Валенки Байгали Серкебаев и Кэти Топурия в гостях у Лены Батиновой и Максима Ковалевского

 

 

КОВАЛЕВСКИЙ: У нас в гостях сегодня замечательные ребята из группы ╚А-Студио╩ Байгали Серкебаев и Кети Топурия.

 

БАТИНОВА: Здравствуйте.

 

СЕРКЕБАЕВ: Всем привет.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Вы же принесли с собой несколько песен?

 

СЕРКЕБАЕВ: Да, мы принесли наш новый альбом, который вот только что презентовали - 24 апреля в Москве, и с удовольствием, если будет возможность, покажем наши песни.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Обязательно. Это же юбилейный альбом?

 

СЕРКЕБАЕВ: Да, это наш номерной 10-й альбом.

 

БАТИНОВА: ╚Волны╩ называется?

 

СЕРКЕБАЕВ: Он называется ╚Волны╩.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: А что значит номерной?

 

СЕРКЕБАЕВ: Есть альбомы, которые выходят сборники ╚the best╩. А это прямо новые песни собрались, еще нигде не звучали, впервые у вас, наверное, будет.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: А у какой группы были номерные альбомы? У ╚Чикаго╩, по-моему? У них же все альбомы были 1-й, 2-й, 3-й, 4-й - у них не было названий.

 

СЕРКЕБАЕВ: Они никак не называли, они просто называли ╚Чикаго-1, 2, 3┘╩ И мы, когда друг у друга переписывали: ╚Ты слышал 10-й вышел? Нет, только 8-й у меня╩.

 

БАТИНОВА: Вы меломаном были? Или остаетесь тоже?

 

СЕРКЕБАЕВ: И были, и остаемся. Сейчас я в меньшей мере, музыка надоела уже. Кети, ты как?

 

БАТИНОВА: Как может надоесть?

 

СЕРКЕБАЕВ: Ну, она какая-то стала┘

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Правда? Вот у меня - то же самое.

 

БАТИНОВА: Какая она? Однотипная?

 

СЕРКЕБАЕВ: Ну, нет такого. Раньше просто все с ума сходили, раньше фанатели от музыки.

 

БАТИНОВА: Раньше доступа не было.

 

СЕРКЕБАЕВ: Доступа не было, это еще все подогревалось.

 

ТОПУРИЯ: Сейчас такое время, все ожидают. Вот, например, я и даже мое уже поколение, все ждут песни, которые старые. Например, вышел новый альбом ╚Шаде╩ или Уитни Хьюстон, или последняя песня Майкла Джексона. То есть все старое ожидается все равно.

 

БАТИНОВА: То есть новые - те, которые выходят, звезды не радуют?

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Не радуют, не радуют. Хотя это они нас не радуют, нас -  стариков. А вот более молодое поколение┘

 

ТОПУРИЯ: Но я-то молодое поколение┘

 

СЕРКЕБАЕВ: На комплимент напрашивается.

 

ТОПУРИЯ: Нет, правда, Кети, мои знакомые молодые люди и девушки┘

 

СЕРКЕБАЕВ: А девушки не люди, что ли?

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Называют какие-то группы, я таких даже не знаю. А мне их преподносят, как основополагателей чего-то. Я говорю: а ты знаешь, например, группу ╚Снэп╩?  - А чего это такое?

 

БАТИНОВА: Стоп, холодильник. Стоп, кипятильник.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Хотя для меня группа ╚Снэп╩ является основополагателем чего-то. А молодые вообще уже не знают, новые какие-то команды появились. И что, для вас ничего такого выдающегося нового не появляется?

 

ТОПУРИЯ: Нет, ну когда появилась, например, Эмми Вайнхауз, мне она очень понравилась.

 

БАТИНОВА: Ой, вообще отлично. Вот она, по-моему, всех как-то взбудоражила.

 

СЕРКЕБАЕВ: Да. Леди Гага взбудоражила, ╚Блэк айт пис╩ взбудоражили. Но это по-настоящему, потому что талантливые люди. А мне кажется, я долго думал над этим вопросом и пришел к такому выводу, что вина во всем - современные технологии, возможности и бабки. Потому что раньше люди пробивались только благодаря своему таланту, тому, что им дал бог -  призвание. Они делали то, что они не могли не делать. И, в конце концов, они выбивались в звезды. А сейчас очень много звезд деланных, таких виртуальных, фальшивых, созданных искусственным путем.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: И кроме всего прочего, по-моему, огромное количество однодневок.

 

СЕРКЕБАЕВ: Потому что они не настоящие, они все - псевдо.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Выпустили один диск, вроде бы неплохой, и все - и исчезли. Тот же ╚Чикаго╩, у них 18 дисков, по-моему.

 

СЕРКЕБАЕВ: Даже сейчас, по-моему, к нам собирается вокалист или кто-то из участников группы в Москву приехать.

 

БАТИНОВА: Да-да, я видела афишу, кстати.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: ╚Земля, ветер, огонь╩.

 

СЕРКЕБАЕВ: Ну, от ╚Земли╩ там, по-моему, мало что осталось.

 

БАТИНОВА: Ну а на афише они все 25 братьев.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Что нового, чем можно купить слушателей, выпуская 10-й альбом?

 

СЕРКЕБАЕВ: Я думаю, что, наверное, красивой все-таки музыкой. Потому что красивой музыки мало. И хорошим исполнением, грамотным продакшном. Ну, много составляющих, из чего состоит успех. Скорее всего, должна быть хорошая песня, хорошее исполнение и очень грамотно все сделано в плане технологий.

 

БАТИНОВА: Вы писали альбом здесь?

 

СЕРКЕБАЕВ: Да, мы писали альбом в Москве, писали на своей студии, на студии у наших друзей, на многих разных студиях. Мы как-то вот обычно у себя все пишем. Но тут надоело что-то сидеть у себя, и хотелось какого-то разнообразия. И тем более мы познакомились с хорошими ребятами талантливыми и ездили к ним, работали у них.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: У них где? Тоже в Москве?

 

СЕРКЕБАЕВ: Да,  в Москве, да. Сейчас есть такая идея - кое-какие песни перевезти в Англию и сделать мастеринг, может быть, в Лондоне.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Прямо вот с языка сняли. Все едут в Лондон.

 

БАТИНОВА: А почему?

 

СЕРКЕБАЕВ: А потому что там такие специалисты, которых здесь нет. Мы этого не можем сделать.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: А техническая возможность есть?

 

СЕРКЕБАЕВ: Но даже технически нет такой возможности. Есть такие студии там. Положим, на ╚Эйр-студии╩ или на ╚Эбби роуд╩. Там такое оборудование, которого здесь у нас нет. Ну и прежде всего, конечно, железки еще есть, а мозгов здесь, к сожалению, пока таких нет.

 

БАТИНОВА: Да, ведь главное - люди.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Всем хочется сводить свою музыку на ╚Эбби роуд╩. Почему? Потому что она лучше?

 

СЕРКЕБАЕВ: Не всем, нам не хотелось. Мы одно время очень сильно в этом плане, как сказать по-русски грамотно┘

 

ТОПУРИЯ: Как-то так относились, что как будто вот это просто понты: поехать, там свести. Нет, я вот так всегда относилась.

 

СЕРКЕБАЕВ: Нет, я не то хотел сказать. Я хотел сказать, что мы очень тщательно вылизывали звук, хотели добиться такого же звучания, как, положим, у Майкла Джексона или у Мадонны. У нас даже всегда на студии были диски, и мы сравнивали, подгоняли это все звучание под них. И это была хорошая школа, и было к чему стремиться. Потом в какой-то момент мы поняли, что невозможно сделать так. Руки опустились. Мы думаем: ладно, будем просто песни писать. Если песня хорошая, она и так будет звучать в любом качестве.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Ну, это же правда.

 

СЕРКЕБАЕВ: Отчасти - да. Допустим, ╚Подмосковные вечера╩, ее как ни запиши, как ни спой, не надо ехать на ╚Эбби роуд╩. Или ╚Бессаме мучо╩ - она и есть ╚Бессаме мучо╩.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: И еще можно вспомнить про Виктора Цоя, который вообще непонятно на какой коленке записывал.

 

СЕРКЕБАЕВ: А зачастую бывает демо-запись лучше, чем даже уже сделанная в окончательной версии.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: А самое главное, что вообще мало кто это услышит. Можно диск доводить год до ума, летать в Лондон, сводить его на ╚Эбби роуд╩, он все равно будет в домофоне или из телефона, или из колонок компьютера, где все равно этого не слышно.

 

СЕРКЕБАЕВ: Нет, слышно. Вы знаете, если хорошая запись, если качественно сделано, вот даже из телефона, когда слушаешь, так скажем, ╚фирм▓у╩ - она и есть ╚фирм▓а╩. У нее совершенно другая энергетика, давление, и все слышно почему-то. Все инструменты слышны. А у нас либо голос слышно, либо барабаны слышны, и, в общем┘

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Это какой телефон должен быть?

 

СЕРКЕБАЕВ: Мобильный должен быть.

 

КОВАЛЕВСКИЙ:  Мы сейчас можем послушать сразу, а то мы говорим.

 

БАТИНОВА: А что будет за трек?

 

СЕРКЕБАЕВ: Давайте мы послушаем трек ╧ 2, он называется ╚Фэшн гёл╩. И песня такая необычная, эксперимент наш очередной.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Ребята, я вас хотел спросить. Вот вы пишите новый диск, записываете, работаете. Вы учитываете обстоятельства наличия радиостанций в России? Вы прикидываете, куда можно пристроить песни?

 

БАТИНОВА: Или вам это не нужно?

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Или вам это вообще все равно? Вы делаете то, что вам нравится, и то, как вы хотите?

 

СЕРКЕБАЕВ: Мы делаем то, что нам нравится, учитывая наличие радиостанций. И какие станции  поставят, какие люди у нас есть, тоже какие тенденции есть в мировой моде, музыка, которая крутится на радиостанциях. Как раз я недавно общался с очень таким известным директором холдинга, и он мне много рассказал, какая музыка была модной, какая уходит, то, что сейчас ждать и так далее. Ну, это не секрет, я думаю, все знают.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Конечно. Пора писать шансон.

 

СЕРКЕБАЕВ: Ну, вот шансон мы, наверное, никак не напишем.

 

БАТИНОВА: А мне всегда казалось, и не только мне, потому что, может быть, я выражу мнение многих других людей, о том, что у вас потрясающий музыкальный вкус, и вы идете своей просто дорогой. Я не вижу, что вы подстраиваетесь под рынок как-то. Или я ошибаюсь?

 

ТОПУРИЯ: Нет, у нас какая-то такая золотая середина, как мы называем -  нашли  то, что нам нравится, и то, что народу нравится. Это так мы сделали. Но если мы начнем там делать чисто такую музыку, которая нам нравится, мне кажется, не многим понравится она.

 

БАТИНОВА: А что это будет? Можно представить себе?

 

СЕРКЕБАЕВ: Ну, мы можем поэкспериментировать и сделать что-то более, скажем, джазовое.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Ну, вы же можете это делать. Существуют же бонус-треки, когда диск делается для всех, для радиостанций, а бонус-трек - вот такое┘

 

СЕРКЕБАЕВ: Для себя, для души, да? Правильно Кети говорит, что мы нашли именно то равновесие. Мы делаем песни, которые нравятся людям и которые очень нравятся нам. Поэтому у нас нет в альбоме ни одной такой проходной песни, которую бы мы сделали так, чисто для себя. Или какую-то навороченную композицию для музыкантов, для горстки людей, которая будет вздыхать и говорить: ох ты, как красиво здесь, гармоническая замена и так далее.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Ну, хорошо, значит все равно так или иначе вы моделируете хит?

 

СЕРКЕБАЕВ: Мы моделируем, да. Мы знаем, что если берешь какой-то ненужный аккорд или что там какая-то слишком сложная музыка получается, мы понимаем, что она не будет легко восприниматься простыми людьми. На самом деле простая музыка, простое - оно гениальное. И написать, чтобы это было просто и красиво, это не так легко.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: На самом-то деле да, это правда.

 

БАТИНОВА: А вот эти фишки, кто их придумывает все, когда вот сейчас была в песне┘

 

ТОПУРИЯ: Он!

 

СЕРКЕБАЕВ: Фишки какие? Что там было?

 

БАТИНОВА: Когда Кети пела, а все сзади стояли и хлопали, эффект такого, как будто это на вечеринке где-то, у себя дома.

 

СЕРКЕБАЕВ: Да мы так и записали в студии. Мы с ребятами-звукорежиссерами прямо записали живые хлопки, они там кричали что-то┘Во время работы в студии, когда делается продакшн, очень много приходит всяких идей. Например, голос в куплетах, как будто он из телефона уже идет или из наушников. Ну, это и есть, наверное, продакшн.

 

БАТИНОВА: Вот на форуме вас спрашивают: ╚Как вы оцениваете собственное место в искусстве? Кто вас знает?╩

 

ТОПУРИЯ: Тот, кто задает этот вопрос, уж точно нас знает. Ну как? У нас разная публика - от 17-ти и до 50-ти. Как-то так, мне кажется.

 

СЕРКЕБАЕВ: Я думаю, пораньше даже, наверное, от 10-ти там. Я знаю, что и дети часто приходят.

 

ТОПУРИЯ: В принципе, да, очень любят дети.

 

СЕРКЕБАЕВ: Ты помнишь, как на концерте маленькие девочки прыгали? Ты говоришь: мое поколение. Им было лет, наверное, по 9, даже 7.

 

ТОПУРИЯ: Меньше даже, да. Маленькие очень любят.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: А вы вообще как-то оцениваете собственное место в искусстве? Я не знаю, нужно его оценивать артистам?

 

СЕРКЕБАЕВ: Ну, мы анализируем, естественно, какая реакция на наши песни. Это же наша профессия, это наша работа.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: А вот как можно это проанализировать?

 

БАТИНОВА: Вообще мне кажется, что вы на Олимпе. Я, конечно, не могу сейчас объективно судить.

 

СЕРКЕБАЕВ: Нет, мы на ╚Маяке╩ сейчас.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Как это можно проанализировать? По хит-парадам?

 

СЕРКЕБАЕВ: Проанализировать? Судя по реакции, когда новая песня. Хит парады, они отчасти объективны. Хотя если есть заявки┘

 

ТОПУРИЯ: Не очень. Мне кажется, просто на тех людей, которые голосуют, где можно голосовать, на них вообще нельзя облокачиваться. Потому что голосуют, грубо говоря и плохо говоря, малолетки, которым нечего делать. Они сидят около телевизоров, фанатки каких-то молодых групп, мальчиков, они постоянно там сидят, СМС-ки отправляют. Это ничего не значит, мне кажется. Мы оцениваем количество концертов, заказники всякие там, концерты и так далее.

 

СЕРКЕБАЕВ: Нет, самое главное даже не заказники, а именно залы большие. Потому что если артист собирает кассовые концерты, это самый главный показатель.

 

БАТИНОВА: А вы сейчас приехали с гастролей?

 

СЕРКЕБАЕВ: Да, мы были в Турции, у нас там было выступление на берегу моря, прекрасная погода, сумасшедшая природа.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Скоро в Турцию можно будет без виз летать.

 

СЕРКЕБАЕВ: Правда? А уже некоторые, по-моему, даже┘ Ну это же так, по-моему, какой-то формальный... Хотя когда прилетаешь в Турцию, не понимаешь, в какую ты вообще страну приехал. Там, по-моему, все наши уже.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Можем пройтись по вопросам слушателей. Алеша Попович: ╚9 мая на концерте в честь Дня Победы группа ╚А-Студио╩ исполнила песню Окуджавы про ╚10-й наш десантный батальон╩.

 

БАТИНОВА: Ой, да, так чудесно у вас получилось.

 

СЕРКЕБАЕВ: Вы смотрели?

 

БАТИНОВА: Да-да, очень здорово.

 

СЕРКЕБАЕВ: Нам тоже понравилось.

 

БАТИНОВА: И песня Аллы Пугачевой ╚Так же, как все╩.

 

ТОПУРИЯ: Да, мне кажется, может, нам стать группой, которая ремейки делает?

 

БАТИНОВА: Нет, не надо, это вы так нас балуете.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: В связи с этим вопрос: ╚Это был выбор музыкантов или воля организаторов концерта?╩ ╚Извините, конечно, - дальше пишет Алеша  Попович, - но мне и людям, с которыми я потом обсуждал, показалось, что это была неудачная интерпретация. Может, стоило попробовать спеть другую песню?╩

 

БАТИНОВА: Видишь, сколько людей - столько и мнений.

 

СЕРКЕБАЕВ: Но вообще это была воля организаторов, нам предложили эту песню. Это замечательная песня, и такое совпадение - это одна из лучших военных песен, хотя их очень много, и очень красивых песен. Но то, что там кто-то считает удачным или неудачным, это сколько людей - столько и мнений. А к нам подходят люди и благодарят, и говорят: как здорово, как красиво, какая замечательная песня, как вы ее здорово сделали. Она очень сложная, кстати, песня, и не так легко было ее исполнить. Тем более, что к таким вещам нужно очень бережно относиться, она уже живет в сознании, она уже на генетическом уровне в советском человеке.

 

БАТИНОВА: А, кстати, я тоже видела концерт, я не знаю, как он называется, но на афише изображена Алла Пугачева, и у нее пластырем заклеено┘

 

СЕРКЕБАЕВ: Да, наклеечка такая.

 

БАТИНОВА: И там тоже вы участвовать будете?

 

СЕРКЕБАЕВ: Кстати, я только об этом узнал. Ты знаешь, что мы в этом концерте?

 

ТОПУРИЯ: Да. Алла больше не поет концерты.

 

БАТИНОВА: А, ты молчи, мы споем за тебя.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Так называется концерт.

 

БАТИНОВА: Ну, не знаю, там написано на пластыре.

 

ТОПУРИЯ: ╚Песни для Аллы╩, по-моему, называется.

 

СЕРКЕБАЕВ: Да, и у нее на губах такой стикер и написано: молчи, споем мы.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: И вы принимаете участие с песней ╚Так же, как все╩.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Колян Бодрый прислал сразу кучу вопросов. ╚Хотелось бы узнать, готовите ли вы какой-то сюрприз на премию ╚Муз-ТВ╩.

 

ТОПУРИЯ: Ничего мы не готовим, там мы ожидаем сюрпризы.

 

СЕРКЕБАЕВ: Мы ждем чуда.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Какого же вы чуда можете ожидать от премии ╚Муз-ТВ╩?

 

ТОПУРИЯ: Тарелка.

 

СЕРКЕБАЕВ: Потому что это единственный приз, наверное,  из самых наших весомых, которого у нас нет на нашей полке в студии.

 

БАТИНОВА: Как нет? Да вы что, правда?

 

ТОПУРИЯ: Да мы сами удивляемся.

 

СЕРКЕБАЕВ: Тарелки нет. Есть матрешки, есть граммофончики, есть очень много всего разного. Но, может быть, в этом году нам повезет.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: А это весомая премия - ╚Муз-ТВ╩?

 

ТОПУРИЯ: Ну как сказать? Весомая премия ╚Грэми╩. А ╚Муз-ТВ╩ - это приятная премия, когда тебе дают.

 

СЕРКЕБАЕВ: Но самое главное, что мы участники, что мы номинируемся, значит мы живы.

 

БАТИНОВА: А скажите, я читала о том, что вы участвовали в одном фестивале, но это было давно, он чуть ли не в 90-м каком-то году. ╚Азиатские обмены живой музыки. Ширатаки╩ в Японии. А вам сейчас приходится в таких фестивалях принимать участие или уже неохота, неинтересно?

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Да, и, кстати говоря, в продолжение вас спрашивают: ╚Как вы относитесь к всевозможным музыкальным конкурсам, таким, как ╚Новая волна╩, ╚Славянский базар╩, ╚Евровидение╩, ╚Фабрики╩ и так далее?

 

БАТИНОВА: Вообще конкурсы интересны вам?

 

СЕРКЕБАЕВ: Конкурсы мы не очень любим. Хотя ╚Новая волна╩ - мы с удовольствием ездим в качестве гостей.

 

ТОПУРИЯ: Потому что мы гости, да.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Потусоваться.

 

СЕРКЕБАЕВ: Нам больше нравится быть гостями, такими состоявшимися уже.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Вы гости в зале или гости на сцене?

 

СЕРКЕБАЕВ: Мы гости и там, и там. Но на сцене, естественно. Вот в этом году нас тоже приглашают, мы поедем, будем участвовать.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Ага, вот как раз хочу вас спросить. Можете мне объяснить такой феномен: почему на ╚Новой волне╩ молодые начинающие конкурсанты поют живьем, а мэтры под фонограмму?

 

СЕРКЕБАЕВ: Это ужасно вообще. Это такой позор!

 

КОВАЛЕВСКИЙ: При том, что условия технические позволяют, если они поют. Почему мэтры поют под фанеру?

 

ТОПУРИЯ: Потому что ленятся, мне кажется.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Приехали отдохнуть на выходные, на курорт, море, а тут еще петь┘

 

ТОПУРИЯ: Да нет, это не мы ленимся, а организаторы. Потому что под каждого артиста надо настраивать микрофоны, аппаратуру инструментальную и так далее. А конкурсанты, они под минус выходят, поют, примерно у всех одинаково настроен микрофон. Это намного легче, чем всех отстроить артистов со своими амбициями: я так не слышу, тут не слышу, это погромче..

 

СЕРКЕБАЕВ: Ну, если бы еще и конкурсанты под фанеру выступали, это было бы вообще┘ А так хоть конкурсанты молодцы, поют. Мы надеемся, что когда-нибудь и артистам, уже звездам будет такая возможность.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: А если бы вам сказали: ребята, надо выступить на ╚Евровидении╩?

 

СЕРКЕБАЕВ: Это происходит каждый год.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Да? И вы отказываетесь?

 

СЕРКЕБАЕВ: Были времена, когда мы рвались, хотели туда попасть, а сейчас нам уже это как бы не совсем нужно.

 

ТОПУРИЯ: Мне кажется, ╚Евровидение╩ уже не так. Вот в этом году вообще, как он вообще прошел, кто, что┘

 

БАТИНОВА: Петр Налич будет участвовать.

 

ТОПУРИЯ: Ну да, но как-то уже надоело, мне кажется, это уже смотреть. И всем понятно, что никто из России сейчас долго не будет побеждать, потому что это чисто политический конкурс.

 

БАТИНОВА: Знаете, я тоже недавно разговаривала с англичанами, они-то вообще в этом конкурсе, им можно там 665-е  место занять, а они все равно будут главными участниками, потому что они там входят в состав и деньги дают. И у них были дебаты тоже на телевидении, и они говорят: ну когда же Англия, ну вообще Англия хоть когда-нибудь выиграет конкурс? И я  подумала: у нас тоже такой же был ажиотаж.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Позитивное спрашивают: ╚Много лет люблю вашу группу. Какие у вас взаимоотношения между собой? Вы семья? Как преодолеваете творческие разногласия?╩ А они вообще есть?

 

ТОПУРИЯ: У нас такое очень хорошее отношение в группе, такие семейные больше, наверное. Разногласий особых больших нет, как-то у нас вкус совпадает у всех. Ну, какие-то там маленькие споры, как в каждой семье. А так - нормально.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: ╚Я слышал версию, что наши музыканты едут в Лондон, чтобы хоть как-то защитить от воровства новый музыкальный материал. Есть ли в этом смысл?╩ - спрашивает Кирилл из Москвы.

 

СЕРКЕБАЕВ: Странный вопрос, ничего мы защищать не собираемся.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Нет, это не к вам, а к музыкантам вообще. Есть такая точка зрения?

 

СЕРКЕБАЕВ: Ну, не знаю, сделать какой-то новый формат некопируемый? Или что?

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Ну, вообще-то есть такой. Хотя стоит один раз скопировать, и все - уже считай, что все скопировали. Но вы задумаетесь о способе защиты действительно? Вы вообще думаете об этом, что не хотелось бы, чтобы  пираты растиражировали?

 

ТОПУРИЯ: Нет, хотелось бы на этом заработать, честно говоря. Потому что у нас не зарабатывается на этом, ты просто как-то продаешь этот альбом, и все. Причем, за какие-то копейки.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: А вообще реально заработать сейчас в России на музыке? Я имею в виду на выпуске дисков?

 

СЕРКЕБАЕВ: Абсолютно нереально. Это давно было нереально, а сейчас вообще. Сейчас же вообще мировой уровень продаж упал, не только здесь, даже на защищенном западе относительно, хотя там тоже очень много было пиратов. Сейчас у них очень упали продажи компакт-дисков и всех носителей. В основном, конечно, сейчас только Интернет.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Ребята, а вот объясните мне. В советское время исполнители, авторы песен, например, Юрий Антонов, получали бешеные деньги за свои песни, потому что во всех ресторанах, из радиоприемников звучали эти песни. А сегодня как обстоят дела с этим авторским правом?

 

БАТИНОВА: А почему-то ╚Битлз╩ ничего не получали.

 

СЕРКЕБАЕВ: Ну, здрасте! Бешеные как раз-таки получали и получают до сих пор ╚Битлз╩, получают участники, их наследники.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: ╚А-Студио╩ получает?

 

СЕРКЕБАЕВ: В нашей стране это как бы вопрос уже об авторских правах вы затронули. Сейчас вроде бы как-то потихоньку начинают наводить в этом порядок, и тихонько-тихонько это начинает работать. Потому что сейчас все радиостанции, и ваша, в том числе, и телевидение, и все сейчас отчисляют какие-то там проценты. Они хоть и небольшие┘

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Вот мы сейчас будем играть вашу песню. Сколько это нам будет стоить?

 

СЕРКЕБАЕВ: Для вас недорого будет.

 

БАТИНОВА: Это же презентация диска, эксклюзив.

 

СЕРКЕБАЕВ: Да, мы даже отказываемся от авторских этих 0,0006 процентов и хотим с большим удовольствием представить нашим слушателям, всем слушателям радиостанции ╚Маяк╩ песню, которая называется ╚Оставляю тебя╩. 

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Тут есть пара вопросов кандидатов. Вот, Кети, вас спрашивают: ╚Как покорить ваше сердце?╩

 

ТОПУРИЯ: Странный вопрос. Пока познакомьтесь, а потом я вам скажу, покорили или нет. Или есть шанс или нет.

 

БАТИНОВА: Маслаков Денис спрашивает: ╚Как вам в голову, Кети, пришел такой псевдоним?╩

 

ТОПУРИЯ: Это не псевдоним. У меня полное имя  грузинское Кетиван. То есть, укороченное Кети получается.

 

БАТИНОВ: Понял, Маслаков? Молодец!

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Вот Ло Вао Шу задает прекрасный вопрос: ╚Интернет утверждает, что группа родилась в прошлом тысячелетии и в далеком 1982 году в Казахстане, в СССР. Вы помните, кто был  тогда первыми секретарями ЦК в Алма-Ате, в Казахстане и Генеральным секретарем ЦК КПСС? Спасибо╩.

 

СЕРКЕБАЕВ: Это к нам вопрос?

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Это к вам вопрос.

 

СЕРКЕБАЕВ: Значит, в стране был, естественно, Леонид Ильич Брежнев, Первым секретарем. А в Казахстане был, когда мы начинали┘

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Алиев?

 

СЕРКЕБАЕВ: Нет. Динмухамед Кунаев. Алиев - это Азербайджан.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: А, правильно!

 

БАТИНОВА: Лучше бы ты┘.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Лучше бы я сейчас вообще ничего не говорил.

 

СЕРКЕБАЕВ: Вы не участвуете в конкурсе.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Я бы пролетел сразу.

 

СЕРКЕБАЕВ: А в тот момент как раз, когда зарождалась наша  группа, начиналась перестройка. И в то время уже пришел Михаил Горбачев. И, я думаю, что во многом благодаря тому, что именно настала перестройка, вообще возможно стало┘

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Вы сохранились?

 

СЕРКЕБАЕВ: Нет. Нам дали красную дорогу. В этот момент начался хаос, все начали заниматься политикой, наверное, то, что будет перестройка, и так далее. И в этот момент мы, наверное, проникли.

 

КОВАЛЕВСКЙ: То есть, таким образом, что про вас просто забыли и не обращали  на вас внимание или, наоборот, пришли ребята из ЦК КПСС, уже новые, помоложе и сказали: ╚Ребята, вот вам красная дорожка╩.

 

СЕРКЕБАЕВ: Нет, мы пришли к нашему министру культуры и сказали: ╚Мы хотим делать свой проект, мы уже в свое время работали с Рымбаевой. И сказали, что мы хотим самостоятельно существовать╩. И сказали: ╚Давайте, ребята, пробуйте. Вперед!╩

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Роза Рымбаева! Она еще жива?

 

СЕРКЕБАЕВ: Конечно.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Прости господи! А что она делает сейчас?

 

СЕРКЕБАЕВ: Роза поет, она воспитывает детей. Прекрасная мать, замечательный человек, певица. И, я думаю, что у нее все хорошо. И нам, честно говоря, очень повезло, что мы столько времени вместе проработали на одной сцене.

 

ТОПУРИЯ: Я хочу рассказать. Когда я приехала из Тбилиси, я вообще, русскую эстраду, Розу Рымбаеву вообще не помнила, не знала, кто это такая. И мы идем, приехали в Сочи, там такие афиши огромные. Там же летом постоянно концерты. И огромная афиша висит Розенбаума. Я говорю: ╚А, вы у этого, говорю, что ли, играли?╩ Вообще ржачка! Розенбаума перепутала с Розой Рымбаевой.

 

БАТИНОВА: Вот, кстати, очень многие слушатели спрашивают у вас, почему у вас песен на  казахском языке?

 

ТОПУРИЯ: Есть.

 

БАТИНОВА: Есть? И на грузинском?

 

ТОПУРИЯ: Да.

 

БАТИНОВА: Ну, вот!

 

КОВАЛЕВСКИЙ: На новом диске есть?

 

ТОПУРИЯ: Нет. Мы  только на концертах их поем.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Почему?

 

ТОПУРИЯ: Кто его знает, почему?

 

БАТИНОВА: Потому что Розенбаум.

 

СЕРКЕБАЕВ: Обязательно сделаем. Руки не дошли. Но обязательно сделаем. Надо.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Я сейчас понял окончательно┘

 

БАТИНОВА: Но просто многие просят, потому что сегодня много СМСок таких было.

 

ТОПУРИЯ: У нас есть даже на татарском, на армянском. Еще что есть?

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Необходимы бонус-треки. Обязательно.

 

БАТИНОВА: Господи! Партийный работник наш.

 

СЕРКЕБАЕВ: Нам необходимы бонус-треки. Партия приказывает! Мы сделаем.

 

БАТИНОВА: Послушайте, как вы думаете, кому надо  отдать диск с вашими автографами? Какой вам вопрос больше всего понравился?

 

ТОПУРИЯ: Мне про  Казахстан.

 

БАТИНОВА: Про  ЦК КПСС,

 

СЕРКЕБАЕВ: Вообще оригинально. Такого давно никто ┘. А кто это спросил?

 

КОВАЛЕВСКИЙ:  Ло Вау Шу. Это  такой ник-нейм на форуме на нашем.

 

БАТИНОВА: Просто китайский друг. Почему нет?

 

КОВАЛЕВСКИЙ: То есть, мой вопрос про Розу Рымбаеву вам не очень понравился?

 

ТОПУРИЯ: Да.

 

БАТИНОВА: Так. Не набивай себе цену. Минус твоего интеллекта. Мы должны решить уже.

 

ТОПУРИЯ: Да, давайте  Казахстан.

 

БАТИНОВА: Все! Ло Вао Шу получает.  Наконец-то! Заслужено. Это, первое. И, второе, у нас сегодня нет победителя.

 

ТОПУРИЯ: Имеются в виду ставки?

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Да, ваши ставки.

 

ТОПУРИЯ: А можно, я стану победительницей?

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Пожалуйста.

 

ТОПУРИЯ: А какое там количество денег накопилось?

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Кети, мы вручаем компакт-диск группы ╚А-Студио╩.

 

ТОПУРИЯ: А! Кошмар!

 

СЕРКЕБАЕВ: Ну, это не интересно.

 

БАТИНОВА: Это неинтересно, за это не будем сражаться.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Тут еще один вопрос был.

 

БАТИНОВА: ╚Когда планируете развалиться и закончить с музыкой?╩ - Антон спрашивает.

 

ТОПУРИЯ: Когда ты развалишься и закончишь слать такие  СМСки.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Я хотел другое зачитать. Из Москвы вас спрашивают: ╚Неужели вам нужна эта шляпа, как Муз-ТВ?╩

 

ТОПУРИЯ: Шляпа нам нужна.

 

СЕРКЕБАЕВ: Тарелку он имеет в виду?

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Да, да, да.

 

ТОПУРИЯ: И тарелка нужна, и  шляпа тоже. В прямом и переносном смысле.

 

СЕРКЕБАЕВ: Ну, так, приятно же, когда тебя чествуют.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Я вас понимаю. Я тоже алчный, я тоже хочу собрать все  премии и призы.

 

ТОПУРИЯ: Нет, хочется. Но просто, когда ты туда приходишь, смысл таков: почему хочется? Потому что мы туда хотим - не хотим, приходим, потому что мы там выступаем.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: А уж раз выступаешь, тут уж┘

 

ТОПУРИЯ: Да. А раз мы приходим, номинированы, сидишь, смотришь свою номинацию, надо еще подождать, подождать. Невозможно уйти, пока вот ты, например, ты выступил, потом надо подождать  номинацию. И потом только ты можешь уйти, например, домой. И вот ты ждешь. В этот момент, когда тебе говорят:  этот, этот, этот. Ну, выходит человек, достает конверт, конечно, хочется, чтобы тебя объявили. Не знаю, почему.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Да это нормально, Кети, абсолютно нормально.  Естественно, хочется. Абсолютно нормальное, здоровое желание. И, кстати говоря, пользуясь случаем, я вам хочу пожелать, чтобы эту тарелку вы-таки получили.

 

БАТИНОВА: Да. Очень удивительно, что еще  ее у вас нет.

 

КОВАЛЕВСКИЙ: Нет, правда, от души вам желаю. Вообще собрать все премии, которые вам хочется. Я лично ничего зазорного в этом не вижу. Спасибо вам огромное.

 

БАТИНОВА: Спасибо большое.

 

СЕРКЕБАЕВ: Спасибо.

 

ТОПУРИЯ: Спасибо вам.