Служебный вход Эдуард Кочергин: я не замахивался на учебник, я написал практическое пособие

Культурный обозреватель Григорий Заславский беседовал с главным художником БДТ им Г.А. Товстоногова Эдуардом Кочергиным в программе "Служебный вход" на радио "Вести ФМ".

Заславский: В студии Григорий Заславский, добрый день. И я с удовольствием представляю нашего сегодняшнего гостя - это выдающийся театральный художник Эдуард Кочергин. Эдуард Степанович, здравствуйте.

Кочергин: Здравствуйте.

Заславский: Вы приехали в Москву. Ну, я надеюсь, что до своего 80-летия вы еще приедете, может быть, и не раз в Москву, но сейчас приехали, чтобы представить свою книжку. Как обычно, листаешь книжку, которую в первый раз держишь в руках, с конца, постепенно приближаясь к началу, сначала оглавление и так далее. И, увидев все эти страшные схемы для специалиста, я все-таки успокоился, когда увидел первые ваши слова: "Я - не теоретик, я - практик". Но сразу же хочу все-таки вернуться к тем самым схемам. Вы сначала вроде бы утешаете человека, что вы не будете его мучить никакой теорией, потому что вы - не теоретик, вы - практик. А после этого идут вот эти вот разнообразные схемы, которые отсылают в первую очередь к авангарду 20-го века, к нашему русскому, но здесь есть и, что называется, цитаты из Мондриана и других мастеров. Это учебник или что?

Кочергин: Я не знаю, как это назвать. Разные люди стали называть учебником. На учебник я не замахивался, это что-то такое для меня непонятное. Но это практическое руководство как бы по вот этим замечательным категориям с формальной стороны дела. К сожалению, на русском языке вот таким образом, каким вот здесь разобрано уже всё, таких, на русском языке не было такого. Вот. Это, мне кажется, что какое-то упущение. То есть должно было быть еще 20-е годы. А разрабатывалось это в замечательных наших школах русских - ВХУТЕМАС в Москве и ВХУТЕИН в Питере потрясающими художниками, такими, как великий Василий Кандинский, Клюнов - художник-супрематист, друг Малевича, Фаворским, Поповой, то есть крутые и крутые имена. В Питере тоже друг Малевича Матюшин, Петров-Водкин этим занимался, то есть крутые музейные имена. Но им не дали, прикрыли ВХУТЕМАС, а ВХУТЕИН закрыли, не дали довести до конца.

И когда мне предложил Николай Павлович Акимов набрать курс, это было в 66-м году, я отказался, потому что я не владел этими категориями. А в силу характера своего, если я чего-то не знаю, то я, естественно, не берусь за это дело. И после того, как он умер, я все-таки набрал курс, но до этого занимался специально этим годом, и все, что можно было, какие крохи достать по вот этим замечательным разработкам художников в ВХУТЕМАСе и ВХУТЕИНе, я постарался достать. Это было очень трудно,  представляете,  какие это годы были. Ну и набрал курс, построил свою программу, еще, может быть, не такую, какой я сейчас владею, и выпустил, вот первый свой выпуск сделал, в 67-м набрал...

Заславский: в 72-м.

Кочергин: Да, в 72-м вышли они. Они стали шикарными художниками все, один из них стал член-корреспондентом Академии художеств, заслуженными музейными, то есть их стали покупать музеи, моих ребят. Вот эта система, которую, так сказать, мне удалось все-таки воссоздать, она дала результаты. Это меня побудило, значит, начать конспектировать эти идеи и выстраивать книгу.    

Полностью слушайте в аудиоверсии.