Служебный вход Олег Ефремов и театральная Москва

Культурный обозреватель Григорий Заславский беседовал об Олеге Ефремове с критиком Риммой Кречетовой в программе "Служебный вход" на радио "Вести ФМ".

Заславский: В студии Григорий Заславский, здравствуйте. И сегодняшний "Служебный вход" мне показалось совершенно справедливым посвятить Олегу Николаевичу Ефремову. Вышел новый номер журнала "Вопросы театра", и в нем опубликована статья замечательного критика Риммы Павловны Кречетовой, целиком посвященная Ефремову. И вообще эта статья, она выглядит как заявка на книгу. И я рад приветствовать снова в этой студии Римму Кречетову. Римма Павловна, здравствуйте.

Кречетова: Здравствуйте.

Заславский: Вы написали про Ефремова, и, вы знаете, чем мне показалась замечательной эта статья? Ведь театральный критик, он лет через 15 после того как начинает заниматься вот этим своим странным занятием с удивлением обнаруживает для себя, что он уже не просто критик, а он уже становится историком театра. И в вашей судьбе это уже не первый случай, когда вы, начав писать про Театр на Таганке, в какой-то момент становились не просто быто жизнеописателем, а действительно серьезным историком этих важнейших для русского театра организмов театральных. И вот сейчас то, что вы пишите о Ефремове, это взгляд, совершенно лишенный какой-то вот такой вот сиюминутности. Вы сумели взглянуть на Олега Николаевича Ефремова, на этого выдающегося человека, абсолютно как бы отказавшись, если можно так сказать, от возможности "а, я помню, как он мне, улыбнувшись, сказал..." Вообще это важно, как вы считаете, для критика вот совсем в какой-то момент отстраниться от личных впечатлений, которые в каких-то случаях наоборот, да, какая-то сплетня, какая-то анекдотическая деталь и байка вдруг становятся невероятно важными для подкрепления своей какой-то вполне вроде бы серьезной и театроведческой мысли?

Кречетова: Мне кажется, что важно всё. Важно, когда нужно и когда есть возможность. Эта же сама действительность дает возможность отстраниться и увидеть какие-то более крупные процессы, явления, личности или не дает, а все мельтешится. И в то же время нужно, наверное, уметь и передавать какие-то моменты, какие-то пустяки, потому что личность иногда сказывается в пустяках. И поэтому и то, и другое важно. И можно путать жанры. Писать можно как угодно, но вот важно, чтобы то, о чем ты пишешь, было тебе близко, чтобы ты выступал не как историк какого-то процесса, на который тебе наплевать, а как историк, который прожил этот процесс. Вот в ситуации критика это так, он проживает процесс, он не в библиотеке его вычитывает, это его жизнь. Поэтому тут совсем другие отношения.

Заславский: Скажите, вот про Ефремова, это верные ощущения, что из этого сложится книжка, или нет?

Кречетова: Ну, честно говоря, нет. Потому что как раз "Современник" был для меня менее таким театром ближайшего доступа, а мое все время было у Эфроса и на Таганке. Просто у меня не хватало уже, я его очень любила, "Современник", я ходила на спектакли, но войти в его жизнь вот репетиционную, такую у меня не получилось. Потому что когда я увлеклась, ну увлеклась - не то слово, это было такое событие в нашей театральной жизни, когда появилась Таганка, и она как бы оттеснила для меня все прочее, и я на репетициях там сидела бесконечно, у Эфроса бесконечно. То есть вот легендарные спектакли, они как бы прошли для меня еще и вот как путь к ним режиссерский. Ефремова я в таком качестве не знаю. Я бы очень хотела написать о нем, но у меня нет вот такого личного к нему доступа. Поэтому нет, книжки не будет.

Полностью слушайте в аудиоверсии.