Я из будущего Любовь в Венеции. Карнавал на закате республики

Не просто итальянский город, а отдельное государство. Венецианская республика и ее карнавал. Интриги, любовь и преследование. Как все происходило на самом деле?

НЕКРАСОВА: Здравствуйте, друзья. С вами мы, путешественники во времени, я – Екатерина Некрасова и историк Андрей Карташов. Здравствуйте, Андрей Николаевич.

КАРТАШОВ: Добрый день, дорогие друзья. Здравствуй, Катя.

НЕКРАСОВА: Последние несколько путешествий у нас были в такие суровые времена. Можно так сказать?

КАРТАШОВ: Суровые-суровые, я бы даже сказал.

НЕКРАСОВА: Вот. Можно что-то легкое, непринужденное, радостное?

КАРТАШОВ: Воздушное, карнавальное.

НЕКРАСОВА: О, даже карнавальное? Да, это, наверное, то, что нужно сейчас, как раз вот в наши зимние и холодные…

КАРТАШОВ: Февральские дни.

НЕКРАСОВА: Да.

КАРТАШОВ: Да, Катя, есть такое место. Это место – Венецианский карнавал.

НЕКРАСОВА: А, подождите, он происходит как раз в феврале.

КАРТАШОВ: Да, конечно.

НЕКРАСОВА: Традиционно. Давно ли?

КАРТАШОВ: С 11-го века. Само слово "карнавал" происходит от двух слов: carne vale, то есть "без мяса". В России – это Масленица, а у венецианцев – это carne vale. Точно так же они готовятся к Великому посту и сами себя приучают к ограничениям в пище. Ну, правда, слабо, конечно, получается, ну как и в России, Масленица, в общем-то, скорее неделя безмерного чревоугодия. Катя, два варианта. Поехать в тот момент, когда Венеция переживает свой расцвет (это 15-й век), но карнавалы не очень яркие. Или поехать в тот момент, когда уже карнавалы достигают своего пика (18-й век), но, правда, уже сама республика переживает не лучшие времена, и близится, к сожалению, ее не просто закат, а гибель.

НЕКРАСОВА: Нет, ну подождите, мы же едем ради карнавала.

КАРТАШОВ: Значит, 18-й век?

НЕКРАСОВА: Да. Так что давайте выберем его. Осталось только понять: год какой у нас?

КАРТАШОВ: А год у нас 1756-й, еще 40 лет до гибели Венецианской республики, еще целых 40 лет праздников, карнавалов, маскарадов.

НЕКРАСОВА: Но уже чувствуется что-то такое, да?

КАРТАШОВ: Ну, чувствуется, потому что торговля начинает уже давно приходить в упадок, торговый флот сокращается, а самое главное – военный флот сокращается. Но все-таки 18-й век – это гораздо лучше, нежели чем 17-й век или же конец 16-го века. Тогда вообще, так сказать, дела шли совсем не очень.

НЕКРАСОВА: Все-таки кем я буду там, под маской?

КАРТАШОВ: Ну, настал момент, когда наконец в роли девушки из самого высшего сословия.

НЕКРАСОВА: Ну, так.

КАРТАШОВ: Это сословие называется в Венеции "нобили" – знатные люди. Вообще Венецианская республика – это республика аристократическая. Она как бы, с одной стороны, республика – вроде бы как все на одном уровне. Но, с другой стороны, естественно, есть аристократы, есть работящие люди (те, кто работает исключительно руками) – это наемные рабочие, это слуги. И вот между ними категория купцов, владельцев ремесленных мастерских.

НЕКРАСОВА: Буржуазия.

КАРТАШОВ: Буржуазия своеобразная.

НЕКРАСОВА: Только маленькое уточнение. Ну, Венеция – это просто итальянский город, или что-то там есть особенное?

КАРТАШОВ: Нет, это не просто итальянский город, а это город – отдельное государство. Причем, Венецианская республика – это и острова в лагуне, и острова, разбросанные по Адриатическому побережью, и земли в Северной Италии (то, что называется сегодня область Венето). Власть Венецианской республики распространяется на такие города, как Бергамо, Верона и некоторые мелкие городки.

НЕКРАСОВА: Ну а какие взаимоотношения с Большой Италией у Венеции?

КАРТАШОВ: А Большой Италии-то и нету, она раздроблена вся на множество отдельных таких же государств – Парма, Лукка, Модена, Тоскана.

НЕКРАСОВА: Но их всех объединяет все-таки итальянский язык.

КАРТАШОВ: Да, итальянский язык, традиции, но при этом разные деньги, разные законы, разные правящие династии, разные диалекты. А у Венеции – это еще раз все-таки республика, здесь нет какой-то наследственной власти, в отличие от всех остальных.

НЕКРАСОВА: Так. Ну, это мы будем разбираться уже на месте. Значит, говорить мы будем на…

КАРТАШОВ: На венецианском диалекте итальянского языка.

НЕКРАСОВА: Certo!

КАРТАШОВ: Конечно. По-итальянски?

НЕКРАСОВА: Да, по-итальянски. Ну что ж, тогда мне надо приосаниться как дочери знатного, видимо, вельможи.

КАРТАШОВ: Дочери сенатора.

НЕКРАСОВА: Поехали!..

Слушайте в аудиофайле!