Точка зрения Холодной войны никто не хочет. Но как-то само получается...

Ведущие - Елена Щедрунова, Гия Саралидзе - обсуждают выступление Владимира Путина на Генассамблее ООН.

Гость: главный редактор журнала "Россия в глобальной политике" Фёдор Лукьянов.

Саралидзе: Мы продолжаем наш разговор... И вот был задан вопрос перед новостями.

Щедрунова: Вот эта заочная полемика двух президентов - России и Соединенных Штатов - перед их встречей, которая должна произойти через несколько часов. И если Владимир Путин - понятно было, кого он подразумевает, делая такие прозрачные намеки, то Барак Обама, собственно, ничего и не скрывал, говоря об Украине, он говорил об аннексии Крыма, о том, что Россия виновата в том, что происходит на Украине. И что если Соединенные Штаты не ответили бы на это санкциями, то под угрозу был бы поставлен суверенитет других стран-членов ООН. То есть абсолютно такое открытое, что называется, обозначение врага. Зачем это делается перед встречей? Это не совсем понятно.

Лукьянов: Я-то как раз сторонник того, что отношения должны быть прозрачными и понятными, потому что одна из проблем российско-американских, да и вообще всех в мире за предыдущие два с лишним десятилетия – это очень много умолчаний, экивоков, намеков или прямого лицемерия, когда делали вид, что мы, вообще говоря, всецело к стратегическому партнерству движемся, а на самом деле относились друг к другу совершенно не так. Тут, мне кажется, надо понимать разницу между тем, к чему мы привыкли или хотели привыкнуть в годы так называемого стратегического партнерства, и сегодняшней ситуацией. Тогда каждый саммит еще в 90-е годы, потом в 2000-е саммиты были довольно частыми относительно российско-американские, и всегда что-то надо было сделать на них, договориться о чем-то.

Щедрунова: Принять какое-то решение.

Лукьянов: Принять какое-то решение, договориться. Потому что иначе - что? Так вот, сейчас мы вернулись, скорее, к модели холодной войны, которой, как сказал Обама, США не хотят. А кто же хочет? Никто не хочет. А как-то само получается. А во время холодной войны саммиты были редкими. Конечно, в идеале их приурочивали тоже к какому-то подписанию договора ПРО или ограничению стратегического вооружения и так далее. Но, в принципе, цели договориться по большому счету не было, потому что это было невозможно. Советский Союз и США находились в состоянии системной конфронтации, и не было задачи договариваться, была задача этой конфронтацией управлять, снижать риски, каким-то образом устранять особенно острые и опасные коллизии. В некоторых случаях - решать вопросы, связанные с мироустройством, когда интересы, допустим, не противоречат.        

Полный текст выступления Владимира Путина на Генассамблее ООН.

Полностью слушайте в аудиоверсии.