты. Сейчас, конечно, Екатеринбург очень изменился, по отношению к началу 1990-х.

МИТРОФАНОВА: Там даже магазин "Шанель" есть.

ЮШКЕВИЧ: Он был, наверное, всегда там, только на рынке где-то находился.

СТИЛЛАВИН: Из этого района можно было не выехать обратно уже?

ЮШКЕВИЧ: Можно было. И когда нас подвозили на машине, я не видел ни одной милицейской машины, стояли тогда еще девятки тонированные, шестерки, люди с рациями сидели на капотах, курили в спортивных костюмах "Адидас".

СТИЛЛАВИН: "Адик" строгач.

ЮШКЕВИЧ: Да, мы подъехали к какому-то такому ресторану, где тоже была охрана, нас не обыскивали, но так посмотрели на сумки, потому что у нас были костюмы там и сабли, с которыми мы выступали. Они посмотрели, что сабли, в общем-то, не заточенные, но, видимо, подумали, что мы в секторе обстрела. И мы, прежде чем выступить, видели там этого молодого человека, которому было лет 26, наверное, какие-то дядечки солидные, очень так подобострастно общались, дарили какие-то подарки, вазы дорогие.

СТИЛЛАВИН: А ему 26?

ЮШКЕВИЧ: Да, ему где-то было вообще немного лет, он небольшого роста такой.

СТИЛЛАВИН: А чем он, как ты понимаешь, чем он брал-то? Харизма?

ЮШКЕВИЧ: У него была какая-то фирма, не знаю, харизма…

МИТРОФАНОВА: Он борец какой-нибудь был?

ЮШКЕВИЧ: Нет. Очень раскованный человек такой.

МИТРОФАНОВА: Валютчик?

ЮШКЕВИЧ: Не знаю, валютчик, налетчик, не знаешь. И мы выступили, он сказал: "Ну-ка, иди сюда, садись к нам". И начал нам разбирать наш номер. Говорит: "Тут затянуто, в принципе, мне понравилось. Давайте за актеров выпьем". И мы посидели где-то полчаса… Были впечатления, конечно, такие. Я понял, что это такое.

МИТРОФАНОВА: Кто рулит.

ЮШКЕВИЧ: Рулит, да, в 1990-е. Реально тогда был моден фильм, - он прекрасный фильм, просто он только вышел, все смотрели его на тряпках, - "Крестный отец", поэтому я так подумал: ничего себе, российский вариант.

ВАХИДОВ: Скажи, пожалуйста, сегодня, как ты думаешь, какие герои, какие персонажи востребованы в кино и аудиторией?

СТИЛЛАВИН: Короче, вопрос, кто сегодня герой нашего времени, потому что мы разговаривали с приходящими к нам в гости на твое место также и актрисами, сценаристками, режиссерами женщинами. И прозвучала не один раз фраза, что сегодня главный герой вообще нашей жизни - это женщины, какие-то женщины. А мужского героя сегодня вообще нет. То есть это очень размытое понятие. Сегодня мужик - это раньше на тряпках смотрели, сегодня мужик тряпка. И такая история, ты чувствуешь это?

ЮШКЕВИЧ: В принципе, возможно, потому что мне присылают сценарии какие-то мелодраматического толка, там, в основном, всегда главная актриса - женщина, предлагают роль ее друга, либо хорошего, либо, который ее обидел.

МИТРОФАНОВА: Потому что телик смотрят женщины.

ЮШКЕВИЧ: Не знаю, нет, не согласен.

СТИЛЛАВИН: Хорошо, а кто тогда такой сегодня герой - мужчина нашего времени, что это за человек вообще, в наше время есть, по-твоему, такой символ?

ЮШКЕВИЧ: Не знаю, может, и потому что, мы сочиняли, мне казалось, это человек, который уже чего-то добился, но у него все впереди, он сталкивается с какими-то проблемами, которые всем понятны.

МИТРОФАНОВА: Двое детей?

ЮШКЕВИЧ: И это тоже, и двое детей, для кого-то такая проблема.

СТИЛЛАВИН: Ты заметил, кстати, как начали отваливаться массово в этом году жены? То ли год такой, то ли еще что-то. Сегодня пришло про Бутмана, перед этим Крестовский сбросил, так сказать, балласт.

МИТРОФАНОВА: Да вы что? У них 100 детей на двоих.

СТИЛЛАВИН: На Западе целая череда, год разводов. Ты, я понимаю, это личная история, я не хочу ни в коем случае "желтизны" и влезать в личные отношения, но ты скажи, на чем твои отношения держатся? Что тебе позволяет по-прежнему быть с той женщиной, которая была с тобой тогда, когда тебе было не просто, и когда ты был не тем человеком, которым сегодня - скажи фамилию, и все понимают? Что заставляет тебя не меняться и не думать, что я теперь другой, и дай-ка я себе заведу новую, посвежее, помоложе, или заслуживаю чего-то большего в личной жизни?

ЮШКЕВИЧ: Прежде всего, может быть, потому что мы еще друзья большие. Если меня спрашивают, есть ли у меня друзья, друзей мало, но у меня супруга друг. Это, может быть, есть какое-то понимание, наверное, так как давно там, по-другому не помню, как.

СТИЛЛАВИН: У твоих сверстников по-другому тоже? Трещат, держатся?

ЮШКЕВИЧ: Да, не у всех, кто-то еще до сих пор, собственно говоря, в свободном плавании.

МИТРОФАНОВА: В девках, как Паша Деревянко. Я бы за него пошла. Я шучу…

ЮШКЕВИЧ: Пашу встречу, передам. Поэтому, наверное, кроме влюбленности или еще какого-то, наверное, еще существует, что цементирует.

СТИЛЛАВИН: Костя, что тебе интересно сейчас в твоем возрасте в жизни кроме работы? Или ты полностью работоголик, потому что работа настолько творческая? А чего ты еще, чем еще интересуешься? Мне кажется, если ты выкладываешься в профессии, то что еще?

ЮШКЕВИЧ: Иногда себе такой вопрос задаешь, что же мне ничего не интересно. Раньше я занимался спортом, стендовой стрельбой, на охоту ездил, сейчас меня зовут, но я… Вроде мужское занятие, раньше мне нравилось, но я понимаю, что…

СТИЛЛАВИН: Прикол исчез.

ЮШКЕВИЧ: Прикол исчез почему-то.

МИТРОФАНОВА: Конечно, как можно стрелять в животных.

ВАХИДОВ: Машины?

ЮШКЕВИЧ: Машины нравятся мне очень.

МИТРОФАНОВА: У тебя какая?

ЮШКЕВИЧ: У меня большая.

МИТРОФАНОВА: Все так говорят, никто не говорит, у кого-то старая, у кого-то большая. Майбах?

ЮШКЕВИЧ: Нет. Которая ездит везде.

МИТРОФАНОВА: Тойота?

ЮШКЕВИЧ: Поменьше. Нет, автомобили меня реально вставляют. Если бы у меня было больше времени, наверное, это было бы…

СТИЛЛАВИН: Хром на трубы наводил бы.

ЮШКЕВИЧ: Съездить на какие-то курсы, в какую-нибудь Карелию, покататься 4 дня поучиться.

СТИЛЛАВИН: Это в определенной степени какое-то детство? Потому что девчонки все смеются над мужскими увлечениями машинами, что это детство не доиграло…

ЮШКЕВИЧ: Может быть. Нет, я с детства хотел, чтобы у меня была машина. Мне хотелось ездить, и мне доставляет удовольствие.

СТИЛЛАВИН: Получается, что у тебя больше нет мечты никакой: в детства машина, все, машина есть.

ЮШКЕВИЧ: Не знаю, я там где-то уже говорил. Не знаю, кто из древних сказал, что хочешь всю жизнь не работать, выбери себе работу, которая тебе нравится. Поэтому я такой работы особо не ощущаю. Нет, устаешь физически, приходишь, но это не то…

ВАХИДОВ: То есть, все планы внутри именно профессии.

ЮШКЕВИЧ: Нет, есть планы, связанные с близкими, куда-то выезжаем отдыхать. Это текучка, да, то есть, отдохнул, съездил. А чтобы какое-то увлечение было? Я не знаю, правда, я раньше рисовал не плохо.

СТИЛЛАВИН: Ты пьющий?

ЮШКЕВИЧ: Я выпиваю, бывает.

СТИЛЛАВИН: Мы тебя увидим в криминальной хронике: типа 30 раз проехал через двойную сплошную, сбил будку?

ЮШКЕВИЧ: Надеюсь, нет. Я пытаюсь ездить аккуратно, чтобы не попадать в эти плохие ситуации, когда кому-то надо звонить, понимаешь, что ты опаздываешь…

МИТРОФАНОВА: А ты знаешь Башарова?

ЮШКЕВИЧ: Марика, конечно, мы играли вместе.

СТИЛЛАВИН: Это актер, что вы не знаете, что ли?

ВАХИДОВ: Знаю.

СТИЛЛАВИН: Костя, спасибо вам. Время подходит, к сожалению, к завершению.

ЮШКЕВИЧ: Спасибо вам.

МИТРОФАНОВА: Но про секс в машине так и не сказал.

ВАХИДОВ: Не было.

ЮШКЕВИЧ: В "Рассказах" это было, поэтому я там сублимировался.

СТИЛЛАВИН: Костя, еще раз название этого фильма, пожалуйста, который надо посмотреть.

ЮШКЕВИЧ: "Про мечту, жену и еще одну". Еще у нас с Гошей Куценко должен выйти проект на СТС, это телевизионный проект, у нас была мечта еще сериал сделать, была идея, мы сняли даже пилот…

СТИЛЛАВИН: То есть, мало было вам этих полных метров?

ЮШКЕВИЧ: Да, но, к сожалению 20 серий невозможно просто физически писать, это сделали СТСовские авторы, Шамиров не стал снимать, а мы снялись, как артисты.

МИТРОФАНОВА: А как называется?

ЮШКЕВИЧ: Пока не знаю.

СТИЛЛАВИН: Константин Юшкевич у нас сегодня был в гостях.

ЮШКЕВИЧ: Спасибо.

ВАХИДОВ: Спасибо огромное.