Елена Цыплакова: "Такое кино должно быть!"

Елена Цыплакова пропадает на съемочной площадке сериала "Женщина без прошлого" денно и нощно. Каждый день, с 10 до 22.00, она руководит творческим процессом, ни на минуту не покидая павильон – как капитан, ответственный за жизнеспособность огромного лайнера. График очень напряженный – неудивительно, что Елена Октябревна не сразу согласилась выделить на общение с журналистами несколько минут. Но в итоге так увлеклась разговором о любимом детище, что подарила нам почти час своего драгоценного времени.

- Елена Октябревна, что, по-вашему, главное в этой истории? Чем она вам интересна?

- Главное – человеческие взаимоотношения. С нашей героиней Александрой произошли страшные вещи: ее сбросили с обрыва, подставили, ей изменил муж – полный набор несчастий. Как человек из этого может выйти? Мне кажется, сегодня такие истории нужны людям, при нынешней сложной жизни просто необходимы какие-то внутренние нравственные основы, чтобы человек мог жить и не стать злым, холодным, равнодушным. Здесь очень интересные в этом смысле персонажи. Тот же Тео, который, полюбив героиню, идет на жертвы, на какие-то очень серьезные поступки ради любви, не получая в ответ того, чего хотелось бы. Глубоко нравственные вещи заложены в этом сериале, и мне это очень нравится. Размышления о поступках, о традициях, о нравственных основах человеческого существования…

- Жанр теленовеллы для вас сравнительно новый?

- Я снимала два сериала – но в другом формате. "Семейные тайны", в которых было 24 серии, снимали как кино: интерьеры, натура, 180 артистов, огромное количество объектов. Был еще 6-серийный детский сериал "Полосатое лето". На "Семейных тайнах" снимали 11 минут экранного времени в день, и мне казалось, что это соковыжималка вакуумная, а здесь совершенно другой способ работы, в день выходит 26-28 минут, почти в 3 раза больше. Это облегчается тем, что все декорации находятся в одном павильоне. Натуру 4 дня снимали в Греции, а так в основном работаем здесь.

- Вы не раздумывая согласились взяться за сериал?

- Не думая, я ничего не делаю. Я взяла себе несколько дней на принятие решения.

- Что стало последней каплей, склонившей чашу весов в пользу согласия?

- Я всегда молюсь перед принятием решений, и я чувствую, есть благословение работать или нет. Это раз. Во-вторых, у нас был очень откровенный разговор с продюсером Юрием Михайловичем Беленьким, у них складывалась очень сложная ситуация: ушел режиссер из проекта, Борис Невзоров, надо было срочно искать другого. Мы с Беленьким нашли общий язык, и я решила попробовать.

- То есть практически вы протянули руку помощи…

- Помогать всегда радостно, а для меня это тоже опыт – я никогда так раньше не работала и не представляла даже, как это будет.

- Не пожалели, что согласились? С командой сработались? Все-таки вы пришли, когда все уже как-то притерлись, сыгрались…

- Мне здесь очень радостно и интересно. С ребятами очень хорошо работать. Потому что когда находишь контакт, то уже действительно друг друга с полуслова понимаешь, иногда даже не надо объяснять, что нужно. Конечно, это не большое кино, но я радуюсь, когда актеры хорошо работают. С ними интересно, с тем же Кириллом Козаковым, Андреем Андреевым. Андрей – он по жизни такой шебутной, живой, азартный, а тут от него совсем другого требуют. Бывает сложно, но он справляется. Что еще приятно – у меня работают мои студенты (Елена Цыплакова – мастер факультета Кино и ТВ Московской академии Натальи Нестеровой, преподает на втором и четвертом курсах – прим. ред.): режиссер-постановщик во втором павильоне Ольга Грекова, два вторых режиссера – Наташа Галузо и Егор Беков, Танечка Вишневая – зам директора по площадке. Егор, кстати, у меня снимается, думали, будет эпизод, а у него огромная роль на весь сериал выросла. У меня студенты снимаются в небольших – для сериала – а на мой взгляд, в огромных ролях, мне приятно и радостно видеть, как они растут внутренне.

- То есть занятия они сейчас пропускают?

- В институт они не ходят, им придется экстерном многие предметы сдавать – мы же работаем 12 часов в день 6 дней в неделю. Письма в институт написали, чтобы освободить их от учебы... А во время практики другие мои студенты приходят на съемки. Кто-то помогает, многие в эпизодах играют. Очень хороший опыт для них.

- Возвращаясь к сериалу: кто из героев фильма вам самой наиболее интересен по-человечески?

- Все интересны. Не могу выделить. Бывают актеры, с которыми сложно работать, кто-то текст не очень хорошо осваивает, но в результате роль получается интересной. Есть какие-то муки на площадке, не все сразу идет, но в результате мы добиваемся качества, которого хочется. Герои разные. Мозаика очень интересная складывается из персонажей. Проявляются интересные человеческие качества, поступки. Мне кажется, это любопытная история.

- Были такие случаи, когда вам приходилось вносить поправки в сценарий, менять судьбы героев?

- Были. Например, был придуман такой ход, от которого мы отказались. Мы играли какое-то время несложившуюся любовь матери нашей главной героини и Вольского. И тут возникла идея, что Саша – тайная дочь от Вольского. Я встала насмерть. Два месяца билась за нравственный облик нашей бабушки. А то 50 серий игралось, что у них не сложилось, и тут он влюбился в нее, когда его друг на ней женился. Как этот так? Что, сразу после свадьбы она ему изменила? Очень смешная ситуация. Сценаристы говорят: ну ничего, один раз… А я им: нет, бабушка у нас будет чиста до конца! Они согласились, хотя и не сразу – какие-то вещи уже были прописаны вперед. Но должны же быть люди с чистыми отношениями, с чистой любовью – нельзя все подряд перемешивать. Приходится какие-то вещи отстаивать. Актеры тоже много сейчас общаются с авторами – им хочется сделать неоднозначными своих персонажей, они сами предлагают какие-то вещи – происходит обсуждение.

- Вас не смущает жанровая принадлежность проекта? Все-таки сериалы и теленовеллы часто презрительно называют "мылом"…

- Я не презираю сериалы, я отношусь с уважением к этому жанру, через него многое можно сказать. В любом случае, слово тоже творит, и такое кино тоже должно быть. Все-таки есть возможность с огромным количеством людей общаться, что-то им дать. Иногда идет какой-то повтор – информационный, текстовой, но он нужен. Это даже хорошо: какие-то мысли, представления о жизни вкладываются ненавязчиво, и люди могут размышлять на эти темы. Я вспоминаю, с каким страхом я бралась за "Семейные тайны" – первый раз в жизни такой большой сериал, а я не умею долго снимать. И была одна история, я очень люблю ее рассказывать – для меня это лучшая реакция на картину, какая только может быть. После показа "Семейных тайн" ко мне подошла женщина-адвокат и рассказала: "У меня 2 дня шли люди и забирали иски о разделе имущества. Я так перепугалась, я думала, меня опорочили, работать со мной не хотят… 10-го человека я спросила, перепугавшись насмерть, почему забирают иски и не просят денег назад. Он говорит: "Вы знаете, мы посмотрели сериал "Семейные тайны" (а там же как раз раздел имущества, денег – Е.Ц.) – и подумали: ну что мы делимся? Ну хотят они, чтобы им это принадлежало – пусть принадлежит". Я в ответ: "Но вам же деньги не вернут!" А они говорят: "Ну а что деньги, мы к Богу идем".

Через экран можно внутреннюю поддержку дать. Вот у нас Дед – Юрий Кузьменков – он исцеляет, но в первую очередь он веру в себя, в свои силы внушает…. То есть у нас не впрямую какие-то вещи о Боге идут, а через внутреннее состояние человека, его веру. Это может серьезно поддержать людей больных, несчастных, у которых травмы… Сериал – это еще и возможность на человеческом, бытовом уровне… увидеть себя со стороны, обратить внимание на чужие страдания. Это потрясающе, когда люди, смотря какой-то материал, имеют возможность сопоставить себя с героем: а я так делаю? Когда снимали те же "Семейные тайны", я молилась: пусть люди посмотрят и скажут: Господи, и я себя так вел, прости меня. Пусть даже они в церковь не пойдут, но просто внутренне для себя решат: я не хочу так делать больше…

- То есть форма проповеди может быть любой?

- Абсолютно. По большому счету, искусство может помочь человеку стать более совершенным только тогда, когда ставит какие-то правильные ориентиры. Когда правильно называет: вот это добро, а это зло. Почему людям духовно созревшим проще жить, принимать решения? Потому что они видят разницу между этими понятиями. И вот здесь как раз идет разговор о добре и зле – на уровне семьи, домашних человеческих отношений. Этим мне и нравится эта история.

RUTV.ru