Служебный вход Записки сумасшедшего: как продвигать театральные постановки в России и за рубежом

Театр в нашей стране и в мире: что общего, в чем разница.

ЗАСЛАВСКИЙ: В студии Григорий Заславский, добрый день. Случай дает возможность поговорить о том, что такое продюсерский проект в России и не только в России. В Германии прошла премьера "Записок сумасшедшего" с нашим замечательным актером и с нашим же замечательным продюсером. Я рад представить в этой студии Анатолия Котта. Здравствуйте.

КОТТ: Здравствуйте.

ЗАСЛАВСКИЙ: И Ольгу Галактионову. Здравствуйте, Оля.

ГАЛАКТИОНОВА: Здравствуйте.

ЗАСЛАВСКИЙ: Знаете как, бродвейские проекты, они же сначала где-то в провинции прокатываются. Вы решили, так сказать, в виде провинции, на которой можно проверить свой спектакль, выбрать Германию. Почему? Это что, такая публика, на которой виднее? Или с чем-то другим связан выбор? Почему?

ГАЛАКТИОНОВА: Выбор связан был на самом деле с тем, что удобнее, как ни странно, было производить спектакль именно в Берлине. И тогда решили сыграть премьеру в Берлине.

ЗАСЛАВСКИЙ: Вот у меня приятельница, она была продюсером довольно такого большого и известного сериала, и нужны были костюмы 18-го века. В итоге заказать их на российский киностудиях оказалось намного дороже, чем брать в аренду в Италии. Причем, на большое количество людей, там массовка и всё.

ГАЛАКТИОНОВА: Ну, это известная тема, проблема нашего продюсерского мира, как театрального, так и кино, так и, думаю, музыкального. Записываться тоже, кстати, дешевле не только в Твери, но и в какой-нибудь Чехословакии.

ЗАСЛАВСКИЙ: Но мы тут… у меня – нет, мы бесплатно.

ГАЛАКТИОНОВА: Будем иметь в виду.

КОТТ: Ну и потом, мы знакомы с Моникой, режиссером Моникой Добровлянски, были давно. Она теперь живет в Берлине.

ЗАСЛАВСКИЙ: Так это же творческий тогда.

КОТТ: Да.

ГАЛАКТИОНОВА: Это и творческий, и продюсерский – здесь все сошлось.

КОТТ: И мною было решено репетировать в Германии, прилетать туда, в Берлин, было проще подстроиться с графиками. И так потом стали срастаться звезды, что мы договорились с Русским домом в Берлине и играли премьеру там. И на самом деле я не знаю, как воспримет, так сказать, наша публика ту тему, которая затрагивается в спектакле. А потому что это там и "Записки сумасшедшего" Гоголя и "Время секонд хэнд" Алексиевич. И вот именно то становление человека после того как разрушилась огромная империя, страна, поменялся строй, все-все-все изменилось, люди, живущие здесь, они это на себе пережили, понимаете, не было такого резкого скачка. А люди, которые эмигрировали, у них эта разность, контрастность больше, то есть как было там и как стало здесь, то есть вот они увидели это воочию. И поэтому я слышал мнение именно немецкой публики (назовем ее так).

ЗАСЛАВСКИЙ: Но это русские.

КОТТ: Это русские, да. Хотя было процентов 30 в зале немцев.

ГАЛАКТИОНОВА: У нас была русскоговорящая публика на 70 процентов и немецкая публика, немецкоговорящая, и с субтитрами шел спектакль в зале.

ЗАСЛАВСКИЙ: Но ведь для немцев, особенно тех, которые были и жили на территории Восточной Германии, для них же эта история слома тоже не прошла безболезненно, и там даже есть известный термин "астальгия", который и в пробеге этих самых их машинок маленьких "Трабантов", которые тоже собирают таких же ностальгически мыслящих и переживающих людей. То есть я бы так сказал, что там вот этот вот коммунистический электорат тоже очень силен, этот красный поезд прошелся как раз вот по Берлинской стене.

КОТТ: И наш звукорежиссер – парень из Восточного Берлина как раз-таки.

ЗАСЛАВСКИЙ: А здесь он тоже будет работать?

КОТТ: Нет-нет-нет, он только там работал. И он говорил, когда только репетиции начались, он говорит: "А в чем тема? О чем спектакль?" Мы в двух словах рассказали. Он говорит: "Интересно, потому что меня это тоже волнует". И у него вот комнатка, ну вот звукорежиссерская комната в Русском доме…

ЗАСЛАВСКИЙ: Где обычно фотографии обнаженных девушек…

КОТТ: Да. А у него, а у него – символика ГДР в основном...

Слушайте в аудиофайле!