За кадром "Берингия", или "В одной упряжке" с собаками

Программу "За кадром" ведёт Николай Мамулашвили.

Представители самых разных профессий, порой редких, порой экстремальных, но чаще самых обычных – гости в нашей студии. Испытатели, врачи, водолазы, пожарные, дипломаты, лётчики, автогонщики, альпинисты, журналисты и спасатели... Этим профессионалам есть, что рассказать об изнанке своей работы, о том, чего мы не знаем, о том, что обычно остаётся за кадром. Их всех объединяет одно: любовь к своему делу. Это люди с характером, они никогда не отступают. Каждый из них обрёл своё настоящее признание и находится на своём месте.

Сегодня мы продолжим разговор об очень сложных, но престижных гонках ездовых собак "Берингия", которые проходят на Камчатке. И сделаем это с нашим гостем, профессиональным кинологом, журналистом и телеведущим Григорием Манёвым.

Григорий был участником этих гонок. Не имея специальных навыков, он меньше чем за два месяца научился управлять санями и нашёл общий язык с собаками. Он прошёл на нартах без малого тысячу километров и даже снял фильм об этих гонках под названием "В одной упряжке".

В прошлый раз мы довольно подробно говорили об организации этих гонок. Много говорили и о собаках. Григорий даже давал им характеристики. Дело в том, что у каждой собаки в упряжке своё место, каждая выполняет определённые функции. Естественно, у каждой собаки так же, как и у человека, свой характер. И к каждой, что называется, надо было находить подход.

Кстати, а что это за собаки? Это какая-то определённая порода? Или это разномастные собаки?

Григорий МАНЁВ: Когда-то существовала такая порода, которая называлась "камчатская ездовая". Почему я говорю, что существовала? Потому что раньше на ту же самую Камчатку и на Чукотку запрещалось привозить других собак, чтобы собаки ни в коем случае не смешивались. Сейчас, естественно, такого запрета нет, и местные собаки скрещиваются. В общем, о чистоте линии уже говорить не приходится, но, в общем, это всё лайкоиды, лайкообразные собаки.

То есть, с ними и охотиться тоже можно? Или они только ездовые?

Григорий МАНЁВ: Нет, нельзя. Это только ездовые собаки. Все лайкообразные делятся на ездовых, охотничьих и оленегонных. Это три абсолютно разных направления. Хотя у меня в упряжке был такой дворняжечий пёс, он не очень походил на лайку, но это был очень сообразительный пёс, очень смышлённый. И если остальные собаки к человеку не очень были привязаны, то этот, было видно, искал человеческого общества. И мне очень приятно вспоминать его. Я начинаю сейчас в памяти перебирать своих собак. Меня сейчас покоробило, что я о них сказал "собаки" Хотя да, это собаки, и в этом нет ничего зазорного. С другой стороны, я понимаю, что я вспоминаю о них, как о своих друзьях, я вспоминаю какие-то их качества, черты характера. И это не очеловечивание собаки. Это просто такая сплочённость, которая была во время гонки.

Не могу не спросить, чем обычно собак кормят во время гонок? Как это происходит?

Григорий МАНЁВ: Кормят ездовых собак утром и вечером. Но там есть тоже свои нюансы. Нельзя кормить собаку перед стартом и сразу после финиша. То есть, должно пройти два часа. Это накладывает определённый отпечаток. Ты должен встать, как минимум, за два часа до старта, чтобы покормить собак, потому что перед стартом их кормить нельзя. И после того, как ты пришёл с гонки, после того, как закончился этап, тоже должно пройти два часа. Уставший ты, не уставший, но встаёшь и идёшь кормить собак.

Сейчас всё больше и больше используются так называемые "сухие корма", именно те продукты, которые предназначены непосредственно для собак. Я не буду сейчас называть фирмы и компании, но у каюров есть свои предпочтения в этом плане.

Я просто думал, что собак кормят мороженой рыбой.

Григорий МАНЁВ: Рыбой кормят тоже. Но варится рыбная похлёбка. Кто не идёт на промышленных кормах, тот идёт на этой рыбной похлёбке, куда добавляется обязательно жир "морского зайца", так называемого "лахтака". Обязательно во время гонки нужно останавливаться и давать эту рыбную похлёбку собакам. У меня упряжка состояла из очень опытных пожилых собак и совсем молодых. То есть, и тех, и других нужно было беречь. Через каждые 20-25 км я останавливался и давал им по одной рыбке. Потом 10-15 минут был отдых после еды. И опять вперёд. А вообще я шёл на промышленных кормах. Надо сказать, я считаю, что для меня гонка сложилась очень удачно именно потому, что я правильно кормил собак.

Сейчас мне вспоминаются какие-то вещи, связанные с нашим бытом. Помню, как мы питались. Организаторы в этом плане делали всё возможное и невозможное. Но что интересно, у тебя в нарте должен быть определённый набор, потому что может так случиться, что ты можешь и потеряться. А может случиться пурга, и ты можешь заночевать в снежно-ледяной пустыне. Поэтому у тебя обязательно, причём это проверяют судьи, должен быть суточный паёк для собак. Кстати говоря, по поводу потеряться, были такие случаи, когда люди терялись. Вертолёты не могли подняться. И как-то человек прожил, это было лет 15 назад во время гонки, три дня вместе со своими собаками. Он вырыл нору в снегу.

Кстати, русские говорят "собачий холод", а канадцы скажут "троесобачья ночь". Это связано с тем, что когда каюра заставала ночь или пурга в ледяной пустыне, где он не мог развести костёр, каюр клал одну собаку слева, другую – справа, а третьей укрывался. И вот так три собаки согревали человека. Поэтому и называется "троесобачья ночь".

Не могу не спросить о нартах. Их производят промышленным способом или есть мастера-штучники из местных жителей? Из чего, из какого материала их делают?

Григорий МАНЁВ: Есть традиционные материалы для нарт. Вообще, гонка правильно называется – традиционная гонка на собачьих упряжках. В принципе, в ней достаточно большое внимание уделяется традициям. Есть нарты, которые современного производства, из композитных материалов, из пластика. Они весят чуть ли не 1 кг. То есть, ты их можешь поднять на одном пальце. Они очень лёгкие и прочные. Но, правда, есть и минус. Если с ними, не дай бог, что-нибудь приключилось, ты должен вести с собой довольно внушительный ремкомплект. И они стоят очень дорого.

С другой стороны, я шёл на нарте так называемой конструкции "табаган". На таких нартах путешествуют до сих пор североамериканские индейцы. В ней можно, кстати, спать. Это одно из преимуществ этой нарты. Она достаточно широкая и очень устойчивая. Опять же она сделана, что называется, штучно, штучный товар. И есть люди, которые нарты делают на Камчатке. Пользуясь случаем, кто-то передаёт привет маме, а я хочу передать привет этим людям. В частности, Андрею Монголу. Вся Камчатке ездит на его нартах.

Нарты раньше делали без единого гвоздя. То есть, были какие-то деревянные составляющие, которые скреплялись жилами морских животных. Или оленьими жилами. В основном, сейчас ребята идут или на нартах, которые заводским способом изготовлены, или на традиционных камчатских нартах. Они по конструкции отличаются. Насколько я помню, вот у меня был "табаган", и ещё он был у одного человека. Они хоть и тяжёлые, но очень устойчивые. Это, в общем, не последний показатель. И ещё плюс, если тебя настигнет ночь, пурга, ты можешь просто завернуться в них и переночевать. И будет достаточно тепло.

Ваша гоночная трасса проходила через какие-то посёлки? Что это за населённые пункты? Какие люди там живут? Как вас встречали и провожали?

Григорий МАНЁВ: В начале нашего разговора сказал, что, когда ты попадаешь в посёлок, где живут 1500 человек, ты его воспринимаешь, как мегаполис. Бывали посёлки и поменьше. Вообще, все они очень интересные. Это такие автономные поселения, куда зимой всё доставляется. Да, там есть зимник, который функционирует. Это такая дорога. Вообще для Камчатки зимник – это просто дорога жизни, потому что на вертолёте летом ты не налетаешься. Водный транспорт тоже ненадёжный, потому что в Охотском море постоянные шторма. Путешествовать по воде там просто опасно. А вот зимник, который сейчас строится, – это дорога жизни.

И когда ты по этой дороге жизни приходишь в посёлок… Во-первых, встречали нас везде просто замечательно, потому что для Камчатки "Берингия" – это своего рода олимпиада, олимпийский огонь. Это самое значимое событие. Люди одеваются в парадно-выходные одежды. Для них это настоящий праздник, который приходит в их посёлки один раз в год. И, как мне говорили, это даже более значимый праздник, чем Новый год.

Что касается посёлков, там люди живут, естественно, на своих запасах. Но что интересно? Я как-то боялся увидеть там (ну, не то, что бы боялся, а предполагал в какой-то момент) какую-то разруху. На самом деле во многих посёлках есть свои производства. В тех посёлках, которые стоят на берегу моря, это обязательно рыбный промысел. Есть небольшие цеха, которые что-то выпускают. И я считаю, что это просто замечательно.

Потому что мы себе не можем представить, что такое этот посёлок. В нём живут люди, полностью оторванные от мира. Если зима и нет лётной погоды, то всё. Ты можешь там, не дай бог, умирать, но все дороги для твоего спасения закрыты. Помню, как нам нужно было найти жёсткий диск, чтобы перебросить на него материал, который мы уже отсняли. И мы нашли там этот жёсткий диск, который оказался совсем небольшим по московским меркам и низкого качества. А там он для нас был вообще чем-то! Там был всего один такой жёсткий диск в магазине. Практически это был для нас слиток золота. Потому что тебе нужно сливать материалы, а их сливать некуда. И вот тебе за какие-то безумные деньги в таком посёлке продают этот "слиток золота".

Интересно, что всё зависит от людей. Мы были в посёлке Ковран. Это совсем маленький посёлочек, но там очень интересно люди живут. Мало того, что оттуда была упряжка, которая принимала участие в гонке, там есть свой танцевальный ансамбль, который путешествует по Камчатке с выступлениями. Есть там студия, где молодые ребята и девчонки шьют национальную одежду, делают какие-то предметы быта. Это совсем маленький посёлок. Это место, которое отрезано от мира. Тем не менее, люди там живут какими-то своими интересами. На самом деле это всегда приятно.

Эпицентр цивилизации там – школа. Для нас школа и школа, что она для нас. А там школа – это не просто какой-то источник знаний, в ней проводятся собрания, в ней решаются судьбы посёлка. Это всегда самое тёплое место в посёлке. Это самое обустроенное место в посёлке. И если что-то появляется там, это тоже интересный момент, например, новые стулья, то они идут не в администрацию посёлка, а в школу. У людей, у руководителей посёлка нет такого в голове, чтобы сначала обустроить администрацию, а потом школу по принципу "чего останется". Нет. На первом плане школа, потом медицинский пункт. Что очень приятно.

Были ли какие-то интересные, курьёзные случаи во время гонки "Берингия"? Тем более что вы прошли более 900 км на морозе, на нартах, но всё-таки прошли.

Григорий МАНЁВ: Я чуть меньше прошёл. Длина этой гонки – 970 км. А я на 100 км меньше прошёл. Что было интересного? Ну, опять же интересное связано с собаками, потому что во время гонки на собаках ты контактируешь в основном с собаками. Мы были в одном населённом пункте. Меня просто поразило, как нас там встречали, до глубины души. И я пошёл вечером посмотреть собак. Потому что собаки могут отвязаться, могут передраться. То есть, всегда у тебя есть в голове, что нужно думать о собаках. Даже у Джека Лондона, человек бывалый прежде думает о собаках, а уж только потом о самом себе. И через какое-то время это входит в твою кровь, и ты начинаешь на первое место ставить собак.

Я иду, уверен, что помню, где я их привязал. А пурга, вечер, темно... Смотрю, что там, где я собак привязывал, никого нет. Думаю, как же так? Вроде там забор был. И первая мысль: может быть, собаки сбежали и с собой забор унесли? Подхожу ближе, думаю, как-то всё странно: вроде бы цепи есть, а собак нет. Как вдруг один из псов поднимает голову. И я тут начинаю понимать, что они просто зарылись в снег. У них там тепло и хорошо. А первой моей эмоцией было, что всё, собак нет, сбежали. А мои собаки сладко спят в сугробах и в ус себе не дуют.

Вёл программу Николай Мамулашвили. Режиссёр выпуска Юлия Дунце.