Традиции День воинской славы: помним прошлое, чтобы смотреть в будущее

Почему Сталинградскую битву считают переломным моментом и что заставляет кого бы то ни было оспаривать этот факт. Значение Дня воинской славы вчера, сегодня, завтра.

МИХЕЕВ: Здравствуйте, дорогие радиослушатели. Это передача "Традиции", Сергей Михеев. И сегодня я хотел бы поговорить о Дне воинской славы, который отмечался у нас 2 февраля, как известно, вот совсем недавно. К сожалению, так сказать, немножко эта дата была затерта разными такими конъюнктурными суматошными политическими событиями, а также вот этой пандемией, с которой мы все, так сказать, отчаянно боремся из последних сил буквально, да. Тем не менее, я думаю, что крайне важно вспомнить, что 2 февраля в нашей стране, в России, отмечается День воинской славы, связано с тем, что в 43-м году в этот день была окончена Сталинградская битва. Битва, которая по праву считается переломным моментом не только в Великой Отечественной войне, но и во Второй мировой. Хотя вот многим сейчас хотелось бы об этом забыть. И я думаю, что знать о том, что происходило тогда, помнить об этом, ну и в том числе учитывать это в сегодняшней ситуации для того, чтобы смотреть в будущее, крайне важно. И поэтому сегодня мы будем говорить об этом с Михаилом Юрьевичем Мягковым – научным директором Российского военно-исторического общества. Михаил Юрьевич, приветствую вас.

МЯГКОВ: Да, здравствуйте.

МИХЕЕВ: Михаил Юрьевич, ну вот давайте начнем с исторических фактов. Все-таки на каком фоне происходили эти события, и что именно мы празднуем? Да, в конце концов, почему именно эта битва, и почему она стала Днем воинской славы? И затем – почему же все-таки мы считаем это переломным моментом, хотя вот некоторые пытаются это, как известно, в последнее время оспаривать.

МЯГКОВ: Ну вот какая ситуация сложилась тогда на советско-германском фронте? Гитлеру не удалось взять Москву, московская битва окончилась поражением германской армии. Причем, мы не только отбросили немцев от стен столицы. 80 процентов германских дивизий группы армий "Центр", которые тогда стояли на московском направлении (это пехотные, моторизованные, танковые), они потеряли способность вести наступление. Это говорят сами немецкие документы. Гитлер решил то, что он должен вести теперь наступление на южном фланге советско-германского фронта, то есть захватить нефть Грозного, Баку, хлеб Ставрополья и Кубани. И тогда он считал (об этом тоже немцы говорят), что будет вести войну 10-15 лет свободно, имея и обладая такими ресурсами. Причем, рассчитывал на то, что когда он выйдет в Закавказье, турки нападут на нас, то есть захватят, соединятся с германской армией там, а Гитлер, он перебросит свои силы уже на Ближний Восток, а японцы выполнят свою стратегию "спелой хурмы" (то есть хурма висит, спелая – падает). То есть Советский Союз падет, японцы введут свои войска в Сибирь вплоть до Урала, ну и поделят тем самым Советский Союз. И в этом отношении Германия может вести войну сколь угодно долго, обладая, захватив советские ресурсы, тем более то, что второго фронта нет. Ведь мы же требовали еще с 1941 открытие этого второго фронта, а его нет. И когда Молотов летит в мае-июне вначале в Лондон, потом в Вашингтон (ну знаменитый его перелет на нашем самолете – дальнем бомбардировщике ТБ-7), вспоминал потом Молотов очень долго вот этот перелет после войны. Рузвельт ему обещает: сделает все возможное для того, чтобы открыть второй фронт в 42-м году, перебросить американские дивизии, открыть второй фронт во Франции. В коммюнике это было записано от 11 июня. Ничего, ничего! И Черчилль вынужден в августе лететь уже 42-го года в Кремль и говорить Сталину: не будет второго фронта, мы вот в Северной Африке его откроем. А Сталин, мало того что высказал все это Черчиллю, но прекрасно понимает: мы опять одни. Мы опять одни, и здесь союзники ничем не помогают. А Гитлер наоборот – перебрасывает на этот южный фланг, и в ходе вот начала операции (как ее обозвали "Блау", потом "Фредерикус") там участвуют не только отборные немецкие части, но и 8-я итальянская, 3-я и 4-я румынские армии, венгерская армия, хорватские части, другие подразделения, которые по сути дела превосходят нас. То есть все решалось в последний момент, в последний час. То есть мы стоим по сути дела на грани катастрофы: либо мы их – и мы остаемся живы, либо они нас – и тогда от нас ничего не остается. Вот в чем значение, собственно говоря, Сталинградской битвы...

Слушайте в аудиофайле!