Я из будущего Премьера «Отелло», или Каким был театр времен Шекспира

Зачем нам спорить, а был ли Шекспир, или за него писали 80 других личностей? Давайте снова используем машину времени и отправимся в прошлое.
Пригород Лондона. Мальчик Чарльз впервые отправляется в театр.
Как выглядит театральное представление, на которое смотришь из ямы? Почему церковники так не любили актеров?

НЕКРАСОВА: Здравствуйте, друзья. Я – Катя Некрасова. И возвращаемся после продолжительного простоя к нашей машине времени. Ну, на все есть свои причины. И вот машина времени, например, проходила ТО долго, но теперь она как новенькая и готова к невероятным путешествиям по прошлому. Вместе со мной историк Андрей Карташов. Андрей Николаевич, здравствуйте.

КАРТАШОВ: Здравствуй, Катя. Добрый день, дорогие друзья.

НЕКРАСОВА: Прямо руки чешутся уже, вот к этим кнопочкам тянутся.

КАРТАШОВ: Ой, а у меня как тянутся…

НЕКРАСОВА: Ну все, значит, вводим параметры нашего сегодняшнего путешествия.

КАРТАШОВ: 1 ноября. Именно в этот день 1 ноября в 1604 году пьеса «Отелло» была показана в королевском дворце. А еще именно 1 ноября, но только уже в 1611-м, там же – в Уайтхолле – была показана еще одна пьеса Шекспира «Буря».

НЕКРАСОВА: Ну прямо какой-то шекспировский день. Все-таки на какой точке зрения мы будем стоять – будем ли стратфордианцами или антистратфордианцами? И я надеюсь, вы понимаете, о чем я.

КАРТАШОВ: Да я-то понимаю, я только выговорить не могу это страшное слово. Давай попробую: мы будем с тобой стратфордианцами.

НЕКРАСОВА: А это значит, что мы признаем за Шекспиром Шекспира.

КАРТАШОВ: А это значит, да, что мы признаем его авторство его пьес. Потому что антистратфордианцы считали, что это не он написал все эти пьесы.

НЕКРАСОВА: Да и прямо будем говорить, продолжают считать, и уже даже насчитали 80 человек, которые могли бы быть авторами всех этих произведений или поодиночке, или группами. И у них есть доводы. Например, почему дочки Шекспира ставили крестики вместо подписи, при том, что их папа был столь известным на то время драматургом. Правда, еще не подозревал, что он будет величайшим драматургом всех времен.

КАРТАШОВ: И почему, например, не сохранилось ни одной рукописной строки, которая бы принадлежала самому Шекспиру.

НЕКРАСОВА: Кроме каких-то корявых подписей, которые и не назовешь-то, прямо скажем, подписями грамотного, образованного человека.

КАРТАШОВ: Или почему, например, в завещании Шекспира речь идет ну исключительно только лишь о деньгах, об имуществе, и ничего совершенно не говорится о его пьесах.

НЕКРАСОВА: И что вы на это скажете, Андрей Николаевич?

КАРТАШОВ: Все-таки давай с тобой вспомним, что это вообще за эпоха. Это же эпопея, это же просто сага – весь мир рождает людей действительно глобального масштаба. Это и Микеланджело, и Эразм Роттердамский, и в Англии Томас Мор – человек, который написал «Утопию». Эпоха географических открытий – человечество открывает для себя земной шар. А если мы с тобой науку возьмем, это Кеплер, Николай Коперник.

НЕКРАСОВА: Галилео Галилей.

КАРТАШОВ: Мигель Сервет. Ну и можно продолжать и продолжать. Почему бы и не Шекспир?

НЕКРАСОВА: Значит, Уильям Шекспир – это вполне определенный человек, который родился в городе Стратфорд-апон-Эйван, в семье ремесленника и вырос в драматурга, автора как минимум 38 пьес, 154 сонетов и 4 поэм, а кроме того – в актера и совладельца театра «Глобус». Вот этой классической точки зрения мы будем придерживаться, отправляясь на рубеж XVI и XVII веков, где, надеюсь, повстречаемся с Уильямом.

КАРТАШОВ: Очень бы хотелось.

НЕКРАСОВА: Понятно, что перемещаемся мы в Лондон.

КАРТАШОВ: В Лондон, но в его пригород. Потому что в основном театры были построены за чертой города, и там бурлила театральная жизнь.

НЕКРАСОВА: Очень хочется все-таки не только познакомиться с Шекспиром, но и проникнуть в это волшебство, в этот мир шекспировского театра. И какую-то, ну хотя бы маленькую роль сыграть мне можно?

КАРТАШОВ: Если ты хочешь проникнуть за кулисы, то тогда прежде всего – это мужчина.

НЕКРАСОВА: Потому что как вот в Древней Греции начали не играть женщины женщин, женские роли…

КАРТАШОВ: Да, да, да, да. Так и с тех пор вот так и все повелось. Но женские роли играли молодые актеры. Поэтому вот, наверное, юноша такой.

НЕКРАСОВА: «А сколько же вам лет, дитя мое?» – «Ах, много, сударь, много. 18!»

КАРТАШОВ: Да, 18.

НЕКРАСОВА: А звать меня будут?

КАРТАШОВ: Чарльз.

НЕКРАСОВА: Например, Чарльз.

КАРТАШОВ: Например, Чарльз.

НЕКРАСОВА: Ну, поехали!

Слушайте в аудиофайле!