Интервью Светлана Захарова: в балете всегда есть к чему стремиться

Спектакли в Большом театре и будущие проекты балерины Светланы Захаровой.

ЗАСЛАВСКИЙ: Добрый день, в студии Григорий Заславский. И я рад представить нашу сегодняшнюю гостью – это выдающаяся балерина, прима-балерина Большого театра и этуаль «Ла Скала» Светлана Захарова. Здравствуйте.

ЗАХАРОВА: Здравствуйте, Григорий.

ЗАСЛАВСКИЙ: Я знаю, что среди целей вашего приезда в Москву – это два балета «Иван Грозный» в Большом театре. Но, как я понимаю, вы такого рода приезды соединяете с большим числом разных проектов. Но прежде всего, наверное, все-таки про «Ивана Грозного» спрошу. Как вот балерины все это хранят в памяти? Ведь это же намного, наверное, сложнее – вот эти все движения пальцев рук и ног сохранить в памяти, чем даже текст пьесы. Или нет?

ЗАХАРОВА: Наверное, это уже мышечная память. И то же самое я задаю вопрос иногда музыкантам: как вы столько музыки держите в голове? Ведь какие-то мелодии, которые мы улавливаем, запоминаем, как-то понятно, просто, и кажется, что да, действительно ее можно повторить и сегодня, и завтра, и через год. А есть огромное количество музыкальных произведений, которые мелодически совершенно не ложатся, и тогда думаешь: как же так? Но есть ноты, по которым можно повторить. То же самое у нас: если что-то забывается, если что-то уходит в течение какого-то времени, потому что спектакли идут не часто, допустим, «Иван Грозный»: в лучшем случае, если два раза в сезон мы его показываем в Большом театре, это просто счастье для нас.

ЗАСЛАВСКИЙ: Сейчас будут оба…

ЗАХАРОВА: Вот, вы знаете, прошел недавно блок «Иван Грозный», и мы посчитали, что где-то полтора года не шел спектакль в Большом театре. И это было связано с тем, что у нас закончилась аренда костюмов, Большой театр брал костюмы у «Гранд Опера» в аренду, аренда закончилась, наши костюмы еще не успели изготовить. И сейчас вот в таком, скажем, в очень быстром режиме это все изготовлялось, готовилось, и вот прошли недавно в октябре спектакли «Ивана Грозного» в новых уже костюмах, которые сделал именно Большой театр. Поэтому, конечно же, какие-то моменты, которые внутренне где-то потерялись, именно какие-то движения, которые нужно было посмотреть, как поддержку мы делали с партнером, ведь она у нас выходила, и вдруг сегодня мы не можем понять, как ее повторить. Мы включаем видео, благо сейчас такая возможность, такая техника, что все спектакли записываются практически. Поэтому мы берем видеозаписи, вставляем, смотрим их и вспоминаем, ну грубо говоря, даже вот за какое место должен взять партнер, чтобы поддержка получилась качественная и на хорошем уровне. Вот такие вещи, да, они немножко уходят, но они очень быстро восстанавливаются, потому что материал, по которому можно подсмотреть на себя же.

ЗАСЛАВСКИЙ: А вот интересно, когда вы смотрите на себя полуторагодичной давности или еще более ранней, вы себя как оцениваете? Ой, как же я гениально танцевала, я сейчас этого не сумею. Или наоборот: ой, насколько же я тогда еще была, я уж не знаю как, эмоционально незрелой, и вот сейчас наконец-то я понимаю какие-то вещи больше. Потому что мы же понимаем, что балет – это не только длинные и красивые ноги и руки, но еще и тот образ, который несет в себе каждый выдающийся танцовщик или балерина.

ЗАХАРОВА: В моем случае по-разному бывает. Первый раз, когда я смотрю спектакль после премьеры, первое – я сразу: ой, это не так, ой, здесь не то… ну то есть я сразу вижу замечания, которые мне. Я подумала, что вот там что-то я не так сделала, вот здесь можно было лучше, здесь наоборот немножко надо было убавить. Когда я смотрю спектакль сразу после выступления, когда я получаю видеозаписи. Если я смотрю спектакль, который уже год прошел, тогда я тоже по-разному реагирую. Я смотрю: о, это было совсем неплохо. Никогда не думаю, что это было гениально, потому что я все равно как профессионал, я замечаю, где я что-то недоработала, где можно исправиться. Наша профессия, она такая – всегда есть к чему стремиться, усовершенствоваться и всегда есть возможность развиваться.

Слушайте в аудиофайле!