Интервью Валерия Гай Германика: я не рассчитывала на победы

Валерия Гай Германика получила на 36-м Московском международном фестивале сразу три приза. История любви учительницы к художнику одних восхитила, других возмутила, но мало кого оставила равнодушным. На следующий день после фестиваля картина вышла в сверхкороткий прокат всего в нескольких кинотеатрах, чтобы успеть до 1 июля, дня вступления в силу закона о запрете нецензурной лексики в искусстве. За три дня в прокате фильм собрал миллион рублей. О работе над фильмом и о ситуации в современном российском кинематографе культурный обозреватель Антон Долин беседовал с Валерией Гай Германикой в эфире радио "Вести ФМ".

Долин: Здравствуйте, у микрофона Антон Долин. И сегодня у нас дорогой гость - режиссер Валерия Гай Германика. Лера, привет.

Германика: Привет.

Долин: Безусловно, радостный повод для нашей встречи - это то, что на завершившемся Московском кинофестивале, 36-м по счету, фильму "Да и да" (это был один из двух российских фильмов в конкурсе, это фильм новый Валерии Гай Германии) дали сразу несколько наград от основного жюри. Это "Серебряный Георгий" - приз за лучшую режиссуру, также приз международной критики FIPRESCI. И специальный приз журнала "Коммерсантъ Weekend". Это уже, конечно, так, на десерт, вроде мелочь, но тоже приятно. Лера, скажи, для тебя самой это все как-то неожиданный обвал призов, честно скажи, или все-таки как-то ты шла с расчетом на несколько побед?

Германика: Ну нет, сначала я вообще ни на что не рассчитывала, а потом, когда начались показы у нас и люди начали как бы давать обратную связь, я вообще, конечно, в шоке была и подумала, что призы, наверное, будут какие-то.

Долин: Вообще это, кстати, тоже не гарантия, потому что может понравиться зрителям...

Германика: Не гарантия, это все очень субъективно, да, и непонятно, как это работает. Но я не знаю, важно это, ну FIPRESCI - это круто, наверное. Я так далека от этого стала за шесть лет вообще, потому что у меня шесть лет не было премьеры, и поэтому я растерялась, я не знаю, как реагировать на самом деле  вообще на это на всё.

Долин: Ну, фильм "Да и да", говорят, будет иметь самый короткий прокат в истории человечества, что он после фестиваля на два дня вышел в кинотеатры, а потом его никто не возьмет, потому что теперь есть закон о запрете нецензурной речи, в частности в кино, а фильм полон этой нецензурной речи и всяких других вещей, которые у нас сейчас норовят запретить. Известно тебе что-нибудь об этом, будет ли все-таки у фильма нормальное прокатное удостоверение и прокат в кинотеатрах? Потому что, судя по приему его на Московском фестивале, абсолютных аншлагах в залах на всех показах, в общем, коммерческий успех был бы.

Германика: Ну, вот сейчас у нас прокат прошел два дня, и везде были полные залы, и люди так многие и не попали, потому что не успели купить билеты, они были заранее раскуплены. По поводу дальнейшего проката, ну я не знаю, может быть, закон отменят, а? Нет?

Долин: Мне кажется, на это надеяться, не стоит рассчитывать.

Германика: Да? Ну ладно. Тогда я за Интернет. Там вот как-то сейчас делают, там за деньги показывают кино в Интернете. И я просто хочу, чтобы Федя свои деньги вернул потраченные.

Долин: Федя - это Федор Бондарчук, который продюсер фильма.

Германика: Да.

Долин: А как вообще с Бондарчуком вас свела судьба? Потому что, ну понятно, что все мы живем стереотипами, но я знаю, что для огромного количества людей это был просто какой-то шок. Германика - это что-то такое дикое, непристойное, девчачье, а Бондарчук - это, значит, железобетонный "Сталинград", патриотизм. Как вообще получилось, что вот вы вдвоем на этом проекте встретились? И когда это произошло, на каком этапе этого проекта?

Германика: По-моему, я просто пришла к Феде на программу в очередной раз, мы чего-то сидели болтали, и он  мне как-то между записью или после... ну, я говорю: "Вот, мне денег на кино не дают". Он говорит: "Ну я вам дам..." А потом мы случайно в кафе "Рагу" встретились у Максима Королева, пообщались, я вот вообще не помню, как было, и я ему отправила сценарий, и, в общем, каким-то образом с этим сценарием я встретилась с Рудовским и с Федей, или просто с Рудовским... И, в общем, они говорят: "Давайте делать кино какое-то там разное, начнем вот с вашего скромного фильма..." И как-то так получилось, ну и всё, в общем-то, я вышла в запуск, и всё. И Федю я так и не видела больше.

Долин: Ну да, вот это самое, на самом деле, интересное для всех. Я думаю, все считают, что если есть продюсер, то он придет с большими ножницами страшными и будет что-нибудь в фильме обязательно кастрировать.

Германика: Нет, я его в следующий раз так же увидела через два года на съемках его программы.

Долин: Ну и как, ему фильм-то нравится самому? Или он дипломатично молчит?

Германика: Ну, наверное, нравится, да. Нет, он не молчит. По его мнению, это мой лучший фильм на данный момент, а у меня их всего два.

Долин: Сериалы мы не считаем?

Германика: Ну да, сериалы, они же не фильмы.

Полностью слушайте в аудиоверсии.