Интервью Ходорковский примерит на себя роль идеолога

На уходящей неделе Владимир Путин провёл девятую большую пресс-конференцию. Каковы результаты? Какие выводы нужно сделать из заявлений Путина? Об этом Руслан Быстров беседовал с директором Института приоритетных региональных проектов Николаем Мироновым в эфире радио "Вести ФМ".

Быстров: Всем здравствуйте. В студии "Вестей ФМ" Руслан Быстров и генеральный директор Института приоритетных региональных проектов Николай Миронов. Николай Михайлович, здравствуйте.

Миронов: Здравствуйте.

Быстров: Мы будем обсуждать большую пресс-конференцию, которую дал Владимир Путин. И начнем с главной сенсации, конечно, которая прозвучала не на самой пресс-конференции, а уже после нее, когда Владимир Путин общался с журналистами без камер, ну по крайней мере без прямого эфира, он пообещал помиловать Михаила Ходорковского, сказав о том, что Ходорковский уже попросил о помиловании. Причем раньше, как мы помним, экс-глава ЮКОСа принципиально отказывался это делать, просить о помиловании.

Миронов: Нет, ну сейчас вот вмешался фактор личный, да?

Быстров: Да, сейчас мотивировано это тем, что мама более у Михаила Ходорковского, и вот он и решил сделать такой шаг. Для вас это было неожиданным, что-то предвещало подобное развитие событий?

Миронов: Ничего не предвещало подобное развитие событий. У Ходорковского действительно была последовательная позиция, что он вот такой мученик совести, находится за решеткой незаконно, как бы его там преследуют по политическим мотивам. То есть здесь была целая идеология, целая такая идеологическая мотивировка, и соответственно многие последователи его именно вокруг этого собственно собирались, все консолидировались. И его принципиальная позиция была, что он именно не будет просить о помиловании, что его должны так отпустить. А неожиданностью было то, что он написал заявление. Но я думаю, что это было нравственно правильно, правильным поступком с нравственной точки зрения, потому что здесь совсем уже о других идет речь ценностях. Одно дело - человек занимает какую-то политическую и идеологическую позицию, другое дело, когда в семье происходят вот такие вот события. И все мы это переживаем, и это понятно, и поэтому решение президента, оно выглядит, как, во-первых, в тренде гуманизации, то есть сейчас амнистия объявлена, и в принципе как бы политическая система, которую там обвиняли в жесткости, проявляет себя на самом деле как вполне гуманная. А с другой стороны, это, так сказать, и, конечно, понимание того, что когда такие события происходят и человек просит о помиловании... Об этом, кстати, ведь шла речь, то есть когда задавали вопрос, и Медведеву, кстати, задавали вопрос, а вот можем ли мы там....

Быстров: Ну да, если попросит - рассмотрим. Если попросит Ходорковский, конечно, рассмотрим.

Миронов: В соответствии с законом, кстати говоря, там есть положение о помиловании, это не закон, осужденный должен подать заявление.

Быстров: Да.

Миронов: Это не делается самим президентом в явочном порядке - взял, кого-то захотел и помиловал. Поэтому заявление необходимо, и вот оно было подано, рассмотрено.

Быстров: А скажите, пожалуйста, Николай Михайлович, а в связи с этим перспективы Ходорковского как возможного политика каковы? Вот вся история строилась на том, что он не виновен, он принципиальный, узник совести, как он себя преподносил, на этом строился его имидж и авторитет, рейтинг. А теперь, когда он попросил, получается, ну отчасти признал значит вину свою.

Миронов: Да, но необходимо подчеркнуть, что прошение о помиловании - это в любом случае признание вины Михаилом Ходорковским, этот акцент очень важен, потому что именно на нем настаивали, когда говорили о возможности помилования Ходорковского. Вот. Что касается перспектив, я думаю, это будет, вот интересный вопрос, это будет зависеть от решения его самого. Мы ведь не знаем, насколько он изменился за эти годы.

Быстров: Ну, судя по тому, что он писал, мы их читаем, не особенно.

Миронов: Ну, конечно, да. Люди, которые находятся вот в этом политическом секторе, то есть это такой правый, условно говоря, сектор, право-либеральный, у нас очень трудно определить, кто у нас правый, кто у нас не правый, потому что у нас идет пересечение идеологий, но тем не менее этот тот политический сектор, который ориентирован на условно называемый средний класс горожан, рассерженных горожан, там с таким оппозиционным акцентом. Люди, которые сейчас в этом секторе, у них как бы немножко другой бэкраунд, они никогда не были в заключении, они, как правило, или бизнесмены или люди, близкие к бизнесу, и, в общем, их логика поведения, здесь она понятна. А у Ходорковского вполне может быть сейчас и какой-то другой выбор, то есть ему не обязательно... ну, есть шанс, есть перспектива вот на этом политическом поле как-то самоопределиться. А  с другой стороны, он вполне может примерить на себя роль такого вот несколько отстраненного от текущей политической жизни, от острой политической борьбы, такого идеолога. В общем, в принципе, на самом деле он себя так в какой-то степени и позиционировал. Он же не руководил борьбой из тюрьмы, как это делали когда-то лидеры оппозиционные в разных странах, а он больше как бы склонялся к формированию некой идеологии, причем с таким довольно сильным нравственным компонентом, там была попытка выстраивания некой системы ценностей.

Полностью слушайте в аудиоверсии.