Интервью "До сих пор приходится огорчать людей, купивших предметы искусства в 2000-е"

Атрибуция и экспертная оценка произведений искусства.

ЗАСЛАВСКИЙ: В студии Григорий Заславский, добрый день. Как обычно, в этой студии мы подводим культурные итоги недели, выбирая из тех событий и тенденций то, что представляется наиболее интересным.

Сегодня наш гость – это руководитель Центра художественной экспертизы имени Репина Виктор Александрович Шпенглер. Здравствуйте, Виктор Александрович.

ШПЕНГЛЕР: Здравствуйте.

ЗАСЛАВСКИЙ: Вы уже сколько лет существуете?

ШПЕНГЛЕР: Девять лет.

ЗАСЛАВСКИЙ: А зачем это нужно? Ведь у нас же есть уже какие-то возможности для художественной экспертизы? Недавно видел экспертизу на бланке довольно серьезной религиозной организации. Не знаю, какова ее ценность, но тем не менее и такое тоже случается. Опять же известно, что самые знаменитые эксперты атрибутировали, по-моему, около 10 миллионов работ Айвазовского, при том, что он за свою жизнь сумел написать всего пять или даже меньше. И так далее, и так далее. То есть, и это говорится о каких-то самых уважаемых экспертах. Так в чем ценность и необходимость? Ну, наверное, это два разных вопроса. В чем была необходимость появления еще одного центра экспертизы?

ШПЕНГЛЕР: У нас всего два центра экспертизы коммерческих и государственный один центр, который тоже выдает экспертизы, но там уже из известных один только эксперт работает – Игнатова Наталья Сергеевна. Я имею в виду, это институт имени Грабаря.

ЗАСЛАВСКИЙ: Я помню (извините, что вас перебиваю), я помню момент, когда было запрещено подписывать экспертизы и выдавать на бланках музеев, Третьяковской галереи, там были некие эпизоды, после которых было принято такое решение.

ШПЕНГЛЕР: Да, наступил такой момент, это был, наверное, 2006 год, когда запретили на бланках музеев. До этого это было – в Третьяковке запретили, а до этого (я точно не помню, когда) запретили в Пушкинском. Ну, наверное, это правильно. Потому что ошибки могут быть у экспертов, вот, но эти ошибки как бы кидают тень на музей, поэтому запретили делать музеям, это так. Я хотел ответить, зачем еще один центр. То есть это второй центр коммерческий экспертизы в Москве. Экспертов не хватает, и вообще нас мало.

ЗАСЛАВСКИЙ: А где вы берете экспертов, собственно говоря? Понятно, что кто-то из музеев. Но вот я вчера был в Минобрнауки, и выяснили, что не только у нас в искусствоведении, в искусствознании проблема с членами диссертационных советов. Есть области, где таких специалистов еще меньше, чем у нас. У нас на три диссовета практически не хватает докторов наук на два города, на две столицы. А есть, как выяснилось, еще немало областей знаний и наук, где с экспертами тоже дела обстоят туго. Где вы их берете, новых экспертов, молодых экспертов? Молодых до 50-ти, я бы так сказал.

ШПЕНГЛЕР: Да, к нам приходят, в наш центр приходят все общепризнанные эксперты, которые есть в Москве, ну и из Питера тоже не отказываются, мы обращались и к питерским специалистам. И наши молодые специалисты, которые еще отучились, получили образование специальное, они учатся. Главное – практика. И, конечно, они работают вместе с экспертами опытными. Эксперты, которые работают в Третьяковской галерее, эксперты, которые работают в Грабаря, в Центре Грабаря, отдел экспертизы, или работали. То есть те известные эксперты, которые к нам приходят, это все, которые вообще известны. Они, конечно, передают опыт молодым. А я стараюсь создать условия, чтобы было соответствующее оборудование, библиотека. То есть оборудования достаточно много. И, в общем, создать условия, чтобы молодые учились, а экспертам нашим известным, общепризнанным (уже некоторые взрослые люди, много лет в экспертизе), чтобы им было комфортно работать...

Полностью слушайте в аудиоверсии!