Сергей Стиллавин и его друзья О подготовке к Олимпиаде

СТИЛЛАВИН: К нам неожиданно этим ранним утром зашел человек в красно-малиновой куртке.

ВАХИДОВ: Не просто человек, а чемпион мира, чемпион Европы и серебряный призер Олимпийских игр в Солт-Лейк-Сити, человек, которого мы очень любим.

СТИЛЛАВИН: Илья, доброе утро.

АВЕРБУХ: Доброе утро.

СТИЛЛАВИН: Илюша, доброе утро. Спасибо тебе большое, что ты встал так рано и пришел к нам и нашим слушателям.

АВЕРБУХ: Когда узнал, что надо придти к вам, я не спал всю ночь.

ВАХИДОВ: Просто Илья - настоящий олимпиец. И у него даже аккредитация. Вот у нас, Сергей, с вами аккредитация простых журналистов, а у Ильи аккредитация человека, который имеет отношение именно к олимпийской семье.

АВЕРБУХ: Ну, слава богу. Должен иметь какое-то отношение к олимпийской семье.

СТИЛЛАВИН: Мы Илью несколько дней назад встретили в горном кластере, в "Розе Хутор". И я увидел, что у Ильи грустные, уставшие, но мне показалось, счастливые все-таки глаза человека, который очень много сделал для того, чтобы здесь состоялся праздник.

ВАХИДОВ: И вообще реализация этого проекта.

АВЕРБУХ: Я даже не знаю, что мне рассказывать дальше…

СТИЛЛАВИН: Но об этом мы сейчас поговорим. Начнем все-таки с тебя как со спортсмена в первую очередь. Вот это что за чувства, что испытывают сейчас те люди, которые сейчас собираются здесь в Сочи, в Олимпийской деревне? Какое ощущение у спортсменов сейчас?

АВЕРБУХ: Олимпиада - это абсолютно неповторимый, так выражаясь, эксклюзивный турнир. Такое событие бывает в карьере спортсмена максимум два, бывает и три раза, но в основном это один раз, в 80% случаев. Поскольку есть олимпийский цикл - 4 года, вы понимаете, да? И держать форму уже даже на протяжении 8 лет достаточно сложно. Поэтому пик бывает в жизни только раз. И все понимают, что это тот единственный шанс, который ты можешь зацепить. Если чемпионат мира проходит из года в год, и у тебя есть шанс не в этом, так в следующем отыграться, на Олимпиаде - всё! У тебя есть эта главная твоя Олимпиада, когда тебе именно то количество лет, когда ты можешь это сделать, когда у тебя именно те физические кондиции, когда ты можешь сделать. И поэтому волнение умножается десятикратно. Плюс, конечно, ощущение, что ты попадаешь не только в мир своих коллег, когда ты приезжаешь на чемпионат мира и ты видишь своих коллег, которые занимаются тем же видом спорта, как и ты. Здесь, в Олимпийской деревне, ты понимаешь, что ты один из этих 2 тысяч атлетов всей планеты из всех видов спорта, вот вас всего 2 тысячи человек. Действительно, их не больше, именно спортсменов, лучших каждый в своем виде. И вот вы ходите по Олимпийской деревне, и в этом есть определенная…

СТИЛЛАВИН: И каждый - лучший!

АВЕРБУХ: И каждый, в принципе, лучший, потому что идет перед тобой лучший конькобежец, идет лучший бобслеист, идет лучший в своей стране, если его прислали сюда. Значит, вы лучший на всей планете спортсмен. И вот это ощущение лучших из лучших, оно, конечно, дает Олимпиаде то неповторимое, действительно, о котором мы будем еще не раз говорить, то неповторимое ощущение для спортсмена, конечно, дополнительное волнение.

СТИЛЛАВИН: А какие складываются между ребятами и девчонками отношения в Олимпийской деревне? Потому что вы все конкуренты, вы все лучшие, вы все равные (условно говоря), равные по статусу, каждый из своей страны приехал. И вот ощущение того, что там доли секунды или баллы какие-то могут вас разлучить уже на финише, перед тем как решится вопрос, у кого «серебро», у кого «золото», у кого «бронза». Вот объясни нам этот феномен, ведь вы злостные конкуренты, злейшие конкуренты друг другу. Потому что мы уже с несколькими олимпийцами прошлых лет говорим, у нас проект, мы делаем его как раз из олимпийского Сочи, он называется "Олимпийская антресоль" Маргариты Митрофановой, и мы вспоминаем музыку, спортсменов, события тех лет, когда проходили прошлые зимние Олимпийские игры.

ВАХИДОВ: Ну, и наши главные победы.

СТИЛЛАВИН: Да, наши победы. Мы разговариваем в эфире. И вот советские спортсмены, с которыми мы общаемся, они говорят, что у нас, несмотря на то, что мы - злейшие конкуренты, боремся друг с другом, атмосфера добра и дружбы была стопроцентная. Но надо понимать, что это немножко другая была ситуация. Железный занавес, Запад-Восток, противостояние. Это было, наверное, еще стократ сильнее. Сегодня же официально у нас как бы мир, дружба со всеми.

ВАХИДОВ: И жевательная резинка.

СТИЛЛАВИН: Серьезно, Илья, каковы человеческие отношения друг с другом?

АВЕРБУХ: Я хочу сказать, что Олимпиада - это вообще очень демократичный турнир. Как правило, опять же (все время веду сравнение с чемпионатом мира), чемпионат мира по уровню - это в принципе те же самые участники, только теперь они приехали на Олимпиаду, такого же ранга. Но чемпионат мира - это турнир, где, как правило, лучших спортсменов, вообще спортсменов селят в хорошие пятизвездочные отели, они живут отдельно, в замкнутом мире. И там как раз происходит то, о чем вы говорите: жесточайшая конкуренция, каждый скрывается друг от друга, следит, подглядывает на тренировках, что получается, что не получается у соперника. И там ни о каком добродушии речи быть не может.

На Олимпиаде все живут вместе, и это еще одно, действительно, огромное отличие Олимпийских игр от таких турниров высокого мирового ранга. Живут очень демократично. У нас замечательные построены олимпийские деревни. Я уверен, что это лучшее из того, что вообще строилось на Олимпиадах. Но в любом случае это очень демократично, это достаточно небольшие комнаты, многие живут и по двое, и по трое. Такая студенческая где-то атмосфера, в которую иногда погружаются люди, которые уже давно меньше пяти звезд не видят. И вот так они опускаются немного на землю. И при этом на передний план выходят именно та доброжелательность и то внимание, с которым ты следишь вообще за своими коллегами. Потому что тут ты ощущаешь, ты борешься действительно не только за себя, а за команду, за свою сборную. И поэтому самое главное, что происходит, что ты начинаешь даже следить в сборной в олимпийской деревне за теми видами спорта, за которыми ты, в принципе, в следующее четырехлетие, до следующей Олимпиады следить не будешь. Тебе становится очень важно, кто выиграл в тех видах спорта, которые для тебя  где-то идут фоном. И это, кстати, становится для всей страны. И то же самое происходит в олимпийской деревне. Начинается охота за медалями, а сколько у нас, а сколько у них? Мы все болеем друг за друга. Проходя, каждый желает удачи друг другу. Потому что все понимают, под каким прессом находятся тех, кто приехал именно за медалями. Хотя, конечно, в олимпийской деревне есть и, как мы их  называли (возвращаясь к своему прошлому) туристы, которые конкретно приехали показать… Ну, максимум, что они могут, они прекрасно понимают, что они не борются за медали, вот им лучше всего. У них праздник, они всегда все отмечают.

СТИЛЛАВИН: Илья, мы вчера оказались на репетиции открытия ХХП Зимних Олимпийских игр на стадионе "Фишт". Меня поразило… Ты знаешь, мне кажется, нам очень не хватает в стране ощущения единого временного пространства. Потому что страну несколько раз крошили: в 1917-м, 1991-м. И вот, мне кажется, в шоу - не будем раскрывать подробностей, естественно, чтобы зрители увидели и сами удивились, - но мне кажется, что попытка очень успешная сделана, вот это шоу, его начало помогает почувствовать, что неразрывна история страны, что страна та же, что она не ломалась из-за тех событий, которые происходили, самых трагических событий ХХ века. Вот ты видел наверняка неоднократно это шоу. Что ты чувствуешь, что ты можешь сказать нам?

АВЕРБУХ: Я хочу сказать вообще, даже не подходя еще к открытию, хотя, конечно, готов о нем говорить и говорить бесконечно, что Олимпиада, наверное, главная ее цель - это действительно объединение, как бы это пафосно ни звучало, объединение нации. Это объединение нас в положительном векторе. Мы очень часто находимся в отрицательном положении, всегда стараемся заметить худшее, а не лучшее. Всегда готовы бичевать самих себя. А если мы сами себя не уважаем, если мы сами себя не любим, то кто же нас тогда любить будет?

Это очень правильная вещь, что происходит эта Олимпиада. Я помню даже ваши глаза, когда мы встретились с вами в "Розе Хутор". Это глаза, в которых была и гордость, и восторг, и ощущение такое, что мы плечи все расправили. Потому что действительно сделан колоссальный рывок. Да, конечно, было недостаточно времени, - город с 20-летней историей, - но все это будет. Но то, что сделано (те дороги, те вокзалы, те аэропорты, те спортивные объекты, те базы, которые построены, та инфраструктура, которая предназначена для отдыха и для курортов, для того чтобы гости к нам приехали), это просто колоссально, это не поддается описанию. И мы должны об этом говорить ежесекундно. Потому что те люди, которые находятся в этом отрицалове, это уже какое-то такое, вы знаете, гнилое яблоко, я бы так откровенно сказал… Вы знаете, был такой мультфильм в советское время - "А Баба-яга против". Давайте будем "за": за то, чтобы доказывать всему миру, что мы - одни из мировых лидеров, что мы стремимся догнать. Да, нам приходится догонять - вы абсолютно правильно сказали, что крушили, крошили страну и не единожды переворачивали, перемалывали. И мы вынуждены догонять семимильными шагами. Да, у нас много провалов, да, у нас нет той базы, потому что иногда даже мы строим дома на песке. Но лучше строить, чем сдаться и уйти на второй план: ну да, мы такие… Мы не такие. Мы стремимся быть лидерами. Всегда стремились, Советский Союз стремился быть лидером. Но только стремились через силу. А мы будем стремиться через наши экономические и духовные достижения. Именно об этом и говорится на открытии, во всех сценах: о нашей силе, о нашей мощи, о нашей истории, бесспорно. И о том, что это современно, это актуально, это рассказывается языком действительно понятным всем… Ведь представляете, миллиардная аудитория, телеаудитория будет. И должны все понимать то, что мы хотим сказать. Люди по 24 часа работали, чтобы это состоялось, и я уверен, что все состоится. И мы будем действительно одним из самых ярких открытий Олимпийских игр. Я такую патриотическую речь сказал, как будто прямо у меня написано. Но те, кто видит, они же видят, что я так говорю от души.

СТИЛЛАВИН: Подтверждаем, есть свидетели. Илья, эта работа над тем же открытием, как ты слышал, сколько времени она ведется?

АВЕРБУХ: Больше двух с половиной лет. Два с половиной года готовится открытие. В нем задействованы самые современные, самые последние технологические новшества. И действительно это два года своей жизни люди отдали ради… честно говоря, ради 40 минут, по большому счету, если брать творческую часть.

ВАХИДОВ: Телевизионной картинки.

АВЕРБУХ: Потому что огромное время забирает парад открытия, официальные речи. Но ради этого стоило столько пахать.

СТИЛЛАВИН: Илья, ты человек-легенда и человек, который вызывает…

АВЕРБУХ: Так, поэтапно. Когда-то был нормальным, теперь переход в легенду.

СТИЛЛАВИН: Брат, надо говорить так. Мне кажется, что в нашей стране есть очень скверная традиция - хвалить людей после. Мне кажется, надо хвалить людей сейчас, когда они это слышат. И говорить им искренние слова.

ВАХИДОВ: Не так много, к сожалению большому, может быть, в последнее время спортсменов, которым действительно это в глаза можно сказать. Ты - человек просто.

АВЕРБУХ: Спасибо. Вопрос задавайте.

СТИЛЛАВИН: Илья, я оцениваю по западным стандартам. Настоящая звезда всегда доступна, проста и легка в общении, без вот этих дешевых понтов, которые сопровождают мелкие и какие-то нечеловеческие отношения. С тобой можно говорить как с нормальным человеком.

АВЕРБУХ: Это правда. Понты не нужны.

СТИЛЛАВИН: И это делает тебе честь, и с тебя надо брать пример всем остальным. Поэтому мы сегодня в нормальном, простом разговоре обо всем беседуем.

Илья, теперь о живом медальном зачете. Понятно, что у павильона "Фольксваген", с которым ты дружишь, мы дружим, появилась задача сделать что-то такое, что привлечет внимание. Я вижу тут некоторые павильоны, непонятно, что там будет, просто закрытые какие-то помещения. У американцев, например, просто какой-то обитый деревяшками павильон, в который, видно, будут запускать по пропускам, и они там будут пить свой кукурузный виски. "Фольксваген" поставил задачу удивлять. И, как я понял, смотря репетиции, в общем-то это удастся. Потому что очень яркое шоу. И совмещение опять же танца живого (чем ты занимаешься) и видеоинсталляция. Вот расскажи, как эта идея вообще пришла в голову?

ВАХИДОВ: Ты же все-таки человек, который танцует на льду.

АВЕРБУХ: Да, я не совсем по профилю. Я хочу сказать, что всегда за всем стоят, как правильно говорите, люди. Есть просто там спортсмен. Но когда ты находишься с ним в контакте, ты понимаешь, кто работает в компании, то соответственно ты идешь навстречу, ты открываешься или ты закрываешься и говоришь, что ты очень занят. И поэтому я хочу сказать в первую очередь, что в компании«Фольксваген груп рус» работают (в российском отделении) просто замечательные люди, замечательные сотрудники, очень творческие сотрудники. И это один из немногих случаев, когда не от меня ждали бесконечного креатива, просто сказали: вот нам надо сделать - и ушли в сторону. Я считаю, что это абсолютно совместный проект, это проект, в котором принимали участие именно менеджеры компании, которые придумали, вот этот толчок дали. Есть определенная реализация его, которую вы видите и будут видеть зрители.

СТИЛЛАВИН: За твоей спиной стоят эти менеджеры.

АВЕРБУХ: Да. И я хочу им огромное спасибо сказать, потому что действительно идея очень оригинальная, идея очень яркая. Она, конечно, несколько раз трансформировалась. И не буду скрывать, что сначала в связи с тем, что были коньки, было желание сделать это вместе со льдом. Но постепенно мы пришли к решению, что здесь должно быть все очень лаконично. И, мне кажется, то решение, которое найдено, нисколько не проигрывает ледовому шоу. А потом мы оставили себе возможность еще и воплотить идею ледового шоу чуть позже. Сейчас проходит последняя репетиция этой замечательной акции. Началась она достаточно давно. Мы еще летом вели переговоры, после чего был проведен кастинг, в котором приняли участие более 500 танцоров. Из них в основном группа была отобрана, 55 участников.

СТИЛЛАВИН: Одна из них, Оля, у нас в гостях. Оленька, доброе утро. Вот представьте себе, ребята, значит, это павильон "Фольксваген". Условно говоря, это куб, такой огромный куб высотой метров 10, может быть, 12 даже. Метров 20, может быть, куб. Во фронте у него огромный экран светодиодный. А перед ним как бы в таком аквариуме, защищенном от ветра стеклянными стенами, находятся полочки. Ну, не полочки, а уровни, в которых танцуют, соответственно, танцоры, которых отбирал в том числе Илья. Я не видел, как это выглядит в костюмах, но тем не менее вот совмещено, замиксованы с видеографикой все танцы, то есть, например, условно говоря, складывается ощущение, что танцор, выполняя те или иные движения, подстегивает те графические элементы, которые появляются на экране. И все это вместе выглядит как лайв, полный, 100-процентный лайв. Илья, что-то было подобное уже когда-то реализовано где-то?

АВЕРБУХ: Нет, это абсолютный эксклюзив. Идея таких живых часов мне очень понравилась. Потому что действительно как бы определенный отсчет, да, живой медальный отсчет. Да, мы не отсчитываем время, но мы отсчитываем количество медалей, которые были разыграны в этот день, и какая страна получила. Это главное время, более важное время, чем время, которое у нас на часах.

СТИЛЛАВИН: Когда это будет доступно для зрителей?

ВАХИДОВ: 7-го числа - открытие павильона. Я правильно понимаю? И у нас будет премьера живого медального зачета. И каждый день три раза.

АВЕРБУХ: Три раза: утром, днем и вечером. Более того, в чем прелесть? Это абсолютно интерактивная история. Мы все надеемся, что всегда будет побеждать Россия.

ВАХИДОВ: То есть сценарного, финального плана нет?

АВЕРБУХ: Сценарного - нет, поскольку всегда мы не знаем результата окончания дня. И поэтому для тех, кто хотел бы узнать, что происходит, это тоже замечательная точка притяжения. И я абсолютно присоединяюсь к вашим словам, это один из лучших павильонов, которые построены здесь. Я очень хорошо знаю этот олимпийский парк, поскольку здесь уже давно нахожусь, был во многих из них. И то, насколько креативно, стильно и оригинально сделан павильон "Фольксваген"… Ну, вообще такое ощущение, вот эта армия машин, логотип "Сочи", и они ездят вокруг…

ВАХИДОВ: Ну и самое главное, мы находимся в правильном месте. Потому что напротив нашего павильона, я так понимаю, еще одно главное событие этого года - это первый этап российской "Формулы-1", Королевских гонок. Вот перед нами стартовый стадион.

СТИЛЛАВИН: Илья, расскажи об отборе танцоров. Вот Оля к нам пришла. Оля из Москвы. Я уже все узнал. Оля, сколько тебе лет, детка?

ОЛЬГА: 20.

СТИЛЛАВИН: Тебе 20! А с виду еще нет 20.

ВАХИДОВ: Сергей в два раза старше.

СТИЛЛАВИН: Илья, а это были профессиональные танцоры, которые 500 человек составили, кто мог придти к вам?

АВЕРБУХ: Это те девушки и юноши, которые любят танцевать. Здесь, конечно, мы смотрели профессиональный уровень и смотрели, чтобы это было максимально хорошо. Но задача была в первую очередь дать возможность каждому показать себя и проявить и показать то, на что ты способен.

СТИЛЛАВИН: Оля, вот ты чем занималась с детства? Когда ты увлеклась танцами?

ОЛЬГА: Давно на самом деле, в школе, наверное, риторикой занималась, ритмикой, хореографией, балетом.

ВАХИДОВ: Кстати, один из тех предметов, которого сегодня не хватает.

СТИЛЛАВИН: Скажи, пожалуйста, как тебя дядя Авербух отобрал? Что было в тот день? Ты помнишь тот день, когда тебе сказали: да, ты годишься?

ОЛЬГА: Да, помню.

АВЕРБУХ: Пусть лучше расскажет, насколько ей вообще интересна эта история. Вот давайте живую историю, она на Олимпиаде…

СТИЛЛАВИН: Да, давай. Сколько времени ты здесь находишься уже?

ОЛЯ: Я приехала только вчера. На самом деле хочу поделиться впечатлениями. Когда узнала об этом конкурсе, я поняла, что очень хочу приехать, очень хочу в этом участвовать. И нужно действовать, нужно пробовать. Я сняла видео и отправила как раз на Фейсбук. Ну, я здесь, в принципе это здорово.

ВАХИДОВ: Тебя выбрали!

ОЛЬГА: Меня выбрали, да. И приятно сознавать то, что являюсь каким-то маленьким кусочком этого огромного мероприятия. И отдельное спасибо Илье Авербуху и, конечно же, «Фольксваген груп рус».

СТИЛЛАВИН: Слушай, действительно занималась риторикой!

АВЕРБУХ: Но я хочу сказать, что Оля, она же вдвойне счастливый человек. Она выбрана именно голосованием людей в социальной сети. Именно они выбрали ее ролик, поэтому у нас еще не было знакомства такого личного.

ВАХИДОВ: Все впереди!

АВЕРБУХ: Оля только прилетела, основной коллектив уже работает, репетирует, те, которые были отобраны именно по кастингу. Ольге выпал такой уникальный шанс.

ВАХИДОВ: Народный танцор.

АВЕРБУХ: Это народный танцор.

СТИЛЛАВИН: А какой коллектив работает над видео, над графикой, чтобы все это создать, визуализировать, чтобы было ярко все?

АВЕРБУХ: Мы работаем, конечно, с немецкими коллегами. Все-таки было бы странно в павильоне "Фольксваген" работать с кем-то другим. Но я хочу сказать, что действительно атмосфера очень доброжелательная, очень профессиональная, и действительно очень символично, что здесь будет и "Формула-1" через год, но не сейчас. Сейчас - Олимпийские игры. Вообще здесь все такое стремительное. Чуть-чуть от павильона "Формулы-1" - конькобежный дворец, где также будут все нестись вперед. Поэтому это такое место стремления, скорости, драйва.

СТИЛЛАВИН: Илья, ты не первый раз на Олимпиаде. Скажи, пожалуйста, что у нас здесь по-другому? Ты говорил о том, что очень все компактно, очень близко все сделано, все можно обойти.

АВЕРБУХ: Я могу сказать, что абсолютно для болельщиков это уникальная и очень удобная Олимпиада. Я, конечно, и мы все с опаской думаем, как будут развозиться потоки, когда все будут приходить на стадионы, и как все это заработает, потому что я уверен, что все будет хорошо, но все равно есть определенное волнение. Но я могу сказать, что здесь, приехав в один из кластеров, вы сразу можете увидеть несколько соревнований. А самое главное, что у тебя нет ощущения, что, выходя со стадиона, ты просто окунаешься в городскую жизнь. Ты, выходя со стадиона, все равно находишься в Олимпийском парке, ты впечатлениями можешь обмениваться: а как там у вас? Ты видишь других, которые, счастливые, кричат (дай бог): «Россия! Россия! Россия!» У тебя сразу есть ощущение, что ты попал в эпицентр олимпийского движения, олимпийских соревнований. Это действительно уникальная ситуация. Поскольку я вспоминаю мои Олимпиады зимние - это Нагано, где была очень скромная Олимпийская деревня, и потом нас очень далеко возили куда-то в ледовый дворец. Это все так очень разрозненно было. То же самое было в Солт-Лейк-Сити. Но Солт-Лейк-Сити вообще была очень тяжелая Олимпиада, поскольку она была практически сразу после 11 сентября.

СТИЛЛАВИН: Сверхмеры безопасности.

АВЕРБУХ: Да. Были гипермеры безопасности. Там на выход из Олимпийской деревни требовалось почти два часа каждый раз. Мы все были за тройным забором, нас все время досматривали.

СТИЛЛАВИН: Скажи прямо: как в тюрьме было.

АВЕРБУХ: Но ощущения не было праздника, тем более мы вообще с этими коньками: "коньки достаньте", "коньки уберите". Они звенят все время во всех металлоискателях и детекторах. Поэтому здесь очень открытая атмосфера. И я считаю, что очень удобно. Плюс, конечно, это действительно уникальная история, что ты гуляешь по берегу моря, садишься на автомобиль или садишься на замечательную электричку, через 45 минут ты в горах, где вообще другой вид. Вид очень красивый, и ты можешь покататься на горных лыжах, можешь посмотреть.

СТИЛЛАВНИ: И главный вопрос, Илья, нас и тебя, наверное, спрашивают: где снег?.. Илья, скажи честно, в каком ритме ты живешь последние несколько месяцев? Потому что, когда мы тебя встретили в "Розе Хутор", мне хотелось как-то помочь тебе. Витамин какой-нибудь тебе купить. Я чувствую, спать мало ведь приходится?

АВЕРБУХ: У меня действительно эти полгода были сложные, поскольку был телевизионный проект, который начался очень рано, с сентября. И это колоссальное количество сил отдано было телевизионному проекту, потому что это уже шестой сезон, надо держать аудиторию, надо придумывать, креативить, вынимать что-то из головы, плюс новые участники. В общем, очень много проблем.

СТИЛЛАВИН: Ну, сколько ты спишь в день?

АВЕРБУХ: Сплю действительно очень мало. И потом еще было очень много проектов и плавно перешли сюда, в олимпийское движение. Я сплю действительно достаточно мало, потому что, к сожалению, даже когда есть возможность спать, то голова не может отключиться в секунду. Она все равно продолжает чего-то креативить, думать. Ты в этом изнемогающем состоянии. Поэтому я жив-здоров, у меня хороший индивидуальный зачет. Не надо меня пока совсем списывать и жалеть. Но, конечно, зимняя пора - это повелось еще со спорта, потому что зимний сезон у зимних видов спорта - это всегда пахота, это всегда большое количество работы. И слава богу, что она есть, эта работа. И я, конечно, устаю.

ВАХИДОВ: Несколько вопросов от наших слушателей, что их заботит в последние дни.

СТИЛЛАВИН: Авербух не ответил на вопрос, где снег?

АВЕРБУХ: Я отвечу.

ВАХИДОВ: В следующий раз, в нашем следующем эфире. После появления сообщения о том, что есть проблемы с допингом у наших биатлонисток, наши слушатели спрашивают, вообще это реальная история, которая имеет отношение к спорту, или это единичные случаи? Мы даже не говорим о наших спортсменах, вообще в целом спорт и зимний в частности? Я не представляю, конечно, каким образом вообще коррелируется допинг и, допустим, фигурное катание. Но вот в целом как понимаешь эту проблему?

СТИЛЛАВИН: Бывают случаи допинг-контроля в фигурном катании?

АВЕРБУХ: Конечно. Каждый спортсмен проходит допинг-контроль.

СТИЛЛАВИН: А чем может помочь допинг спортсмену, который…

ВАХИДОВ: Тройной тулуп, допустим?

АВЕРБУХ: Есть несколько видов допингов.

ВАХИДОВ: Все. В принципе, я думаю, на этом можно…

СТИЛЛАВИН: Записывайте!

АВЕРБУХ: Каждый может найти себе что-нибудь, что улучшит его самочувствие.

СТИЛЛАВИН: По душе!

ВАХИДОВ: Коктейль.

АВЕРБУХ: Ну, например, если брать допинг, который используется и может использоваться в фигурном катании или в высокохудожественных видах спорта, это, конечно, в первую очередь сброс веса, например. Экстремально. Ты набрал, и тебе надо быстро сбросить вес. Ну, это какие препараты? Естественно, что прыгать тебя не научит или танцевать, эмоции тебе не даст, но, наверное, физическую какую-то историю даст. Но я вообще не знаю, честно говоря, в истории фигурного катания была одна история с допингом, связанная с Еленой Бережной и Антоном Сихарулидзе, но она больше … И ребят, к сожалению, дисквалифицировали на сезон и отняли у них даже медаль чемпионата Европы, которую они уже выиграли, потому что… Но это абсолютно было понятно, что это никакой… Всем было понятно, поэтому меры были очень такие бережные, что это по незнанию Лена взяла… То есть она просто капала в нос капли от насморка, которые, как потом выяснилось, что они - допинг. Настолько все жестко! И вот есть этот препарат в крови - все! И никаких вопросов нет, как ты, почему. И даже всем понятно, что от этих капель действительно ничего не менялось в этом плане, но он, этот препарат, входит в огромный список запрещенных. Потому что, конечно, в принципе происходит как две войны. Кто-то действительно придумывает какие-то препараты. И соответственно те, кто проводит допинг-контроль, они все время догоняют и вносят, и вносят, и, по-моему, иногда ощущение, что они вносят наперед уже все подряд препараты на всякий случай, чтобы кто-то что-то себе не придумал. И вот бывают такие глупые ситуации.

Но вообще, конечно, я считаю, я отношусь очень жестко к истории допинга. У нас, как правило, несколько неправильная подача. И мы начинаем человека, которого поймали на допинге, мы его внутренне начинаем оправдывать, говорить, что весь мир против нас, это враги, против нас ополчились. Но я считаю это неправильным. Если человека поймали на допинге, он должен быть подвержен (наш это спортсмен, не наш) именно в своей стране жесточайшей обструкции. Это никакие не происки, значит, ты пытался выиграть нечестно. Ты предал спорт, и ты предал своих товарищей, с которыми ты рядом соревнуешься. Значит, ты хотел обмануть. И вот такие вруны и обманщики должны быть больше всего наказаны именно в своей стране. У нас всегда почему-то их жалеют: они бедные, их поймали, это - враги, они нас специально пытаются… Нет, ребята, здесь врагов нет. Если бы вы видели, как сдается допинг-контроль. Вот ты прибегаешь со старта (я могу про фигурное катание, но практически схема одна), тебя практически сразу берут под руки, тебе не дают практически даже переодеться, ведут в комнату…

ВАХИДОВ: В красивом костюме.

СТИЛЛАВИН: Выкачивают литр крови.

АВЕРБУХ: Где-то кровь, где-то какие-то другие вещи. Но так или иначе, ты садишься, тебя не выпускают, тебе не дают общаться ни с кем, чтобы, не дай бог, у тебя не было подмен, все твои анализы, все запечатывается при тебе, ты во всем подписываешься, все это сразу делается, и дубль, и копия анализов, я имею в виду. Это большое количество людей тебя окружает. Это не какой-то шараш-монтаж. О, потом - раз, и на бумаге: у него допинг! Ребята, это огромная инфраструктура. И если ты в ней заподозрен, если ты действительно не сыграл по правилам… Еще это можно было раньше… Действительно, я еще свое время вспоминаю, к нам просто доктор подходил, давал: пейте. Ну, мы пьем. Наш доктор. Слава богу, ничего никогда не было, он отвечает. Просто ответственность несет доктор. Вот он тебе дал препарат, ты быстро его хватанул. Но, значит, он-то должен был знать. И очень сильно полагались на врача, на то, что он знает, что имеет право дать. И вот часто бывало, что спортсмен даже не подозревает. Но витамины же можно пить. Витамины он пьет или что-то ему там… Но сейчас, уже когда столько лет говорится о допинге, и спортсмен несет ответственность…

СТИЛЛАВИН: Он и сам должен проверять.

АВЕРБУХ: Обязан просто проверять и знать, что, когда и для чего он делает.

СТИЛЛАВИН: Илья Авербух был в этом часе с нами. Вы представляете, как человек живет! Вот сейчас улетает в Екатеринбург, там шоу. Утром возвращается опять сюда. Я не знаю, какие витамины он пьет, чтобы так разговаривать в 8 утра.

ВАХИДОВ: И что у него за коньки.

СТИЛЛАВИН: Илья, мы тебя любим. Мы желаем твоей команде удачи, большого живого медального зачета. И всем нашим удачи!

АВЕРХУХ: И медального зачета, и открытия Олимпийских игр, и побед.