Валенки "Любимец публики": Владимир Пресняков

ТИХОМИРОВ: Итак, он появился в студии, скромен как никогда, в темных очках, боже мой, не прошло и 20 лет и, наконец-то, мы опять встретились. Здравствуйте, Владимир Пресняков. Ты знаешь, кстати, совсем недавно я посмотрел фильм "Выше радуги" и еще раз убедился…

ПРЕСНЯКОВ: Зря это.

ТИХОМИРОВ: А я смотрел его с закрытыми глазами, ты не волнуйся. Я просто утром включил, а там идет фильм. Но самый прикол, знаешь, в чем заключается? Что даже с закрытыми глазами все твои песни звучат до сих пор актуально, весело и нарядно.

ПРЕСНЯКОВ: Спасибо большое. Я сам удивляюсь, как это все до сих пор происходит, и почему. "Зурбаган" вообще не поется практически, поют его люди.

ТИХОМИРОВ: Владимир, прежде чем мы будем говорить о твоем творчестве, о твоем жизненном пути, о твоих перипетиях, обо всем остальном, хочется задать, конечно, вопрос, который в последнее время волнует всех. Ты знаешь, как только видишь артиста, заслуженного артиста, народного артиста, который уже долгие годы находится на сцене, всегда возникает один и тот же вопрос.

СНЕЖИНА: Как вам удалось так сохраниться?

ТИХОМИРОВ: Молодец, Алина сразу все чувствует. Да.

ПРЕСНЯКОВ: В каком смысле?

ТИХОМИРОВ: Володь, понимаешь, в чем дело: тяжелые гастроли… Я один раз только съездил на гастроли, после этого я понял, что все, никогда в жизни больше ни на какие гастроли я ездить не буду.

ПРЕСНЯКОВ: Нет, если бы тебя повозить еще пару раз, ты бы втянулся в это дело, поверь. То же самое думаю, раз семь меня сюда привести, и я буду болтать, как подорванный.

ТИХОМИРОВ: И все-таки, Володь, скажи, пожалуйста, в последний раз я у тебя интервью брал …дцать лет назад, даже страшно говорить, сколько. И ты практически не изменился. Что это такое?

ПРЕСНЯКОВ: Я не знаю, любовь, наверное. Любовь рулит, серьезно.

ТИХОМИРОВ: Володя, я вдруг в какой-то момент себя поймал на мысли: если ты живешь очень долго с одним и тем же человеком, то рано или поздно становится как-то грустно, пресно… И в какой-то момент ты понимаешь, что хочется чего-то нового и свежего, а вроде бы вероисповедание не позволяет. А я думаю, а, может быть, это правильно, что мужчины должны в какой-то определенный момент всегда, скажем так…

ПРЕСНЯКОВ: Я думаю, что в пресности есть фишка какая-то определенная.

ТИХОМИРОВ: Молодец, мне нравится, философски ответил на это, достойный человек.

ПРЕСНЯКОВ: Что еще сказать?

СНЕЖИНА: У меня в связи с этим тоже вопрос. Я читала вашу длинную биографию, Владимир, и в связи с этим выяснила, что, например, в 14 лет вы хлопнули дверью и ушли на пару ночей из дома, после этого было огромное количество проблем в школе, значит, из училища вас выгнали…

ПРЕСНЯКОВ: Нет, они приписывают иногда. Еще мне нравится, особенно на всяких интернет-порталах пишут, что победил в таком-то году такой-то конкурс, золотой в Монте-Карло, в 2009 году обокрали… Это смешно, когда собрал три олимпийских, потом все меньше, меньше, потом и обокрали.

ТИХОМИРОВ: Пермский край тут же отреагировал на твое появление в студии, говорят: "Встретились два синячка".

ПРЕСНЯКОВ: Это тебя, да, второго?

ТИХОМИРОВ: Естественно, конечно… Потому что я постоянно здесь твержу о том, что пьянству - бой и все остальное.

ПРЕСНЯКОВ: Приятно, приятно, наливай.

ТИХОМИРОВ: Следующий вопрос пришел на форум, это даже не вопрос… Осторожнее, осторожнее, сейчас же обеденный перерыв, ты же понимаешь, не надо возбуждать народ. Квентин написал: "Володя, сын у тебя классный, Никита. Кажется, все же мужик вырос, а не гламурная кака".

ПРЕСНЯКОВ: Да, спасибо большое, действительно, правда, он добрый, он хочет чего-то добиться сам, он не то, что стесняется… Он ничего не берет от меня, от бабушки, от мамы… Он считает это подачкой. Он говорит: "я добьюсь всего этого сам, мне ничего не надо, и я очень горд этим". Прежде всего, говорю, что он очень добрый парень, добрый, смешной, у него дикое чувство юмора.

ТИХОМИРОВ: Скажи мне, пожалуйста, я помню, несколько лет назад разговаривал с твоей мамой, и она сказала, твоя Лена, что все-таки у них со второй бабушкой Аллой есть трения по поводу Никиты. Что есть такая небольшая, но, как бы это выразиться, война между двумя бабушками за обладание, как говорится, - кто главная бабушка у Никиты.

ПРЕСНЯКОВ: Нет такого, ничего подобного, даже близко такого нет. Мои родители - это мои друзья, прежде всего, меня так воспитали, и он также воспитывается. У него реальная подружка - это Алла, его подружка - это моя мама, я его друг, он мой друг.

ТИХОМИРОВ: То есть, такие нормальные человеческие отношения.

ПРЕСНЯКОВ: Это офигительные отношения, на самом деле, потому что нет привыкания такого, и я всегда рос, вырос один, в интернатах, и любое появление и встреча с моими родителями - это такой праздник для меня.

ТИХОМИРОВ: Я даже знаю, кто тебя вскармливал супом из пакетиков. По крайней мере, ваш сосед по коммунальной квартире на Сретенке… Он мне говорит все время: знаешь, говорит, бедный Володя ходит голодный, да что же такое, мальчика надо накормить. Слава богу, что он тебя не споил, мне кажется.

ПРЕСНЯКОВ: Нет, но он приучил к девчонкам.

СНЕЖИНА: Никита ведь никогда не был бунтарем, как вы. У меня у подружки сын учился в школе вместе с Никитой, он говорил, что настолько скромный он парень был с самого начала, и где тот папа, который сначала вынул душу у учителей, потом у коллег?

ПРЕСНЯКОВ: Ты знаешь, он может так вынуть не то, что душу, печень еще, потому что он Телец. Он медленно это делает. Он говорит: пап, почему воздух в машине не теплый, допустим. - Сейчас сделаю. - Пап, ты сделал? Но он не теплый. - Никитушка, я сделал. - Да? Но он чего-то не теплый, посмотри, вот, попробуй, он теплее должен быть. И минут 40 он может, пока не отпилит… Тельцы могут довести, так что я впрямую бил сразу, а он тихонечко может, тихонечко.

ТИХОМИРОВ: Молодец, молодец, наш человек.

ПРЕСНЯКОВ: Кто-то Тельцы есть здесь?

ТИХОМИРОВ: У нас есть Козероги, это еще хуже, чем Тельцы. Володя, ты знаешь, в чем дело, все-таки тут некоторые не верят, что это ты, потому что ты говоришь таким серьезным голосом, говорят, может быть, Володя бы спел что-нибудь или, по крайней мере, что-нибудь пропищал… Прости, это не я, это кто-то написал.

ПРЕСНЯКОВ: Пропищал? А есть у тебя прищепка какая-нибудь?

ТИХОМИРОВ: Чтобы меня ущипнуть?

ПРЕСНЯКОВ: Нет, чтобы себя за одно место, я тогда…

ТИХОМИРОВ: Не надо. Я предлагаю лучше послушать какую-нибудь песню в твоем исполнении. Что мы послушаем сейчас?

ПРЕСНЯКОВ: Это премьера песни.

ТИХОМИРОВ: Премьера?

ПРЕСНЯКОВ: Да, это премьера песни, музыка и слова Саши Бодашкова, а ее я хочу подарить, посвятить своей жене, которая сейчас слушает, наверное, радуется.

СНЕЖИНА: Перед нами сидит такой Владимир Пресняков, уверенный в себе, гармоничный человек, спокойный.

ТИХОМИРОВ: Такой просветленный.

СНЕЖИНА: Да, уверенный в том, что моногамия - это хорошо к тому же. Для человека Владимира Преснякова, я уверена, что это хорошо, что вы сейчас в таком состоянии находитесь. А для артиста Владимира Преснякова это, наверное, необычное состояние? То есть, оно продуктивное?

ПРЕСНЯКОВ: Ты имеешь в виду трезвости?

СНЕЖИНА: Нет.

ТИХОМИРОВ: Душевного неспокойствия?

СНЕЖИНА: Да, какие-то терзания.

ПРЕСНЯКОВ: Да, имеет смысл это быть… Я создаю специально себе такие вещи, когда, допустим, три дня уже спокойный, то я не могу, мне нужно создать какую-то проблему с собой.

ТИХОМИРОВ: Конфликт.

СНЕЖИНА: Тарелку разбиваете?

ПРЕСНЯКОВ: Нет, конечно, это не так, но я балансирую специально, потому что жизнь состоит из черных и белых вещей, и должен все время какой-то движок.

СНЕЖИНА: То есть, Наташа - не провоцирует и не поддерживает, она буфер такой?

ПРЕСНЯКОВ: Ни в коем случае, она никогда не провоцирует и не дает повода ни к малейшей какой-то…

ТИХОМИРОВ: А как только начинают нас провоцировать, сразу все, беда происходит.

ПРЕСНЯКОВ: Сразу кулак по столу. Итак, мы едем к твоей теще.

ТИХОМИРОВ: Да, да, к маме.

ПРЕСНЯКОВ: К маме, да, сказал к маме, значит, к маме.

ТИХОМИРОВ: Володя, скажи мне, пожалуйста, я так внимательно наблюдаю за тобой, а ты не занимаешься сейчас йогой какой-нибудь, этими просветленными практиками?

ПРЕСНЯКОВ: Кукачачей занимаюсь.

ТИХОМИРОВ: А что это такое?

ПРЕСНЯКОВ: Придумал только что.

ТИХОМИРОВ: Нет, серьезно, я очень волнуюсь, ты понимаешь, в чем дело, потому что мне кажется, что все, кто занимается йогой, сектанты.

ПРЕСНЯКОВ: Нет, нет, у меня тоже опаска есть, я много людей потерял знакомых, друзей из-за этих историй. Я считаю, что человек создан для того, чтобы что-то отдавать, дарить. А йога в себе замыкает, ты находишь себя…

ТИХОМИРОВ: Но теряешь друзей, да.

ПРЕСНЯКОВ: В принципе, я нашел себя, благодаря Наташе.

ТИХОМИРОВ: А, кстати, скажи мне, извини, что я тебя перебил, а как вы делите песни? Вот, например, приходит песня, вдруг, например, кто-то говорит: слушай, написал…

ПРЕСНЯКОВ: Я думал, как деньги делите.

ТИХОМИРОВ: Нет, деньги - это понятно.

СНЕЖИНА: Мы поняли, ты все отдаешь.

ТИХОМИРОВ: Да. А песни, ты понимаешь, что классная песня, и чтобы… А тут рядом Наташа, ты понимаешь, в чем дело.

ПРЕСНЯКОВ: Да, бывает такое. Но одна песня для меня, я зацепился зубами за нее.

ТИХОМИРОВ: Это что за песня?

ПРЕСНЯКОВ: Я лучше ее спою.

ТИХОМИРОВ: А, то есть, мы ее послушаем еще, успеем, да?

ПРЕСНЯКОВ: У меня еще вопрос, я на вас смотрю, и у меня вопрос один очень волнующий. Человек читал новости, вы знаете, как его зовут?

ТИХОМИРОВ: Да, Алексей, а это Михаил, мы все знаем друг друга.

ПРЕСНЯКОВ: А то он вошел, прочитал.

ТИХОМИРОВ: Мы же каждые полчаса встречаемся.

ПРЕСНЯКОВ: То есть, не надо каждый раз: здравствуйте.

ТИХОМИРОВ: Конечно, зачем, с тобой он должен поздороваться по идее, но он постеснялся, он у нас стеснительный мальчик.

ПРЕСНЯКОВ: Было прикольно.

ТИХОМИРОВ: Скажи мне, пожалуйста, в последнее время я заметил, что не о чем стало петь.

ПРЕСНЯКОВ: Не о чем говорить.

ТИХОМИРОВ: Не о чем говорить. Посмотри, например, твоя теща бывшая, прости, Алла Борисовна, я понимаю, на самом деле, почему она ушла со сцены, не потому что она устала или что-то еще. А я вдруг понимаю: а о чем петь? Ты понимаешь, с каждым возрастом я понимаю, что должны меняться приоритеты, должны меняться какие-то интересы. Невозможно петь, например, до старости про Зурбаган.

ПРЕСНЯКОВ: Почему? Я думаю, что, представляешь, я уже с седой бородой и до сих пор пою, и беды не знаю.

СНЕЖИНА: А я думала, вы просто русый.

ПРЕСНЯКОВ: Вообще, да, я приврал немножко. Но очки уже 0,5.

ТИХОМИРОВ: Ладно, я тебя умоляю, я уже на ощупь иду, а ты все…

ПРЕСНЯКОВ: Серьезно, ты без очков не видишь?

ТИХОМИРОВ: Нет, я вижу, конечно, без очков, но все равно…

ПРЕСНЯКОВ: То есть, девушке тебя можно одурить.

ТИХОМИРОВ: Я только на ощупь. На ощупь, знаешь, фиг, как говорится, обдуришь. А скажи мне, а о чем бы ты сейчас хотел бы спеть, на самом деле? Кроме любви к Наташе, я понимаю, еще что-то.

ПРЕСНЯКОВ: Ты хорошую тему затронул, но, мне кажется, что приоритет - это опять на круги своя все возвращается, и то, что забытое, хорошо забытое.

СНЕЖИНА: "Замок из дождя".

ПРЕСНЯКОВ: А что, это моя любимая песенка.

ТИХОМИРОВ: Нет, просто, ты знаешь, ты молодец, что ты в свое время как-то абсолютно отошел от своего старого репертуара, а сейчас к нему возвращаешься. Потому что, когда я работаю на корпоративах с нашими любимыми "Иванушками", и когда я вижу, как выходят эти здоровые мужики за кулисами, кряхтят, еще что-то, а потом выбегают на сцену, начинают петь под свои фонограммы 10-летней давности, я думаю, конечно, тяжеловато.

ПРЕСНЯКОВ: Позволь мне не согласиться с тобой, потому что я все равно зависим от "Жанны" и буду зависим до конца своих дней. И после этого какие-то лирические истории петь серьезные очень тяжело, потом все равно "Жанну" давай". А что пишут у нас еще?

ТИХОМИРОВ: Слушай, а пишут у нас, на самом деле, очень много, давай, я тебе буду честно читать, что нам написали на форум. "Жутко от того, что мальчик Дима Марьянов теперь здоровенный дядька с лысиной и пузом. А Владимир все тот же". Это тебе такой комплимент. Теперь, значит, такой философский вопрос. "Скажите, Владимир, а, если можно было бы повернуть все вспять и прожить жизнь заново, а женились бы вы опять на Кристине или на ее маме?". Сейчас же это популярно стало. Прости, можешь не отвечать, в принципе.

ПРЕСНЯКОВ: На ее маме женился? На Алле, в смысле?

ТИХОМИРОВ: Да.

ПРЕСНЯКОВ: Ух, ты, это я представляю такого человека, такой он немножко в жизни какой-то скромненький, наверное, такой боязливый, и здесь так его эта мысль: ну-ка, дай-ка я сейчас это напишу, никто не узнает.

ТИХОМИРОВ: А, кстати, почему тебя не было на свадьбе у Аллы Борисовны?

ПРЕСНЯКОВ: Я не мог просто, физически не мог.

ТИХОМИРОВ: Ага, достойный ответ. Я же верю.

СНЕЖИНА: Из Свердловской области: "Я слушаю другую музыку, но "К белым медведям и к белым снегам" до сих пор иногда прислушиваюсь".

ПРЕСНЯКОВ: Мне приятно как.

СНЕЖИНА: Еще: "Владимир, мне безумно нравится ваша песня с Агутиным "Аэропорт", постоянно пою ее в караоке. Скажите, что-нибудь подобное, чтобы попеть в караоке, еще будет?"

ПРЕСНЯКОВ: Конечно, "Я буду помнить" можно петь. А, новое?

ТИХОМИРОВ: Из нового, да. Может быть, с Агутиным?

ПРЕСНЯКОВ: С Леней, да, мы готовим дуэтик новый, очень прикольный, смешной танцевальный.

СНЕЖИНА: А вы ведь дружите прямо очень плотно?

ПРЕСНЯКОВ: Очень плотно.

СНЕЖИНА: У вас семейный такой подряд?

ПРЕСНЯКОВ: Да, мы ходим друг к другу.

ТИХОМИРОВ: Не, Леня - настоящий, он мне нравится.

ПРЕСНЯКОВ: Конечно, он музыкантище, он не зависим от пиаров, от всяких образов, от имиджей, он, прежде всего, музыкант и думает этим местом, а потом уже, как, на чем будет ездить.

ТИХОМИРОВ: Слушай, а скажи мне, а с Димой Маликовым ведь вы в свое время дружили.

ПРЕСНЯКОВ: И мы дружим до сих пор, я горжусь тем, что он сделал, потрясающую написал песню, "Мой отец" называется, люди реально плачут, когда мы исполняем. Но песня перевернула, на самом деле. И сейчас мы какое-то время просто не общались, да, был такой этап, а сейчас очень близко, даже гастролируем вместе.

СНЕЖИНА: А много людей отвалилось за то время, что вы дружили, например, проходили нелегкий путь?

ПРЕСНЯКОВ: Стартануло, ты имеешь в виду? Туда стартануло или вообще отвалились?

СНЕЖИНА: Конечно, вообще.

ПРЕСНЯКОВ: Есть, да, есть такие.

СНЕЖИНА: Те, кто обидел, те, кто серьезно предал?

ПРЕСНЯКОВ: Невозможно, меня невозможно предать или обидеть… Я считаю, вообще не вяжется, как моих друзей, близких, тогда я среагирую, если кто-то сделает такое. А мне кажется, что я такой дурачок, что меня даже обижать…

ТИХОМИРОВ: Да, ладно, прекрати.

ПРЕСНЯКОВ: А чего? Я не ответил, прости, я забыл уже, о чем я отвечал.

ТИХОМИРОВ: А это не имеет уже принципиального значения. Ты знаешь, женщины зададут вопрос…

СНЕЖИНА: Люблю тебя.

ПРЕСНЯКОВ: Я вас тоже люблю. Ох, если бы вы знали, любимые слушатели, какие они чудные - эти два ведущих.

ТИХОМИРОВ: Так естественно.

ПРЕСНЯКОВ: Блондиночка и…

ТИХОМИРОВ: Заметь, а мы еще трезвые.

ПРЕСНЯКОВ: Трезвые, чудные, чудный очкарик, это так сексуально.

СНЕЖИНА: Ладно, не хотите рассказывать про тех, кто обманул вас, обидел…

ПРЕСНЯКОВ: Есть такие… Когда тебе плохо, здесь все понимаешь, кто с тобой остается по-настоящему и, поверьте, что друзей много не бывает, есть друзья настоящие, около 4-5 людей, в том числе, и родители, и мой сын, и моя жена, это прекрасно. Это прекрасное чувство: иметь, допустим, мужа, жену - подружку настоящую, друга, которому можно, не все, конечно, сказать, как ты набухался - не скажешь.

ТИХОМИРОВ: Это зачем, это лишнее сейчас. Володя, а скажи мне, пожалуйста, все-таки меня волнует этот вопрос, ведь мы полжизни занимаемся тем, что ползем в гору, чтобы получить славу, успех, популярность, те же самые деньги. А потом, к сожалению, самое опасное, что когда ты достигаешь этого, ты понимаешь, что теперь все надо силы бросать для того чтобы остаться на этой верхушке, а не скатиться.

ПРЕСНЯКОВ: Да, да, факт. Это уже допинги такие, чтобы действительно не сорваться. Я этого не боюсь, потому что у меня не было задачи никогда, это мое личное, потому что я уже родился в семье музыкантов, и кем бы я ни хотел стать, космонавтом каким-нибудь, боксером, каратистом, - это все отваливалось сразу. Все равно - открывается рот и поется. Как Никитон, он занимается клипами, снимает клипы, притом очень хорошо.

ТИХОМИРОВ: Да, он же режиссер. А почему он не хочет петь у нас? Что такое?

ПРЕСНЯКОВ: Нет, он поет, он невольно поет, он сочиняет, сейчас, я думаю, у него получится записать альбом, где поможет мой отец, я думаю, бабушка поможет, именно творчески, и я помогу.

СНЕЖИНА: А жить он собирается все равно в Америке?

ПРЕСНЯКОВ: Нет. Там он поучился, я думаю, правильно сделал, потому что здесь бы его отвлекали люди, которые не оставили бы его в покое просто из-за того, что он внук бабушки. А, споткнулся, да, споткнулся, молодец, споткнулся…

ТИХОМИРОВ: Пойдем выпьем, пойдем выпьем… Это знакомая песня. Тем более, что все же хотят…

ПРЕСНЯКОВ: А сейчас он приехал зрелым чуваком, зрелым мужиком, зрелым мужчиной, который может постоять за свою девочку, объяснить ей, что, когда пишут про тебя или про меня, не обижайся. Именно объяснить, потому что первая реакция ее, допустим, когда почитает "желтую прессу", будут слезы.

ТИХОМИРОВ: Очень многие исполнители в последнее время когда понимают, что вроде бы уже музыкой заниматься не престало, потому что концертов особо нет, все начинают переходить в какие-то смежные области. Одни становятся актерами вдруг.

ПРЕСНЯКОВ: Ведущими.

ТИХОМИРОВ: Ведущими становятся, ты заметь, что у нас что ни ведущий, то бывший певец или наоборот. А ты не хотел себя попробовать, например, выйти на сцену или сыграть в фильме в каком-нибудь с Бондарчуком?

ПРЕСНЯКОВ: Да, хотелось бы, с ним хотелось бы, с Бекмамбетовым тоже хотел сняться, потому что там… Вообще надо этому учиться. По крайней мере, я так считаю. Но дело в том, что Бекмамбетов может сделать из…

ТИХОМИРОВ: Из кого угодно конфетку.

ПРЕСНЯКОВ: Конфетку, да, и у него я бы с удовольствием это сделал, потому что это мой любимый.

ТИХОМИРОВ: А что бы ты хотел сыграть?

ПРЕСНЯКОВ: Мало, где говорить надо и больше чего-то делать. Может, в каком-то порнофильме.

ТИХОМИРОВ: А почему бы нет, сейчас, мне кажется, это востребованный жанр.

ПРЕСНЯКОВ: Красную Шапочку.

ТИХОМИРОВ: Тем более, мы знаем, как это снимать.

СНЕЖИНА: Как добиваться нужных результатов.

ПРЕСНЯКОВ: Я удивляюсь, почему Первый канал сейчас не делает, уже пора, есть всякие реальные: "Последний герой" был, "Большие гонки" были…

ТИХОМИРОВ: А съемки в фильме, съемки в жестком фильме. Слушай, какие бы были рейтинги. Нет, мы, конечно, поставили бы кружочки на нужных местах.

СНЕЖИНА: У Вадика уже сразу нули в глазах, срабатывает калькулятор.

ТИХОМИРОВ: Ты знаешь, мы - телевизионные работники - сразу считаем рейтинги.

СНЕЖИНА: Так что боюсь, Владимир, вы уже не отмажетесь от участия в новом проекте Вадима Тихомирова.

ПРЕСНЯКОВ: А как бы ты назвал?

ТИХОМИРОВ: А мы бы так и назвали его.

ПРЕСНЯКОВ: "Под постелью"? Или "Под простынкой", "Под одеялом".

ТИХОМИРОВ: Нет, назвали бы его просто "Большие нули".

ПРЕСНЯКОВ: Три нуля, три икса, три нуля. Конечно, по большому счету, сейчас из артистов делают таких… Везде их суют уже бедных, они не поют, только видно, что они с кем-то сражаются.

ТИХОМИРОВ: А ты знаешь, очень жалко, потому что это девальвация происходит.

ПРЕСНЯКОВ: Именно, даже деградация в какой-то степени. Но, к сожалению, я понял это, вернее, может быть, я вовремя понял, потому что я горжусь "Последним героем", все-таки это был хороший проект.

ТИХОМИРОВ: Это была классная история.

СНЕЖИНА: Я вспомнила, как впервые увидела Наталью Подольскую в шикарнейшем изумрудном платье, такое зеленое яркое, волосы рыжие, такая красавица. Я думаю, а, наверное, тяжело быть мужем женщины очень красивой на сцене. Ведь дома-то она все равно должна быть другая. Я не говорю, что она некрасивая в жизни, я говорю, что есть образ, есть платье, а есть обычная жизнь. Влюбился ты в такую артистку, а дома-то она все равно должна отдыхать.

ПРЕСНЯКОВ: Нет, я влюбился в другую, я влюбился сначала в ее руки, потом в мозг.

СНЕЖИНА: И в ноги.

ТИХОМИРОВ: В мозг?

ПРЕСНЯКОВ: В мозг, в юмор. В юмор я влюбился, потому что она… Может быть, ты скажешь ей, Алина, чтобы она немножко поправилась, потому что мне не хватает…

СНЕЖИНА: Да, я еще отметила, говорю: Володь, она такая худенькая у вас.

ПРЕСНЯКОВ: Не кормлю. Я ее по ресторанам только и вожу, но она…

СНЕЖИНА: Не ест. Мне кажется, сложно как-то полнеть, это терять форму, значит… А платья-то какие шикарные все равно вы надеваете на выступления. У Варум же чумовой гардероб. Они вчетвером, когда выходят: Агутин, Пресняков и две женщины в сумасшедших нарядах, - тут, знаете, сложно, Владимир, полнеть.

ПРЕСНЯКОВ: Согласен.

ТИХОМИРОВ: Володя, а у меня другой вопрос. Ты знаешь, как-то я работал на корпоративе и там, прости, работала Наташа. И, ты знаешь, что меня удивило, ее характер. Она так жестко разговаривала со своим музыкантом, в какой-то момент что-то произошло, и так повернулась, думаю, ой-ой-ой, как же Володя с ней справляется.

ПРЕСНЯКОВ: Это что за кооператив? Давно, наверное?

ТИХОМИРОВ: Это было год назад.

ПРЕСНЯКОВ: Нет, она уже углы острые старается… У нее, конечно, характер, это в ней мне нравится очень сильно, потому что…

ТИХОМИРОВ: А как без характера, зачем без характера-то жить, это сразу помыкать начинаешь ей, а тут нужен боец.

СНЕЖИНА: Мне кажется, вы - тертый калач, у вас мама певица, женщины, которые прошли через вашу жизнь, тоже люди яркие.

ПРЕСНЯКОВ: Тертый калач - смешное выражение. Я, к сожалению, к мудрости, к счастью, ничему не научился. То есть, у меня нет опыта почему-то, и я его не хочу иметь, потому что мне нравится испытывать, мне нравится, все нравится, мне нравится жить, полностью жить, оступаться, вставать, подниматься.

ТИХОМИРОВ: То есть, Владимир, мы правильно понимаем, что все-таки фраза: "жизнь после 40 только начинается"?

ПРЕСНЯКОВ: Да, она имеет смысл, конечно, и ты много всего изменил в голове. Сущность осталась. Допустим, я никогда не придавал такого значения венчанию, что это такое на меня… Меня просто переменит намного, именно то, что со мной случилось, я имею в виду то, что мы венчались.

СНЕЖИНА: Вот, почему женщины всегда любят мужчин постарше.

ПРЕСНЯКОВ: Да, они уже не будут делать тех глупостей. Хотя, наверное, все-таки еще лет 5-10, пойду пиратствовать опять. Я имею в виду пиратствовать - это прыгать на парашютах, с тарзанки, помнишь, как ты меня снимал?

ТИХОМИРОВ: Я помню, ты знаешь, Владимир, я до сих пор не могу понять, как ты мог это сделать, потому что мы затащили Владимира на тарзанку, поднимались вверх…

ПРЕСНЯКОВ: Это я вас затащил.

ТИХОМИРОВ: Да, потом он прыгнул вниз, мы это все отсняли, но мне показалось, что не хватает еще немножко такого антуража, и мы предложили: а давай, Владимир, мы тебя еще… И мы Владимира закинули еще раз на эту тарзанку, и он еще раз прыгнул вниз.

СНЕЖИНА: Это когда к ногам привязывают?

ТИХОМИРОВ: Да, да, к ногам, да.

ПРЕСНЯКОВ: Так это чего, это еще полбеды. Мы раньше самолета туда приезжали.

ТИХОМИРОВ: Владимир, я очень рад, что ты к нам пришел.

СНЕЖИНА: Берегите себя.

ТИХОМИРОВ: На самом деле, мы очень рады, что ты находишься в таком отличном перемирии с самим собой… Потому что мы все равно все очень подвижны, и мне нравится, что ты движешься и в творчестве, и в жизни. И приходи к нам еще, и приноси нам еще какие-нибудь свои новые хорошие песни.

ПРЕСНЯКОВ: С удовольствием, спасибо вам.

ТИХОМИРОВ: Кстати, что ты нам сейчас споешь под фонограмму?

ПРЕСНЯКОВ: Это потрясающая песня, называется "Зимний романс", это есть такая группа, называется "Голубые береты", это афганцы. Там есть Денис Платонов, который, на мой взгляд, вообще чудесный поэт, музыкант, который подарил мне эту песню.

ТИХОМИРОВ: Ладно, Володь, давай, до новых встреч.

ПРЕСНЯКОВ: Спасибо вам и спасибо слушателям, счастья вам, удачи и доброты.