22 января 2008, 12:00 22 января 2008, 13:00 22 января 2008, 14:00 22 января 2008, 15:00 22 января 2008, 16:00 22 января 2008, 17:00 22 января 2008, 18:00 22 января 2008, 19:00 22 января 2008, 20:00 22 января 2008, 21:00 22 января 2008, 22:00

Людмила Хлобыстова

Юрий Кузьменков: "Актер – это диагноз"

Юрию Кузьменкову скоро 67, но играть в театре и кино он не прекращает. Одна из последних ролей актера – в сериале "Женщина без прошлого", стартовавшем на канале "Россия" в январе 2008-го.

Меньше чем через месяц Юрию Кузьменкову исполняется 67 лет, но, несмотря на преклонный возраст, он не прекращает играть в театре и кино. Одна из последних ролей актера – в сериале "Женщина без прошлого", стартовавшем на канале "Россия" в середине января 2008-го. Наш разговор со звездой советского кино состоялся в Красной Поляне, где еще недавно проходили съемки теленовеллы. В своем зеленом пальто и кепке, больше напоминающей романтический бархатный берет, Кузьменков был похож на доброго и немного грустного сказочника. Деликатность в общении, галантность, умение рассказывать смешные и печальные истории так, что обычный разговор превращается в маленькое представление, работают на тот же образ – ничуть не наигранный.

***

Творческая биография Юрия Александровича сложилась довольно удачно: масса ролей в кино и всенародная любовь – тому подтверждение. На сегодняшний день ему есть что рассказать и о чем вспомнить.

- Я ведь очень много снимался, со всеми гениями – с Герасимовым, Завадским, Марецкой, Орловой, Райзманом, Мордвиновым, Раневской, Леоновым, Евстигнеевым, – вспоминает Юрий Александрович. – С кем я только не пересекался в путях своих творческих… Очень смешные все.

Однако в настоящий момент к своей профессии Кузьменков относится с изрядной долей скепсиса, утверждая, что восторженное восприятие осталось в далекой юности.

- Вы знаете, наше ремесло самое легкое – это ж не цемент грузить! Сейчас вот все артисты детей своих в артисты пускают. Династии целые появляются. Не люблю я эту семейственность в искусстве, не верю в такие традиции, в продолжение рода, считаю кощунством. Есть ведь одно "но": никто никогда не доходит до самой глубины этой профессии. В том числе и я. Сниматься может каждый, и каждому могут народного артиста присудить, любой девочке. А я своей профессией занимаюсь 40 лет, и то познать ее не могу. К глубине разве что Симонов, Мордвинов максимально приближались, и то не до конца. А достигнуть ее нельзя – чтобы это сделать, надо умереть в кадре. Актер – это ведь диагноз, а не проторенный путь по стопам родителей. Почему в сталевары не идут? В кондитеры?

- А вы сами тогда почему актером стали?

- А у меня мама – парикмахер, отец – рабочий на производстве, мастер. Я же в другую сторону подался, я же не смог парикмахером. Случайно, в общем, все получилось. Я нервно подвижный человек, нелегкими моя жизнь и юность были. Я сначала ПТУ закончил, работал на заводе. Правда, с 7 класса занимался в художественных кружках, в самодеятельности. И только в 20 лет я решил, что это, может быть, мое, и я ушел. Но я-то поступал без всяких связей. И меня принял не кто-нибудь, а Завадский. А Завадский – это ученик Станиславского! Другое дело, что не он лично меня учил, а его ученики, актеры театра. Хотя тот же Мордвинов и Марецкая с нами занимались.

- Ваш сын куда стопы направил?

- А куда сам захотел мой Степан Юрьич, туда и направил.

- И даже не порывался в актеры податься?

- Нет. Его мать, конечно, хотела продолжить семейную традицию. Но мы с ним решили по-другому. Он захотел в юридический, сам поступил в МГУ, бесплатно. И это моя гордость. Окончил, стал юристом-международником, дипломатом. И не жалеет. В МИДе работает. Сейчас ему тридцать шесть. Еще у меня две внучки, 11 и 7 лет, внуку 3 года. Жена тоже актриса была, мы с ней вместе учились у Завадского. Но потом сложились так обстоятельства, что-то не срослось, кто-то не оценил, кто-то не увидел, а в этой профессии это запросто может быть. К кому-то не пошла – с кем-то чай вместе пить, ну… вы догадываетесь, как это бывает. Выбрала меня.

- В сериале "Женщина без прошлого" вы играете народного целителя, живущего вдали от людей. Как вы думаете, почему ваш герой стал тем, кем он стал? Почему вообще люди становятся отшельниками? Откуда к ним приходит ясновидение?

- Думаю, без личной трагедии тут не обошлось. Допустим, он очень любил одну женщину, но что-то случилось такое, что он с ней расстался. И впал в тяжелое психологическое состояние, ушел от людей. Долгое время жил совсем один. А потом, как человек верующий, стал помогать другим, чтобы им было легче... На пустом месте ничего не рождается. Когда живешь долго один, думаешь, размышляешь, сопоставляешь факты, тогда ясновидение приходит. Очень четко можешь понять другого человека. Мой герой по словам, по поступкам судит о людях и не ошибается в них. Хотелось, чтобы в Деде это просмотрелось.

- Вам самому такое поведение свойственно? Никогда не хотелось уйти от людей, отгородиться от жизни, от проблем?

- В общем-то да. Не зря, наверное, я живу сейчас в деревне – правда, недалеко от Москвы – в 5 километрах. Уже 5 лет. У меня свой дом. Хозяйства, конечно, никакого нет, да и не может быть. Живем с женой – в этом году будет 45 лет, как мы женаты. Я никогда не собирался разводиться – это не значит, что никогда у меня не было чего-то, предположим…. каких-то историй… Совсем не значит. Это значит, что семья для меня была главенствующим. Так что, видите, с Дедом я где-то совпадаю. Только я более нервный, менее углубленный, поэтому, может, я меньше разбираюсь в людях.

- Работа в театре и кино, наверное, как нельзя лучше способствует пониманию человеческой природы?

- Ну конечно: в процессе оттачиваешь такую наблюдательность, разные характеры примеряешь на себя... Я вот уже несколько десятилетий играю в Театре Моссовета – столько ролей было! Сейчас участвую, к примеру, в гротесковой комедии "Мужчина по выходным", играю в "Фоме Опискине" Ежевикина, отца Настеньки, в "Сирано де Бержераке" – Рагно, кондитера и актера, влюбленного в Сирано – и это трогательно даже, прекрасная роль. Работаю всю жизнь на одной сцене, хоть и рыпался, конечно, уйти. Но за 45 лет настолько я прирос всем мясом, всеми костями к этому театру, что когда я отрываю себя от этого, душа моя все равно там остается, только без костей, без мяса. Поэтому тело бренное просится обратно, и меня что-то возвращает назад. Я, конечно, и сам много сделал такого, чтобы мне помогали уходить. Я очень старался нарушать законы...

- Интересно, что же вы такого натворили?

- Не очень хочется об этом говорить. Давайте лучше про кино расскажу. У меня ведь 120 ролей. "Минута молчания", "Большая перемена", "Вас вызывает Таймыр", "Служили два товарища"... Народ так просто не проведешь: он что-то помнит, что-то нет. Люди могут увидеть актера в маленькой роли, и все фильмы забыть, а отмечать только какой-то один – "По семейным обстоятельствам", например. Или вот в "Ширли-Мырли" – уж на что маленькая роль, с козой, я ради денег ее и делал – правда, сделал ярко – а народ помнит.

- Как говорится, нет маленьких ролей…

- Это от слабости так говорится. Хороший артист растет на больших ролях. Хороший писатель пишет не статьи, а книги. Все остальное – от лукавого.

- А вам в жизни хватило больших ролей?

- Сейчас я уже так не ощущаю, что не было больших ролей. И потом, я верующий человек, я думаю, наверное, так Богом было суждено, раз такой вышел мне расклад. Ну я же более-менее известный, у меня своя ниша. Стремиться еще к большему – хорошее дело. Но я предпочитаю точечные застройки грандиозному строительству. Надо размышлять, все время думать, оценивать адекватно – себя особенно: чего ты там понастроил. Переоценка своих возможностей, как и недооценка, ведет к колоссальным психологическим катастрофам... Думаю, по отношению к себе я честен.