Любовь Толкалина: "Меня чуть не убили"
В изящном красном платье, с элегантной прической и ослепительной улыбкой Любовь Толкалина может вскружить голову любому мужчине. Чем она и пользуется, правда, в корыстных интересах – в новых сериях телефильма "Путейцы-2" актриса сыграет обольстительную аферистку, которая с помощью своей красоты грабит доверчивых пассажиров скорого поезда № 55. Однако жертвой бандитов становилась и сама актриса… О том, как проходили съемки сериала и что может случиться с каждым путешественником в поезде, Любовь Толкалина рассказала RUTV.ru.
- Любовь, расскажите, пожалуйста, о своем участии в сериале.
- Моя серия первая. С этой истории начнется сериал, и как он будет восприниматься зрителем, во многом сейчас зависит от нашей работы на площадке. Первая серия – это обложка сериала. Поэтому я и горжусь тем, что сейчас такая красивая, напомаженная, здесь сижу.
- А кого вы играете?
- Я играю женщину удивительной профессии – она обладает даром соблазнения мужчин с целью ограбления. Все очень просто. То есть она рецидивистка, можно сказать - такое "наказание господне". У нее есть прекрасный партнер, которого в жизни зовут Александр Суворов, а по прекрасному персонажному прозвищу зовут его Серж. А меня зовут Пчела. Не знаю, зритель это поймет в сериале или нет, потому что этими названиями мы друг друга нигде не называем, но в сценарии фигурируют такие обращения. Судя по всему, я являю собой пример женщины из криминальной среды, у которой есть кликуха. Но при этом я так прекрасно выгляжу и хожу в красных платьях, что со мной вот эта кликуха вяжется не очень.
- Как вам работается на съемочной площадке?
- С таким режиссером (Михаил Мамедов. – Прим. ред.) очень весело! Никогда не знаешь, что выкинет. Взял и подставил сейчас меня перед коллегами. Говорит, что я якобы недовольна работой проводниц, а я их не видела ни разу. Один раз видела на вокзале белорусском в Минске, когда все бегали в ужасе, потому что в один день снимали все, что только можно снять на перроне. Еще была сложность большая и великая с тем, что на территории России нам не давали снимать вокзалы. С чем это было связанно, я не знаю, но пришлось снимать в Минске. А это было непредвиденным шагом, поэтому съемки так и затянулись. И мне даже пришлось сшить парик! В начале картины я со своими волосами, а теперь, как видите, в парике. Для картины Веры Сторожевой ("Компенсация". - Прим. ред.) меня подстригли коротко, у меня сейчас каре, а в начале лета я была кучерява и изрядно веснушчата. И вот сейчас эти веснушки мы, как могли, пытались карандашом воспроизвести и продемонстрировать.
- А сами вы, как и герои сериала "Путейцы", любите путешествовать поездом?
- Очень. Я вообще с детства люблю путешествовать поездом: мой дедушка живет, дай Бог ему здоровья, далеко от Москвы, и каждое лето мы всегда к нему ездили. Я очень люблю спать в поезде, есть в поезде, читать в поезде, выпивать в поезде очень люблю. Люблю разговаривать, слушать музыку, смотреть на DVD всякие фильмы. Но трое суток я, конечно, не вынесу, это не для меня. То есть сутки до Крыма – это мой максимум нахождения в поезде. А вообще я люблю поезд больше, чем самолет. Как-никак, а катимся мы по земле, никуда не взлетаем, никаких вокруг нас птиц, норовящих залезть к нам в двигатель, не летает.
Очень многое, даже все, зависит в поезде от проводницы. Вот как только ты заходишь и смотришь в глаза этой прекрасной волшебной фее, сразу понимаешь, понравится тебе твое путешествие или не понравится. Бывают иногда такие, которые прямо как мамы. Я никогда не забуду, когда я после "Антикиллера-2", сразу после съемочного дня, ехала в Киев на какие-то другие съемки. Что-то этот съемочный день у нас был связан с бутафорской кровью очень активно, я была вымазана кровью с ног до головы. И в волосах ее много было, и везде. Я уже опаздывала к поезду и умыла только лицо и руки и потом побежала, как есть. Забрала волосы в узел, а все, что сзади – на шее, в волосах, в голове, за ушами, в ушах - вся эта кровь, которая там была недомыта, попала в поле зрение проводницы, которая встретила меня и проводила в купе с совершенно остекленевшими глазами. И что вы думаете? Еще до проверки билетов, когда двери закрываются и проводница должна пройти все билеты собрать, информацию и белье раздать, она бежит ко мне и несет мне в тазике теплой воды. Заходит ко мне в купе и говорит: "Только я вас очень прошу, не мойтесь той водой, которая течет из крана в туалете. Вот вам". И зеленку, какие-то медикаменты, бинты, вату – все это она приволокла ко мне. Я говорю: "Господи, спасибо! Но это чистой воды фикция! Этого нет!". Мы с ней тогда похохотали. Она мне принесла какого-то крепкого алкоголя, и мы значит… и путешествие было прекрасным.
И на гастроли очень приятно ездить в поезде. И очень приятно на поезде ездить в Питер. Очень. Я помню, когда мы с Машкой (дочь актрисы. - Прим. ред.)едем в Питер (мы с ней обязательно раза два в год ездим – зимой и летом, или осенью и летом), мы все время лежим в купе и читаем, к примеру, "Медного всадника". Или "Русалку" Пушкина. Или что-нибудь, связанное с Петербургом, какие-нибудь стихи. А потом мы ходим по Петербургу, и я ей рассказываю: "Нева металась, как больной, в своей постели беспокойной". Я ей показываю – вот это Медный всадник, это он во сне привиделся Евгению. В общем, путешествие из Москвы в Петербург всегда связанно с Пушкиным, и это прекрасно.
- А какие-то криминальные истории, как и с вашей героиней, с вами случались?
- Да, меня в поезде грабили. Меня грабили один раз, но очень серьезно и очень конкретно, так, что я потом не могла долго опомниться от радости, что меня все-таки не убили. Потому что за такую сумму могли бы и убить. Это было в поезде, который ехал в Вятку. Причем нас предупредили заранее, что в этом направлении воруют. Ехали мы в прекрасной компании - Саша Носик и наши друзья и коллеги из спектакля "Чао!" Театра на Таганке. Не могу сказать, что мы много выпили текилы в тот вечер, просто каким-то образом оказалось, что из сумки, которая лежала под моей головой и под подушкой, пропали все деньги, которые мне выдали на вокзале. Каким-то фантастическим образом я глубоко проспала 12 часов. Я так думаю, что в ограблении не обошлось без использования какого-нибудь усыпляющего газа. И слава тебе, Господи, что я не проснулась! Потому что потом, когда мы приехали в Вятку, я пошла там в древний монастырь. Помню, вошла в храм, там как раз была служба, а справа стоял батюшка на исповеди. Я к нему подошла и сказала: "Меня обокрали, мне даже страшно вам сказать, сколько у меня украли, редкостно большую сумму денег, за весь гастрольный тур". И он мне говорит: "Как хорошо, что вас обокрали". "Да, я тоже думаю, что очень хорошо, что не убили". А он говорит: "Это значит, что таким образом Господь упас вас от каких-то потерь более ценных. Потому что материальные потери не стоят нашей печали".
И потом действительно я посидела и подумала, что, наверное, я уберегла других людей, больше меня нуждающихся в деньгах, которые они везут в своих карманах. Потому что, если бы у меня не украли такую огромную сумму денег, поворовали бы много денег у других людей, которые ехали в этом же поезде. А так я подумала: "Может, украли много сразу и ретировались, и перестали работать в эту злосчастную ночь?". Очень меня повеселила милиция, которая пришла. Я ее не вызывала, естественно, потому что сидела в совершеннейшем шоке и хохотала спросонья: я не могла поверить в то, что это возможно. Это со мной произошло впервые в жизни, и мне было невероятно забавно и интересно и как-то даже по-нервному весело, что это наконец произошло. Потому что меня никогда не грабили, и никогда со мной такого не происходило. Я думала: "Ну, вот же оно! Так оно и должно быть!" Обязательно в жизни человека когда-нибудь что-нибудь происходит впервые. И удовольствие я тогда получала несказанное. И потом, когда я от батюшки ушла, я поставила свечку святому Трифону, которому молятся, когда что-то пропадает.
И что самое интересное, когда у меня из кошелька это все вынули, мне оставили тысячу рублей. То есть вынули все, что только смогла впопыхах схватить рука, - взяли даже визитки очень важные, которые там лежали. А кредитные карты Сбербанка, каких-то удивительных счетов в банках и других всяких карточек, на которых лежат деньги, даже и не взяли. Это так мило было. Потому что из Вятки не представляю, как бы я звонила в Москву и говорила: "Заморозьте мне счет!". И что вы думаете, за неделю, пока мы гастролировали по всему этому прекрасному краю, я не смогла потратить тысячу рублей. Вдруг оказалось, что мне не нужно денег вообще! На гастролях, так тем более. Потому что приехал в город – тебя накормили, ты пошла сыграла спектакль, потом легла спать. На следующий день посетила какие-то достопримечательности – все это копеечные удовольствия, потому что билет в любой музей стоит сто рублей, а деньги в храме или монастыре или интересном месте божественном – это крохи, ведь деньги на свечи есть всегда. И, собственно, я, вернувшись в Москву с этой тысячей рублей, поняла, что не про это мы жизнь свою живем. И слава тебе, Господи, что это произошло! Дай бог, чтобы эти деньги пошли на какое-либо дело благое.
Я в таких случаях, когда со мной происходят страшные вещи, от людей ко мне пришедшие, всегда думаю, что, наверное, у них есть какие-то причины так поступать. Потому что у них есть дети, думаю я, и им надо их кормить. А каждый зарабатывает и получает эти деньги какими-то своими путями. Особенно эта моя придуманная схема греет меня в отношении с журналистами. Потому что иногда бывают, конечно, такие случаи, когда думаешь: "Господи!". Это такой определенной касты люди, недолюбленные в детстве. Они недополучили ни тепла, ни доброты, не видели ни любви, ни счастливы никогда не были. И так хочется им пожелать всего этого, чего у них нет! И поэтому они с такой яростью и энергией активно считают, что надо говорить о личной жизни других людей, у которых все это есть. Всегда думаю: "Ну, дети же у них есть, детей же надо как-то кормить". И мысль о детях меня всегда поддерживает, чтобы в моей жизни ни произошло.
Дарья Майорова, RUTV.ru
