Интервью Украина погрузилась в шизо-героическую реальность

Итоги "Евровидения": какова цель политизирования музыкального конкурса? Во что он превратится в следующем году? Антироссийские санкции: можно ли расчитывать на их скорую отмену? Предвыборная гонка в США: кто голосует за Трампа? На эти и другие вопросы отвечает гость студии "Вестей ФМ" - депутат Госдумы Роберт Шлегель.

Мамедова: Мы обсуждаем новости дня, самые яркие политические темы. Уж не знаю, считаете ли вы, Роберт, политическим событием итоги "Евровидения". Одним из самых обсуждаемых - это бесспорно. Тому свидетельство - обилие комментариев и в МИДе, и в Интернете, и так далее. Ваше отношение?

Шлегель: На мой взгляд, изначально песенный конкурс превратился в политическое шоу. И по этой причине я считаю, что это, безусловно, политическое событие. Причём оно политическое даже на уровне, собственно того, что произошло на уровне выбора песни-допуска.

Мамедова: То есть очень сильно заранее до финала.

Шлегель: Конечно. То есть уже было понятно, что к этому исполнителю и к этой песне будет приковано особое внимание. И на самом деле, если мы говорим про саму песню, никто не против того, чтобы помнить о судьбах депортированного народа. Я, например, тоже отношусь к русским немцам, и в истории этого народа тоже есть свои подобные... Однако же мы не поём об этом песни на "Евровидении". Если мы говорим про конкретно допуск этой песни, то немало высказывалось сомнений по этому поводу. Потому что если мы берём 1944 год, поляки могли бы, например, спеть песню о том, как бандеровцы вырезали целые сёла. Или, например, англичане могли бы спеть песню о том, как уничтожали города.

Мамедова: Мало ли, какой народ что мог...

Шлегель: Каждый народ мог бы найти что-то, наверное, про что имело бы смысл петь. Но самое главное и самое интересное, наверное, в этой ситуации - это то, что а Украина какое отношение (прошу прощения) имеет к событиям этого времени? Никакого. Более того, следующий вопрос: где были все эти 20 с лишним лет украинские власти и кто им мешал реабилитировать крымско-татарский народ? Это в стороне. Но если мы говорим про сам факт того, что эта песня оказалась на "Евровидении", - это фактор, безусловно, политический.

А дальше то, что мы видели, - это уже политика в чистом виде. Почему я так считаю? В общем, это очевидно, что зрительское голосование очень сильно расходится с мнением жюри. И в некоторых случаях, в некоторых странах расходится кардинально. Если мы, например, вспомним ту же Сербию. Мне сложно представить, что кто-то в Сербии при каких-либо обстоятельствах даст России меньше 8 баллов. Зрители, собственно говоря, и дали 12, а жюри дало 1 балл. То есть это, очевидно, было каким-то образом смоделировано. Вопрос: как? Потому что мы не знаем ни как формируется это жюри, ни кто в него входил. Сейчас одна датчанка выступила, рассказала о том, что она не совсем поняла, как правильно голосовать, и на самом деле 12 баллов предназначались Австралии.

Мамедова: Ну, да, это известный факт. Хотела Австралии отдать...

Шлегель: Если найдётся ещё одна такая страна, значит, Австралия победила. И как так получается, что по голосованию жюри победила Австралия, по голосованию зрителей победила Россия, а в итоге победила Украина? То есть это какой-то такой мухлёж. И мы все стали ему свидетелями. Цель здесь понятна.

Мамедова: А какая, по-вашему, здесь цель?

Шлегель: Ну, какая? Антироссийская. То есть, на мой взгляд, здесь она очевидна.

Полностью слушайте в аудиоверсии.