Путешествие в Эрмитаж Судьба Пальмиры
Программу "Путешествие в Эрмитаж" ведёт из петербургской студии "Радио России" Анна Всемирнова.
Сегодня у многих на устах древняя Пальмира – соперница Рима на Востоке, столица древнего государства в самом сердце Сирийской пустыни. Пальмира находится в списке объектов всемирного наследия ЮНЕСКО. С 2012 года из-за непрекращающихся военных действий на территории Сирии несколько сотен памятников удалось эвакуировать из Пальмиры, но в мае 2015 года вся территория была захвачена боевиками ДАИШ. И вот теперь после освобождения вновь решается судьба древнего города.
Первые упоминания о Пальмире относятся ко II веку до нашей эры. В Ветхом завете она значится под именем Тадмор, как самый восточный город державы Соломона. Город располагался в оазисе между Дамаском и Евфратом на древних торговых путях.
В наше время путешественники и туристы добирались в эти края, чтобы увидеть развалины величественных сооружений, принадлежащих к числу лучших образцов древнеримской архитектуры.
Римские войска и арабы не раз разрушали Пальмиру. И постепенно город превратился в маленькое поселение на месте рыночной площади некогда великой столицы. Археологические раскопки в Пальмире начались в конце XIX века.
И в Эрмитаже есть зал Пальмиры, где находится редкий памятник древности – Пальмирский пошлинный тариф. Этот камень, можно сказать, – стена из четырёх фрагментов, на которой высечено постановление совета города. Полное название текста – "Закон о пошлинах, взыскиваемых на рынке Адрианы-Пальмиры и у источников вод Элия Цезаря". В 137 году он был установлен на центральной площади. Это подробнейший перечень пошлин, которыми облагалось всё, что ввозилось в древнюю Пальмиру. Нашёл его российский археолог-любитель С.С. Абамелек-Лазарев в 1882 году. Когда он рассматривал развалины Пальмиры, бедуины показали ему торчащий из земли камень с рельефными буквами. Пальмирский таможенный тариф является самым ранним и наиболее полным сводом пошлин и правил их взимания, которым мы сегодня располагаем. Он весомый и в прямом смысле – около 15 тонн.
В зале Пальмиры директор Эрмитажа Михаил Пиотровский собрал журналистов.
М. Пиотровский: Изумительный памятник Пальмирский таможенный тариф – памятник той торговой роли, которую играла Пальмира, стоявшая, как сейчас все военные понимают, на самом ключевом месте, соединяющем все дороги из Ирака в Сирию и из Сирии в Ирак. Великий символ единения культур, он написан по-арамейски пальмирским шрифтом и по-гречески тоже, два текста, объединение культур Востока и Запада. Это памятник, который был привезён Семёном Семёновичем Абамелеком-Лазаревым и помещён в Эрмитаж, и в какой-то мере он уцелел, потому что оказался размещённым здесь. Если бы он находился в Пальмире, там оставался, то можно предположить, какая была бы его судьба.
Пальмира – город-символ красоты. Почему Петербург называют "Северной Пальмирой"? Потому что Пальмира – такой город, который выходит из пустыни. Он замечательно красив и сейчас. Слава богу, не все колонны уничтожены, и мы видим, как это здорово, когда такой волшебный город поднимается над песками. Петербург вырос так из болот, поэтому их сравнивали. Кроме того, в Петербурге правила женщина Екатерина. А Пальмира знаменита правлением женщины Зенобии, которая, пользуясь этим стратегическим положением, в общем, восставала против Рима и командовала на больших территориях Сирии и даже что-то контролировала в Египте. На одной из книг, подаренных Екатерине, говорят, французский посол написал ей льстивое: "Зенобии Севера". Вы знаете, что её называли "Семирамида Севера" и "Зенобия Севера". Поэтому здесь это не просто часть замечательных вещей, хранящихся в Эрмитаже, но это и символ одного из средоточий того смысла, которые есть в нашем городе, потому что мы все знаем, что мы называемся "Северной Пальмирой". Теперь трагические ситуации сделали так, что Пальмиру знают во всём мире больше, чем знали раньше.
Установлено, что своего расцвета Пальмира достигла в правление Зенобии, супруги убитого царя Пальмиры Одената II. Образованная женщина, она успешно правила в регионе от лица малолетнего сына и объявила, наконец, о независимости Пальмиры от Рима, за что и поплатилась. Император Аврелиан разбил её войска, подчинил вновь Пальмиру Римской империи и провёл Зенобию по улицам Пальмиры в цепях как пленницу. Пётр I вполне мог слышать о находке красивейшего города в песках пустыни, поскольку в 1678 году труднодоступные развалины Пальмиры нашёл английский негоциант Галифакс. Это стало сенсацией.
Продолжает разговор в Пальмирском зале Эрмитажа Михаил Пиотровский.
М. Пиотровский: Справа от меня – замечательные пальмирские рельефы. Пальмирцы хоронили своих усопших в таких нишах, которые закрывались рельефом, делались портреты (вы видите, что это портретные изображения) и писались надписи по-пальмирски и по-гречески. У нас есть одна надпись греческая, она, правда, в хранилище. Это был небольшой пальмирский рельеф, который принадлежал великому кинорежиссёру Г. Козинцеву. После его кончины был подарен в Эрмитаж. Так вот, лица, как мужские, так и женские, очень реалистичны. В то же время они имеют немного такой восточный дух, обращение в вечность. Да, античное искусство, оно сегодняшнее, а это вот обращённое в вечность. Это такой синтез Востока и Запада, который тоже характерен для Пальмиры. Поэтому для нас Пальмира – это вещь, очень близкая к сердцу. Когда всё случилось, когда ДАИШ захватил Пальмиру и начались эти взрывы, которые продолжали те взрывы, которые проходили в других местах мира, в Сирии, в Ираке, мы думали, что же можно сделать вместе с нашими коллегами-археологами, в частности, с Германом Парцингером, моим другом и руководителем германских археологов. Мы говорили о том, что Пальмиру можно спасти, нужно спасать, советуясь с нашими коллегами, особенно с французскими и с немецкими. Все музейщики мира развернули целую кампанию по сбору материалов о Пальмире, собираясь быть готовыми к тому моменту, когда её освободят и когда должна начаться международная кампания по восстановлению Пальмиры. И здесь, конечно, Россия примет тоже большое участие, но в рамках международных кампаний, которые умеет организовывать ЮНЕСКО. Для того, чтобы решить, каким образом надо реконструировать, что делать из Пальмиры: туристский объект или всё-таки такой памятник, где учиться истории, место, которое должно одновременно рассказывать о красоте и не давать забыть тот ужас, который в течение этого года там происходил. Мы никогда не сможем забыть и того великого героя, бывшего директора музея, который погиб, был казнён за то, что не выдал фанатикам, где находятся памятники, которые можно было перевезти и продать. А также тех героев, которые пролили кровь за Пальмиру. Это и российские военные, которые пролили кровь за освобождение Пальмиры. Всё это вместе должно быть.
И нигде в мире нет другого такого опыта, который есть в нашем городе Ленинграде: как из руин делать памятник красоты, цивилизации, который напоминал бы одновременно и о вандализме.
Царское Село, Павловск, Петергоф – это памятники, восстановленные на прекрасном академическом уровне достоверности воспроизведения. И в то же время это символы торжества, победы, восстановления справедливости. И одновременно знаки и рассказы того, что творилось во время войны и как фанатизм и вандализм обращались с культурой. Люди плачут, глядя на фотографии, которые стоят, допустим, в Павловске, и показывают, как выглядело всё это во время войны. А также образец того, как эти вещи надо делать: не спеша и не торопясь ни к какой дате. В Царском Селе и сегодня восстанавливают залы, которые пока не успели восстановить. Вот тут даже слово "успели" не правильное. Это нужно делать очень неспешно, очень спокойно. Во всём этом будем участвовать. Но надо сначала в Пальмире всё разминировать. Там минировали такие люди, разминировать результаты работы которых очень трудно.
В августе 2015 года боевиками в Пальмире были взорваны два самых хорошо сохранившихся величественных храма – Бэла и Баалшамина и Триумфальная арка.
При Зенобии главная дорога колонн в Пальмире – это километровая улица с портиками и колоннадой.
М. Пиотровский: У нас в Эрмитаже есть археологи, которые занимаются античными городами – реставрацией, реконструкцией и музеефикацией этих городов. Они знают, как это делать. Есть прекрасная российская, бывшая советская, экспедиция, которая много лет работает в Аравии, и я в ней работал когда-то и даже руководил, и которая обладает громадным опытом работы именно на Аравийском полуострове. Потому что Пальмира – это Сирия, но это и граница, где начинаются пустыни Аравии. Думаю, весь этот опыт будет востребован, как мы сможем помочь тому, чтобы Пальмира осталась не только в памяти, а вот материальная Пальмира осталась и была.
"Лев Аллат" стоял в саду Археологического музея Пальмиры. Лев считался супругом древней арабской богини Аллат. Древняя статуя льва, охраняющего газель, когда-то находилась у входа в Храм Аллат. Фигура льва была собрана археологами по частям, и в 2005 году восстановлена как рельеф, выпрыгивающий из стены. На левой лапе льва была частично повреждённая надпись на пальмирском: "Аллат благословит любого, кто не прольёт кровь в святилище".
М. Пиотровский: В Эрмитаже мы создали целую серию вещей, которые будут показаны на Международном фестивале музеев "Интермузей". Придумана игра, где фигурирует этот Пальмирский таможенный тариф. Можно будет узнать, какими были цены тогда и чем именно торговали в Пальмире. А там торговали и рабами, и кожей, и маслом, и пшеницей, и благовониями с юга Аравии и многими другими вещами. И вот "Лев Аллат", одна из скульптур Пальмиры, тоже будет такая игрушка. Она будет в детской комнате на "Интермузее", её будут раскрашивать. И потом у нас пройдёт в конце мая специальный День Сирии, который будет посвящён сирийской культуре. И будет ещё День Йемена, посвящённый тоже гибнущим памятникам Йемена, ещё одной страны древней цивилизации. И потом у нас будет "Ночь музеев". Специально в нашей "Старой деревне" будем показывать то, что придумали наши волонтёры. Это голографические восстановления памятников Пальмиры. Причём они делаются и с помощью телевизора, они делают и с помощью маленькой пирамидки на телефоне. Будем придумывать, чтобы ещё больше включить Пальмиру в такое общекультурное знание и России, и всего мира для того, чтобы лишний раз провозгласить, что культура находится над всем остальным.
О каждом памятнике Пальмиры можно рассказывать истории. Так, инициатором спасения Пальмирского тарифа стало Российское археологическое общество в конце XIX века. Камень был подарен турецким султаном российскому послу в Оттоманской империи, извлечён из песков экспедицией и доставлен в Петербург в 1901 году. Примечательно, что в императорский Эрмитаж Пальмирский тариф попал только через два года. Задержала его петербуржская таможня, поскольку никто не хотел оплатить таможенную пошлину. Таможня грозилась объявить торги и продать ценный груз какому-нибудь иностранному музею. В конце концов, деньги нашли в Министерстве финансов, к ведомству которого таможня и относилась.
Когда в завершение разговора с Михаилом Пиотровским один из журналистов спросил о возможных сроках возрождения храмов древней Пальмиры, директор Эрмитажа подчеркнул.
М. Пиотровский: Я просто категорически выступаю против разных разговоров о сроках. Потому что если говорить, что должно быть восстановлено к такому-то году, восстановят. Результат будет такой, какой мы видим на экранах телевизоров. Понимаете, сроки реставрационных работ длинные, такие вещи быстро не делают. Кстати, очень важен и сам постепенный процесс. Вот каждый восстановленный храм, кусок – это уже праздник. И вот в него надо собирать глав правительств и показывать-показывать по телевизору: вот мы сейчас восстановили. А через год опять то же самое делать. Вот точно так, как делали в Павловске, Петергофе, в Царском Селе, в Гатчине теперь делают. Ленинградский, петербургский пример здесь очень попадает. В частности, и принципиально. Это надо восстанавливать? Потому что это вопрос. Может быть, и не надо восстанавливать. Многие люди будут говорить, что вы не сможете восстановить всё так, как было, про новоделы и всякое такое. Эту вещь надо восстанавливать. Есть вещи, которые восстанавливать надо.
Первое, что нужно сделать, – точно описать, где лежит каждый камень, от чего этот камень. Потому что, ну, взрывать – взрывают, они упали, но многие из них можно поднять и положить на старое место. А что-то нельзя положить на старое место. Это всё и будет оцениваться. Первый этап работы большой и сложный: надо точно выяснить, что разрушено тщательно, что разрушено частично, а что уцелело. Вещи, которые были в музее, они все наперечёт. И надо сказать, что, когда разграбили иракский музей, то очень большое количество вещей, которые имели описания, в конце концов, были найдены.
Полностью передачу слушайте в аудиофайле программы.
Для писем: 197022, г. Санкт-Петербург, набережная реки Карповки, дом 43, "Радио России", программа "Путешествие в Эрмитаж", Анне Всемирновой.
